Людвиг Узурпатор: Или как создать империю с нуля!

– Опять нападали?

– Опять, ваше сиятельство, опять! Сначала месяцем ранее, затем неделю назад и вот снова… Всех молодух, сукины дети, угнали, четырёх мужиков вместе с кузнецом порубили, двух баб наших, попользовавшись, прирезали, а ещё, ещё… – Тут уж мужик не выдержал и вовсе перешёл на слёзы. – Коровок наших эти суки угнали! А у нас по пять-девять детей у каждого на двор, чем кормить? Спасай, государь, ибо через месяц ни то что продуктами, даже собственными головами оброка собрать не сможем…

Месяц назад? А не затянул ли Мидчел с визитом-то? Далеко ли его резиденция, что он так запоздал? Проблемы с крысами и ворами при дворе по идее первыми решаться должны, а тут такое.

По задумчивому, слегка растерянному взгляду парня понял, всё же Мидчел допустил ошибку. Недооценил или ещё чего, но факт остаётся фактом – опоздал, проблемы стали скапливаться, и вот понёс значимые потери в рабочей силе, которые всё равно приходится исправлять.

В деревне из мужиков, способных отпор дать, остался только местный охотник, молодой пастушок лет шестнадцати, раненый конюх да сын кузнеца, которого убийцы запрягли до следующего своего возвращения кое-какое снаряжение подлатать. Остальные либо стары, либо для боя слишком молоды, либо в город уехали торговать, либо на войне. Четыре мужика на двадцать домов, мда…

– Понятно. До первых снегов с вас оброк снимаю, а как с ублюдками лесными разберёмся, вернувшись в город, куплю для вас парочку рабов, может, даже подмастерья кузнеца, если получится.

– О господин Тутлюс, вся наша деревня будет молиться за ваш успех… – головой ударившись в дорожную грязь, едва ли не с поцелуями припадая к копытам лошади аристократа, проплакал крестьянин.

Не успел я толком ознакомиться с местной деревней и теми, кто поглядывал на нас из щелей закрытых ставнями окон, как тут же показался разведчик Мидчела. Всего несколько слов, и первая пятёрка рыцарей в кожаных доспехах тотчас устремилась вперёд, а вслед за ней и мы.

– Мэдэс, сконцентрируй магию на моей защите и защите нашего гостя, – пригибаясь и уклоняясь от лесных веток, летящих нам в лицо, потребовал лорд, и маг сиюсекундно исполнил его приказ. Вокруг меня вновь появилось какое-то странное белое свечение, отчего нутро недовольно сжалось.

Моя летящая за всеми дурная лошадь, бьющийся о седло посиневший зад и эта странная, окутавшая тело магическая хреновина грозились довести меня до нервного срыва. Давно позабывший те дни, когда из кого-то требовалось кулаками выбивать всё дерьмо, осознал, насколько повлияла на меня прошлая должность директора и управленца. Чёрт, видимо, придётся вновь перестраиваться под новый образ жизни.

Первые двое из вырвавшейся вперёд пятёрки внезапно вместе с лошадями летят на землю.

– Стой-стой! – кричит кто-то спереди, вытаскивая меч, и уже спустя секунду, поймав стрелу, метко проскочившую между нагрудником и шлемом, обхватив кровоточащее горло, падает с коня.

– Засада, сомкнуть ряды, поднять щиты! – не спускаясь с коня, орёт во всё горло Мидчел. Клинок воина внезапно вспыхивает огнём. Словно голливудский китаец, лорд мечом отражает летящие в него стрелы.

Тем временем от первой пятёрки в седле уже никого не осталось. Стащив с лошади, несмотря на белый магический круг, один из рыцарей прикрывает меня и себя своим полукруглым небольшим щитом.

– Севернее за деревьями, юго-восточнее за корягой! – вскрикнул Мидчел.

– Понял! – внезапно в один голос отозвался Мэдэс и ещё один маг, после чего с их рук сорвались огненные шары, что, угодив точно за ориентиры, ярко полыхнув, разорвались тысячами искр. Пара минут, и от обстреливавших нас лучников остались только воспоминания, а нападавшие с криками кинулись в ближний бой, требуя друг у друга как можно скорее убить магов.

Метко брошенное одним из нападавших копьё, едва не угодив мне в бочину, пробивает плечо мужика, который ещё несколько минут назад спасал меня от стрел. Выронив из руки меч, тот щитом отражает удар подлетевшего к нам разбойника, после чего пинком отталкивает его в канаву, вновь принимая новый удар на щит, но уже от другого ублюдка.

