Чудесные истории

И вдруг котик куда-то пропал. Возвратился кузнец домой, а котик не встречает его как обычно. Стал искать – нет нигде, как сквозь землю провалился. Печальный, уже собирался идти спрашивать по соседям, потом слышит, стучит кто-то в калитку. Пошёл открывать – соседка стоит, девушка на выданье. Протягивает кузнецу котика, так, мол, и так, говорит, забежал к нам домой. Ты уж извини, продолжает, я его помыла, и расчесала. Глядит кузнец и правда: пуще прежнего стал белее котик и ленточка пёстрая на шее повязана.

Пригласил в дом, отказывается. Некогда, говорит, иду на луг за травами. Сейчас, говорит, такие дни, когда травка сама просит, чтобы её сорвали. Отдала котика, и повернулась, чтобы идти. Насилу уговорил зайти в дом, хотя бы чаю выпить. Зашла.

Налил котику молока, поставил кипятиться воду. Слово за слово, разговорились.

– Вот странно, – говорит кузнец, – вроде и рядом живём, а я почти ничего про тебя не знаю.

– Недосуг тебе было, – улыбнулась девушка. – Всё с котиком своим беседовал.

И тут она рассказывает такое, о чём никто кроме кузнеца и котика знать не мог, про его мысли, про деревню, про мир. Дивится кузнец, как она могла узнать его тайны, а девушка только смотрит в ответ синими, как озёра, глазами и улыбается. Да так, что голова идёт кругом… А котик уже прыгнул ей на колени и урчит, привыкает.

Попили чай. Отпустила котика девушка и вздохнула.

– Что ж, – говорит, – пора мне.

Потупился кузнец, молчит, не знает, что ответить, как упросить её о новой встрече. А она снова глянула лукаво и говорит:

– Завтра-то приходить чай пить или как?

– Приходи, – обрадовался кузнец. – И котик будет рад…

На том и порешили. Так и встречались каждый вечер: то чай пили, то травки собирали, а то просто гуляли. Помолвились, сыграли свадьбу и жили долго и счастливо…

ЗАГОВОРЁННЫЙ КЛАД

Тихо летним вечером в Подвинье. Синие сумерки постепенно наполняют пространство, в низинах белыми клубами собирается туман, и мир, кажется, прислушивается в ожидании чего-то, что вот-вот произойдёт.

Таким вечером крестьянин по имени Нестор возвращался с ярмарки домой. Ехал неторопясь, попивая зелёное вино и радуясь удачному дню. Жаркий летний денёк, вино, мерное покачивание повозки и общее расслабленное настроение погрузили его в дремотное состояние. Спохватился, когда стало темнеть.

У большого камня, где налево уходила короткая старая дорога, а направо длинная новая, решил повернуть налево. Новая дорога, конечно, была удобнее, шла через поля и луга, но она была почти в два раза длиннее. Старая дорога шла напрямик через Лукишкино болото, она была короче, но вся в ямах и выбоинах, к тому же из-за дурной славы по ней почти не ездили. Сказывали, что по ночам на старой дороге видели странные тени с огненными глазами. Ещё говорили, будто это бродят неприкаянные души убитых и не похороненных по-христиански людей.

Смеркалось. Потянулся над болотом туман, по одной, по две из-за деревьев, из-за пней показались тёмные тени, послышались тихие шёпоты, смех, невнятные стоны. Стиснув зубы, чтобы не закричать, стал Нестор погонять коня. Дальше – больше: задвигались, закружили тени, задышали в лицо смрадным духом трясины. Словно уже и бежит кто-то рядом с повозкой, бежит, и всё норовит заглянуть ему в глаза…

Страшно крестьянину, страшно, аж жуть. А тени всё ближе, всё гуще, всё страшнее. Вот уже засверкали огненные глаза, ото всех сторон потянулись к нему чёрные мохнатые лапы, словно собираясь схватить, задержать коня, опрокинуть повозку…

Жутко Нестору. Стал он потихоньку читать молитву и, по мере того, как читал, бледнели и развеивались тени, таяли страхи. Возле развалин дома колдуна чёрные тени исчезли и наваждение прошло. Туман остался позади, небо просветлело и даже дышать стало легче. Нестор повел коня шагом и доехал домой без приключений.

