Все связано. Роман

Артем аккуратно разложил листки по порядку и начал читать.

ПРОЛОГ. Алиса и ее друзья

Алиса была немного не такой, как все. Мама ее говорила, что Алиса родилась девчонкой по ошибке, потому что по сути она Том Сойер. Мама насчет Тома Сойера была совершенно права, был однажды в детстве Алисы эпизод, когда она повела себя в точности, как Том Сойер, на тот момент не имея ни малейшего понятия ни об этом знаменитом литературном персонаже, ни об авторе знаменитой книги «Приключения Тома Сойера». С замечательной книгой «Приключения Тома Сойера» она познакомилась значительно позже и сначала это была старая книжица с адаптированным текстом на английском языке, принадлежавшая еще дяде Алисы, маминому брату.

Когда Алиса была совсем маленькой, ей читали сказки, из которых Алисе запомнилась и полюбилась только «Сказка о царе Салтане». А научившись уже в школе читать, читать она не полюбила, и не любила до тех пор, пока мама не купила ей «Орден Желтого дятла» бразильского писателя Монтейру Лобату. Повадки у русской девочки Алисы, однако, несмотря на восторг от книги бразильского писателя, остались как у совершенно незнакомого ей американца Тома Сойера. Сама она это поняла уже во взрослом возрасте, когда сын ее увлекся книгой про Тома Сойера и с восторгом громко зачитывал ей из книги особо понравившиеся ему места. Алиса даже удивилась, насколько один эпизод из ее детства был просто ну ооочень похож на написанное Марком Твеном. Эпизод состоял в том, что Алиса нашла во дворе дохлую кошку, даже не кошку, то, что она нашла, после зимы выглядело почти как скелетик, покрытый жалкой шерсткой, привязала ее за хвост к веревочке и стала пугать девчонок. И после этого их испуга во дворе к ней прониклись уважением, хотя она почти никогда не дралась. Во всех коллективных играх Алиса, если ей хотелось участвовать в игре, всегда была предводителем. При этом Алиса что в детстве, что позже, никогда не дружила с девчонками, ей они были неинтересны с их сплетнями, тряпичничеством и глупыми интригами. Ее совершенно не интересовало то, что обычно интересует девушек. При этом она ничуть не хотела сделать свою внешность мальчишеской, у нее были длинные светлые с золотистым отливом волосы, которые особо красиво золотились на солнце и струились на ветру. Модой она не то, чтобы интересовалась, скорее в общих чертах за ней следила, очень умеренно пользовалась косметикой, лаки для ногтей, правда, еще со школы, предпочитала очень темных или пронзительных цветов, а из одежды, конечно же, предпочитала брюки и особенно любила джинсы. А в чем же еще ходить той, кто Том Сойер в душЕ? Подруга у нее была только одна и связывал их довольно специфический литературный интерес. С детства Алиса пользовалась успехом у лиц мужского пола, не предпринимая для этого никаких действий. На любовные и даже интимные темы Алиса всегда беседовала только с одним другом детства, тесно (исключительно дружески) общаться с которым не прекратила и после его отъезда за границу. С ним она обсуждала свои влюбленности и события жизни, неудачи и горести, и он всегда пытался утешить ее. Иногда он брал ее с собой на всякие сборища или по делам, когда жена его не могла сопровождать его, будучи занята детьми и домашним очагом. Они были как родственники, ведь сначала много лет жили в одном доме. Когда у Вениамина родился первый сын, Дан, они поехали к роддому и на веревочке в окно передали его жене поздравление и то, что было нужно молодой маме. А Когда Вениамин приехал из-за границы менять истекший паспорт, почему-то не желая это делать в консульстве, Алиса повезла его в паспортный стол, естественно, вместе со своим сыном, в то время еще грудным Адамом, который в паспортном столе так орал, что их пропустили без очереди.

Алиса вообще всегда дружила с мальчишками. Приятелей у нее было не то, чтобы много (хотя иногда она и произносила фразу: «Мол, только пальцем поманю, слетятся сотни соколов», цитируя любимого поэта), но всегда были те, на кого можно рассчитывать в любых обстоятельствах, и при этом никто вроде и не стремился завязать с ней любовные отношения. То есть при любом малейшем намеке на такое намерение Алиса прекращала общение. Были и такие, что сами исчезали, и она потом о них и не вспоминала. Вопрос о браке и семье ее совсем не интересовал, и периодические нотации матери на эту тему сильно злили.

