Девочка в одних кроссовках

– Хорошо.

И снова мама не в настроении, но её тоже можно понять. С такой мамой ни о каких месячных говорить не хотелось. Обсуждать такие моменты, как дорогие кроссовки из-за границы за сто пятьдесят долларов – тем более. Об этом вообще забыть можно. По дороге к Дашке Рита снова думала о том, что те белые кроссовки с чёрными вставками у Кати, должно быть, ещё и очень удобные. Не то, что её раздолбанные чёрные кеды, лопнувшие по бокам и протекающие в любой дождь.

Дома у Дашки как всегда тепло и уютно. Что говорить, у них даже цвет обоев отдаёт теплом, в этом доме всё иначе. Конечно Рита завидовала, но по-доброму. Ещё в коридоре она заметила свою старую куртку, висящую на крючке.

– О, наконец-то эта куртка тебе как раз, да?

– Да! – Дашка встала в дверном проёме. – Ну я тебя догоню по росту, чё ты думаешь. – И улыбнулась.

– Здравствуйте, тётя Ира! – Рита поздоровалась с вышедшей из кухни мамой Дашки, скинула с ног кеды и прошла в просторную гостиную. – Вы хотели со мной поговорить?

Конечно это неправильно, когда другая мама рассказывала чужому ребёнку о том, что с ним происходило. Такие разговоры очень хорошо бы вести с родителями, но что поделать. Даже здесь Рита чувствовала себя более нужной, чем дома, более важной. Нет ощущения, что будут ругать за просто так, что будут снова сцеживать слова. И чем больше Рита думала об этом, тем больше расстраивалась. Она же хотела, чтобы дома тоже было так хорошо, но так не будет никогда. И уж тем более дома никто бы не дал Рите целую упаковку прокладок и не подождал, пока девочка в ванной справится со своими туалетными проблемами. Тётя Ира подробно рассказала о такой щепетильной теме.

В конце длинного важного разговора о взрослении мама Даши обняла Риту как родную дочь. Девочке так не хватало этих прикосновений, простого родительского тепла и доброты. Чужой ребёнок плакал в объятьях другой мамы. Девятилетняя девочка лишена так нужной ей заботы. Каждое такое прикосновение для неё дороже всего на свете. И от того, что её дома никто не обнимал и не целовал перед сном, что никто не говорил, какая она хорошая просто так, потому что она есть, Рита плакала ещё сильнее. Ведь что бы Рита не делала, она всё равно лишняя. Понятно, что её появления в семье никто не хотел. А чужая мама относилась к ней так… Практически брошенный ребёнок. И нужный другой женщине больше, чем собственной матери. Когда к объятьям подключилась ещё и Даша, Рита ощутила себя одновременно и самой счастливой, и самой несчастной на свете.

Тянулись день за днём. Рита ходила в школу, после школы – в кружки. Периодически думала о кроссовках Кати, но понимала, что такое никогда ей не светит. Она уже смирилась с тем, что эти сто пятьдесят долларов никогда ей не найти, родители всё время какие-то дёрганые, к ним вообще не подойти с вопросами, касающимися хоть каких-то трат. Рита уже почти отпустила эту ситуацию. Но в один вторник посреди ноября Катя вдруг подошла к ней на перемене.

– Рита! Помнишь, ты как-то хотела такие же кроссовки, как у меня?

– Ага, помню. Ну и до сих пор хочу. Только не светит мне.

– Я знаю, что у вас денег нет… ну, хочешь, я тебе свои отдам? Просто они мне уже маловаты становятся. – И ей искренне жаль Риту, что той приходилось донашивать вещи за кем-то. – Была бы у меня возможность, я бы тебе новые купила.

– Спасибо, Кать. Мне как-то неловко. Я у тебя их выпросила, получается…

– Да ладно тебе! Всё равно бы их выставили на помойку, если бы я тебе их не захотела отдать. Зайдёшь после уроков? Или у тебя рисование сегодня?

– Вчера было. Я зайду. Спасибо. – Рита не то, что не верила своему счастью, но приятно.

– К чаю ничего не бери, ага? Даже не думай!

