Красавцы советского кино

О том, как уходил великий актер, вспоминает его дочь Анна (интервью «Московскому комсомольцу», номер от 12 декабря 2009 года, автор – А. Мельман):

«Последние два с половиной года мы с ним неотлучно жили на даче: муж, дети, мама и он… Полтора года назад папа сделал небольшую операцию и вроде чувствовал себя неплохо. Но я понимала, что он устал от такого положения, которое не меняется. У него не было желания куда-то выходить. Ему звонили журналисты для интервью или для каких-то своих дел, но он не соглашался ни под каким видом. Летом я заметила, что он стал очень долго спать. Сначала в 12 часов просыпался, потом в час, в два, а иногда даже полчетвертого. Это встревожило. Мы всячески пытались с ним поговорить, выяснить, что случилось. Но он смотрел молча телевизор и ничего не отвечал. Говорил: «Я потихоньку ухожу». Было впечатление, что отец меня к этому готовил. Говорю ему: «Папа, зачем ты так? Мы же все вместе, и все нормально».

В последний раз он опять напомнил о своем близком уходе месяца три назад. Я вновь старалась его подбодрить, напомнила, что его мама долгожитель – прожила 93 года. Когда началась осень, мы с мамой стали уговаривать его лечь в больницу. Раньше папа проверялся минимум раз в год. Но на этот раз ничего не помогало. Отказывался наотрез. Потом я стала пытаться вызвать врачей к нам на дачу. Это было непросто, ведь папа обслуживался по месту прописки, в Сивцевом Вражке, и нужно было специальное разрешение. Я написала письмо с просьбой, врачам это не очень нравилось: «Почему это мы должны ездить? Пусть он сам приезжает в поликлинику. Не ваш один папа такой заслуженный». Наконец месяца полтора назад приехала «Скорая», врачи померили давление, сделали кардиограмму и уехали. Затем позвонили и сказали, будто что-то им не нравится, но что, точно не знают. Потом еще раз приехали, сказали, что нужно лечь в больницу. Папа опять отказался. Так было раза три. Ни в какую. Отец давал расписку и оставался дома. Говорил: «Мне 81 год, пожил, хватит». Перестал пить таблетки. Врач это обнаружил. Мы нашли эти таблетки в дальнем углу его тумбочки, и тогда я два раза в день ему их давала. Он пил, чтобы меня успокоить. Но каждый раз смотрел так грустно: «Ну и зачем? Может, хватит? Для чего это нужно?»

Он вставал днем, шел пить чай с сырниками и кашей. Потом шел покурить. И опять ложился. Летом мы его уговаривали: «Ну посиди на улице, походи». Он, конечно, на крыльце сидел, но за ворота только раза два-три вышел за все лето. Они сидели вместе с мамой, но если прошлым летом он много всего вспоминал, то сейчас разговор не клеился, папа больше молчал. Подолгу смотрел на моих детей, просто впивался в них глазами, внимательно-внимательно изучал каждую черточку…» (В интервью другому изданию – «Комсомольской правде» – Тихонов тогда же сказал: «Я живу болью внутренней, которую не могу в себе преодолеть, о своих внуках, о дочке Ане. Дай бог, чтобы внуки нашли свое место в жизни». – Ф. Р.)

Отсчет последних дней Вячеслава Тихонова начался в самом конце ноября, когда он в очередной раз угодил в больницу после случившегося с ним 29 ноября инфаркта. И вновь послушаем рассказ его дочери Анны:

«Папе стало хуже, вызвали «Скорую». Но это было не сердце. Врачи приехали, сделали кардиограмму и даже сказали, что оно стало работать лучше. Я обрадовалась. Но все равно нужна была госпитализация. У папы уже не было сил сопротивляться. Но я не думала, что это так серьезно. Поехала вместе с папой на «Скорой». Он спал, а когда мы приехали в ЦКБ, проснулся и спросил: «Ты куда меня привезла?» Я надеялась, что его наконец подлечат, и о плохом старалась не думать. Были же у него и более тяжелые моменты, инфаркт…»

Здесь прервемся и послушаем рассказ врача из ЦКБ (интервью журналу «Тайны звезд», номер от 13 декабря, автор – Н. Зайцева):

«Тихонов почти не двигался. Состояние было полуобморочное. Что-то говорит-говорит и тут же забывает, что сказал. Еще у него был синдром длительного сдавливания мягких тканей. Он долго лежал, упав со стула, не мог подняться много часов. И никто ему не мог помочь. От этого случилась острая почечная недостаточность…»

Как расскажет позднее жена Тихонова Тамара Ивановна (интервью журналу «Тайны звезд»):

«Я уложила его спать сама и сказала: «Только не вставай, потому что, не дай бог, упадешь!» Я как чувствовала это! Но почему он встал ночью? Либо бессознательно встал, либо захотел в туалет. Утром дочь заходит в ванную, а он там спит. Стали поднимать, а ноги его не держат! Кое-как мы Славочку довели до кровати. Он был в сознании. «Скорая» приехала… И все! Больше я его не видела!..»

