Сновидения

Альбин встал с земли и подошел к деревянной фигурке, которая уже пахла жженным и достаточно приятно.

В принципе, у Лизы получилась очень неплохая работа, и как он заметил: чтобы поверить в себя, ей нужно сделать что-то с первой попытки. В таком случае она будет уверенна, что у нее получится и дальше. А ведь на этом и завязана магия их мира. Оставался, конечно, единственный вопрос: откуда она взяла воду? Ведь оставалось правило, единое для всех: нельзя ничего сотворить из воздуха, можно только занять.

Да, их дома действительно были построены «из воздуха», точнее, из их собственного воображения и фантазии. Единственной проблемой было то, что после этого построения и регистрации, ставился блок на такую магию.

– Ладно. Молодец. Пойдем тогда в дом, что ли. Расскажешь, как прошла посвящение. Я, конечно, наблюдал, но интересно послушать тебя. Все-таки три великих испытания не зря считаются важнейшими вещами в жизни каждого ночника, – сказал Альбин и вместе с Лизой пошел внутрь дома. – А потом расскажу про наш язык. Пожалуй, тебе не стоит слишком с ним заморачиваться. Ты ведь не в провидцы идешь, – улыбнулся он.

– В кого-кого? – Поинтересовалась Лиза, с любопытством глядя на Альбина. – Провидцы? Это типа предсказателей?

– Типа того, – рассмеялся он. – Это, на самом деле, невероятные люди. Они умеют читать древние сказания. Кстати, каждого новообращенного отводят к ним, чтобы те дали первое предсказание, – сказал Альбин, останавливаясь перед закрытой дверью. – Так, милашка. Подожди меня здесь, мне надо переодеться в сухое, ведь по чьей-то прекрасной воле я теперь весь мокрый, – усмехнулся он и, взъерошив волосы Лизы, скрылся в комнате.

Альбин сказал, что испытаний было три, хотя она прошла всего два. Любопытно, это, случайно, не из-за того ли, что она чуть не пропала в провале? Ведь ее очень странно вытолкнуло наружу.

Интересно, а были ли такие ребята, которые также упали со своих питомцев? И что с ними стало в таком случае?

Сидя за столом в гостиной, Лиза неловко попивала приготовленный Альбином чай. Это была смесь мяты и малины, что приятно успокаивала и все никак не настраивала на серьезный разговор. Понадобилось несколько минут, чтобы начать беседу о том, что теперь для нее становилось все страннее и страннее.

– Слушай, во-первых, мне дали только два задания, – осторожно начала Лиза, за что уже получила вопросительный взгляд наставника.

– То есть два? Там ведь мост, полеты и переходы по теням, – перечислил точно и без запинки Альбин. – Тебе не дали что-то из этого пройти? – он нахмурился.

– У меня не было перехода по теням, – неуверенно ответила Лиза.

Она посмотрела в свою кружку. Чаинки мирно плавали в ароматном напитке, то и дело норовя попасть в рот.

– В общем, не знаю, что ты увидел, но я явно прошла всего два испытания, – сказала Лиза. – Просто, когда мы пролетали над провалами, меня стянули вниз. Начал раздаваться страшный шепот в голове, пока внезапно резко чья-то рука меня не вытолкнула наверх, где меня уже и подхватила Свирель. Мост я прошла сразу, ну, почти, там проблем не было. Но вот эти провалы…

Она вздохнула и сделала небольшой глоток уже остывшего чая. Между ними повисла напряженная тишина. Только и слышно, как на стене тикали часы, а за окном постепенно начинался дождь. Мелкие капли несмело завели свою песнь, падая на землю, после чего гораздо крупнее и увереннее забили дробь по стеклу и крыше.

– Понимаешь, Лиза. Провалы на испытаниях не настоящие, – произнес негромко Альбьин, глядя на подругу. – И придумать, что тебя кто-то схватил было бы крайне тяжело, по крайней мере, надо быть очень напуганным, чтобы в такое поверить, а это не самая простая магия, – вновь повисло молчание, после которого парень осторожно спросил: – А что хоть шептали, не помнишь?

Он с любопытством в фиолетовых глазах посмотрел на Лизу.

– Ну, – она ненадолго задумалась. – Что-то про предательство, смерть и… возрождение, вроде. А, еще они шептали имя Лейлы, – вспомнила Лиза.

Взгляд Альбина стал мрачнее тучи. Похоже, ему это очень не понравилось.

– А в чем дело? Почему я это слышала, если провал – всего лишь плод моего воображения? – Поинтересовалась Лиза, отставляя стакан с чаем на стол и глядя на своего наставника, что сидел в аккурат напротив нее.