Многие знали, что семья Риты испытывала финансовые трудности. А некоторые знали, что ещё и родители плохо ухаживали за своим ребёнком. Выражается это в мелочах, не слишком заметных для тех, кто с Ритой мало знаком. Но люди, знающие её ближе, видели, что ребёнок часто болел, редко ходил в гости, носил часто одну и ту же одежду на вырост. Как девочка смущалась доброты и чужого внимания. И насколько остро она нуждалась в прикосновениях родного человека. Поэтому Дашка старалась обнимать её почаще. Катя, которая никогда близкой подругой не была, и та периодически могла обнять. Что уж говорить, даже довольно грубая и жёсткая одноклассница Марина, иногда дерущаяся с мальчишками, и та один раз обняла Риту на её день рождения. Хоть и трижды при этом материлась.

После уроков Рита пошла вместе с Катей к ней домой. В новостройке, где ещё и вход во двор только через калитку с домофоном, она уже на входе почувствовала себя неловко. Даже в подъезде видно контраст, что уж говорить про квартиру, в которой Катя живёт. Не то, чтобы Рита так хотела. Ей столько всего не нужно, хватило бы и простого уюта. Чтобы не старые обои из семидесятых и отваливающаяся плитка в ванной, не трещина в раковине, не сквозняки из деревянных рам. И чтобы кровать была удобная, а не старый диван-книжка, доставшийся в наследство после смерти каких-то родственников, кто в этой квартире раньше и жил. Только вместе с квартирой передал ещё и кучу долгов.

Катя подошла к гардеробу и вытащила из обувницы пару тех самых белых кроссовок с чёрными вставками. В хорошем состоянии – она носила их не так часто, уж точно не каждый день, ведь проблем с обувью у неё никогда не было.

– Интересно, тебе будет нормально? Померишь?

– Давай. – Рита как завороженная наблюдала за этим. Её маленькая мечта сбывается.

– Мама не против. Папа тоже. Всё равно они будут мне малы уже совсем скоро. А так хоть тебе ещё послужат, всё не зря. Вон у них даже не протёрлось ничего.

– Блин, так забавно, у меня нога, как у золушки, я выше тебя, а нога меньше. – Рита завязывала шнурки. – Классно. Мне как раз.

Во время примерки Рита немного покрутилась у большого зеркала. Действительно красиво. И сидят на ноге они идеально. Приятно, когда маленькие мечты сбываются. И всё благодаря другим неравнодушным людям, только на них Рита и держалась. Естественно, совсем с пустыми руками она прийти не могла, залезла в передний карман своего школьного рюкзака и достала оттуда крохотную шоколадку.

– Держи. – Она протянула её Кате.

– Рита! Я же просила!

– Я не могу же просто взять и прийти с пустыми руками! Это моё тебе спасибо, и не отмазывайся!

– Ну что ты! Не надо было!

В этот день Рита ушла домой счастливой. В дорогих кроссовках, о которых она мечтала. И настолько они понравились ей, что не хотелось из них вообще вылезать. Родители всё равно на работе, поэтому девочка помыла кроссовки и продолжила ходить в них уже дома, так ей было приятно. Она взяла книгу, которую уже хотела дочитать сегодня, легла на диване на живот и немного поёрзала.

Потёрлась об подушку, лежащую на диване. И сначала не поняла, откуда взялись эти ощущения. Потёрлась ещё раз. И ещё. Это что-то новое. Ощущение повторилось, и она поняла, что в этом есть что-то приятное. Тогда она ещё даже не догадывалась, к чему её приведёт это новое ощущение. Рита связала это не только со взрослением, но и с кроссовками другой девочки, надетыми на босу ногу. А раз это вело к приятному, то почему бы не продолжить? Рита запустила механизм, который изначально заработал неправильно.

***

Андрей задумчиво смотрел на скромную Риту и всё больше сочувствовал ей. А она только пожала плечами, виновато улыбнулась и принялась есть изрядно промокшую от соуса шаверму.

– Да уж. – Парень подпёр голову рукой. – Но не только это же сыграло свою роль, да?

– Угу. – Она продолжала жевать.

– Но я не специалист, конечно. Наверное, сексолог бы больше рассказал об этом всём. Неужели с одного такого раза может так всё поехать по жизни?

– Видимо, может. Конечно, не только это. – Рита не успела откусить, ей позвонила Саша. – Ой. А можешь трубку взять, сказать ей, в какой мы квартире? И как к тебе прийти?

– Не вопрос.