И вновь – рассказ А. Тихоновой: «Врачи не говорили ни плохое, ни хорошее. Но меня удивило, что его сразу положили в реанимацию. Объясняли, что в выходные в палате лишь дежурные врачи, а в реанимации постоянный уход. На следующий день я позвонила: «Как Вячеслав Васильевич?» Мне сказали, что он в тяжелом состоянии. Я совсем этого не ожидала, не была к этому готова. За день до его операции приехала к нему. Меня пустили. Когда увидела папу, стало страшно. Он был весь в проводах, спал. Я его разбудила, он с большим трудом открыл глаза, узнал меня, но речь его была уже не очень связной. Это были какие-то прощальные слова. Ехала от него, долго плакала, но все равно надеялась. А на следующее утро позвонили и сказали, что нужно наше разрешение на срочную операцию…»

Вспоминает Т. Тихонова: «У мужа отказали почки. Ему делали многочасовой гемодиализ, очищали кровь. Я еще сказала: «Это же очень тяжелая процедура! Как ее каждый день делать?» – «А иначе нельзя!» – отвечают врачи. А потом вдруг у Славы нашли перитонит. И стали просить разрешение на операцию. Я: «Господи! Откуда же у него перитонит?» Перитонит же начинается не за один день!.. Врачи вскрыли полость. А у него – язва 12-перстной кишки. И кишка порвалась. Они ее укоротили…»

Операцию Тихонову сделали во вторник, 1 декабря 2009-го. Именно она оказалась для актера роковой. По словам врачей: «Операция была тяжелой: прободение язвы, перитонит, гнойный холецистит – все это очень тяжело. Для молодого человека тяжело, а уж для пожилого это было просто непереносимо! Была очень тяжелая ситуация. Увы, эта смерть ожидаемая, потому что вынести это было невозможно…»

После операции Тихонова держали в медикаментозном сне и родных к нему больше не пустили. Сказали, что он спит и ни на что не реагирует. А 4 декабря, в 15.35 по московскому времени, Тихонов скончался. Как сказал один из кардиологов, лечивших актера:

«У Вячеслава Васильевича была ишемическая болезнь сердца, стенокардия (боли за грудиной), сопровождающаяся сердечной недостаточностью. Обычный набор для мужчины его возраста… Несколько лет назад он перенес один инфаркт миокарда. И вот 29 ноября – второй, ставший роковым.

Но нельзя сказать, что его убил именно этот второй инфаркт. Это был комплекс хронических проблем со здоровьем. К тому же курил всю жизнь… Если бы речь шла о молодом пациенте, шансы бы были. Но, думаю, сердце Тихонова выработало свой ресурс, свой максимум…»

Вспоминает А. Тихонова: «Папа умер в пятницу, потом у всей страны были выходные. Ну кому нужно омрачать себе жизнь мрачными мыслями? Мне звонили с Новодевичьего кладбища, чтобы я приехала выбирать место, а у меня еще и разрешения не было. Я звонила Кобзону, так и не дозвонилась. Звонила Никите Михалкову, но какой-то человек сказал, что он на процедурах. Так весь день в трясучке, в машине, с лекарствами. Наконец-то в понедельник в три часа дня среди всего этого безумия сказали, что есть разрешение на захоронение на Новодевичьем… Почему именно там? Здесь старые намоленные храмы. Да и находится оно рядом с квартирой на «Кропоткинской», где жил папа. И со своей прошлой семьей он жил неподалеку от Новодевичьего, на Пироговке…»

Смерть Тихонова вызвала самый широкий отклик в самых различных СМИ. Писали, что с его смертью «ушла эпоха», правда, в либеральных изданиях старались не объяснять, что это была за эпоха. Но левые издания писали как есть. Например, в «Правде» В. Вишняков написал следующее:

«…Искалечивший страну разрыв времен, начавшийся с «перестройки» и переросший в гнойную язву ельцинизма и всего последовавшего, обернулся для артиста номер один нашего кинематографа настоящей творческой катастрофой. Дело в том, что его идеальный герой советской эпохи нынешнему безвременью не просто не нужен, но категорически противопоказан. Артиста с большой буквы если и снимали, то в «Зале ожидания», «Бульварном романе», «Сочинении к Дню Победы» и прочей экранной дребедени. А в последнее время он и вовсе не был востребован. Уединенно жил на даче вместе с любимым старым котом…»

Кстати, на даче у Тихонова жил не только кот, но и собака – дворняжка по имени Степка. Однако незадолго до смерти пес исчез, и сколько Тихонов его ни искал, разъезжая по округе на машине, так и не нашел. А потом кто-то подбросил ему во двор ошейник Степки. Видимо, пес умер, а рассказать хозяину об этом никто не решился. Эта утрата тоже сказалась на самочувствии актера не в лучшую сторону.

Прощание с В. Тихоновым состоялось 8 декабря. Вот как об этом сообщали СМИ.

«Комсомольская правда» (номер от 9 декабря, автор – А. Плешакова):

«С утра Вячеслава Тихонова отпели в храме Христа Спасителя. Верхний храм там – чуть ли не единственное место в Москве, где можно с утра заказать отпевание, в то время как в других церквях в это время идет служба. А потом друзья и зрители простились с любимым артистом в Доме кино…»

«Московский комсомолец» (номер от 9 декабря, автор – Н. Карцев):

«…На сцене Дома кино почетный караул. Здесь же министр культуры (Александр Авдеев. – Ф. Р.), два партийных лидера (Геннадий Зюганов от КПРФ и Владимир Жириновский от ЛДПР. – Ф. Р.) и не больше тридцати деятелей кино. Все остальные – самые обычные люди. Зрители…

Панихиду ведет Армен Медведев.

– С его уходом оборвалось нечто очень важное, что уже не вернешь, не воссоздашь и ничем не заменишь, – говорит Армен Николаевич.

На этих словах многочисленные фотографы, расправив плечи, без остановок щелкают затворами, закрывая собой вид на гроб с Вячеславом Тихоновым.

– Пригнитесь! Как вам не стыдно?! – кричат из зала.

Фотографам не до этого. На сцене выстроен отличный кадр – смена почетного караула. Солдаты перемещаются по сцене, заставленной траурными венками, плавной поступью, с идеальной выправкой, автоматами с белыми прикладами и блестящими штыками. Блестят и слезы на глазах дочери Тихонова – Анны. Рядом с ней – вдова актера Тамара Ивановна.

Звучит музыка. Какая? Конечно, тема Таривердиева из «Семнадцати мгновений весны». Она сопровождала Тихонова с момента выхода фильма на экраны, она его и провожает.

Здесь же – справа от гроба – черно-белая фотография Вячеслава Васильевича в образе Штирлица. С сигаретой в руке и задумчивым взглядом вдаль.

В толпе мелькают звездные лица: Сергей Соловьев, Карен Шахназаров, Эльдар Рязанов…» (Были еще Лариса Лужина, Татьяна Конюхова, Римма Маркова, Алексей Петренко, Раиса Недашковская, Борис Токарев, Людмила Гладунко, Аркадий Инин, Борис Грачевский, Виктор Раков и ряд других кинематографистов. – Ф. Р.)

«Твой день» (номер от 9 декабря, автор – А. Ананьина):

«…Коллеги Вячеслава Тихонова, скорбя вместе с его семьей, не скрывали своей боли и слез.

– Я считаю, что, когда такие люди, как Вячеслав Васильевич, уходят, на их место не приходит никто, – с болью сказал актер Алексей Панин (от молодых кинематографистов он был чуть ли не один на панихиде. – Ф. Р.). – Мы какие-то мелкие по сравнению с ним…

– Сегодня скорбный и печальный день, – сдерживая слезы, говорил режиссер Эльдар Рязанов. – Жизнь становится все беднее и беднее на ярких людей, ведь из нее уходят гиганты. Мы учились вместе. Он был самым красивым, и рождались подозрения, что его взяли на актерский факультет за красоту. Но он доказал, что это не так. Наши жизни шли параллельно. Я любил его и люблю. Он был замечательным, скромным человеком. Он был не приспособлен к этой жизни, хотелось защитить его. Тихонов был по-настоящему чист. Спасибо тебе, Слава, за то, что ты был. За то, что мы жили в твою эпоху!..»

