Толкование на Послания святого апостола Павла. Часть 1

16. Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр.

Что закон добр, говорит, видно из того, что я по природе знаю, что должно делать, и что разум у меня не поврежден, хотя я и предаюсь пороку.

17–18. А потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе.

Не сказал, что плоть делает это, но – грех, то есть увлекающее меня мучительство греха. Что же болтают вооружающиеся против плоти и исключающие ее из числа творений Божиих? Они предъявляют: ведь апостол говорит: не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе. Выслушай, в каком отношении высказал он это. Человек состоит из двух частей: души и плоти. Из них первая, то есть душа, властвует всем, а плоть есть раба. Поэтому выражение: не живет в плоти моей доброе значит: не состоит во власти плоти, но во власти души; что изберет душа, то и делает плоть. Все равно, как если кто скажет, что стройный звук не в гуслях, но в гуслисте, тот не унижает гуслей, но показывает превосходство художника перед инструментом.

18–20. Потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех.

Выражением не нахожу обозначил нападение и козни греха; ибо слагает вину и с существа души и с существа плоти и все приписывает порочной деятельности и воле. Когда говорит: которого не хочу, то слагает вину с души, а когда говорит: уже не я делаю, то слагает вину с тела. Кто же делает зло? Грех, который, по словам Златоуста, есть порочная и грехолюбивая воля. А эта воля не есть создание Божие, но наше движение. Воля сама по себе есть творение Божие; но воля, направленная к известной цели, есть нечто наше собственное, действие нашего произволения. Выше сказано, что такое грех, то есть мучительство греха, увлекающее ум наш через удовольствие.

21. Итак я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое.

Выражение не ясное; в нем чего-то недостает. Надлежало бы сказать: итак, когда хочу делать доброе, нахожу себе в законе защитника, однако не делаю доброго, потому что прилежит мне зло. Смысл настоящего места такой: познание добра изначала вложено в меня; нахожу также, что и закон защищает его, и хвалит, и я желаю делать его, но вовлекаюсь какою-то другою силою и мне прилежит зло, то есть действие зла не уничтожается во мне. Впрочем, блаженный Иоанн Златоуст, истолковав настоящее место, как неполное, внушает, что его можно понимать и иначе, именно так: нахожу, что закон дан не другому кому, но мне, желающему делать доброе; ибо закон есть закон только для желающих делать доброе, как желающий того же, чего желает и он. Это уяснится из последующего.

22–23. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих.

Я знал добро и до закона, и когда нахожу его изображенным в письменах, хвалю закон и соглашаюсь с ним по внутреннему человеку или по уму своему. Но вижу иной закон, то есть грех, который назвал законом потому, что обольщаемые им покорствуют ему и боятся покинуть его, как закон какой, долженствующий быть исполненным. Закон этот противоборствует закону ума моего, то есть закону естественному (выше назвал его внутренним человеком, а теперь ясно называет его умом), и одерживает верх, даже делает меня пленником, побеждая и естественный и письменный закон. Каким образом делает пленником? Законом греховным, то есть силою, мучительством. Не сказал – «влечением плоти», или «природою плоти», но – законом греховным, господствующим в членах моих. Значит в этом не виновата плоть. Если разбойник займет царский дворец, то дворец нимало не виновен в том. Так и здесь: если в членах моих обитает грех, то от этого плоть не зла; ибо она изнасилована. Некоторые подмечают здесь четыре закона: один – Божий, научавший нас приличному, другой – противоборствующий, приходящий к нам по действию диавола, третий – закон ума, то есть естественный, последний – находящийся в членах наших, то есть грехолюбивое произволение и склонность к злу, делающие нас посредством привычки не чувствительными, ожесточенными сердцем.

24. Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти? Итак тот же самый я умом моим служу закону Божию, а плотию закону греха.