* * *

Алан был всегда грустным, хоть и пытался скрыть это за веселостью и цинизмом будущего медика. Грустным он был из-за своего маленького роста, полагая, что это делает его непривлекательным для девушек. Студентки-медички до противности четко знали, чего хотели, и были неинтересными. Это он так убеждал себя, ведь на самом деле среди них были интересные, это он был неинтересен для них.

Алан решил поискать девушек в другом месте. На дискотеках и в клубах он показываться стеснялся и записался на курсы шведского языка. Почему шведского? Ему с детства был очень симпатичен Карлсон. Одинокий, не такой, как все. И по нему так скучал Малыш, у которого все было, даже собака.

В группе начального уровня были в основном лица женского пола и несколько парней, собиравшихся учиться в Швеции. Все были заняты исключительно изучением языка. Две девушки особо привлекли Алана. Алина училась в пединституте на преподавателя иностранных языков, но это был не МГУ, в нем не преподавали шведский, а Алине хотелось выучить именно шведский. Алина была заинтересована только в изучении языка и держалась отстраненно от всех. С Алисой вообще было все непонятно. Она вроде училась на инженера-строителя по настоянию родителей, при этом делала странные вещи, дружила с маргиналами. И при всем этом Алиса была самой способной в группе и было ясно, что на шведском она не остановится. Еще будучи школьницей, Алиса неплохо выучила английский и немецкий и зарабатывала на модные сапоги и джинсы, делая домашние задания знакомым и знакомым знакомых. Алиса запала Алану в душу и мысль о ней не давала покоя Алану, ему хотелось ее заинтересовать. Но чем? Как? Однажды он пригласил ее на свой день рождения. На дне рождения были его школьные и институтские друзья. Алиса несколько раз потанцевала с Алексеем, и у них сразу наметилось что-то вроде флирта. Алиса привлекла внимание и других друзей Алана. Вот только отношение ее к самому Алану никак не изменилось. Потом он побывал у нее на дне рождения, ну и все. Алан хотел удивить Алису и в качестве подарка притащил вместе с приятелем большую коробку, в которой был еще один его приятель с гитарой. Этот приятель действительно удивительно копировал Розенбаума и спел несколько его песен. Все присутствующие были в восторге от исполнителя, а Алан остался незамеченным.

Алан знал, что Алиса иногда встречается с Алексеем, но был вполне уверен в своем друге. Да и встречи были редки и флирт (который, впрочем, друг детства Алисы назвал «утяжеленным») не развивался, хотя Леша часто делал Алисе подарки. Подарки Алиса принимала как должное.

Тем временем курсы шведского языка закончились, поводов для встреч с Алисой у Алана больше не было. Он узнавал об Алисе только от Алексея.

Алиса тем временем получила требуемое родителями образование (то есть диплом), начала работать в строительной фирме, где сразу стала получать неплохие деньги, взялась за изучение французского языка и безумно влюбилась в одного мальчика из группы. Он был много моложе Алисы, только начинал учиться на мехмате в МГУ, но затмил для нее всех, все и сразу. В голове пронеслось: «Кого люблю, тот будет мой!». Вот уж получилось, что французский – язык любви. Влюбленные говорили по-французски не только на занятиях, но всегда между собой и это было удобно и их еще больше сближало.

Все закрутилось стремительно, мнение родителей уже не имело значения. Алан про это не знал, не знал и Алексей. А зачем им было знать? Алиса вела свою жизнь, они – свою. Тем временем дело подошло к свадьбе. Подошло потому, что родители были резко против их отношений. Мама Алисы настоятельно хотела выдать ее замуж за сына своей подруги, аспиранта МГУ. Мама возлюбленного Алисы считала ее недостойной своего гениального сына. А он даже студентом был уже хорошо известен в своей области. Когда его пригласили на конференцию в другой город, Алиса поехала с ним, добившись на работе отгулов. Для Алисы это была самая прекрасная поездка в ее жизни, а гневу родителей с обеих сторон не было предела.

Молодому ученому это недовольство очень мешало. Он не любил проблем, кроме научных задач и Алиса была ему необходима. Официальный брак показался юному гению и Алисе надежной защитой для их любви.

