Магиня для графа

Я смотрела и ничего не понимая, захлопала своими ресницами. От ступора, меня привел в чувства мальчик. Он радостно прокричал:

– Вот здорово, граф оставил, Люцию, граф оставил мою Люцию. Мы завтра будем играть, Камелия.

Он бегал по детской и радостно подбрасывал игрушки к верху. Я осторожно спросила у Сьюзен:

– Это правда? Граф разрешил мне остаться? и он… больше ничего не сказал? Женщина кивнула и только сказала:

– Сейчас покормим детей и пойдем пить чай, Бриан очень устал и не выйдет к чаепитию. Хорошо? Подожди немного и я освобожусь.

Я поинтересовалась у хозяйки, кто помогает ей с детьми, она ответила, что Эстер. Я побежала на кухню, предварительно спросив, что едят их дети. Прибежав туда, застала Бриана наливавшего в стакан воду, случайно задев его, подлетела к пожилой женщине, даже не посмотрев на мужчину. Меня он ударил, мне было все равно, даже не извинился. Фу, какой-то противный молодой человек.

– Положите мне на поднос все, что едят дети, – отрапортовала я кухарке-экономке. И стала ждать, барабаня пальцами по столу.

Пожилая женщина посмотрела на нас с хозяином и скривилась в улыбке. Стала ставить на поднос овощной бульон, чашки с молоком, хлеб, печенье. Я посмотрела на мужчину и увидела, что опять пролила на него стакан с водой. Он вновь набрал воду и выпил ее быстрыми глотками. Эстер, сложила все на поднос, и я ухватилась за него. Но тут мои руки перехватил мужчина и холодно сказал:

– Позвольте, я сам отнесу, судя по тому, что вы такая неуклюжая гусыня, думаю, вы не донесете и поднос.

Я бросила на него злобный взгляд, он держал поднос и я тоже. Вцепившись в него, мы смотрели друг на друга и пыхтели от злости еще бы долго, пока Эстер, хохоча, не спросила у нас:

– Вы еще долго так стоять будете а? голубки. Дети есть хотят.

Граф слегка разжал пальца, а я шустро изловчилась и, щелкнув пальцами, вылила графин с водой на Бриана. Мужчина сразу отцепил руки, и я, хватая поднос, быстро пошла в детскую, бросая на ходу:

– Это вам за удар по моей щеке, индюк. Напыщенный индюк, просто дурак.

Эстер хохоча, вытирая слезы, произнесла ошарашенному мужчине:

– Ну и девушка, Бриан, вот кому в жены попадет. Покоя не будет, а какая страсть в глазах.

Мужчина молча, вышел в коридор и направился в детскую. Он был зол на Люцию, «применяет магию, когда вздумается. Так, теперь ясно, она владеет бытовой магией. Будем знать. Ох, и отыграюсь я на тебе красавица, отыграюсь».

Сьюзен, доверила мне Камелию, когда увидела меня влетевшую с подносом и красными щеками. Она, хихикнув, опустила глаза. Поднося ложечку с бульоном в рот маленькой девочке, я краем глаза увидела Бриана. Брюнет влетел к нам в детскую. Сьюзен, увидев мокрые волосы брата, догадалась, что-то случилось между ним и юной ведьмой. Еле сдерживая смех, она тихонечко спросила:

– Бриан, дорогой, что-то случилось? Подожди не много, я скоро освобожусь. У меня к тебе есть разговор.

Мужчина сдержал себя и, взглянув на меня, глубоко вздохнул и елейным голосом ответил:

– Нет, любимая, все нормально. Дети приятного аппетита. Наслаждайтесь ужином. Он вышел за дверь. А женщина зажала рот рукой и содрогалась приступом смеха.

Я ничего не понимала и поэтому не стала спрашивать. Покормив детей, Сьюзен отнесла поднос на кухню, а я осталась с малышкой Камелией. Девочка залезла ко мне на ручки, и я начала ее качать, запела колыбельную. Стоя с девочкой на руках, отвернувшись к окну, я пела и пела. Пауль, улегся на стоявшем диване, около стены детской и укрылся мягким пледом.

Мужчина видел, как сестра относила поднос с посудой, он спустился по лестнице и завернул в сторону детской комнаты.

– Бриан не ходи, ну что с тобой, ну, что опять. Бриан посмотри на меня. Почему ты весь мокрый? – удивленно спросила брата сестра.

