Экспресс «Черный призрак»

Она прищурила свои мудрые старые глаза и сказала:

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Кала…

– Она – настоящий правитель рельсов, – сказала Треноди. – Я всего лишь ее марионетка. Вот почему она выбрала меня. Я молода, не знаю, как все устроено, и не имею собственных идей. Я всего лишь кукла из Зенитов, которую она может посадить на Трон-платформу, пока сама пытается заставить сенат принять новые законы от моего имени. Если я попробую спорить, она, вероятно, сделает со мной то же, что и с моей сестрой Прийей. А никто не знает, что стало с Прийей. Лисса Делиус родом из какого-то ужасного индустриального мира. Она выросла в бедности, и ей нужны законы, которые помогут другим бедным людям. Запрещение труда моториков, повышение заработной платы и тому подобное. Но ты себе не представляешь, как это принимается моей семьей и всеми другими корпоративными кланами. Они говорят, что я вношу опасные законы и риск нестабильности, потому что молодая и глупая. Но это не моя вина! Я лишь марионетка!

Чандни нравилась Лисса Делиус и ее законы. Она поразмыслила, не стоит ли попросить внести еще один закон, чтобы людей не замораживали на годы и те не скакали по поверхности десятилетий, как камень, брошенный «блинчиком». Но ответила лишь:

– На самом деле всем управляют Стражи, не так ли? Даже я это знаю.

Треноди уставилась в свой горячий шоколад, как будто там могли быть ответы:

– Стражи ничего не говорят о том, что задумала Лисса Делиус. Они остаются в Море данных и ни с кем не делятся своими мыслями. Если они что-то одобряют, то рассказывают об этом всем, чтобы все знали.

– Если бы они не одобряли, то сожгли бы вас с Лиссой Делиус ударом молнии или еще что-нибудь, – сказала Чандни. Она никогда особо не задумывалась о всеведущем, который за всеми наблюдал и всех направлял. Было совершенно очевидно, что им на нее все равно, так почему она должна переживать о них? И все-таки у нее возникла смутная мысль, что, если ты им не нравишься, они заявят об этом молниеносно.

– Я однажды встретила Стража, – поделилась Треноди. – Это был интерфейс Анаис-6. На Сундарбане. В ту ночь, когда Зен Старлинг и его девушка-моторик сбежали. В ту ночь, когда Лисса Делиус разбудила меня, чтобы сказать, что я стану Императрицей. Это был последний раз, когда я видела Коби.

Чандни села, чувствуя, что разговор предстоит долгий. В конце концов, ее отец часто бывал в подобном настроении, хотя и изливал душу под рисовое вино, а не горячий шоколад. Поезд миновал К-шлюз и выехал на равнину, похожую на лед под двумя красными солнцами, которые, казалось, пожирали друг друга. Чандни и Треноди, бывалые путешественницы по железной дороге, едва удосужились взглянуть на открывавшийся вид.

– Кто такой Коби? – спросила Чандни.

– Мы с ним должны были пожениться еще до того, как я стала Императрицей, – ответила Треноди. – Планировался деловой брак, призванный связать семью Зенитов с кланом на распорке Сундарбана, Чен-Тульси. Коби – болван. Ну, был болваном… Но в итоге оказался довольно храбрым. Знаешь, когда дела идут плохо, видишь людей такими, какие они на самом деле. И Коби оказался хорошим человеком, правда. Думаю, я действительно была для него важна. Но как только я стала Императрицей, все пошло прахом. Императрица не может выйти замуж за выходца из мелкой семьи, о которой никто никогда не слышал. Мне придется выйти замуж за Альбайека или Нгуена, или кого-то еще…

Чандни сидела в сиянии умирающих солнц, смотрела, как по лицу Императрицы Галактики текут слезы, и думала о том, какой странный поворот событий приняла жизнь девушки-ледышки.

– Я не влюблена в него, ничего подобного, – сказала Треноди. – Не знаю, почему плачу. До сегодняшнего вечера я о нем почти не думала. Я просто устала. Коби Чен-Тульси! Повезло, что я от него избавилась. Интересно, что он сейчас делает?

