Улитка ползёт

задремать в ночи
стрекозой среди бурьяна,
припеваючи.

«я нарву тебе сирени…»

я нарву тебе сирени
после дождичка в четверг
чтоб прохожие смотрели
и глазели снизу вверх
чтоб завидовали глядя
наглядеться не могли
как завидуют элладе
одиссея корабли
чтоб завидовали «белой»
не кому-нибудь а мне
потому что сэкономив
выпью пива у метро

«Что касается генома, —…»

Что касается генома, —
разгадали очень просто,
оказалось, что у гнома
ген отсутствует для роста.

От того у них неврозы
и глаза у них, как блюдца,
а невидимые слёзы
человеку отольются.

«перестать мелькать…»

перестать мелькать
замереть на время
умереть воскреснуть
сменить обличье
чтоб вокруг звенели
листвой деревья
и мешало спать
песнопенье птичье

муравьём ли рыжим
улиткой влажной
стрекозой пожарной
лет через двести
кем угодно это
уже неважно
важно только чтобы
с тобою вместе

«как частное лицо…»

как частное лицо
частному лицу
зеркально озерцо
ведущее к отцу
и отражаясь в нём
до самого конца
не видишь днём с огнём
за зеркалом отца

«Предупреди меня, пожалуйста…»

Предупреди меня, пожалуйста,
заранее предупреди
о том, что на исходе августа
тоской беременны дожди.

Чтоб, обескрылившие – оба мы, —
смотрели на небо с земли,
где августейшими особами
планировали журавли.

«Единственно о чём, —…»

Единственно о чём, —
не то чтобы жалею,
но помнить, обречён
и вспоминать аллею
в промозглой тишине,
в полупустынном сквере,
но где добры ко мне
пластмассовые звери.

«Отдельно от плоти…»

Отдельно от плоти,
уже не спеша,
на автопилоте
летела душа.

«Полночь. Сердце. Неотложка…»

Полночь. Сердце. Неотложка.
Скорбные дела.
Млечной скатертью дорожка
по небу легла.

И по ней на все четыре,