На другой день пошёл к куму, чтобы рассказать о вчерашних страхах. Выслушал кум и только посмеялся. «Эх ты, – говорит, – каких-то теней испугался!» «Слышал я, – продолжал кум, – есть под землей заговорённые клады. Лежат они, скрытые от глаз, пока не закончится время заговора. После этого не лежится кладам, сами просятся, чтоб их взяли, и выходят к людям в разных обличиях. Говорят, колдун много лет искал этот клад, да так и не нашёл. А к тебе клад сам вышел…»

Тем же вечером решили отправиться за кладом. Нестор предложил, было, пойти днём, но кум сказал, что клады выходят из земли только в сумерках, после заката. Сговорились на вечер.

Когда стало темнеть, Нестор заехал к куму. Сложили на телегу лопаты, мешки, поехали. Чем дальше телега отдалялась от деревни, тем тише становились звуки человеческого жилья и тем громче были слышны звуки ночи. Уханье совы, голоса лягушек, покрякивание и покряхтывание неведомых существ. После дома колдуна стихли и эти звуки, чёрная мгла охватила телегу. Страшно Нестору, хочет повернуть назад, да кум не даёт. «Не бойся, – говорит, – ещё немного, и всё кончится. Вернёмся домой богатые, что тот дурень бумажками».

Потом видят, зажглись огоньки над болотом. Вначале бледные, потом всё ярче, ярче: белые, голубоватые, зеленые… И не стоят на месте, но движутся в тишине: влево-вправо, взад-вперёд… Словно кто-то зажёг свечу, да и бродит по болоту в поисках неведомого чего. «Видишь, – обрадовался кум, – духи показывают дорогу! Прими правее!..»

Потянул Нестор поводья, а лошадь не идёт, боится. Делать нечего: взяли в руки лопаты, мешки и пошли за огоньками. Идут по болоту, смотрят по сторонам, не видать ли где признаков клада. Не видать. Еще и луна, как на зло, скрылась за облаками. Только болотные огоньки движутся, то ближе, то дальше… Потом видят, стали огоньки собираться в одно место. Вьются, приплясывают, как мотыльки возле костра.

– Вот там и лежит клад, – махнул рукой кум. – Верный признак, кого хочешь спроси.

Повернули. Да только видят, идти становится всё хуже и хуже. Вот уже и последние кочки исчезли, только болото вокруг с редкими кустиками травы. Хоть бы какая сухая кочка была, да нет. Сделали ещё шаг – провалились по пояс. Бросили лопаты, стали выбираться. Бились-бились, выбрались кое-как. Грязные, усталые, стоят, смотрят друг на друга, радуются, что не утонули. Потом глядят, огоньков-то и нет. Пропали, словно и не было.

Что делать, стали искать дорогу обратно, да не тут-то было. В темноте не разглядеть куда идти, со всех сторон болото. Того и гляди снова куда-нибудь провалишься. До самого утра простояли по колено в воде незадачливые кладоискатели. И только когда стало светать, увидели, что они стояли почти у самого дома колдуна…

После этого случая кум три дня не выходил из дома, всё вспоминал болотные огоньки и проклятое место. А Нестор навсегда зарёкся искать клады: не то что ночью, но даже и днём.

ВОЛЧЬИ РАЗБОЙНИКИ

Жили в лесах Дзукии два брата-разбойника. Днём они отсыпались в крытой дёрном норе, а по ночам надевали на себя старые волчьи шкуры и в таком виде выходили на воровской промысел. Нападали на заночевавших в лесу купцов, воровали скот, пугали спящих. Жители окрестных деревень считали братьев колдунами и боялись с ними связываться, чтобы не дразнить лихо.