День свадьбы приближался. В ЗАГСе влюбленные попросили назначить свадьбу на ближайшую возможную дату. Сотрудница ЗАГСА спросила справку о беременности, чем весьма позабавила их. При всей большой любви друг к другу у них не было ни малейшего желания заводить детей. Беременности не было, как, конечно, и справки о ней, поэтому они были поставлены в общую очередь. Ожидание не было особо долгим, это был простой ЗАГС, не Дворец, и вала желающих соединиться узами брака не было.

И вот уже было все готово к свадьбе. Было готово и свадебное платье. Красивейшее белое платье с фатой. Накануне свадьбы Алиса опять примерила его и еще не успела убрать в чехол, когда зашел Леша и принес очередной подарок. С Лешей они договорились заранее, Алиса никак не ограничивала себя в общении с друзьями и даже в приближении свадьбы жила, как и раньше.

Впрочем, и после свадьбы Алиса продолжала по-прежнему общаться с приятелями и о том, что что-то изменилось, они могли узнать только по изменившемуся номеру телефона. Алиса даже не носила обручальное кольцо, она не любила кольца, носила только серьги, и обручальное тоже носить не стала. В тот последний Лешин визит они попили чаю, поболтали, Леша ушел.

После свадьбы Алиса переехала жить в маленькую комнату мужа в коммуналке. В этой же коммуналке жила свекровь Алисы. Алан и его друзья больше не заходили к ней. Они даже не звонили. Никто.

Однажды Алиса решила навестить Лешу, они не виделись давно, с того дня, а точнее, вечера накануне ее свадьбы. Плиса позвонила Леше. «Да, заходи», – сказал он безрадостно. Алиса пришла к нему. Поболтали, она полюбовалась великолепным макетом железной дороги, собралась уходить. Стали прощаться. «Мы не будем больше с тобой встречаться. Никто из нашей компании», – сказал Алексей. «Почему?» – спросила Алиса, думая, что дело в том, что она теперь замужем. – «В день твоей свадьбы Алан бросился под грузовик. Мы решили больше не встречаться с тобой».

ФРАГМЕНТ ПЕРВЫЙ. Любовь И МАТЕМАТИКА. АФФИННАЯ КРИВАЯ

Только чувству, словно кораблю,
Долго оставаться на плаву,
Прежде чем узнать, что «я люблю» —
То же, что «дышу» или «живу».
В. Высоцкий. Баллада о любви.

Был прекрасный, солнечный весенний день, деревья зеленели, организованно цвели цветы. Алиса и юный гений ехали в трамвае. Все было как в стихотворении Агнии Барто:

Весна, весна на улице,

Весенние деньки!

Как птицы, заливаются

Трамвайные звонки.

Шумная, веселая,

Весенняя Москва.

Еще не запыленная,

Зеленая листва.

Алиса была совершенно счастлива, в душе она просто летела. Трамвай ехал, звенел, они стояли в проходе и, поскольку народу было немного, юный гений мог свободно жестикулировать. Он с воодушевлением объяснял Алисе, что такое аффинная кривая. Даже закончив технический вуз, Алиса осталась абсолютным гуманитарием, что было неудивительно, так как курсовые работы и даже диплом, удостоенные преподавателями в основном хороших и даже отличных оценок, не были сделаны ею, они были выполнены другими студентами из симпатии или в обмен на выполнение заданий по английскому и немецкому. Максимум, что было Алисе по силам, это отличить кривую от прямой, и, хотя она ничего не понимала, каждое слово, произносимое юным гением, все больше и больше захватывало ее и наполняло счастьем. Она радостно смеялась.

Юный гений интересовался, по его словам, только двумя вещами в жизни – Алисой и математикой. Математикой он интересовался всегда, Алисой – с момента, когда встретил ее на курсах французского языка. И эта их связь осталась на всю жизнь. Нет, не любовь – любовь была не всегда, а вот интерес был и спустя много-много лет. Юному гению очень хотелось совместить эти два чувства. Он чертил в воздухе кривые, чуть ли не кричал, пассажиры трамвая смотрели на него, возможно, кто-то даже узнал и что-то понял про аффинную кривую. Но Алиса ничего не понимала. При всей любви к юному гению она не могла полюбить математику. И так и не заинтересовалась аффинными кривыми. Но юного гения она любила всегда. И всегда помнила, как он объяснял про аффинную кривую.

