Агитбригада. Книга 3

– Ага, я тоже посетил, – кивнул писака. – Там ещё в конце телега с трупами приехала…

– Женщина работала в клубе, её в Хляпове все знают. А официант… Думаю, что завсегдатаи сего почтенного заведения его знают лучше меня.

– Мда-с, – поскрёб кудрявую голову акула пера, – а вы чем занимаетесь?

– А я – воспитанник трудовой школы, – честно ответил я.

– А что воспитанник трудовой школы забыл в ресторане? – попытался поддеть меня журналюга.

– Увольнительная у меня сегодня, – доверительно сказал я, – и вот, пользуясь возможностью, желал мамзельку склеить, чтоб приличная была…

– Понятно-с, – кивнул журналюга и потерял ко мне всякий интерес, сосредоточившись на том, что таки протиснулись начальственные личности и принялись выяснять, что здесь произошло.

– Енох пропал, – растерянно сказал Моня, появившись прямо у меня перед лицом.

Я изогнул бровь в вопросительном жесте. Задавать вопросы и опять попасться на прицел журналиста было чревато.

– Что? – затупил Моня.

Я изогнул вторую бровь.

– Что такое? – продолжал изображать дятла Моня.

Ну вот как ему объяснить, если говорить я не могу, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания?

Я ещё раз бросил взгляд на трупы. У всех на лицах застыло одинаковое выражение – крайнего удивления. Это меня зацепило: ведь если Зубатова непонятно как убили, то теоретически он мог в этот момент удивиться. Даже в ситуации с официантом я ещё кое-как допустить могу. Но вот Ирина. Никогда не поверю, что она удивлялась в том момент, когда ей вырывали гортань. Боль, ужас, ярость, всё что угодно, но только не удивление.

Вот это-то и было самым странным.

И не логичным.

Ещё такие моменты меня цепанули тоже: куда девался Енох? Что случилось с Мими? Кто отобрал у неё куклу. Которую она почти никогда не выпускала из рук? Где Клара? Причастна ли к этому Клара?

– Дайте пройти! – опять раздались голоса. Смутно знакомые голоса.

Я вздрогнул. Вот и Гудков пожаловал. Ну так-то это логично. Виктор Зубатов из Агитбригады, которую возглавляет Макар. Так что, конечно же, ему сообщили в первую очередь.

– А ты здесь что делаешь? – зацепился за меня взглядом Гудков.

– Все побежали, и я побежал, – пожал я плечами, – интересно же, что случилось. А потом смотрю – а тут Виктор.

Журналист развернулся и впился в меня пронзительным взглядом.

– А я говорил, тебе надо было уйти незаметно, – попенял меня Моня, – сейчас начнётся.

Я пожал плечами.

Журналист расценил это, как мой ответ ему и, кажется, обиделся.

– А что ты делал… – начал было гудков, но я перебил:

– Макар, ты же сам меня видел в коридоре. Я с Гришкой разговаривал.

– А сюда тебя чего принесло? – нахмурился гудков.

– Да я так просто… – изобразил смущение я.

– Отвечай. Капустин. Иначе я за себя не ручаюсь! – рыкнул гудков, и я сделал вид, что испугался:

– С мамзельками хотел познакомиться…

Навостривший уши журналист отмер. Гипотезы, высказанные ему и Гудкову, вполне сходились.

– Да ты! – задохнулся от возмущения Гудков, – а ну марш домой! Скажешь Бывалову, что ты под домашним арестом. Я вернусь и разберёмся с тобой ещё!

Выпустив пар, Гудков принялся разговаривать с представителями властей и рабочей милиции. А я пошел домой.

Кстати, мне показалось или нет – но вот Гудков ни капельки не расстроился, обнаружив, что Зубатов мёртв. А ведь они были приятелями. Во всяком случае держались вместе и поддерживали друг друга. Из всех агитбригадовцев Макар его выделял.

Или он себя так в руках умеет держать?

* * *

Я шел по пустынному в это время городу, щурясь от редких уличных фонарей. Мимо меня неспешно проехал тарантас, я посторонился.

– Как думаешь, куда пропал Енох? – подал голос Моня.

– Зная его, не удивлюсь, что он спокойно ждёт нас на квартире, – пожал плечами я, – И даже придумал вполне аргументированное обоснование.

– Мне почему-то кажется, что это Клара их…

– И официанта? – хмыкнул я.

– Ну а что, она пришла в ресторан. Выяснила, где Зубатов, зашла в кабину и увидела его там с этой Ириной, – сказал Моня, – у неё воспылала ревность, вот она в сердцах и убила их. И официанта заодно.

– У них у всех на лицах было удивление, – заметил я.

– Ну они могли удивиться, что она их нашла, – предположил Моня, но умолк, и сам понимая сколь нелепы его домыслы.

– Ага, ещё скажи, что гортань у Ирины вырвала тоже она. Зубами, видимо, – хмыкнул я и Моня, надувшись, обиженно умолк.

До самого дома мы шли в молчании.

Уже в коридоре Моня вдруг сказал:

– А ты заметил, на ладони у официанта такой же знак?

– Что за знак? – в сердцах воскликнул я. Надо же, я проглядел, а этот гад только сейчас мне сказал.