Он замялся, будто бы не желал раскрывать всю историю Лейлы. Будто ее окутывал мрак и такая тайна, которую нельзя было никому рассказывать. Неужели все так плохо? Но ведь и сама Лиза – уже не чужой человек. По крайней мере, она стала подопечной Альбина, которой он собирался рассказывать про их мир.

Наконец, собравшись с силами и духом, Альбин ответил:

– Во-первых, если новичок случайно и падает в провал на испытании, то его тут же подхватывает питомец, потому что он чувствует, что там не опасно и можно лететь. Во-вторых, как бы тебе сказать, – он глубоко вздохнул, поднимая взгляд в потолок и тут же вновь обращая его на Лизу, – Лейла когда-то была кошмаром. Но не теми тварями, которых ты тогда видела. Кошмары – это абсолютно все, что находится на теневой стороне Онейры. Короче говоря, тот самый темный кусочек, что закрашен на нашей карте. И когда-то она была с ними. Являлась рыцарем. Ей не приглянулся наш светлый город, и как-то вместе со своими ребятами она умотала на тот самый остров. Там их повязали, но ее отметили как лучшую и, заприметив в ней недюжинный талант, оставили у себя. На острове Кошмаров ей понравилось гораздо больше. Она с радостью выпускала в мир людей кошмары, заставляя бодрствующих бояться. Помнишь, когда ты только пытаешься заснуть, но в комнате то что-то скрипнет, то в другом конце квартиры что-то ударится – это кошмары, выпущенные и проникнувшие в ваш мир. Однако как-то так получилось, что я столкнулся с ней. Наверное, тогда и был переломный момент. Её повязали ловцы снов. Свои же бросили на произвол судьбы, но уже тогда я заметил, что она решила оставить все это дело. К сожалению, прескверный характер с каждым годом у нее только ухудшается, зато она одна из лучших. Даже на ежегодном конкурсе ловцов сидит в жюри, – невесело улыбнулся Альбин и допил уже свой чай. – Понимаешь, если ты слышала ее имя и все эти зловещие слова, то, получается, тебе подсунули настоящий провал, в котором ты могла погибнуть. Но все-таки остается другой вопрос: почему они тебя вытолкнули назад? Я видел по ловцу, что ты где-то там пропала, но думал, что кто-то из наших помог и вытолкнул наружу, думая, что твоя птичка слишком труслива для таких виражей. Видимо, почувствовала темную материю, – вздохнул Альбин. – Они тебе абсолютно точно больше ничего не говорили, перед тем, как подбросить над провалом? – Поинтересовался парень, слегка подаваясь вперед, будто боясь прослушать малейшую подробность, сказанную сейчас Лизой.

Она помнила, что ей еще говорили. Она кому-то нужна, она – последняя деталь, но вот почему-то именно это рассказывать Альбину не хотелось. Ненароком еще решит, что она тоже из кошмаров вышла и всего лишь их шпион, которого подослали в их город.

– Ничего, – покачала головой Лиза и залпом опрокинула в себя чай.

– Ладно, – Альбин, поставив локти на стол, сплел руки в замок.

А на улице дождь все не прекращался. Похоже, они вовремя зашли домой. Конечно, самому Альбину уже нечего было терять, но возвращаться домой в мокрой одежде оказалось бы не самым приятным развлечением.

Дом. Черт, она ведь должна была вернуться обратно, чтобы закончить уже курсовую! Но, похоже, у ее наставника еще остались идеи, которые должны были ее задержать на порядок дольше.

– Ты что-то говорил про ваш язык? – Попыталась отвлечь его от неприятных мыслей Лиза. – Мне нужно ведь как-то управлять Свирелью и понимать, о чем вы там между собой говорите, – улыбнулась она.

Похоже, это подействовало, ибо Альбин тут же приосанился и вскочил с места.

– На самом деле здесь нет ничего сложного. Просто надо запомнить пару фразочек, а ругательствам ты научишься уже потом, – засмеялся он. – Старейшины ругаются на нас, что мы жестоко используем исконно древний язык только для того, чтобы управлять питомцами и красиво вуалировать ругань. Ну, простите, зато выглядит это крайне забавно, – Альбин подошел к высокому деревянному комоду, из которого вытащил листочек и фломастер. Сев теперь рядом с Лизой, он написал перед ней слова.