Часть 3. Разбитая Луна

Глава 6

Коби Чен-Тульси смотрел фотографии Марса с гарнитуры, пока поезд «Бурная погода» нес его через скучные и в основном заснеженные промышленные миры по Трансчибийской магистрали. Здесь находились оплоты семьи Преллов, с которой его собственная семья надеялась заключить важную деловую сделку. Он полагал, что это станет своего рода утешением после краха слияния с Зенитами, но ему не нравились Преллы, не нравились их безрадостные планеты, не нравился двоюродный брат Роло, которого послали вместе с ним следить за подписанием контракта. Поэтому он закрыл глаза и притворился, что дремлет, в то время как гарнитура передавала изображения марсианского паломничества Императрицы прямо в зрительные центры его мозга.

Если бы все шло по плану, они с Треноди уже бы праздновали свадьбу. Это был бы лишь деловой брак, но Коби любил свою Трен, по-настоящему любил. Он не мог поверить своей удаче, когда семейные сваты впервые познакомили их. Он сделал все возможное, чтобы произвести на нее впечатление, выставил себя дураком и, вероятно, все испортил, но после катастрофы на Веретенном мосту он был ей нужен и действительно думал, что начал ей нравиться. А потом ее внезапно увезли и избрали Императрицей, а ему сказали: «Спасибо, ты больше не нужен, Коби Чен-Тульси».

И хуже всего, что никто, казалось, не понимал, что его сердце разбито. Мать больше волновало имя Чен-Тульси. Консультанты по семейному имиджу сказали, что Коби не следует даже выпускать на публику, чтобы не давать лишний повод Сундарбанским каналам сплетен, которые, конечно же, будут от этого в восторге. Вот почему его отправили вместе с Роло на эту торговую миссию к консорциуму Преллов в их замороженные недоделанные миры в заднице Сети. Так он и оказался на неудобных сиденьях «Бурной погоды», листая на гарнитуре истории о Треноди, а Роло, сидя рядом, ел миндальные пирожные и вытирал липкие пальцы о подлокотник.

Никто точно не помнил, кто что создал: Стражи – корпорации или корпорации – Стражей. Одно было ясно: Стражи создали К-шлюзы, и когда человечество начало через них путешествовать, именно корпорации построили станции, поезда и подвижной состав, а также проложили рельсы, которые связывали шлюзы вместе. Занимаясь бизнесом в те дикие времена, когда законы вечно менялись, на планетах, разделенных половиной галактики, корпорации обнаружили, что им понадобится нечто большее, чем просто доверие, чтобы заключать коммерческие сделки, поэтому начали скреплять союзы браком. Так появились семейные корпорации.

На протяжении последующих столетий некоторые семьи процветали, а другие увядали. Самыми важными сейчас были (разумеется) Зениты, Альбайеки, Нгуены и Ханы. Существовали тысячи домов поменьше – семьи, подобные Чен-Тульси, с властью на одной станции или системе, но мечтавшие о величии. А еще были Преллы, прятавшиеся в своих холодных мирах на западных ветках, лелеющие старые обиды, твердо убежденные, что заслуживают большей власти, большего влияния.

– Мы построили эту Сеть, – рано или поздно начинали ворчать Преллы всякий раз, когда разговор заходил о политике. – Мы были первопроходцами, шли туда, куда никто не хотел идти, и как только мы строили там станции и начинали терраформировать[5 - Терраформирова?ние – изменение климатических условий планеты, спутника или иного космического тела для приведения атмосферы, температуры и экологических условий в состояние, пригодное для обитания земных животных и растений.] найденные миры, прилетал какой-нибудь мерзавец и захватывал власть. Всякие Зениты. Всякие Альбайеки. Задирали носы, все из себя этичные, смещали нас, надували. Как будто представляли собой хоть что-то без нас, Преллов…

Преллы никогда не заключали мир с другими великими семьями и не вступали в браки, как остальные. Торговали, но оставались в стороне. Пятьдесят лет назад они поддержали мятежников-сепаратистов на Спиральной линии и затеяли мелкую грязную войну, которая почти принесла им Империю, пока Железнодорожные войска не разбили их бронепоезда в Битве при Галахасте.