Закон естественный стал недостаточен, закон писанный оказался бессильным, тот и другой победило мучительство греха. Откуда же будем надеяться спасения? Кто избавит меня от сего тела смерти? то есть повинного смерти. Ибо тело, сделавшись подверженным страданию вследствие преступления, стало от этого и сподручным греху. Скажет кто-нибудь: если тело было сподручно греху, то за что были наказываемы грешники до пришествия Христова? За то, что им даны такие заповеди, которые они могли исполнить и находясь во власти греха.

25. Благодарю Бога моего Иисусом Христом, Господом нашим.

Поставленный в безвыходное положение и не нашедший другого спасителя, по необходимости нашел Спасителем Христа. Поэтому и благодарит Бога Отца Иисусом Христом, Господом нашим, то есть причиною благодарения, Христом. Он, говорит, исполнил то, чего не мог сделать закон; Он избавил меня от немощи плоти, укрепив ее, так что она не состоит уже под мучительством греха, но как через преступление Адама сделавшись смертною, стала удобопреодолимою для греха, так, через послушание Распятого и Воскресшего, получив залоги нетления, мужественно противится греху.

Сказал – служу вместо «служил»; ибо вспоминает о прежнем.

Глава восьмая

1. Итак нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе живут не по плоти, но по духу.

Намереваясь сказать, что нет ныне никакого осуждения и далее, и показать неизреченную благодать Христову, вспоминает, каковы мы были прежде и что мы умом познали доброе, но плотию, то есть по немощи плоти подчиняясь закону греха. Но теперь нет никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе, то есть сподобившимся крещения. А поскольку многие грешат и после крещения, то присовокупил: живут не по плоти, давая этим понять, что все зло происходит от нашего нерадения. Ибо теперь возможно и легко жить не по плоти, а до Христа это было весьма трудно. Но мы должны не воздерживаться только от хождения по плоти, но и ходить по духу, ибо венец доставляется не воздержанием от порока, но участием в добродетели и духовных делах.

2. Потому что закон духа жизни во Христе Иисусе освободил меня от закона греха и смерти.

Законом духа называет Духа Святого, как и грех назвал законом греховным. А законом жизни назвал закон тот, в отличие от закона греховного, доставившего нам и смерть. Ибо благодать Божия умертвила и грех и смерть, а сделав для нас борьбу легкою, вывела таким образом на подвиг. Злые языки дерзнули разуметь здесь под законом греховным закон Моисеев; но апостол нигде не наименовал его так, а назвал его святым и духовным. Если же, возражают, и Моисеев закон духовен, то какое же различие между им и законом Духа? Весьма большое. Закон Моисеев только дан Духом, а закон Духа и преподал Духа.

3. Как закон, ослабленный плотию, был бессилен, то Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной в жертву за грех и осудил грех во плоти.

Упомянув о Духе, теперь упоминает об Отце и Сыне, научая Троице. Говорит, казалось бы, против закона; но на самом деле нет. Ибо не сказал: злое закона, в котором он делал зло, но: ослабленный плотию, был бессилен. Как же ослаблен? Плотию, то есть мудрованием плотским. После этого открывается, о чем сказал апостол. Он, как мы и выше сказали, говорит, что хотя закон и поучал, однако не мог победить чрезмерно плотское мудрование. Поэтому Отец послал Сына Своего в подобии плоти греховной, то есть имеющего плоть, по существу подобную нашей греховной, но безгрешную. Так как упомянул о грехе, то и прибавил в подобии. Ибо Христос принял не иную плоть, но ту же самую, которую имеем мы, и ее освятил и увенчал, осудив грех в воспринятой плоти и показав, что плоть не греховная по естеству. Вообрази, что царский сын, увидев на рынке, что бьют женщину, называет себя ее сыном и таким образом освобождает ее из рук бьющих. То же самое сделал Христос. Выражение в жертву за грех, можно разуметь и проще, – так: Отец послал Сына Своего в жертву за грех, то есть преодолев грех. Объясняя это, великий Иоанн Златоуст сказал: Христос обличил грех, тяжко согрешивший. Ибо доколе грех умерщвлял грешников, по всему праву наносил им смерть, то, как учинивший несправедливость, подвергая осуждению. Итак, Бог послал Сына Своего как для того, чтобы показать несправедливость и грешность греха, так и для того, чтобы законно осудить его, чтобы диавол не мог сказать: меня победил Христос силою.