– Значит, так. Фи?рте – вперед, ха?рке – стой, фор-фи?рте – направо, лаф-фи?рте – налево и та?хта – быстрей, – все это Альбин сопровождал быстрым письмом, с простановкой ударения и переводом. – Я тебя мучить письменностью не буду, но просто знай, что если перед тобой такой древний фолиант, на котором все символы выглядят, как звезды, или даже целые созвездия в строчках – это звездный язык, – улыбнулся юноша, глядя на пытающуюся все запомнить Лизу.

Прекрасно, теперь у нее дома вместе с основной учебой будут еще лежать огромные тома по звездному языку, чтобы уж точно знать и выучить его. В конце-то концов, она не собиралась ограничиваться командами и какими-то словечками. Ей хотелось большего, особенно, если уж чем-то начинать заниматься, то в этом нужно быть лучшей.

Альбин же параллельно рассказывал ей историю их мира, как создавали язык и что происходило за все те годы, пока они сами не появились здесь.

Было видно, как он невероятно полюбил этот мир и абсолютно не хотел возвращаться в реальность. За все время их разговоров он даже и намекнуть не думал о том, что тоже когда-то, как и она, жил как простой парень, быть может, ходил в университет, даже дружил с кем-то. Альбин уже был частью Онейры и, похоже, смирился с судьбой, отчего все больше возникало вопросов о том, как же он долго тут находится? Быть может, даже дольше самой Лейлы?

Но возвращаются ли в такие миры, когда у тебя все хорошо? Наверное, нет.

А Альбин все говорил, и Лиза невольно этим наслаждалась. Так захватывающе, она старалась записывать абсолютно все, что он ей рассказывал. Пожалуй, с такой же скоростью и невероятной увлеченностью она сама могла говорить и о психологии.

Однако вскоре дождь на улице закончился, как и очередной рассказ Альбина.

Он решил открыть окно, чтобы впустить свежий влажный воздух, который тут же проник в каждый уголок комнаты. Яркие лучи закатного солнца проглядывали сквозь тучи, скользя по комнате и освещая собой все помещение. Интересно, а сколько было времени уже в ее городе?

– Кстати, а как смотреть по ловцу время? Я видела, как ты и Лейла на него заглядывались, но в упор не могу понять, как это работает, – покачала головой Лиза, снимая амулет и вертя его в руках.

Улыбнувшись, Альбин осторожно взял ее руки в одну свою, а другой принялся указывать на паутинку.

– Видишь, вот по этой стороне бегут капельки – это время. Сколько капелек видишь, столько часов. Если они перескакивают на другую паутинку, то значит, сейчас либо одиннадцать, либо двенадцать часов. А вот здесь, – он осторожно указал на другую сторону, как раз справа от центрального камня, – бегут минуты. Здесь так же, как и с часами. От одного до десяти на одной паутинке, от одиннадцати до пятидесяти девяти – на другой. Поверь, это поначалу звучит сложно. Потом научишься на глаз определять, – улыбнулся Альбин, отпуская руку Лизы и откидывая голову назад.

Он прикрыл глаза, шумно вдыхая свежий воздух и улыбаясь этому.

– Люблю запах после дождя. Кстати! Пойдем босиком побегаем? – Внезапно предложил Альбин, вскакивая с лавки и искренне глядя на Лизу.

Он сейчас серьезно? То есть босиком? Она ведь простудится и, вообще, разве это не ребячество?

– Да ладно тебе, – продолжал настаивать Альбин, – всего немного, и я тебя уже отпущу дописывать твою скучную курсовую работу, которая уже тебе сидит, наверное, по самое горло. Идем? – Он тут же завязал волосы в хвост, после чего снял с себя обувь и протянул руку Лизе.

Еще немного поколебавшись, она усмехнулась. И вправду, это ведь волшебный мир, так почему бы и не побыть тут еще совсем немного, особенно после дождя, ведь в городе вряд ли можно вот так вот просто танцевать по лужам, смеясь, впадая в детство. Пожалуй, терять было нечего.

Сбросив обувь с носками, Лиза позволила утянуть себя на улицу, где Альбин помчался вместе с ней куда-то вперед, громко смеясь и иногда отпуская ее, чтобы просто покружиться вокруг себя и «совершенно случайно» обрызгать Лизу.

Кап-кап-кап. Начался слепой дождь. Крупные капли падали сверху на пару, заставляя уже обоих промокнуть до нитки, но абсолютно не пожалеть о том, что они позволили себе выбежать наружу, лететь по улицам города и абсолютно ни о чем не думать.

Чтобы встать на высоком летающем мосту и, уперев в него локти и поставив на ладони подбородок наблюдать за тем, как на горизонте сквозь тучи простирается яркая радуга. И пусть вся эта реальная жизнь подождет, Лиза сейчас слишком счастлива.