Многие люди задавались вопросом, почему Стражи просто не отдали проблемные миры под контролем Преллов другим, более цивилизованным семьям, и не покончили с этим. Возможно, дело было просто в том, что никто, кроме Преллов, не рвался к хлопотам и тяжелой работе по управлению Трансчибийской магистралью.

– Коби! Просыпайся, братец! Принарядись немного, Стражей ради. Мы приехали!

Коби выключил наушники и сделал вид, что просыпается. Роло с трудом поднялся на ноги, разбрасывая крошки и обертки от печенья. Он был старше Коби на пять-шесть лет, но Коби всегда считал, что кузен похож на раздутого ребенка с пухлым лицом и любовью к сладостям.

– Пошевеливайся, кузен Коби, – прорычал он, – нельзя тянуть резину. Мы не можем себе позволить оскорблять Преллов. А Преллов очень легко обидеть. Я знаю этих людей, не забывай. Я работал над этой сделкой долгие годы, заводил друзей, устанавливал контакты, пока ты крутился возле этой заносчивой девчонки Зенитов.

– Треноди не заносчивая. Она просто застенчивая.

– Ладно, братец. Не откусывай мне голову! Может быть, мы найдем тебе миленькую девушку из Преллов, а? У них ледяные сердца, но я уверен, что ты мог бы их растопить…

Коби нахмурился и потянулся за пальто и шляпой.

Разбитая Луна немного крупнее большинства станций Преллов, которые они миновали, и нависавшие над платформами портреты Илона Прелла были чуть внушительнее. Отряд корпоративных морских пехотинцев Преллов ждал их на платформе. Автомобиль вез их по извилистым дорогам через дельту железнодорожных путей и паровозных ангаров вверх, в горы.

Там, среди скал, притаился Каркатагарх, фамильный дом Преллов. По словам Роло, люди называли его «Крабьим замком», и он действительно немного походил на краба: длинное, низкое биоздание, главная секция которого пряталась под крышей в форме раковины, а два серповидных крыла образовывали клешни. По небу над ним были разбросаны осколки разбитой Луны, давшей название этому миру. Должно быть, когда-то она был почти такой же большой, как его родная планета, но какое-то давнее столкновение превратило ее в вечный рваный полумесяц с кольцами из обломков. Бледный, как кость, свет падал на снег и изогнутую крышу Каркатагарха, похожего на крабью раковину.

Канатная дорога доставила Коби и Роло к дому. Они вышли в круглый вестибюль, отделанный черным камнем и украшенный головами гигантских шерстистых животных – каких-то генно-технических доисторических созданий с Древней Земли.

– Всех их застрелили в семейном охотничьем заповеднике на дальней стороне горы, – объяснила молодая женщина, ожидавшая их. – Мне сказали, вы любите охотиться.

Коби задумался, что же она слышала о нем. Ему и впрямь нравилось охотиться, но он наделал глупостей в заповеднике у Зенитов на Джангале и чуть не погиб от лап одного из зверей, на которых велась охота. Вид этих клыкастых, сверкающих голов вызвал воспоминания: ужас и стыд. Когда молодая женщина сказала: «Завтра я вас отведу, если хотите», он подумал, что его сейчас стошнит.

– С удовольствием, – ответил Роло.

– Я – Лария Прелл, – представилась она кланяясь. Она была ненамного старше Коби. Белокурые волосы, бледно-серые глаза и неприглядная пурпурная парадная форма Корпоративного Десанта Преллов, которая никак не украшала ее крепкую фигуру. Коби редко встречались белые люди. Трудно было не глазеть на ее бледное в веснушках лицо, длинный розовый нос. Но она, похоже, была его партнершей на этот вечер, поэтому он улыбнулся так галантно, как только мог, и последовал за ней в столовую, где ему предстояло познакомиться с новыми людьми: Преллы, Преллы, какой-то полковник из Железнодорожных войск, начальник какой-то станции, потом снова Преллы и, наконец, сам старик Илон Прелл, с лицом, испещренным глубокими морщинами от многолетних интриг, такой же уродливый и неприветливый, как и его дом.