***

Усталый Артем понял, что засыпает. Текст оказался вроде интересный, но какой-то непонятный. Пока ничего ценного для себя он не заметил, а это, про аффинные кривые, вообще напрягло его. Они такое точно не проходили. Артем собрал и припрятал листочки. Четкости восприятия уже не было. А скорее, он боялся, что упустит что-то важное. Ведь в самом начале сказано про переадресовку конкретики в никуда… И про связь, которая неизвестно кем построена. Нет, это не любовная история, то есть не только любовная… или что-то очень интересное, замаскированное под любовную историю… Йес! И что-то где-то здесь… Артем совсем запутался в бурлящих мыслях и решил, что следующий кусок текста прочитает завтра.

На следующий день, а это был вторник, день, свободный от музыкалки, придя домой после школы, Артем сначала пообедал, а потом отправился немного играть с приятелями в футбол. Вторник тоже порадовал хорошей погодой, почти вся грязь подсохла и игра удалась на славу.

Поиграв в футбол, Артем почему-то вдруг решил не просто, как обычно, списать ГДЗ, а разобраться в том, что пишет. Получилось это только с английским и русским, а вот с математикой – нет. Разобраться так сразу не получится. Артем обнаружил, что все равно почти ничего не понимает, поэтому списал ГДЗ по математике, поужинал и, наконец, опять взялся за листки. Гаммы с тремя знаками он решил отложить на следующий день. И чтобы родители не сунули в листки нос и не забрали, он снова включил погромче Симпсонов. Артем не спроста опасался родителей, они, хоть и не считали увлечение сына эзотерикой серьезным и не заметили, что он обладает эзотерическими способностями, на всякий случай чего-то опасались.

Семейная жизнь Алисы и юного гения не задалась, в это большой вклад внесли родители влюбленных. Юный гений жил в одной квартире с мамой. Отец от них давно ушел и мама ни с кем не желала делить сына. Может, свекровь и смирилась бы с невесткой, если бы та родила ребенка. Она говорила: «Если родится ребенок, я, конечно, буду помогать». Но Алиса не хотела детей, она хотела вести свою свободную жизнь без ущерба своим интересам, она безумно любила юного гения, но не могла представить себя матерью, и ребенок ограничил бы ее свободу, общение с друзьями, путешествия. Как раз незадолго до свадьбы Алиса устроилась на новую интересную работу, с разными командировками, с использованием иностранных языков и упоенно путешествовала. И начала изучать украинский язык. Алиса помнила, как в детстве, летом бабушка брала ее с собой, когда ездила в Киев навещать сестру. Они всегда приезжали летом, поэтому запомнился замечательный песчаный пляж на левом берегу Днепра. И Ботанический сад, откуда внучка бабушкиной сестры утащила домой белку. И Подол с Владимирской церковью. И песенка

А без Подола Киев невозможен,
Как Святой Владимир без креста.
Это же кусок Одессы,
Это новости для прессы
И мемориальные места.

В Одессу Алиса попала много позже, с родителями, Одесса впечатлила ее, но первым другим городом, первым настоящим путешествием были поездки в Киев. И первым иностранным языком, который она услышала, был именно украинский. Она тогда не обратила никакого внимания на сходство с русским, воспринимала его как совсем другой, присущий другому городу, другому миру, где от привычного ей мира была только бабушка. Даже метро было другим! И объявления в нем были на другом языке. С тех пор в Алисе сформировался стойкий интерес к иностранным языкам, но до украинского все никак не доходило, а тут вдруг появилась возможность выучить язык и съездить как-нибудь потом к родственникам бабушки. Конечно же, вместе с мужем. Он, как и Алиса, любил путешествовать и на момент встречи с Алисой уже успел много поездить по стране и даже за границей побывать – у своего друга в Польше. А Алиса до путешествий только дорвалась, наконец-то получив свободу от родителей, которые всегда и во всем стремились контролировать ее. И никак не могли смириться с тем, что недоконтролировали, упустили, и она вырвалась из-под их контроля.

Мать Алисы вела себя еще хуже свекрови. Когда однажды Алиса привезла из Ташкента кучу фруктов в основном для родителей и тети- сестры матери и бабушки, муж встретил ее и они сразу отправились к ее родителям отвезти фрукты. Мать Алисы открыла дверь и, вместо того, чтобы обрадоваться и поблагодарить Алису и ее мужа, изобразила сердечный приступ. Ссоры и обиды накапливались. Юного гения пригласили работать в другую страну, Алиса ни слова не сказала о том, что хочет поехать с ним. Алиса была гордая – считала, что он должен ее упрашивать. А он обрадовался, что появилась такая возможность. Он уезжает, улетает – от всех проблем – и будет только работать, работать! На тот момент он снова любил только математику. А Алису… Проще уехать от нее и забыть. И никогда не вспоминать.