Понимая, что врагов больше и мне просто так не отсидеться, поднимаю меч и, с ходу повернувшись к рыцарю спиной, впервые за долгие годы лично проливаю чужую кровь.

«Идиот…» Бородатый черноволосый и патлатый оборванец, летевший на меня с коротким топором, натыкается на мой меч, что вонзается ему прямо в грудь по самую рукоять. Мгновение ступора сменяется внезапно вспыхнувшим азартом. Дёрнув оружие, понимаю, что оно засел между хребтом и рёбрами, так легко его не вытащить. Схватившись крепко за древко топора, сильным тычком с ноги опрокидываю раненого на спину и вырываю топор из его рук, оставляя клинок в животе поверженного, едва успевая довернуть корпус и уйти от удара копьём, что, пройдя у меня под мышкой, остриём вспарывает тугую ткань пиджака.

– Сукин ты сын! – Левой рукой ухватившись за копьё, правой наношу лезвием топорика удар по горлу. Тупое лезвие туго проходит плоть, с силой ударяя по позвоночнику, отчего почти отделившаяся голова врага на девяносто градусов перекашивается в сторону, демонстрируя вспоротую гортань и хлещущую из перебитых артерий кровь.

Убедившись, что спереди нет угрозы, оборачиваюсь. Поваленный на землю стражник со всё тем же копьём в плече, блокируя остатками своего щита удар боевого молота, едва спасает голову от мощнейшего дробящего удара. Как здоровенная, закованная в сталь змея, рыцарь крутится в грязи, огрызаясь, пинается ногами, до последнего сражаясь за право жить.

Наступив на грудь первому мною раненному налётчику, что с пузырящейся у рта кровью был ещё жив, силой выдёргиваю из его рёбер меч. Парень корёжится, плачет, пускает сопли и кровавые слюни, руками пытаясь закрыть кровоточащую рану. С оружием в руках нужно быть готовым к тому, что либо грохнешь ты, либо грохнут тебя, и нечего тут теперь слюни распускать.

Драться сразу топором и мечом я не умел да и не собирался. Понимая, что могу не успеть преодолеть несколько метров, разделявших нас с рыцарем, как в фильмах про викингов, попытался метнуть топор прямо в громилу с молотом. К сожалению, тот не вонзился ублюдку в плоть, а всего лишь угодил древком в грудь. Ошарашенный произошедшим, здоровяк опускает взгляд на свой живот и, делая полшага назад, пятится.

– Убью! – когда до него дошло, что произошло, взревел налётчик, а затем, словно забыв о лежащим под ним рыцаре, сделал шаг навстречу мне и поплатился. Не церемонясь, находившийся на земле рыцарь, откинув щит, свободной рукой поднял топор и вонзил его громиле прямо меж ягодиц. После чего на помощь здоровяку прилетело сразу два одетых в тряпьё дрыща.

Палица одного из них со звоном бьёт лежащего на земле по голове, сбивая с макушки шлем. Не мешкая, бегу вперёд, рубящим ударом пробиваю череп не успевшего защититься молотом здоровяка, а затем, прикрывшись его тушкой от колющего удара копьём, в прыжке с двух ног отталкиваю от нашего бойца разбушевавшегося ублюдка с палицей. За спиной того оказывается овраг. Успев схватить меня за колошу, он тянет за собой, и мы вместе скатываемся вниз. Сделав несколько кувырков, первым подрываюсь и, насев на того, сжимая рукоятку меча, наношу по скрытому под тканью лицу несколько сильных ударов.

Раз, два, три… Руки его обмякли. Отключился, можно оставить для плена и возвращаться. Едва успеваю об этом подумать, как из-за крика приближающегося ко мне человека вспоминаю о втором копейщике.

Остриё копья индейца уже в метре от меня. Несясь с бешеной скоростью вниз, тот точно метит прямо мне в грудь.

«Не успею», – мелькает в голове мысль, как уже в следующую секунду тому в голову прилетает топор, и он, отклонившись, сделав несколько шагов вперёд, падает замертво.

– Учись, как топоры кидать надо, Людвиг… – утирая рукавом разбитый нос, с животной улыбкой на лице произносит молодой аристократ. Чёртов молокосос и вправду кидает топоры лучше, чем я.

– Спасибо, Мидчел… – Нервно смеясь и глядя на бессознательное тело валяющегося рядом врага, внутренне стал принимать и понимать простоту и кайф мира, в который попал.

Перебирая ногами, лорд медленно спустился вниз, а затем, заметив стонущего ещё живого разбойника, занёс над тем клинок.

