Клуб по интересам. Роман

Жанна едва заметно улыбнулась, почти впервые почувствовав удовлетворение от выполнения поручения. Она лично общалась с клиентом по этому делу и знала, что объект сам заслужил подарочек в виде боевой ведьмы на пороге, жестоко обидев юную дочь заказчика.

Глупо было со стороны амбала списывать произошедшее на выстрел – ведь не было ни единого звука, даже легкого хлопка. И, самое главное, никакого входного отверстия от пули, никакой крови – бесконтактная атака не оставляла следов, кроме внутренних кровоизлияний. В любом случае, объяснить эту смерть врачам будет довольно проблематично. А в том, что ставший жертвой мужчина мертв, администратор была уверена. Его, посиневшего, втащили обратно в здание, из которого он лучше бы и не выходил в тот день. Скорее всего, происшествие просто спишут на сердечный приступ, чтобы не искать истинную причину.

Она ускорила шаг и через пятнадцать минут уже готовила для Михаила кофе с корицей в шикарно декорированном офисе. Разумеется, женщина не забывала раз в несколько месяцев подсыпать в напитки Майкла немного, совсем капельку толченых ногтей или еще какой-нибудь субстанции, которая связывала бы ее с начальником. И тот на самом деле стал к ней лучше относиться. По-крайней мере, администратору так казалось.

Глава 2

Он уже немного опаздывал. Подойдя к городскому пруду, Рыбкин посмотрел на часы. Старинная семейная реликвия не приносила радости в данный момент, так как маленькая стрелка неумолимо приближались к заветной цифре. Внезапно (хотя, если подумать, то весьма предсказуемо) в его кармане ожил мобильный. Огромное неудобное устройство с размашистым экраном, по которому нужно было возить пальцем взад и вперед. А если он этим пальцем только что в ухе ковырял? Или это сделал бомж, который до Рыбкина сжимал тот же поручень в метро, что и он? Мужчина не без удовольствия проигнорировал звонок. Лишний раз не отвечать с помощью этого адского устройства ему было даже приятно.

Однако работа есть работа, а клиент есть клиент. Еще пара выполненных заданий, и они с Альбиной смогут уехать на долгие каникулы, начав их уже в конце осени, пока большая часть людишек будет зачеркивать циферки в календарях в ожидании жалких десяти дней, на которые они снимут оковы офисного рабства и предадутся беспробудному пьянству. В конце же этого «затянувшегося уик-энда» большинство из них будет просто мечтать вернуться под своды деловых центров – поближе к кормушке и подальше от алкоголя.

Телефон ожил повторно, явно намекая, что невнимание к заказчику будет чревато тем самым зачеркиванием дней до 31 декабря, а при грубом нарушении правил Жанна могла и вовсе оставить его дежурить под Новый год – отфутболивать обычных людей, которые хотели бы к празднику приобрести втридорога «гардины из Парыжу».

Запугав себя сам, маг Рыбкин встряхнулся, нашел силы достать громоздкую трубку и самым веселым голосом пообещать подойти на место встречи через две минуты. Отделавшись от клиента, он посмотрел на предательски мокрую, волнуемую легким осенним ветром гладь пруда. В обещанное время он мог прибыть, только перебежав на другую сторону набережной прямо по прохладной воде. Мужчина вздохнул, и, насвистывая мотив песни «Чому я не сокил», перемахнул через чугунную вязь ограждения.

***

Дворник, приехавший из солнечной приграничной страны, посмотрел на взъерошенного лысеющего мужика, бегущего по воде, и почесал в затылке. Он долго припоминал, чем его вчера угощал приходивший в гости родственник, и не мог понять, в какое именно народное блюдо тот коварно подложил шайтан-траву. Уборщик улиц даже извлек из-за пазухи старенькую кнопочную «Нокию» и гневно поинтересовался у родича, зачем тот вздумал над ним подшучивать перед рабочим днем. Однако собеседник начал его уверять, что вообще не понимает, о чем идет речь.

– Ты уверен? – по-своему спросил гордый обладатель оранжевого жилета, одним глазом подсматривая, как таинственный мужчина добрался до противоположного края набережной.

– Абсолютно! – в трубке было слышно, как говоривший на другом конце провода ударил себя кулаком в грудь в доказательство своей правоты.

– Тогда подыщи среди наших хорошего психиатра!