«Московский комсомолец»: «…Новодевичье кладбище. Редкий снег падает так же медленно и беззвучно, как перемещается похоронная процессия. Сразу за ней – военный оркестр и несколько десятков людей с цветами. Кто-то произносит в тишине: «Родился в феврале и уходит зимой». Гроб несут в самый дальний конец кладбища. Там уже выставлен почетный караул, вновь играет музыка из «Семнадцати мгновений», в воздухе запах еловых веток. Прощание семьи, грохот ружейных залпов и вой труб в оркестре. В воздух взметаются десятки вытянутых рук, с маниакальным упорством пытающихся запечатлеть чужую смерть хотя бы на камеру мобильного телефона…»

«Комсомольская правда»: «…Тихонова похоронили на Новодевичьем рядом с могилой Олега Янковского. Залпы почетного караула, огромное количество венков, живых цветов… К прощанию на кладбище в траурной коробке привезли землю из Павловского Посада, с могилы матери и отца Вячеслава Тихонова. Первой горсть земли в могилу бросила вдова актера Тамара Ивановна.

– Покойся с миром, – прошептала она.

Несмотря на мороз, спустя час после похорон родные не уходили с Новодевичьего, над которым все это время звучали мелодии из «Семнадцати мгновений весны»…»

«Экспресс газета» (номер от 14 декабря, автор – А. Фадеева):

«…На Новодевичье вместе с катафалком прибыли лишь родственники. Многие и хотели бы бросить горсть земли на свежую могилку, но доехать было не на чем. Автобус, на котором прибыла делегация из Павловского Посада, после панихиды отправился домой. Второй автобус, доставивший народ к Дому кино после отпевания, куда-то исчез. В результате актеры, пришедшие проводить в последний путь своего друга и коллегу, не попали и на поминки, а были вынуждены отправиться восвояси.

На поминках в ресторане Дома кино было совсем малолюдно. С запоздалыми речами о недооцененности покойного, его значимости для страны, о том, что нужно было специально под него писать сценарии, выступили бывший председатель Госкино России Армен Медведев, другие приглашенные, поделились своей скорбью родные. Долго не засиживались, потому что скудный стол вскоре опустел. Водку практически никто не пил. Красное вино закусили быстро исчезнувшей селедкой с картошечкой. Мгновенно расхватали горячее – кусочки жареной рыбы и крохотные мясные отбивные. Народ до последнего надеялся, что хотя бы на поминки великого русского актера пожалует Никита Михалков. Но у главы Союза кинематографистов России были в тот день, по-видимому, более важные дела».

Отметим, что похороны Тихонова прошли… в долг. Вот что рассказал об этом генеральный директор Гильдии киноактеров В. Гущина:

«Гильдия актеров не давала денег на эти похороны. Мы решили, что, когда умирает человек такого ранга, как Вячеслав Васильевич Тихонов, государство должно показать свое лицо. Какие похороны, такое и «лицо» у нашего государства. Похороны прошли в долг. Да, такое тоже бывает. Сейчас, после похорон, будут собирать деньги. Должны откликнуться различные фонды, государственные организации. Один гроб стоит несколько тысяч евро, откуда у Гильдии актеров такие бешеные деньги? Да и родственники Тихонова – отнюдь не миллионеры. Мало актеров было на похоронах, потому что тех, кто мало снимался в последние годы жизни, быстро забывают. К Абдулову и Янковскому пришло много звезд, потому что они до последнего были востребованными. А Тихонов в последние годы жил отшельником. Организация похорон была очень хорошая. Ведь людям еще ничего не заплатили, а они все сделали на высоком уровне».

Спустя несколько дней после похорон В. Тихонова в тех же СМИ появились публикации, где выражалось недоумение по поводу того, что проститься с выдающимся актером пришло слишком мало его коллег. В «Московском комсомольце» дочь Тихонова Анна по этому поводу посетовала:

«Меня больно резануло то, что не было многих его коллег. Тех, кто был, можно пересчитать по пальцам. Я не понимаю этого. Выходит, про папу забыли. Он же не ходил на тусовки, не пил с ними водку, не снимался с ними в последние годы. И они подумали: если его нет в модных журналах и в рейтинговых передачах, то нет смысла идти к нему на похороны. На поминках вообще ресторан был полупустой, там присутствовали какие-то непонятные люди. В этом мире чужой успех не прощается».

Об этом же заметка Н. Андреассен в «Комсомольской правде» (номер от 10 декабря):

«…Мы не нашли времени попрощаться с Вячеславом Тихоновым. Со Штирлицем. На панихиде во вторник был почти пустой зал в московском Доме кино. Его в новостях мельком показали.