4. Чтобы оправдание закона исполнилось в нас, живуших не по плоти, но по духу.

Чтобы не сказал кто-нибудь: есть ли польза для меня от того, что Христос одержал победу в той плоти, какую воспринял? говорит: для тебя именно и есть она. Оправдание, говорит, то есть конец цель закона (ибо закон имел целью оправдать человека) исполняется в нас. Чего закон домогался и не мог сделать, то сделал для нас Христос. Его дело было вести борьбу, а мы воспользовались победою. Поэтому мы и не будем грешить, если не будем ходить по плоти, то есть мудрствовать плотское: чего, впрочем, то есть не мудрствовать плотское, недостаточно, а должно быть у нас, как и выше сказано, еще мудрование духовное. Поэтому присовокупил: но по духу. Ибо Давид говорит не только; уклоняйся от зла, но и: и делай добро (Пс. 33, 15). Ибо, услышав, что Христос даровал нам победу, мы отнюдь не должны падать, но должны сохранить благодать бани водной (Еф. 5, 26); потому что теперь борьба для нас легче, нежели как была она прежде.

5. Ибо живущие по плоти, о плотском помышляют, а живущие по духу – о духовном.

Предавшиеся, говорит, неумеренному рабству плоти всегда помышляют о плотском и никогда не размышляют о Божественном, а кто всецело покорился Духу, те и мыслят и делают все духовное.

6. Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные – жизнь и мир.

Мудрованием плотским называет грубейшее помышление, заимствовать для него имя от худшей части человека. Ибо плоть сама по себе не имеет собственного мышления, но мудрование плоти есть помышление грубое и вещественное, которое иной может назвать умом, помышляющим о плотском. Так и мудрование духовное есть ум, помышляющий о духовном. Последнее рождает жизнь, в противоположность смерти, которую рождает мудрование плотское, а также мир, в противоположность тому, о чем далее говорится.

7. Потому что плотские помышления суть вражда против Бога; ибо закону Божию не покоряются, да и не могут.

Помышление духовное рождает мир, а помышление плотское вражду против Бога. Значит, помышление о плотском поднимает руки на Бога? Нет, говорит; но в нем говорится, что оно есть вражда против Бога, потому, что оно не покорно закону Его. Не смущайся, однако, слыша: да и не могут, а понимай слова эти как должно. Мудрование плотское не может покоряться Богу, пока останется таким. Это тоже значит, что сказать: блудница не может быть целомудренною. Ибо не в будущем времени сказал: «не сможет», но в настоящем, то есть теперь, оставаясь плотским. Иначе, как могли бы сделаться из злых добрыми сам Павел, разбойник и бесчисленное множество других порочных людей, если невозможна была перемена? Так и в Евангелии Господь сказал: Не может дерево худое приносить плоды добрые (Мф. 7, 18), пока то есть остается худым. Итак, не будем помышлять о плотском, но будем помышлять о духовном, чтобы иметь мир с Богом, дающим нам Духа, через которого легко для нас все, что было трудно для исполнения во времена закона.

8–9. Посему живущие по плоти Богу угодить не могут. Но вы не по плоти живете, а по духу, если только Дух Божий живет в вас. Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его.

То есть имеющие мудрование плотское не могут угодить Богу, пока остаются такими; ибо плотию назвал не сущность плоти, но жизнь грубую, плотскую и делающую всего человека плотским. Так и в Ветхом Завете сказано было: Не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками, ибо они плоть (Быт. 6, 3). Далее, вы не по плоти живете, то есть не плотской жизни служите, но духовной. Для чего же не сказал: вы не во грехах? Чтобы ты знал, что Христос не только угасил мучительство греха, но и плоть сделал легчайшею и более духовною. Как железо, от продолжительного соприкосновения к нему огня, само делается огнем, так и плоть тех, которые получили Духа через крещение, вся делается духовною.