***

– Доброе утро! – Рыбкин немного вспотел от бега, кроме того, ему нужно было удерживать концентрацию, что требовало немалых энергозатрат.

Клиент оказался хмурым мужчиной лет сорока с небольшим в надвинутой на лоб шляпе. Кусочек кашне с узнаваемым дизайнерским рисунком робко выглядывал из-под его воротника, ненавязчиво сообщая о финансовом состоянии своего владельца.

– Вот фото предмета. Он должен быть у меня не позднее, чем через неделю, – клиент протянул небольшой конверт. – Здесь также аванс, о котором мы договаривались с вашей секретаршей. Надеюсь, я не зря плачу эти деньги.

Мужчина мысленно хмыкнул. Многие несведущие считали Жанну кем-то вроде разносчицы кофе. Но это было далеко не так. Не нужно было обладать никакими сверхспособностями, чтобы понимать, что хитрая молодящаяся дама занимает в «Клубе» чуть ли не второе место после шефа. Поэтому в глаза называть ее словами вроде «секретарь» было равносильно самоубийству в карьерном плане.

Впрочем, распускать язык в отсутствие ведьмы тоже не стоило – у нее везде были уши, потому что некоторые малоспособные самоучки только и ожидали шанса выслужиться перед «богиней» офиса. Рыбкин все это понимал, поэтому никогда не забывал мило улыбаться нахальной помощнице Майкла, делать ей небольшие сюрпризы и делиться гонорарами. За это ему всегда доставались одни из самых легких и хорошо оплачиваемых дел. Его никогда не ожидали неприятные неожиданности на заданиях, а обо всех подводных камнях он был предупрежден заранее. Вот и сейчас просьба клиента не была особо трудновыполнимой. Агент вполне бы обошелся и без магии. Он решил, что ему потребуются лишь кое-какие связи, немного психологии и небольшой подкуп и, вуаля – картина уже очень скоро появится перед пыхтящим заказчиком.

– Благодарю за доверие! Вы можете на нас полностью рассчитывать. Я позвоню сразу же, как только получу хоть какую-нибудь информацию по вашему вопросу.

Пятисекундная встреча, и каждый из джентльменов отправился по своим делам. Рыбкин не сомневался, что легко справится с очередным «подарком от Жанны». Убедившись, что вокруг никого нет, он даже позволил себе немного побродить по стволам деревьев, при этом тело его находилось почти параллельно земле. Мужчина получал большое удовольствие от таких упражнений. Как-то раз на старом дачном участке жены он снова не утерпел и, словно мальчишка, полез на раскидистый многолетний дуб. За этим баловством его застала соседка. Раздался вскрик, пустые ведра (кстати, являвшиеся плохой приметой) упали на землю, тихонько взлязгнув, и дородная женщина, словно хрупкая тургеневская барышня, завалилась в обморок, неприлично раскорячившись. Пришлось спускаться с дуба-колдуна и звать жену, чтобы она в нужный момент привела несчастную в чувства.

Сам агент «Клуба» отправился искать своего кота. Когда соседка вновь открыла глаза, она увидела вцепившегося в толстый сук Мурзика. На соседних с ним ветвях балансировал Рыбкин, старательно кричавший имя питомца и при этом изображавший страх. Женщина пробормотала, что ей, должно быть, солнцем голову напекло, и начало мерещиться всякое, а затем быстро ретировалась.

В этот же раз магу никто не мешал наслаждаться своим даром, только некоторые птички испуганно и недоуменно смотрели на то, как человек преодолевает законы гравитации.

***

Жанна устроилась поудобнее в своем кресле, закуталась в палантин и отпила из чашки растворимую бурду под названием «Горячий шоколад». В офисе уже никого не было, кроме нее. Посему все помещения погрузились во тьму, которую рассекало только загадочное мерцание компьютерного экрана. Ведьма пошарила в ящиках стола в поисках снеди, однако сумела извлечь на ощупь только старую карамельку. Ей очень хотелось есть, но досмотреть интересный фильм желалось не менее. Да и мысли о возвращении домой совсем не радовали. Поэтому она нашла для себя предлог в виде киноленты, которую созерцала через обычные человеческие очки. Женщина не выносила контактные линзы, а сейчас, в одиночестве, можно было позволить себе не направлять постоянно энергию в область глаз, как она делала в повседневной жизни.

