Анти-Дюринг. Диалектика природы (сборник)

«Но вопрос о том, верил ли Фалес еще, кроме того, в бога, нас здесь не касается; речь идет здесь не о допущениях, верованиях, народной религии… и если бы даже он и говорил о боге, как об образователе всех вещей из воды, то мы бы отсюда ничего больше не узнали об этой сущности… Это – пустое слово, лишенное своего понятия», стр. 209 (около 600 г.[409 - До хр. эры.]).

Древнейшие греческие философы были одновременно естествоиспытателями: Фалес был геометром, он определил продолжительность года в 365 дней, предсказал, как говорит предание, одно солнечное затмение. – Анаксимандр изготовил солнечные часы, особую карту (??????????) суши и моря и различные астрономические инструменты. – Пифагор был математиком.

У Анаксимандра из Милета, по Плутарху («Застольные беседы», VIII, 8), «человек произошел от рыбы, вышел из воды на сушу»[410 - Подчеркнуто Энгельсом. – Ред.] (стр. 213). Для него ???? ??? ????????? ?? ???????[411 - Первоначалом и элементом было бесконечное (подчеркнуто Энгельсом). – Ред.] причем он не определял (????????) его ни как воздух, ни как воду, ни как что-нибудь другое (Диоген Лаэрций, кн. II, § 1). (стр. 210) Гегель (стр. 215) правильно передает это бесконечное словами: «неопределенная материя» (около 580 г.).

Анаксимен из Милета принимает за первоначало и за основной элемент воздух, который у него бесконечен (Цицерон, «О природе богов», I, 10).

«Из него все выступает и в него снова все возвращается» (Плутарх, «О мнениях философов», I, 3).

При этом воздух, ??? = ??????[412 - Дыхание, дух. – Ред.]:

«Подобно тому как наша душа, которая представляет собой воздух, сдерживает нас, так дух (??????) и воздух сдерживают весь мир; дух и воздух означают одно и то же» (Плутарх)[413 - Относительно сочинения «De placitis philosophorum» («О мнениях философов») в дальнейшем было доказано, что оно принадлежит не Плутарху, а какому-то неизвестному автору (так называемый «Псевдо-Плутарх»). Оно восходит к Аэцию, жившему около 100 г. нашей эры.]. (стр. 215–216)

Душа и воздух рассматриваются как всеобщая среда (около 555 г.).

Уже Аристотель говорит, что эти древнейшие философы полагают первосущность в некотором виде материи: в воздухе и воде (и, может быть, Анаксимандр в чем-то среднем между ними); позже Гераклит – в огне, но ни один из них не в земле из-за ее сложного состава (??? ??? ?????????????), «Метафизика», кн. I, гл. 8 (стр. 217).

Обо всех них Аристотель правильно замечает, что они оставляют необъясненным источник движения (стр. 218 и следующие).

Пифагор из Самоса (около 540 г.): число – основное начало:

«Число есть сущность всех вещей, и организация вселенной в ее определениях представляет собой вообще гармоническую систему чисел и их отношений[414 - Подчеркнуто Энгельсом. – Ред.] (Аристотель, «Метафизика», кн. I, гл. 5 passim[415 - В разных местах. – Ред.]).

Гегель правильно обращает внимание на «смелость подобного утверждения, которое сразу устраняет все то, что представление считает сущим или сущностным (истинным), и истребляет чувственную сущность», полагая сущность в логической категории, хотя бы очень ограниченной и односторонней. (стр. 237–238)

Подобно тому как число подчинено определенным законам, так подчинена им и вселенная; этим впервые высказывается мысль о закономерности вселенной. Пифагору приписывают сведение музыкальной гармонии к математическим отношениям. Точно так же:

«В центре пифагорейцы помещали огонь; Землю же они рассматривали как звезду, обращающуюся по кругу вокруг этого центрального тела» (Аристотель, «О небе», II, 13). (стр. 265)

Но этот огонь не был Солнцем; тем не менее тут первая догадка о том, что Земля движется.

Гегель о планетной системе:

«…Математика до сих пор еще не в состоянии указать закон гармонии, определяющий расстояния[416 - Между планетами.]. Эмпирические числа мы знаем точно; но все имеет вид случайности, а не необходимости. Мы знаем приблизительную правильность расстояний, и благодаря этому было удачно предугадано существование еще некоторых планет между Марсом и Юпитером, там, где позднее открыли Цереру, Весту, Палладу и т. д. Но такого последовательного ряда, в котором был бы разум, смысл, астрономия еще не открыла в этих расстояниях. Она, наоборот, относится с презрением к мысли о таком изображении этого ряда, которое вскрывало бы в нем определенную правильность; но сам по себе это крайне важный пункт, и мы не должны отказываться от попытки найти такого рода ряд». (стр. 267–268)

При всем наивно-материалистическом характере мировоззрения в целом, уже у древнейших греков имеется зерно позднейшего раскола. Уже у Фалеса душа есть нечто особое, отличное от тела (он и магниту приписывает душу), у Анаксимена она – воздух (как в Книге бытия)[417 - Библия, Книга бытия, глава 2, стих 7.], у пифагорейцев она уже бессмертна и переселяется, а тело является для нее чем-то чисто случайным. И у пифагорейцев душа есть «отщепившаяся частица эфира (????????? ???????)» (Диоген Лаэрций, кн. VIII, § 26–28), причем холодный эфир есть воздух, а плотный образует море и влажность. (стр. 279–280)

Аристотель также и пифагорейцев правильно упрекает в следующем:

Своими числами «они не объясняют, каким образом возникает движение и как без движения и изменения имеют место возникновение и исчезновение или же состояния и действия небесных вещей» («Метафизика», кн. I, гл. 8). (стр. 277)

Пифагор, как говорит предание, открыл тождество утренней и вечерней звезды, а также то, что Луна получает свой свет от Солнца. Наконец, он открыл пифагорову теорему.

«Говорят, что, когда Пифагор открыл эту теорему, он принес гекатомбу…[418 - Жертву из ста быков. – Ред.] И замечательно, что его радость по этому поводу была так велика, что он устроил большое празднество, на которое были приглашены богачи и весь народ. Теорема стоила того. Это было веселье, радость духа (познания) – за счет быков». (стр. 279)

Элеаты.

* * *

Левкипп и Демокрит[419 - Эта заметка написана рукой Маркса и состоит из приведенных на греческом языке (по изданиям К. Таухница) цитат из сочинения Аристотеля «Метафизика» и из компилятивного труда Диогена Лаэрция «О жизни, мнениях и изречениях знаменитых философов». Составлена эта заметка до июня 1878 г., так как фигурирующие в ней цитаты об Эпикуре использованы Энгельсом в старом предисловии к «Анти-Дюрингу» (см. настоящий том, стр. 367–368). Все подчеркивания в цитатах принадлежат Марксу.]

«Левкипп и его сотоварищ Демокрит признают элементами полное и пустое, называя, например, одно сущим, другое же небытием, а именно: полное и твердое» (т. е. атомы) «сущим, а пустое и разреженное – небытием. Поэтому они и говорят, что бытие существует отнюдь не более, чем небытие… Причиною же вещей является то и другое как материя. И подобно тому как мыслители, утверждающие единство основной субстанции, все остальное выводят из ее состояний… так и эти философы считают основные отличия» (т. е. основные отличия атомов) «причинами всех других свойств. А этих отличий они указывают три: форму, порядок и положение… А отличается от N формой, AN от NA – порядком, Z от N – положением» (Аристотель, «Метафизика», кн. I, гл. 4).

Левкипп. «Он первый выставил атомы как первоначала… и говорил о них как об элементах. Он говорит, что из них возникают бесчисленные миры и снова на них распадаются. Возникают же миры следующим образом: по мере отделения от беспредельного множество тел всевозможных форм несется в великую пустоту. Собираясь вместе, они образуют один вихрь, в котором они, сталкиваясь и всячески вращаясь, разделяются таким образом, что сходное присоединяется к сходному. И так как они, будучи равновесящими, вследствие своего множества уже никак не могут вращаться кругом, то мелкие направляются во внешнюю пустоту, как будто просеиваемые через сито; остальные же держатся вместе и, переплетаясь, бегут вместе друг с другом и образуют прежде всего некоторое шарообразное целое» (Диоген Лаэрций, кн. IX, гл. 6).

Следующее – об Эпикуре:

«Атомы непрерывно движутся. Ниже он говорит, что они движутся и с одинаковой скоростью, ибо пустота всегда одинаково дает дорогу как самому легкому из них, так и самому тяжелому… И нет у атомов никаких иных свойств, кроме формы, величины и тяжести… Да и не всякая величина им свойственна: по крайней мере никто никогда чувственно не видел атома» (Диоген Лаэрций, кн. X, § 43–44). «И по необходимости атомы обладают одинаковой скоростью, когда они несутся через пустоту и не встречают на своем пути никаких препятствий. Ибо тяжелые атомы понесутся не быстрее, чем малые и легкие, по крайней мере когда им ничто не встречается, и малые – не быстрее, чем большие, так как все они имеют одинаковый путь, когда и тем ничто не препятствует» (там же, § 61).

«Итак, ясно, что во всяком роде [вещей] единое представляет собой какую-нибудь определенную природу и что ни для одной вещи само это единое не оказывается ее природой» (Аристотель, «Метафизика», кн. IX, гл. 2)[420 - В новейших изданиях «Метафизики» книга IX называется книгой X.].

* * *

Аристарх Самосский уже за 270 лет до хр. эры выдвигал коперниканскую теорию о Земле и Солнце (Медлер, стр. 44; Вольф, стр. 35–37) (R. Wolf. «Geschichte der Astronomie». M?nchen, 1877 (P. Вольф. «История астрономии». Мюнхен, 1877).//О книге Медлера см. примечание).

Уже Демокрит высказал догадку, что Млечный Путь посылает нам объединенный свет бесчисленных небольших звезд (Вольф, стр. 313).

* * *

Различие положения в конце Древнего мира (ок. 300 г.) и в конце Средневековья (в 1453 г.)

1) Вместо узкой культурной полосы вдоль побережья Средиземного моря, которая лишь кое-где протягивала свои ветви в глубь материка и по Атлантическому побережью Испании, Франции и Англии и которая поэтому легко могла быть разорвана и смята германцами и славянами с севера и арабами с юго-востока, – теперь одна сплошная культурная область – вся Западная Европа со Скандинавией, Польшей и Венгрией в качестве форпостов.

2) Вместо противоположности греков (resp.[421 - Respective – соответственно. – Ред.] римлян) и варваров теперь имеется шесть культурных народов с культурными языками (не считая скандинавских и т. д.), которые были все настолько развиты, что могли участвовать в могучем литературном подъеме XIV века и обеспечили гораздо большую разносторонность образования, чем уже пришедшие в упадок и отмиравшие в конце древности греческий и латинский языки.

3) Несравненно более высокое развитие промышленного производства и торговли, созданных средневековым бюргерством; с одной стороны, производство стало более усовершенствованным, более многообразным и более массовым, а с другой – торговые сношения стали значительно более развитыми; судоходство со времени саксов, фризов и норманнов стало несравненно более смелым, а с другой стороны – масса изобретений (и импорт изобретений с Востока), которые не только сделали возможным импорт и распространение греческой литературы, морские открытия, а также буржуазную религиозную революцию, но и придали им несравненно больший размах и ускоренный темп; сверх того, они доставили, хотя еще в неупорядоченном виде, массу научных фактов, о которых никогда даже не подозревала древность: магнитная стрелка, книгопечатание, литеры, льняная бумага (употреблялась арабами и испанскими евреями с XII века; с Х века постепенно входит в употребление, а в XIII и в XIV веках становится уже более распространенной бумага из хлопка, в то время как папирус после завоевания Египта арабами совершенно вышел из употребления), порох, очки, механические часы, явившиеся крупным шагом вперед как во времяисчислении, так и в механике.

(Об изобретениях смотри № 11)[422 - Энгельс ссылается на 11-й лист своих заметок. Находящаяся на этом листе хронологическая таблица изобретений воспроизводится ниже. – Ред.].

Сверх того еще материал, доставленный путешествиями (Марко Поло около 1272 г. и т. д.).

Гораздо большее распространение общего образования – хотя еще и плохого – благодаря университетам.

Вместе с возвышением Константинополя и падением Рима заканчивается древность. С падением Константинополя неразрывно связан конец средневековья. Новое время начинается с возвращения к грекам. – Отрицание отрицания!

* * *

Из области истории. – Изобретения

До хр. эры:

Пожарный насос, водяные часы около 200 г. до хр. эры. Уличные мостовые (Рим).

Пергамент около 160 года. Хр. эра:

Водяные мельницы на Мозеле около 340 года; в Германии во времена Карла Великого.

Первое указание на оконные стекла. Уличное освещение в Антиохии около 370 года.