Слуги были людьми, а не моториками, и, казалось, ходили парами. У человека, который проводил Коби и Ларию к их местам, был двойник, который через мгновение подошел, чтобы налить им напитки. Еще несколько пар одинаковых слуг принесли еду: жидкий суп, а после него – гигантские бифштексы с кровью. За креслом Илона стояли два головореза с одинаковыми мрачными лицами и бритыми головами.

– Мой дядя нанимает только близнецов, – тихо сказала Лария. – Двое позади него – Шив и Энки Мако, его любимые телохранители. Всякий раз, когда в мирах Преллов рождаются близнецы, их родители знают, дети смогут найти работу у нас в семье. Это делается для того, чтобы почтить самих Близнецов: великих Близнецов в Море данных. Близнецы всегда были очень добры к нашей семье.

Оно и понятно, подумал Коби. Все говорили, что Близнецы – самые странные, самые трудные Стражи. Преллы как раз должны быть им по душе. Повезло, что хоть Лария была в единственном числе…

После ужина они отправились в небольшой зал совещаний, где Роло включил голографический проектор и показал презентацию о том, сколько денег могут заработать Преллы и Чен-Тульси, если будут работать вместе, добывая минералы из различных систем, принадлежащих Преллам.

– Не думайте, что раз мы базируемся на Сундарбане, то не знаем, что такое тяжелая работа. Семья Чен-Тульси построила дома в самых труднодоступных местах: в астероидных шахтах, на далеких лунах. Моя бабушка, наша славная основательница, провела большую часть жизни в космосе, строя фермы из анти-материи в магнитосфере звезды Ваджрапани… Перед Коби кружились голографические планеты. Над проектором возник миниатюрный пояс астероидов, похожий на ореол из воздушных мюсли, с оранжевыми нитями, показывающими пути, по которым шахтерские корабли Чен-Тульси обходили более крупные астероиды.

У Роло получалось хорошо. Он казался взрослее, вычитывая цифры и статистику в ответ на вопросы, которыми его засыпали лидеры семьи Преллов. И Коби ничего не оставалось делать, кроме как сонно сидеть, вполглаза наблюдая за происходящим, втихаря рассматривая через гарнитуру фотографии Треноди и гадая, будет ли он когда-нибудь снова счастлив.

– Несколько недель назад вы были готовы вступить в союз с Зенитами, – проворчал Илон Прелл и указал толстым пальцем на Коби. – Он должен был жениться на девушке, которую недавно пихнули на престол. Поэтому вы здесь? Преллы – ваш второй вариант, я правильно понял?

– Я не отрицаю, что мы были разочарованы, когда брак с Треноди Зенит сорвался, – мягко сказал Роло, прежде чем Коби успел придумать ответ. – Но мы решили посмотреть на это как на новую возможность. Девушка – Императрица, но останется ли она Императрицей? Все знают, что это лишь марионетка Лиссы Делиус, а никому не нравятся реформы, которые планирует Лисса. Кто знает, что может случиться? Мы считаем, что было бы лучше связать себя с более адаптируемой семьей.

Что именно это означало, Коби не понимал, но Преллы, похоже, остались довольны. Из-за стола послышались одобрительные возгласы. Несколько человек даже подняли бокалы, выпив за здоровье Роло кислого местного вина. Коби улыбнулся и кивнул, стараясь выглядеть умным.

– Хорошо сказано, – отметил Илон Прелл, и слуги-близнецы вышли вперед, чтобы наполнить его бокал и бокал Коби. – Контракты заключим завтра, а официальное объявление сделаем на следующей неделе, но думаю, мы договорились. Благодаря союзу наших семей Чен-Тульси получат исключительные права на разработку наших внеземных владений, в то время как мы получим доступ к вашим железнодорожным грузовым станциям и другим объектам на Сундарбане. Соглашение скрепит брак между леди Ларией Прелл и Коби Чен-Тульси.

Коби впервые слышал об этом, и, судя по выражению ужаса на невзрачном лице, Лария Прелл тоже.

– Я думал, ты понял, – потом объяснял ему Роло. – Думал, твоя мать сказала, что нашла тебе новую пару!

– Если бы она мне сказала, я бы ни за что не поехал в это ужасное место!