Герои на экране начали целоваться. Жанна раздраженно перемотала сцену, одновременно перебирая в уме тех сотрудников «Клуба», которые могли быть ей полезны на поприще любовной магии. Впрочем, для приворота нужен был объект. Не строить же с кем-то из коллег отношения? Они все, без исключения, обладали собственной изюминкой и червоточинкой, и никто не мог предсказать, какая именно черта возьмет верх в конкретный момент времени. Поэтому помощница Майкла предпочитала искать варианты попроще. Вот фильм с воняющим ванилью какао-напитком – очень простой вариант.

Когда сзади совершенно неожиданно раздалось деликатное покашливание, ведьме стоило невероятных усилий заставить себя сначала обернуться и посмотреть, кто стоит за спиной, а потом уже готовиться разорвать незваного гостя на мелкие кусочки. К удивлению администратора, позади переминалась с ноги на ногу юная ведьмочка, имени которой Жанна не могла вспомнить. Весь молодняк для нее был на одно лицо – либо слишком амбициозные гламурные представительницы прекрасного пола, считающие, что знают себе цену, либо деревенские самородки, которые, получив гонорар за первое задание, теряли голову и пускались во все тяжкие. Первые относились к жизни «Клуба» исключительно по-деловому, вторые вскоре начинали считать себя настоящими звездами. Жанна же ценила только дисциплину и преданность. Еще ее невероятно бесило, когда кто-то из юной поросли начинал строить глазки Майклу, а через это состояние проходили почти все начинающие агенты женского пола. Поэтому многие из них со временем получали задания все реже, условия выполнения поручений становились все хуже, и кое-кто просто не выдерживал такого сотрудничества.

– Чего тебе надо? Рабочий день закончен, – ведьма едва удостоила пришедшую взглядом и отпила шоколад с таким видом, будто в ее должностные обязанности входил просмотр киноновинок в темном офисе.

– Я днем забыла документы по своему заказу. Вернулась наудачу. Даже не думала кого-то застать. И ни один телефон почему-то не отвечал.

– Первое задание, и уже что-то забываешь. Так дело не пойдет! – женщина словно пропустила мимо ушей последнюю фразу, не собираясь объяснять новенькой, что фильмы гораздо интереснее смотреть, когда никто не отвлекает, а все аппараты переведены в беззвучный режим.

– Жанна, я… Я понимаю, что вы отдыхаете, но у меня как раз был к вам вопрос.

– Я, вроде, еще не настолько стара, чтобы ты мне «выкала». У нас разница не такая большая. Что ты хотела?

Ведьмочка дернула плечом. Она успела пообщаться с несколькими агентами, и возраст помощницы шефа был весьма обсуждаемой темой в околомагической среде. В том числе, поговаривали, будто администратору было очень хорошо за «…дцать», а свою молодость она поддерживала весьма экзотическими способами – прогулками по болотам голышом в лунном свете, общением с пиявками и приемом внутрь птичьих мозгов.

– Я просто давно хотела сказать, что я вами восхищаюсь. Вот и все.

– Давно? Ты в «Клубе» без году неделя.

– Я знала про вас и раньше. Все-таки моя семья имеет косвенное отношение к тому, чем мы здесь занимаемся.

– Да, припоминаю. Тебя привел Майкл. Ты же дочь его знакомого… Лара, правильно?

– Вообще-то, Сара.

– Ах да, все время забываю имена, извини, Клара…

– Я Сара. Впрочем, мне даже больше нравится, как вы, то есть, ты меня называешь.

– Я постараюсь все же запомнить, как тебя зовут. Знаешь, дружочек, я ведь наблюдала за тобой с момента твоего появления в нашей маленькой дружной компании. Да-да! – соврала ведьма, в голове которой начали проноситься различные варианты использования молодой дурехи, которая входила в зону доверия Михаила, в собственных интересах. – Я решила, что ты подаешь большие надежды. Думаю, мы могли бы как-нибудь встретится за чашечкой чего-нибудь безалкогольного.

– Я буду очень рада! – раскраснелась девушка.

***

Фердинанд вышел во двор подышать. Шикарный коттедж, который арендовала для него продюсер, позволял и наслаждаться всеми благами цивилизации, включая джакузи и светодиодную имитацию звездного неба на потолке спальни, и побыть наедине с природой, когда это было нужно. Молодой мужчина, особо не заботясь о маршруте, прогуливался по погруженной в полумрак территории, освещенной лишь редкими встроенными прямо в асфальтированные дорожки фонариками. Он был погружен в собственные переживания.

Какая-то безысходность навалилась на него в последнее время. Он больше не чувствовал потребность творить. Ел деликатесы и вкусности, которыми был забит многокамерный холодильник на кухне, занимающей весь подвал. Смотрел бессмысленные развлекательные передачи для простых обывателей. Пил лучшее красное вино (певец давно пристрастился именно к нему, а в особо тяжкие моменты представлял, что это кровь), при этом он не пьянел даже от литра изумительного напитка. Это было хорошо, так как похмелья тоже не было, но, с другой стороны, и развеяться не получалось. Живые выступления ему пока давать запретили, мотивируя это тем, что Ферди нужно «еще чуть-чуть раскрутиться». Он не понимал, куда еще больше. Каждый день на все его аккаунты приходили сотни писем, его диски отлично покупали, он был знаменит. Клип удалось пристроить на телевидение, и уже был снят второй. А сам артист сидел на завалинке в пригороде и плевал в потолок.

Ему было невыносимо скучно и одиноко. Конечно, он не был столь наивен, чтобы не зайти на любой сайт, предлагающий эскорт-услуги. Молчаливый угрюмый охранник, дежуривший в маленьком домике у ворот, разумеется, пропустил бы пару ночных бабочек и даже отвез бы их обратно при необходимости. Но Фердинанду хотелось несколько иного общения. О чем он мог говорить с подобными людьми? О том, сколько они сегодня обслужили клиентов? Впрочем, добившись в жизни хоть чего-то, он старался быть лояльным ко всем. Фактурных жриц любви в латексе и ошейниках можно было бы снять в одном из клипов. Было бы забавно, если бы этих девушек узнали их «постоянные пользователи». Однако такой ход вряд ли устроил бы его продюсера. А иметь только банальное половое общение за деньги артист не хотел.

Так и просиживал дни в компании огромного телевизора и спутниковой тарелки. Впрочем, в его распоряжении было еще несколько тренажеров, он мог работать над своей формой. Также он настоял на том, чтобы за город был привезен синтезатор, и поначалу даже пытался что-то наигрывать на нем. Однако большая часть работы по созданию его музыки делалась с помощью новейших компьютерных программ, симулирующих все – от голоса до оркестра. А для обработки свежего альбома были наняты специалисты, после вмешательства которых он узнал свои творения, да и свой вокал, с большим трудом.

С Норой, сорокалетней мамочкой замечательного ребенка, обладавшей неплохой фигурой и уродовавшей свою внешность стрижкой-ежиком на светлых волосах, тоже полноценного общения не получалось. Удавалось обсудить очень узкий круг тем, после чего ее заклинивало на разговорах о деньгах и шмотках. Впрочем, он не жаловался. Как правило, беседу с ней прерывал звонок от няни ее «малыша», после чего женщина убегала в другую комнату и общалась с той на повышенных тонах.

Иногда он заходил в свою группу в социальной сети, просматривал аккаунты на различных сайтах. Всего от имени певца Фердинанда было создано порядка десяти учетных записей на всевозможных посещаемых ресурсах. Периодически на той или иной странице появлялись фотографии, сделанные не им, с подписями «еду в студию», или «мой кот», «готический вечер», либо цитаты философов или красивые строчки из чужих стихотворений. Все выложенные материалы должны были подчеркнуть его загадочный полувампирский образ с готическим флером. А несколько человек, которые значились в качестве администраторов его групп, периодически писали о том, какой он хороший, выкладывали фото Ферди с его ненастоящими подписями на них. Кто-то даже рассказывал, как встречался с ним лично. В общем, у него была интересная жизнь, о которой он сам не знал.

Сегодня ему стало особенно грустно. Он подошел к забору и стал смотреть в просвет между коваными элементами ограды. Еще было не очень поздно, и, хотя все вокруг уже окутали плотные колючие сумерки, он надеялся увидеть хотя бы пару светящихся окошек или идущий из трубы дым. Но за забором простиралась лишь темнота. За полчаса он только один раз услышал, как где-то далеко пронеслась машина.