Шёл однажды теми местами дружинник-литвин из княжеского войска. Приметил женщину возле колодца, попросил напиться. Слово за слово, пригласила крестьянка дружинника в дом. За обедом зашел разговор про волчьих разбойников.

– Даже не знаем, что делать, – пожаловалась крестьянка, вытирая руки передником. – Прямо в лес боимся зайти.

– Чего ж тут бояться? – удивился литвин. – Сговорились бы, да и изловили разбойников.

– Боимся, – отвечала крестьянка, – как бы нечистая сила не стала за них мстить. Вот если б кто пришлый, из чужих мест…

Подумал он и махнул рукой:

– Пойдем к старосте, помогу вам, если договоримся.

Договорились на то, что, если литвин избавит их от братьев-разбойников, староста даст ему лошадь и всё имущество колдунов. Расспросил он, где братьев чаще всего видели, и пошёл в лес. Без оружия, только топор взял, охотничий нож, большой моток веревки и старую рыболовную сеть.

Тихо было в лесу. Дружинник прошел по опушке, высматривая собачие тропки. Там, где тропа проходила между густыми кустами и обойти узкое место не было возможности, устроил ловушку. Потом спрятался за кустами и стал ждать.

Вечерело. В сумерках на тропинке показались разбойники в волчьих шкурах. Они шли, ковыряя в зубах после ужина, и совершенно ничего не боялись. Пока один из братьев не зацепил ногой палочку-распорку: раз – и петля захватила ногу, притянутая к земле береза распрямилась, поднимая разбойника вверх. И тут же над тропинкой пронеслось тяжёлое бревно, усеянное заостренными колышками. Это бревно ударило в грудь второго разбойника и пригвоздило его к земле.

Литвин вышел из засады, выбил нож из рук первого разбойника, связал его сетью и затянул сверху веревкой. Потом осмотрел второго разбойника – тот был уже при смерти. После этого дружинник пошёл в деревню за старостой.

Смотреть на пойманных разбойников явилась вся деревня. Обрадованные избавлению от колдунов, крестьяне набросились на висевшего на дереве разбойника и забили его до смерти. Похоронить разбойников решили утром, утром же собирались идти смотреть их нору.

Ночевал литвин у крестьянки-вдовы. За завтраком женщина предупредила дружинника, чтобы со старостой тот держал ухо востро: больно уж староста хитрый.

– Ничего, – ответил литвин, – поживём – увидим…

Пришёл к старосте: так, мол, и так, давай лошадь, обещанную за пойманных разбойников.

– Какую лошадь? – сделал удивлённый вид староста. – Лошадь я тебе вчера обещал, вчера надо было и забирать. А сегодня извини, сегодня я тебе ничего не обещал.

– Стало быть, и имущества разбойников мне тоже не видать?

– Стало быть так, – кивнул староста.

Махнул литвин рукой, да и пошёл в сторону леса. Хитёр дзук, да литвины хитрее, даст бог, что-нибудь придумается.

Знакомой тропинкой он прошёл мимо тел братьев-разбойников вглубь леса. Дошёл почти до самой норы, когда услышал позади себя стук копыт. Недолго думая, дружинник нырнул в кусты и затаился, раздумывая, кто бы это мог быть. Оказалось, староста запряг лошадь в телегу и теперь ехал к убежищу разбойников за добычей. Дождавшись, пока повозка проедет, литвин потихоньку двинулся следом.

Некоторое время дружинник смотрел, как староста выносит из норы награбленное у купцов имущество. Выбрав момент, когда повозка была почти полной, а староста в очередной раз зашел внутрь за мешками, литвин выскочил из засады и закрыл дверь. И привалил снаружи большим камнем. Староста ругался и что-то кричал, но дружинник его не слушал: сел на телегу и поехал домой. Только в деревню заехал, чтобы сказать, где искать хитрого старосту.