Юный гений уехал. Они даже не попрощались, во всяком случае, Алиса не помнила, чтобы они прощались. Алиса впала в странное состояние. в области солнечного сплетения у нее поселилась постоянная боль и всю ее охватило вроде незаметное, замаскированное отчаяние. Боль не была острой, не была пронзительной, она была ФУНДАМЕНТАЛЬНОЙ. Все, что происходило с Алисой, теперь происходило на основе этой боли. Внешне все было вроде нормально. Она работала, общалась с людьми, с друзьями и знакомыми. Чтобы разнообразить свою жизнь и попробовать ощутить какую-то связь с ним через французский язык, Алиса как-то устроилась переводчицей на строительную выставку. Вопреки распространенному мнению о скупости французов, представители фирмы, на стенде которой она была переводчицей, завалили ее подарками – духами, косметикой, настоящим Бордо. Они были очень довольны квалифицированной переводчицей, не только знающей язык, но и прекрасно разбирающейся в строительной терминологии. Тогда бурно развивалось сотрудничество с другими странами. Когда выставка заканчивалась, Алису пригласили работать в Париж. Формальности для выезда на работу удалось пройти на удивление быстро, поскольку заинтересованность в ней была велика. В Париже было много переводчиков, но все они совсем ничего не понимали в строительстве и тем более, в реалиях. Все было в точности как в песне Высоцкого:

Все эмигранты тут второго поколенья —

От них сплошные недоразуменья:

Они все путают – и имя, и названья

В Париже ей сначала было все интересно, и она чуть ли не упивалась этим городом, ведь каждый мечтает увидеть Эйфелеву башню, Лувр и Версаль, к тому же Дюма был любимым писателем Алисы, а многие уголки Парижа отлично сохранили дух тех романтических и прекрасных времен. Конечно же, Алиса увидела памятник Александру Дюма-отцу у метро Мальзерб и памятник д’Артаньяну недалеко от него. Шевалье д'Артаньян собственной персоной восседает с обратной стороны пьедестала памятника Александру Дюма. Точнее, выйдя из метро Марзебр, Алиса сначала увидела д’Артаньяна. Шевалье был изумительно красив, Алиса его представляла именно таким. А уже потом она увидела памятник великому писателю.

Дальше – больше. Мемориальная доска на угловом доме улицы Бак и набережной Вольтера (M° Rue du Bac) сообщала о том, что здесь жил Шарль де Батц-Кастельмор д'Артаньян, капитан-лейтенант мушкетеров Людовика XIV, убитый под Маастрихтом в 1673 году и увековеченный Александром Дюма. Это его мемуары Александр Дюма положил в основу своего романа. Д'Артаньян жил он прямо у Королевского моста через Сену, напротив Лувра, главного места своей службы. А располагавшиеся в нескольких шагах от дома, где жил д'Артаньян, казармы мушкетеров, не сохранились. Сохранилось очень много всего другого времен событий романа Дюма и Алиса изучала, изучала Париж. Погуляла она и по улице Могильщиков, где поначалу поселился д’Артаньян, которая стала называться улице Сервандони. Улица была узкой и напомнила ей арбатские переулки. Странно, но никто ее в Париже за русскую не принимал. Она как-то вписалась в жизнь города, у нее часто спрашивали, как куда пройти, и она с удовольствием объясняла. Поначалу, совершая в свободные дни прогулки по Парижу, Алиса чуть ли не балдела от счастья, но потом – нет, не наступило разочарование – вернулось отчаяние. Она больше не ощущала эйфории от аромата парижских кондитерских, ощущения чуда, того, что она ходит там, где гарцевали мушкетеры, тоже больше не было. Все это исчезло. Интерес к работе тоже пропал. Идея работодателей насчет оформления гражданства ее не заинтересовала, поступать в университет она не захотела. Спустя много лет она пожалела обо всех неиспользованных возможностях, но лишь спустя много лет, когда ужасная боль исчезла. А тогда…