Если только Дух Божий живет в вас. Выражение если только употребляется здесь не для означения сомнения, но при полной уверенности, вместо: поскольку Дух Божий в вас, то вы в Духе.

Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его. Не сказал: если же вы не имеете Духа Христова, ибо такое выражение весьма неприятно, но говорит неопределенно: если же кто Духа не имеет, тот и не Христов. И справедливо. Ибо Дух есть печать. Поэтому кто не имеет печати, тот не принадлежит Господу, назнаменуемому этою печатью.

10. Л если Христос в вас, то тело мертво для греха, но дух жив для праведности.

Опять утешает слушателей, когда говорит: а ее – Христос в вас. Некоторые под Христом разумели здесь Духа; но это не верно. Апостол дает разуметь, что имеющий Духа имеет в себе Самого Христа; ибо где одно из Лиц Святой Троицы, там и прочие Лица. Что же будет, если Христос будет в нас? Тогда тело бывает мертво в отношении к греху, и Дух Святой в вас есть жизнь, то есть не только сам живет, но и другим может доставить жизнь. Дух же есть жизнь для праведности, то есть потому что мы оправданы Богом и эта праведность или оправдание сохраняется в нас, а когда она сохраняется, то греха не будет, когда же нет греха, то нет и смерти, а остается, наконец, жизнь везде, и в настоящем веке, когда станет жить по Боге (ибо та жизнь называется в собственном смысле жизнью, когда мы мертвы для греха), и в будущем, где жизнь нескончаемая.

11. Если же Дух Того, Кто воскресил из мертвых Иисуса, живет в вас, то Воскресивший Христа из мертвых оживит и ваши смертные тела Духом Своим, живущим в вас.

Опять начинает речь о воскресении и говорит: не страшись, что ты обложен смертным телом. Ты имеешь Духа Божия, воскресившего Христа из мертвых. Как Он Его воскресил, так и тебя, несомненно, воскресит, даже оживотворит. Воскреснут и те, которые не имеют Духа, но они воскреснут в наказание, а имеющие Духа воскреснут в жизнь. Поэтому-то не сказал апостол – «воскресит тело», но – оживит живущим в тебе Духом. Не сказал – «жившим», но – живущим, остающимся до конца. Ибо, видя в тебе Духа Своего, Бог не восхощет не ввести тебя в брачный чертог, подобно как если не будешь иметь Духа, несомненно погибнешь, хотя и воскреснешь. Итак, умертви тело, чтобы жил в тебе Дух, а через Него дана была тебе жизнь.

12. Итак, братия, мы не должники плоти, чтобы жить по плоти.

Показав, какую пользу поставляет духовная жизнь, то есть что ею вселяется в нас Христос и оживотворяются мертвенные тела, присовокупляет, наконец, увещание и показывает, что мы не должники плоти, но именно Духу. Ибо что излил на нас Бог, то было делом благодати, а что наше, то бывает по долгу и требуется неизбежно. Объясняя же выражение не по плоти, чтобы ты не понял его о существе плоти, присовокупил: чтобы жить по плоти. Я говорит, запрещаю не всякое попечение о плоти (ибо многое обязаны мы делать и для плоти, питать ее, греть), но такое, которое доводит до греха. Ибо по плоти живет тот, кто делает плоть госпожою жизни своей и царицею души.

13. Ибо если живете по плоти, то умрете, а если духом умерщвляете дела плотские, то живы будете.

