И сверкали бы звезды

«Нефть. Нефть. Нефть», – я постоянно слышала вокруг. Организации, люди, связанные с нефтью, – всё это было рядом с отцом Софочки. Я уже подумывала о том, чтобы поговорить с мамой подруги о переводе в её институт. Я не собиралась быть рядовой переводчицей за спинами этих людей. Я хотела быть в их команде. Но пока я только присматривалась и прислушивалась, сидя за столом серой мышкой, скромно потупив глаза в тарелку из мейсенского фарфора.

Ещё одной целью родителей Софочки был подбор выгодной партии для неё. Кандидаты в женихи, приглашённые на обеды и ужины на Николину гору, сознавали ценность брака с дочерью такого влиятельного человека. Софочка имела особую привлекательность на этих смотринах. Здесь наши роли менялись, и теперь в большом доме на Рублёвке я была той самой «некрасивой подругой». Я и не возражала. Мне нужна была работа в правильном месте. Я хотела независимости, власти и денег.

«Путь долгий, но я умею ждать», – так я говорила себе.

Пока не встретила Марка.

С недавних пор Марк с породистой еврейской фамилией (а как могло быть иначе?) стал появляться в доме на Николиной горе. Я заметила, как менялись в лицах большинство гостей, как приосанивался и становился сверхлюбезным хозяин дома, а мама Софочки, женщина с волевым характером и властным голосом, вдруг смущалась и краснела как школьница.

– Кто это? – спросила я у Софочки.

– Кто?

– Марк. Кто он? Почему перед ним так все заискивают и строятся?

– А, Марк? – равнодушно уточнила подруга.

Мы закрылись в туалете, где Софочка поправляла косметику, с удовольствием разглядывая себя в зеркало.

– Тебе идёт это красное платье, оно очень подчёркивает твои бёдра, тонкую талию, и драпировка удачно прячет отсутствие груди, – автоматически отметила я, продолжая думать о Марке.

– Сучка! – рассмеялась Софочка и чмокнула меня в щёку.

Я удивлённо посмотрела на Софочку. Надо признать, при своих пороках она не была злой и завистливой. Она любила себя и трезво относилась к своим недостаткам, зная, в чём её сила.

– И что, подружка, твоя грудь третьего размера помогает тебе? Не надоело быть девственницей?

Я засмеялась в ответ, но всё же выпытала всё, что знала Софочка о Марке. Знала она немного, но и этого было достаточно, чтобы впечатлить меня.

– Он нигде не светится, должностей не занимает. Говорят, что связан с Самим. Страшно богат. Живёт в Лондоне. Был женат. Недавно развёлся. Четыре дочери. Жену вроде не обидел, но с его деньгами она могла бы получить и больше. Родители, конечно, хотели бы меня ему сунуть, но фу… – скривила губки на удивительно милом сегодня личике моя подруга.

– А почему «фу»? – удивилась я.

– Слушай, Алин, ну он реально старый! Ему сорок! Он зануда. Уверена, скучен в сексе, ортодоксальный еврей. Я же трахаться люблю! Да не просто, а позатейливее, да чтоб в компании! А это что? Ещё рожать заставит. Наверное, развёлся, потому что сына хочет. Жене тоже сорокет, не родит больше. Вот и ищет себе породистую молодую еврейку, чтоб выстреливала сыночками. На фиг надо?! Я вообще замуж не хочу! У папани денег много, запишет так и так на меня компании и недвижимость. Вот я и стану и при деньгах, и при свободе.

Я вздохнула, повернулась к зеркалу и смыла губную помаду с губ.

«Что ж, мы пойдём другим путём».

* * *

Путь к сердцу Марка оказался долог и тернист. В те времена, когда ещё не родился интернет, тяжело было узнать информацию о человеке, хотя и позже всё, что касалось Марка, тщательно скрывалось.

И тем привлекательнее он становился для меня.

Несколько раз мне случалось сидеть рядом с ним за столом, перекинуться парой фраз. Запах денег, исходивший от его одежды, обуви, часов, смуглой кожи, холёной сытой внешности, сводил меня с ума. Я чувствовала вибрации власти, силы и магического влияния на людей. Мне было необходимо проникнуть в этот загадочный мир всемогущества.

Дело было не в самих деньгах и роскоши. Мне казалось, что, попав и закрепившись там, наверху, я получу какие-то особенные преимущества, раскрою тайну, неведомую простым смертным.

* * *

Летом отец Софочки устроил нас на практику в серьёзную организацию, связанную с нефтью и газом. Софочке надоело работать уже через неделю. Она закапризничала, уехала к матери в Ниццу. Но я осталась и вкалывала за двоих. Мне было всё интересно. Вскоре в компании обратили на меня внимание и как на сметливую стажёрку, и как на симпатичную молодую девушку.

Но у меня была цель – Марк, и я не собиралась размениваться на менеджеров среднего звена. Иногда я видела Марка в офисе, но он по-прежнему не замечал меня, несмотря на то, что мы были представлены друг другу и несколько раз пересекались на Николиной горе.

Сколько сил я потратила на разработку плана под кодовым названием «Заманить льва в яму»!

Измучившись, уже готова была сдаться, но судьба решила посмеяться надо мной и заманила меня в коварные сети.

* * *

Из-за Софочки, учёбы и званых обедов у родителей подруги я стала редко навещать Серафиму Эммануиловну и как-то летом, в выходные, всё же вырвалась на свою дачу. Я была вымотана работой, устала от одержимости Марком и уже решила оставить эту затею. Когда я приехала на вечерней пятничной электричке, уже с порога радостная и возбуждённая Серафима Эммануиловна сообщила, что у нас гости. Это было тем удивительнее, что она никогда не звала друзей на дачу, предпочитая встречи с подругами и сослуживцами по институту в центре столицы.

Удивлённая, я зашла в комнату. За столом сидела наша соседка и незнакомый мужчина. Он встал, чтобы представиться и пригласить меня за стол. Высокого роста, светлые волосы, добрые и умные глаза. От него шла волна надёжности, уютности. Я поймала себя на мысли, что он кажется мне родным. Где я его видела? Портрет! Это же тот мальчик, чьё изображение я так любила рассматривать! Он больше не мальчик, а красивый мужчина с римским профилем. Но его глаза и длинные пальцы крепких надёжных рук, они те же.

Весь вечер прошёл совершенно отлично от тех званых обедов, к которым я уже привыкла у родителей Софочки. Я забыла о том, что надо кем-то притворяться, что надо думать, что сказать, как выглядеть. Удивительная волна родственных душ, мыслей подхватила меня и сделала абсолютно счастливой. Я смеялась, шутила. Я ловила на себе восхищённый взгляд Влада. Я наслаждалась им. Наверное, это был самый прекрасный вечер моей жизни. Я даже не знала о себе, что могу быть хорошей! Мне хотелось быть чистой, светлой и честной. И клянусь, в тот миг я такой и была. Влад видел во мне это, и я давала ему лучшую часть себя. Всё, что происходило потом, было естественным пересечением наших вселенных. Мы, как два засыхающих ручья, с трудом пробивающихся сквозь одиночество и боль, вдруг нашли друг друга, слились в единое целое и обрели неведомую силу, которая в своём потоке чистой воды могла снести горы и унести нас к счастью.

С Владом я познала, что такое божественная близость. Это не было манипуляцией сексом, как с Анибусом, или грубым инстинктом, как с другими случайными партнёрами. Мне казалось, что нам не надо говорить. Мы слышали мысли друг друга, мы дышали одним лёгким на двоих, задыхаясь от любви и нежности.

* * *

Влад…

Влад…

Мелькают картинки моего самого счастливого лета. Так тепло моей одинокой душе от воспоминаний.

После работы я неслась домой. Если Влад задерживался, я готовила ему еду, колдуя над кастрюлей, в каждое движение вкладывая свою нежность. Я, словно добрая ведьма, хотела защитить и уберечь его.

* * *

Не уберегла.

В те наши самые счастливые дни меня удивляло, почему люди не замечают, что я единственный человек, который умеет парить над землёй?! Я могла поклясться, что не касалась земли! На миллиметр я поднималась над ней. И чувство это было волшебно! Сейчас, по другую сторону жизни, я вновь ощутила это парение.

Но боль, которая идёт от слайдов моей жизни, делает мою душу тяжёлой…

* * *

Марк…

Марк единственный из людей почувствовал моё парение.

Марк наблюдал.

В глазах его появились интерес и удивление.

Но мне не надо было уже ничего от него! У меня была любовь моей жизни – Влад.