Андрей быстро сказал Сашке, куда подходить. Отправился в подъезд и открыл ей двери, пригласил к себе. Естественно, первым делом девушка убедилась в том, что с её подругой всё в порядке. И уже потом она согласилась на домашние тапочки, кружку крепкого кофе и пока что сахарное печенье. Если Рита сидела очень осторожно и тихо, то Сашка влетела как ураган, сама взяла нужную табуретку и села на неё с видом «мне все должны». Её длинные волнистые светлые волосы успели оказаться в кружке с кофе. Она уже оценила обстановку, мимоходом умудрилась познакомиться с Андреем и попросила называть её Саней. Прилетела она в своём растянутом колючем свитере розового цвета и серых домашних штанах.

– Так, я, конечно, знаю, что Рита постоянно хочет влезть в какую-нибудь залупу, но бля! Как вы умудрились познакомиться?! – Она поняла, что от подруги дожидаться реакции не стоит, поэтому сразу обратилась к Андрею.

– Она уже третью неделю подряд ходит по помойкам и ищет вещи. И особенно кроссовки. – Он смотрел на реакцию Сашки и понял, что она была не слишком-то в курсе. – Так, походу, я только что разболтал тебе какой-то секрет.

– Да блять! – Девушка была по выражению эмоций противоположностью тихой Риты. – Так я и знала! А… ну у неё много кроссовок, да, я не спорю, но… почему особенно кроссовки? Я опять чего-то не знаю, да? – Посмотрела на Риту, и та виновато опустила глаза. – Ну Рит! Ну ёбана! Ну… ты как ребёнок, правда. Почему ты мне не сказала? Я же переживаю!

– Потому что я боюсь об этом рассказывать… – Ей хотелось сжаться в точку и исчезнуть.

– Это ты мне боишься рассказывать? Ты чё? Ты чё, а? – Сашка сердито пила кофе. – Не, я понимаю. Наше знакомство тоже таким себе вышло, охренеть можно. Рит, я же расскажу? Ты не против?

– Нет. Совсем нет. Лучше ты, чем я.

– И правда. Лучше уж я. Потому что когда я встретила её впервые, то Рита была, блять, вся в грязище, с разбитой губой и помятой рожей, в драной футболке и разных кроссовках. И как она говорит, ещё и не своих! Да ещё и у меня день был ебанутый на всю голову, а тут это. На отлично просто. Когда мы встретились два года назад, я понятия не имела, кого я нашла!

Глава 4

Саша стояла возле выхода из какого-то бизнес-инкубатора на окраине города. Жизнь, вроде, постепенно налаживалась, хотя до нормальной ещё далеко, неплохой сегодня летний день. А так у неё висела над головой куча кредитов. Сама дурочка, конечно, набрала на себя лишних трат ещё в отношениях, чтобы купить парню всё, что ему хотелось, порадовать его максимально. А вышло… по-дурацки вышло, конечно. Глупо даже в какой-то степени. Девушка хочела закурить и вспомила, что сигареты остались в другой ветровке.

– Блять. – Она только вздохнула и пожала плечами. – Ну хули теперь. Бросать надо.

Ничего не оставалось, кроме как идти к себе домой. Ладно хоть на работу устроилась, но в остальном не слишком-то радостно. Помимо того, что денег нет, ещё и в душе какая-то пустота уже который месяц. Вроде, и отношения были дерьмовыми, и не сказать, что сильная любовь там какая-то была, скорее, Саша обманывала саму себя. Но всё равно после разрыва стало пусто и тоскливо. Не хватало ей кого-то близкого рядом. Конечно, можно было бы вернуться к родителям, но не для того она от них съезжала и уходила от гиперопеки. И считала, что надо справляться с своими проблемами самой в двадцать семь лет, большая уже.

Саша шла домой. Конечно, и дом на большого любителя – съёмная комната в трёшке в спальном районе, это далеко от того идеала, к которому Саша стремилась. Но она знала, что когда-нибудь добьётся своего, пусть не сейчас, но путь начинается с первого шага. Бросила прошлую работу и пришла на новую, где в пятидневку она спокойно сядет в тепле и даже уюте за компьютер. Платят больше, и люди похожи на адекватных. Не то, что в её прошлом месте работы, где у директора периодически срывало колпак, и он то устраивал утренние собрания с гимном, то вечером заставлял всех в офисе сидеть до упора, пока ему самому не взбредёт в голову закончить. Такое самодурство Сашу категорически не устраивало. Поэтому она врезала директору в глаз с криком «левый коронный, правый похоронный!» и ушла, хлопнув дверью так громко и сильно, что у той замок заклинило.