– Стой, не убивай. Допросим, узнаем, где стоянка или лагерь, как оно у них тут всё называется… – пытаясь привести в порядок дыхание и мысли, протараторил я. Пусть бой и был краток, но всё же от столь резких и дерзких движений я порядком успел подзаебаться.

Постояв немного над пленником, Мидчел деловито кивнул, а затем резким выпадом рассёк лежащего на земле. Вернее мне так показалось, что рассёк. Ткань, прикрывавшая грудь разбойника, расходится пополам, оголяя худой живот, а вместе с ним и два женских холма, глядящих в пасмурное небо коричневыми сосками.

– Батюшки мои. Эй, мужики, да у вас сегодня праздник… – Остриё клинка Мидчела, медленно опустившись вниз, упёрлось женщине между ног, отчего та, болезненно рыкнув, рукой потянулась к своей палице.

Глава 3 – Амбиции

– Только посмей, и я отсеку тебе руку, – когда пальцы женщины коснулись палки с торчащим в той стальным наконечником, рыкнул аристократ.

– Баба! – внезапно радостно вскрикнул один из воинов, спустившихся за своим господином. Хромыми полушагами тот неспешно ковылял к низине оврага, а затем, ногой отфутболив «опасное» оружие, схватив ту за волосы, под женский рык и крик потянул на горку.

– И часто у вас тут такие воительницы по лесам бегают? – глядя на то, как костлявая задница исчезает за пригорком, спросил я у Мидчела.

– Случается порой, хотя не так часто, как на границе с Захрией и Солумом. Вот там-то действительно настоящие воительницы в расписных доспехах, с мечами, щитами и копьями. Красивые и благородные длинноногие эльфийки, пышногрудые и покорные рабыни зорфки и, конечно же, жопастые гномихи… – мечтательно протянул лорд, а затем добавил: – Не то что это чумазое отродье с палкой. Кстати, на правах победителя, если хочешь, можешь первым её отодрать. Будешь?

Смуглое лицо я видел только миг, но и этого хватило, чтобы запомнить потерявшую половину зубов пасть и неприятное, успевшее пропитаться старостью лицо. Из хорошего в той были разве что не успевшие обвиснуть сиськи да протухший и небритый вареник между ног.

– Не, побрезгую, а ты, вернее вы?

– Пока никто не видит, можно и на ты. Всё же мы походу действительно одного с тобой положения, – протянув мне руку, помогая подняться, произнёс Мидчел. – Тоже не нравятся мне крестьянки и всякая вонючая чернь. Предпочитаю девушек более знатных или экзотических каких. Эльфиек там, например, ну или Зорфок, хотя если брать полулюдей во внимание, то встанет у меня разве что на полукрольчих, вот те – самый сок. Каждый раз трахаются, как в последний! Пробовал когда-нибудь полузайку?

– Не припомню… – перебирая туфлями по вязкой лесной почве, коротко ответил я.

– Когда будем в городе, обязательно попробуй. Есть там у нас одна: так всасывает, что порой кажется вместе с яйцами возьмёт и проглотит. Ты, главное, во время отсоса пальцы ей в другие дырки не сунь, а то они девочки быстро кончающие, в порыве страсти ещё откусит чего, зубки-то у них острые прям пиздец! – полностью погрузившись в приятные воспоминания о местных борделях, двигая за мной и забыв о том, где мы находимся, в мельчайших подробностях продолжал вещать лорд.

Поднявшись, спокойно оглядел залитую кровью и заваленную телами тропу. Из двадцати человек сопровождения на ногах осталось восемь бойцов и двое магов. Пятеро парней Тутлюса уже лежало с накрытыми лицами, ещё пятерым маги оказывали помощь. Также в числе выживших заметил того мужика, что в начале своим щитом и плечом защищал меня от разбойников.

– Ты как? – оглядывая метательный дротик, что в горячке боя показался мне копьём, спросил я у рыцаря.

– Спасибо за помощь, лорд Людвиг, если бы не вы, то спал бы я вечным сном вместе с братьями, – взглянув на убитых товарищей, проговорил воин.

– Благодарностей не нужно, считай, мы квиты. Тебя звать-то как? – Дела добрые я запоминал, особенно когда кто-то делал их для меня, предварительно не взяв за это платы.

– Ролан Бэгский, оруженосец рыцаря Олана Виларда, вернее был им… – с печалью, всё так же глядя на одного из покойников, проговорил тот.

– Ты достойно себя показал, твой господин может гордиться тобой. Кстати, сколько тебе лет? – Крепкий мужик с морщинистым, щетинистым лицом и суровым взглядом казался достаточно взрослым, но всё ещё был оруженосцем, это показалось мне странным.