Смертию называет здесь не одну бессмертную казнь в геенне, но именует смертью и жизнь, проводимую на земле в злых делах. Напротив, если духовною жизнью умертвим худые дела плоти, то будем жить и тогда жизнью нескончаемою, и теперь – жизнью добродетельною. Ибо кто мертв для мира, тот живет. Заметь же, что не сказал – «тело умерщвляете» (ибо это человекоубийство), но – дела плотские, очевидно, порочные. Ибо подобно умерщвлять не просто зрение или слух (ибо видеть или слышать есть естественное плотское дело), но употребление их во зло.

14. Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божий.

Выше дал такое обещание: будете живы, если умерщвляете порочные дела. Теперь предлагает важнейший венец и большую мзду, именно усыновление Богом. Не сказал: все, которые живут Духом, но все, которые водятся Духом, то есть управляются как возницею каким, делая Духа господином над душою и плотью. Хотя ты и принял крещение и стал через крещение сыном Божиим, но если не будешь водиться Духом, то утратишь дар. Ибо хотя все мы получили Духа в бане воздержания, но водиться Им во всю жизнь требуется от нас, как наше дело. Поэтому не сказал: которые получили Духа, те суть сыны Божий, но говорит: которые Духом Божиим водимы.

15. Потому что вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но при Духа усыновления, Которым взываем: «Авва, Отче!»

Апостол сказал, что водимые Духом Божиим суть сыны Божий; но так как усыновление Божие усвояли себе и иудеи: Я воспитал и возвысил сыновей (Ис. 1, 2), еще: Израиль есть сын Мой, первенец Мой (Исх. 4, 22), то показывает, какая находится разность между нашим сыновством и сыновством иудеев. Иудеи, говорит, приняли дух рабства; так называет письмо закона: ибо хотя оно дано было Духом, но более прилично рабам. Отсюда-то и наказания телесные вслед за делами, и побиения камнями, и сожжения, и угрозы: меч, говорит, пожрет вас (Ис. 1, 20). Отсюда же, опять, и награды земные, и обетования благ земных, и множество маловажных и приличных рабам заповедей. Поэтому хотя иудеи и назывались сынами, но были рабами. А мы называемся сынами, как благородные и свободные. У нас и награды небесные, и Царство Небесное; и наказание у нас состоит не в побиении камнями и прочем, чему подвергали иудеев священники: у нас достаточно только отлучить виновного от таинственной трапезы, как и сына. И заповеди у нас Божественные и приличные благородным. Например: не смотри на женщину нечистым оком, не божись, оставь свое имение; а исполняются они не из боязни наказания, но по внутреннему расположению, что и доказывает тем, что у нас многие преуспевают сверх предписанного во многих заповедях. Притом, у иудеев не было Духа, а у нас – обильная благодать Его.

Которым взывали: «Авва Отче!» Употребил слово еврейское; ибо так собственно называют Отца подлинные сыновья Его. Как так, спросишь? Разве не называли Бога Отцом и иудеи? Говорится: Заступника, родившего тебя, ты забыл (Втор. 32, 18). В другом месте: не один ли Бог сотворил нас (Мал. 2, 10). Еще: не один ли у всех нас Отец (Мал. 2, 10). Но хотя сказано об иудеях, однако не нашлось ни одного иудея, который называл бы Бога Отцом в молитве, как теперь все мы называем Его по крещении. Притом, если иудеи называли когда Бога Отцом, то от своего ума; а верующие именуют Его так, будучи движимы силою Духа. Как о духе пророчества узнаем из того, что получивший его предсказывает будущее: так и дух сыноположения узнается из того, что получивший его именует Бога Отцом, будучи движим к тому Духом. Ибо и это есть один из даров Духа, как внушает и сам Павел.

16. Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы – дети Божий.

Сам Утешитель свидетельствует о сообщенном нам даровании. Ибо мы выговариваем слово «Авва» не без свидетеля и не сами от себя, но это есть дар Утешителя; и Он научил нас говорить так в молитвах Духом, то есть дарованием.

17. А если дети, то и наследники, наследники Божий, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться.