В одиночку по Европе: опыт независимых путешествий

Что смотреть и делать в городах?

Это ключевая проблема всякого туристского странствия. На эти вопросы каждый, собираясь в дорогу, дает свой собственный ответ. Проблема резко упрощается, когда ты покупаешь тур: в его программе все уже расписано, включая дни или часы свободного времени, хотя и здесь гид может подсказать, как его лучше «потерять» вместе с намеченными на это дело деньгами. Иные из таких туристов, зная предстоящую программу, могут готовиться к ее исполнению специально, просматривая карты и путеводители, книги по странам и городам, их истории, архитектуре, искусству и т. п. Обычно для гидов, если они не очень сильны, это наиболее неудобная часть группы, и нередко у таких любознательных туристов появляется впоследствии желание путешествовать самим.

Но если изначально решено избрать независимый вариант, то вместе с ним ты получаешь удовольствие все определять самому. И когда, как у меня, уже есть список стран и городов и известно, как ты будешь между ними перемещаться, возникает еще более, на мой взгляд, грандиозная задача: определить, что, сколько времени и как смотреть, изучать, снимать и прочее.

Как и в случае со списком стран и городов, здесь также нужна общая идея. Мне хотелось, будучи впервые в старинных городах Западной Европы, получить пусть общее и беглое, но непосредственное впечатление об их устройстве, образе жизни и развлечениях, старинных достопримечательностях, людях и их нравах. Короче, попытаться ощутить общую атмосферу и настроение. О некоторых из этих стран и городов было столько прочитано книг и услышано рассказов, а также просмотрено фильмов, выставок, альбомов, что хотелось просто «пощупать» их своими руками, ногами и глазами.

Итак, складывалась идея обзорного путешествия в самих городах, но по намеченному самим примерному плану, который допускалось нарушать, если транспорт, ноги, видеокамера и инстинкт уведут тебя в другую сторону. Поэтому исключалось обязательное посещение музеев и других, требующих времени и особого настроения туристских объектов. Это отдельное удовольствие, которое трудно объединить с осмотром городов, как я его себе намечал.

Но даже этот, так сказать, импровизированный подход потребовал просмотра, а нередко и прочтения книг по истории, географии и искусству, а также изучения путеводителей и туристских вебсайтов и сбора информации у людей, кто в тех местах уже побывал. Именно на этой стадии подготовки у меня появилось ощущение, что, сидя за столом, я уже путешествую.

Как передвигаться в городах? В старом центре, как правило, пешком, хотя, иногда, как, например, в Вене, путеводитель знаменитого гида Rick Steves (Рик Стивс) рекомендует сначала сделать ознакомительный круг по Рингу (кольцевая улица на месте старых крепостных стен) на трамвае и подробно расписывает, что ты увидишь, если сядешь справа, и что, если слева… Для перемещения по всему городу советуют купить исключительно выгодный городской проездной на 1—3 дня, если поездки на местном транспорте не входят в твой железнодорожный проездной.

Где ночевать?

«Ночлежный» сервис в Западной Европе даже по сравнению с весьма гостеприимной Америкой поражает своим разнообразием. Путешественник с любым вкусом и бюджетом может найти себе приемлемое пристанище на ночь. Кроме многочисленных звёздных отелей, куда туристу со скромными средствами лучше не заглядывать (хотя не в сезон и здесь возможны варианты), имеются разнообразные малозвездные или совсем беззвездные отели с относительно дешевыми и удобными номерами, затем пансионы, гостевые дома, частные квартиры (ночлег и завтрак), студенческие и молодежные общежития типа hostels (c отдельными и общими комнатами) и, наконец, туристские базы (campgrounds), где можно поставить свою или снять их палатку. Слухи о сплошь дорогой гостиничной Европе появляются из-за недостатка информации и лени в ее поиске. Это могут обнаружить те, кто путешествует по русским турам. Они потому, в частности, сравнительно дешевы, что снимаются недорогие, но достаточно приличные гостиницы, а еще потому, что везут, как правило, «своим» автобусом, а не железной дорогой.

Большинство путеводителей как в Америке, так и в Европе непременно дает подробную информацию о вариантах ночлега. А budget guides делят ее на группы по степени ценовой и транспортной доступности, как и по наличию всех видов удобств. Нередко их авторы сопровождают ее рекомендациями, исходя из собственного опыта и личного знакомства с владельцами, особенно в случае небольших отелей. Так что им можно доверять, в чем я имел возможность не раз убедиться в ходе поездки.

Вот что пишет о доступных отелях в Европе упомянутый выше Рик Стивс – автор популярных американских путеводителей (его именем они и названы) для самостоятельных и экономных путешественников: «Европа полна традиционных старых отелей – слегка обветшавших, зато расположенных в центре или рядом с ним, дружелюбных, безопасных, регулируемых государством, предлагающих номера, вполне устраивающие не только европейцев, но и меня – по 30—40 долл. за ночь (40—80 долл. за номер для двоих). И не имеет значения, что о них вам говорит журналист-путешественник из вашей любимой газеты или ваш трэвел-агент. Это ядро туристской Европы: они привлекательные, приветливые, недорогие и удачно расположенные». С его путеводителем я не расставался и в Европе. Покопавшись у него и в других подобных путеводителях, я подобрал себе несколько вариантов ночлега в «узловых» точках маршрута – там, где имело смысл провести больше, чем один день.

Это были, в первую очередь, hostels – популярная во всем мире сеть молодежных гостиниц, принимающих, однако, на постой «молодежь» всех возрастов (только германская земля Бавария, единственная в мире, ставит возрастной барьер «не старше 26 лет»). Существует более 5 тысяч таких гостиниц в 70 странах мира, и здесь можно получить как место в общежитии (8—15 долл. за ночь), так и отдельную комнату за 18—25 долл. А если приобретаешь членство в этой организации за 25 долл. в год (15 долл. для тех, кто старше 65 лет), то и еще дешевле, вместе с букетом всяких скидок в музеях, театрах, местном транспорте и в каких-то кафе.

Далее было отобрано несколько скромных и близко расположенных к старому центру и вокзалу отелей или пансионов из описанной выше серии небольших гостиниц. Рассматривался даже вариант кемпграунда, тем более что я обзавелся миниатюрной палаткой (из серии – для бойскаутов!) и таким же спальником, и был большой соблазн «тряхнуть молодостью». Лишь выбранное время поездки, а это были уже прохладные сентябрь и октябрь, остановило меня.

Ночевать в путешествии так или иначе неудобно. Если это турпоход на природе, предстоят жестковатые и нередко холодные ночевки в своей палатке (хотя и привычной, но ее еще надо поставить, надуть матрац, разместить вещи и себя…) или в чужой (пока в ней разберешься и место найдешь – сон потеряешь). Если же это поход по «городам и весям», то ты каждый раз в новой гостинице, а это означает другие «удобства» в номере или их отсутствие, разные соседи рядом или за стеной и всякие прочие неожиданности, не способствующие сну. Но к этому меня приучила еще в Союзе кочевая жизнь в походах и командировках, так что я тем более был готов к несравненно более мягким европейским неожиданностям.

В отличие от стандартного подхода – бронировать заранее, прислушавшись к советам туристских «гуру» и имея собственный гостиничный опыт, я не стал это делать, чтобы не связывать себя. Один из этих знатоков сообщает, что из более чем 1000 незабронированных ночевок в европейских отелях, причем в пик сезона и часто в запруженных туристами и участниками фестивалей городах, он потерпел неудачу лишь в 3-х случаях. Просто надо, как минимум, появиться днем, когда расчищают бронь, или позвонить на 1—2 дня раньше. Есть и другие «хитрости», и они по приемам часто совпадают с теми, что мы в советское время использовали, общаясь с гостиничными администраторами. Конечно, есть риск, как я убедился потом в швейцарской Лозанне, но если у тебя в запасе список альтернатив и возможность позвонить или легко до них добраться, то тебе обеспечен ночлег. А в крайнем случае – полная приключений ночь в колоритном старом центре европейского города на сбереженные деньги…

Как питаться?

«А будет ли у тебя время на это?», – иронизировал Эммануил Гуревич, мой добрый знакомый по Донецку, замечательный врач и тоже крутой путешественник, однако традиционалист. «Только в свободное от основной работы время», – бравируя, отвечал я. Если же всерьез, то мы оба оказались правы.

Я действительно отвел еде функциональную роль – лишь поддержание сил в этом «марафоне». Между тем для многих путешествующих в других странах еда – одно из основных удовольствий, совместимое по важности с осмотром какого-нибудь знаменитого собора или музея. А нередко и важнее. Ну, я их понимаю, я и сам иногда не против… Но мои приоритеты в этой поездке, а также мой прошлый домашний, туристский и командировочный опыт и, наконец, бюджетные ограничения диктовали этот подчиненный основной цели вариант «кормежки».

Почему не устроить себе «разгрузочный месяц» на фоне многих лет переедания, которым мы грешили даже в дефицитное советское время, что уж говорить об изобильной Америке? Надо сказать, это было нелегко, учитывая соблазны европейской кухни, а также застолий моих гостеприимных друзей в Германии. Но я старался. Более того, мне было даже интересно выяснить: можно ли в Европе скромно и сравнительно вкусно прокормиться, почти не посещая даже самых дешевых ресторанов, кафе и забегаловок типа Макдональдса? Но вообще-то я опять ломлюсь в открытую дверь: опыт не одного поколения советских, а теперь и постсоветских туристов, путешествующих по Европе, в том числе и тех из них, кто сейчас проживает в ней, дает однозначно положительный ответ.

И вот что меня потом, уже в поездке, слегка удивило. Этот же вариант активно используют многие исконно европейские и заграничные путешественники. Ведь на самом-то деле большинство из них пускается в путь со скромными средствами, и, ради удовольствия увидеть вновь или еще раз старую Европу, они готовы экономить на общепитовской еде. Хоть это и предполагалось, но масштабы все же превзошли мои ожидания. Короче говоря, наряду с фото- и видеокамерой, в моем рюкзаке, как в добрые старые времена, разместились такие не менее важные приборы, как кипятильник на 220 вольт, большая кружка, компактный туристский набор посуды и т. п. практичные предметы, обычно сопровождавшие меня в командировке и походе.

Грузовая проблема

Она всегда была моим слабым местом: сильно выраженный синдром болезни под названием «все свое ношу с собой». Отсюда избыточность носимых и перевозимых грузов. Из командировок, особенно в столицы, всегда хотелось увезти как можно больше всякой «добычи» (когда еще такое достанется?), и она заполняла всевозможные емкости – рюкзаки, сумки, портфели, нередко, чемоданы и коробки. И доставлять их надо было – до поезда и после него – чаще всего на себе. В дальний поход, например, с трехместной байдаркой «Таймень», надо было, кроме нее (а это 40 кг в двух упаковках), везти все для независимой жизни в лесу и у воды, и это уже диктовалось суровой необходимостью. Так что с учетом «моего избытка» личных вещей набегало на двоих около 80 кг, и без тележки здесь уже было не обойтись. Этот опыт, с одной стороны, был мне помощником в сборе, укладке и транспортировке европейского груза, а с другой – мешал, так как мне все же предстоял «поход» по благоустроенной Европе, а не по лесам, рекам и деревням, например, средней полосы России, где и хлеба, бывало, не допросишься. Кроме этого опыта, давила еще одна прошлая привычка. Как же без подарков-то из Америки для живущих в Германии друзей и знакомых, а может, и просто для встреченных в пути приятных людей?

После многодневных поисков всякой всячины из длинного списка, многократных укладок в разные рюкзаки и сумки были отобраны – средних размеров добротный американский рюкзак туристского назначения, вполне носимый на себе, и примерно такая же дорожная сумка, для транспортировки которой (а если нужно, то и рюкзака) была выбрана очень практичная и легкая складная тележка фирмы Passport. Наконец, потребовалась и небольшая плечевая сумка для видео и фотокамеры, принадлежностей к ним, документов, туристских путеводителей и всяких дорожных запасов, включая термос и походное питание. В общем, три приличных по весу места, не считая тележки.

Забегая вперед, скажу, что, с одной стороны, я с этим грузом не выделялся сильно на фоне прочих самодеятельных туристов. В Европе груженный путешественник – обычное дело. Вот только сочетание этого груза с моим возрастом вызывало нередко сочувственные, а иногда и завистливые взгляды. С другой стороны, конечно же, было много лишнего, и на первой же «стоянке» у друзей в Аугсбурге пришлось разгрузиться, что уменьшило только вес, но не количество мест. Мораль проста: разгружаться, борясь с самим собой, надо дома, а не в дороге. И все же я успешно «сопровождал» мой избыточный груз в его путешествии по Европе, осваивая ее дорожные удобства – эскалаторы, пандусы. транспортные ленты, лифты и камеры хранения на вокзалах. Это был очень полезный опыт с волнующими, а то и забавными приключениями. И я без всякой надежды спрашивал себя: «Сумею ли в следующие путешествия его не повторять?»…

II. Странствие по Европе – в группе и в одиночку

Нью-Йорк – Аугсбург, Бавария

Путешествие мое началось с худшей из ожидавшихся неприятностей. При очередной пробной укладке груза на тележку – резкая боль в пояснице. И это за несколько часов до отлета! Типичный эффект «эйфории отъезда» с утратой привычной осторожности. Вслед за приступом радикулита, а с ним я знаком уже лет 30 – приступ отчаяния. Неужели из-за одного неосторожного движения, причем стандартного – с него почти всегда начинался очередной приступ – рухнет так тщательно подготовленная поездка? Взявши себя в руки, предпринял скрытно от домашних обычные лечебные меры. Проверил пределы подвижности – оказалось вполне достаточно для тихого хода с грузом на колесах. Разгружаться уже было некогда. Затем утешил себя тем, что так уже бывало и что в пути все постепенно проходило. Вспомнил, наконец, рассказ известного в советское время спортивного врача В. С. Преображенского (у него было прозвище «доктор ФиС») о том, как он с приступом хронического радикулита ушел в серьезный байдарочный поход. Его просто усадили в байдарку, и ритмичная работа с веслом оказалась прекрасным лечебным средством – спустя несколько дней он почти пришел в норму. «Вот только где я возьму весло в европейском поезде?!» – спросил я себя. Короче, всяческая терапия, лекарства с собой, и я уехал в аэропорт. Пришлось, правда, взять такси, а не ехать на метро, как намечал, – первая брешь в скромном бюджете.

Давно уже я не испытывал такой радости в пути – все-таки лечу! Ночной перелет, а спать не хотелось, да и стюарды Люфтганзы не давали, то и дело кормили и поили. Джаз в наушниках, забавный фильм на экране, европейское пиво на столике, предвкушение предстоящих удовольствий, смешанное с тревогой о ноющей пояснице – как тут заснуть? Ну и груз ответственности перед самим собой – ведь предстояло исполнить задуманное.

Электричка German Rail сходу взяла меня в «железные» объятия. Через две минуты из мюнхенского аэропорта уходил поезд вроде в Аугсбург, и кассир настойчиво велел мне поспешить. И хотя надо было позвонить о прибытии, я быстро покатил свой груз к эскалатору. Что бывает, когда ты, не раздумывая, подчиняешься чужой воле? А вот что. Сначала тележка с грузом не проходит в габаритные воротца перед эскалатором, а за мной уже скапливается нетерпеливая очередь других груженных пассажиров. Лихорадочно ее разгружаю и вношу груз в руках. В голову после бессонной ночи приходят дурацкие мысли: «Зачем тут эти чертовы ворота? Неужели кто-то пытается ввозить в Германию автомобили, – их же отсюда вывозят?». Но размышлять некогда: к платформе, указанной в выданной с билетом распечатке, подходит поезд, и я спешно загружаюсь в ближайший вагон.

Переведя дыхание, оглядываюсь – куда я попал? Все проходы забиты огромными чемоданами, сумками и ящиками, а их владельцы – смуглолицые граждане, похоже, с полуострова Индостан или Малой Азии, заняли ими и собой почти все сиденья. Теперь я уже понял зачем установили ограничители перед эскалатором и что мне делать дальше. Здесь потребовался не скромный еще американский, а длительный советский опыт поездок в электричках. Потеснились, разместились, едем, а успокоившись, начинаю разбираться. Оказывается, этот экспресс привезет меня в Мюнхен, а не прямо в Аугсбург, значит будет пересадка, и это четко указано в моей распечатке-маршрутке. Далее вспоминаю про поясницу, а она, конечно, сразу дает знать о себе. Осознаю, что меня уже «потеряли» свои и здесь, и там: ведь я же не успел позвонить им из аэропорта. И, наконец, этот экспресс остановится в Мюнхене только на минутку и хорошо бы знать не только, когда это будет, но и стоять у двери наготове.

Разобравшись, вздохнул с облегчением – так ведь я уже путешествую! И что значат эти мелкие дорожные приключения – да они просто входят в программу. В вагоне, после многочисленных остановок появилось одетое по-европейски, иногда по-баварски (в шляпе с перышком) местное население, причем этнически однородное, к чему после многоцветного Нью-Йорка не сразу и привыкаешь. За окном мелькают симпатичные островерхие дома с цветными черепичными крышами, балконами и подоконниками в цветниках, сады и огороды, поля и леса цвета начальной осени. Даже сердце защемило – до того пролетающие пейзажи походили на украинские. Да вот дома, люди, потрясающая чистота и аккуратность всего, что вокруг них и на них, и, конечно же, речь – они не давали забыть, что ты все-таки в «Нiмеччине».

Соседи-индостанцы, хотя и говорили по-английски, не могли ничего сказать про мою остановку, а поездные объявления идут по-немецки. Пришлось вступить в контакт с местным населением, и симпатичная студентка (а к тем, кто постарше, зачем обращаться – они чаще всего без английского, так что получаешь полезное с приятным) не только рассказала, где выйти, но и помогла это сделать. Если бы она не придержала дверь пытающегося умчаться с моим рюкзаком экспресса, я бы уже в самом начале упростил наполовину свою грузовую проблему. Но ни восхищаться, ни огорчаться было некогда: за семь минут мне предстояло пересечь разные уровни потрясного мюнхенского вокзала и попасть в пригородный поезд до Аугсбурга.

Что спасает иноземца на немецком вокзале, оказавшего здесь впервые и без здешнего языка, так это весьма дружелюбные информационные указатели и табло. Если ты освоил их знаковый язык и запомнил несколько «вокзальных» немецких слов типа прибытие, отправление и опоздание, можно никого не спрашивать. А если все же надо спросить, то обязательно найдется кто-нибудь понимающий твой английский. Но особый восторг, особенно для пользователя нью-йоркского сабвея, вызвали эскалаторы и лифты немецких, вообще – европейских, вокзалов. Как бы я без всего этого за несколько минут добрался до своей платформы и сел именно в свой поезд?

На тихом вокзале Аугсбурга всего лишь две платформы, но как мне с грузом и ноющей поясницей перебраться на привокзальную? По привычной лестнице – пожалуйста, но где же эскалатор или хотя бы лифт? Никто из наличных пассажиров меня не понимал, вот только подошедший юноша разведал, что, кроме перехода с простой лестницей, есть второй, где такую же лестницу сопровождает сбоку транспортерная лента – еще одно чудо вокзального сервиса. Когда ты ставишь на нее груз, она приходит в движение и перевозит его со скоростью твоего спуска или подъема по лестнице. Истинно немецкая расчетливость: зачем впустую гонять мощный эскалатор на небольших станциях, главное – помочь людям переместить груз, об остальном пусть думают сами. Ну, я-то подумал, захватив с собой тележку, и у подавляющего большинства «пассажирского человечества» большие сумки и чемоданы на колесах, но как быть людям в инвалидных креслах? И на это нашелся ответ: по обеим сторонам от упомянутой прорезиненной ленты есть металлические дорожки для колес. Если учесть мой дальнейший дорожный опыт, то можно сделать вывод, что европейцы даже превзошли хваленную американскую заботу о пассажирах, особенно об инвалидах в дороге, не допуская при этом расточительности. В Швейцарии, например, все платформы оборудованы пандусами: иди и кати свой груз сам или с чьей-либо помощью в обоих направлениях. Ну, а для больных и немощных при вокзалах действуют религиозные миссии – они, получив вызов, ну, может и не сразу, но придут на помощь. Кстати, там же, на вокзалах, симпатичные девушки в фирменной одежде собирают у «боеспособных» пассажиров пожертвования для поддержания этой миссии. Когда на них натыкался, то охотно расставался с евромелочью. У меня ж еще почти месяц пути, мало ли что…

Когда спустя три часа после прилета, позвонил, наконец, нашей донецкой подруге Людмиле Гурвиц и нашелся (и это оказалось непросто: надо было узнавать, как управляться с местными телефонной карточкой и кодами), стало ясно, какой международный переполох я учинил. Пришлось усердно каяться по обе стороны океана и убеждать своих в том, что это небольшое дорожное приключение было просто необходимо: вот и опытная проверка всего путешествия. И я почти не кривил душой. Даже без «байдарочного весла» боль в пояснице ушла куда-то вглубь, и вопреки страхам я смог не только передвигаться сам, но и перемещать свой, ставший родимым, туристский груз. Еще одно подтверждение старой истины: в экстремальных обстоятельствах болячки, когда нет времени их бояться, отступают.

Аугсбург – пять дней!?

Думал, что этот город, кроме места встречи с друзьями, будет лишь базой для дальнейших вылазок – в столицу Баварии Мюнхен, австрийские Зальцбург и Вену, а затем в Швейцарию. Сам же Аугсбург – мимоходом. Разумеется, это была ошибка. Первый для меня средневековый город в Германии, вообще в Европе, основанный римлянами более 2000 лет тому назад, когда и самой «Европы» еще не было, не мог не захватить в плен. Вместо двух дней я провел здесь пять (включая однодневную поездку в Мюнхен), нисколько об этом не жалея.

Людмила Гурвиц, вдова моего старого друга Марка Лангштейна (ее недавно тоже не стало…) свела меня с интересными людьми, на посиделках с которыми мы пытали друг друга про эмигрантскую жизнь здесь и за океаном, вспоминали «незлым, тихим словом» о своей прошлой жизни, пели под гитару бардовские песни. Выяснилось, что и здесь, как и в Америке, да и в Израиле (я побывал там в 2001-м), многие прежние советские интеллигенты, скажем так, «зрелого возраста», перейдя на скромное, зато стабильное иммигрантское довольствие, обнаруживают в себе скрытые или находят время раскрыть известные, но ранее зажатые, таланты. У одних это творческие (пишут книги, сочиняют музыку, рисуют, коллекционируют и т. д. и т.п.), у других – организационные (создают всякие союзы и ассоциации), а также занимаются доморощенной политикой, с удовольствием склочничают и публично колотят друг друга, третьи – «коллекционируют» путешествия и затем о них пишут и прочее, и прочее. Далеко не все могут вписаться в это отрадное и вместе с тем психологически трудное для жизни вне родины явление. Оно, однако, находится в русле довольно распространенного движения пожилых людей, и не только на Западе, когда даже на глубоком склоне лет обнаруживаются и активно используются разнообразные личные таланты. Человек далеко после семидесяти вдруг решает начать обучаться, к примеру, профессии адвоката, историка или дизайнера, чтобы осуществить свою юношескую мечту. Нередко это раздражает многих неким старческим инфантилизмом. Но можно ли осудить желание жить до конца полноценной жизнью, подкрепленное личными возможностями и поощряемое государством и обществом?

Как, однако, может быть германскому городу Аугсбургу более 2000 лет, если в начале нашей эры страна «Германия» еще не существовала? А вот как: на ее нынешней территории кочевали воинственные германские племена, многократно вторгавшиеся в пределы все еще могучей Римской империи, захватившей тогда почти всю нынешнюю Западную Европу. Чтобы остановить эти вторжения еще на дальних подступах, римляне начали еще за 40 лет до н.э. одну из своих последних «великих рабовладельческих строек» – Римский оборонительный вал, протянувшийся от Рейна к Дунаю более, чем на 500 км, включая многочисленные форты и крепости. Одной из крепостей и был Аугсбург, унаследовавший в своем названии имя императора Августа, даровавшему ему статус города с именем Аугуста. Среди других его ровесников можно назвать бывшие сначала фортами и ставшие затем крепостями и городами прирейнские Кельн, Трир, Кобленц, Майнц.

И чем же отвечают «неблагодарные» варвары-германцы римлянам, от которых они, так сказать, получили в наследство эти замечательные древние города, дороги и архитектурные сооружения, не говоря уже о сокровищах античной культуры, искусства и науки? Да они их большей частью просто сравняли с землей или сожгли! Главным наследием, которым сначала воспользовались новые правители Римской империи – германские князья, а затем франкские короли и их подданные – было христианство. С его помощью, но спустя сотни лет, потребовавшиеся им, чтобы через долгое Средневековье и бурное Возрождение дорасти, а то и перерасти вершины античной культуры, они восстановили эти и создали новые города и храмы – сначала в подражающем римским базиликам романском, а затем уже в собственном, готическом, стиле.