Брюнет взглянул на Сьюзен и с недовольством произнес:

– Сьюзен, больше не могу, я прибью ее. Она воспользовалась магией и вылила на меня графин с водой, когда я хотел помочь. Не могу я ее терпеть, понимаешь? Внутри все переворачивается, ненавижу ее Сьюзен. Не могу. Молодая брюнетка обняла своего брата и тихо сказала:

– Бриан, есть давняя поговорка, от ненависти до любви, один шаг, кажется, так говорили. Запомни это, Бриан. Открой ей свои чувства, когда придет время. Не жди ты уже свою Лурдес, полюби снова и будь счастлив.

Бриан внимательно посмотрел на сестру и прислушался. Затем, снова поинтересовался, слыша звонкий голос девушки:

– Что это? Сьюзен, что за пение в моем доме? Молодая женщина обняла своего брата и тихо шепнула:

– Это Люция качает твою дочь, ты хотел понаблюдать за ней, вот у тебя есть такая возможность. Пойдем, посмотрим.

Они подошли к двери и увидели девушку, бережно качающую ребенка, затем она аккуратно положила спящую девочку в колыбель и тихо произнесла, но ее слова услышал граф.

– Солнышко, твой папа очень злой, он не любит детей в отличие от меня. Спи солнышко, спи.

Мужчина и женщина быстро отпрянули от двери и на цыпочках пошли подальше и встали около лестницы, обнимая друг друга, о чем-то шептались. Я подоткнула одеяло у спящего мальчика и медленно вышла, чуть прикрыв дверь. Руки легонько дрожали, тут я увидела, как брюнет жадно целует в губы свою жену. Глубоко вздохнув, я легонько толкнула графа своим плечом и взбежала по лестнице.

Мужчина отлепился от сестры и та, вытаращив глаза, грозно прошипела:

– Бриан, ты очумел, что ли? Прекрати свои замашки.

Мужчина положил руку на свою грудь и уже весело прошептал сестре над ухом:

– Прости сестрица прости, так надо было. Она дала реакцию. Я ей не безразличен, понимаешь?

И уже чмокнув сестру в щеку, быстро взобрался по лестнице. Брюнет догнал меня у моей двери и, положив руку на ручку двери, не дал ей открыться. Я хмыкнула и, сложив руки на груди, отвернулась от Бриана. Свободной рукой, мужчина взял меня за подбородок и повернул к себе. Заглядывая мне в глаза, он сказал:

– Прости меня Люция, я не хотел тебя обидеть. Я умоляю тебя о прощении. И да, я болван, напыщенный индюк и еще кто там, я забыл. Ну впрочем не важно, просто прости меня?

Я вывернулась и, отпихивая графа, уперлась ему в грудь, мужчина изловчился и, повернув меня одним рывком, облокотил о стену. Ухмыляясь, я поинтересовалась у него:

– Что же дальше граф? Вас трясет от моего присутствия? Может мне покинуть ваш дом? Как теперь вы докажите своей жене, что вьетесь возле меня?

Брюнет сглотнул, проводя своими влажными губами по моим губам, глухо произнес:

– Меня трясет лишь от того, что такую дерзкую и не покорную, я желаю иметь, но не могу этого сделать, пока ты не ответишь мне. Прости меня, умоляю тебя Люция, обещаю тебе, что не трону тебя ни одним ударом.

Бриан касался своими губами и нежно обласкивал мои губы, было чертовски приятно и тепло. Но и страшно, я, и мужчина в десять раз сильнее меня. Да и на этаже мы одни. А как с ним хорошо. Еще миг и я просто обниму его и прижму к себе. Сдерживая мелкую рожь во всем теле, я напряглась, и мужчина заметил это. Он обхватил мое лицо ладоням и накрыл мои губы в пьянящем сладком поцелуе. Я взяла его за предплечья, а он прижал меня еще сильнее к себе.

– Люция, пожалуйста, Люция прости, – шептал брюнет, оторвавшись от губ. Я, сглатывая комок в горле, произнесла:

– Граф, отпустите меня. Что вы себе позволяете? Вы и правда идиот.

Он шумно выдохнул и уже холодно бросил на ходу, идя в свой кабинет:

– Извините Люция Фернандес. Такого больше не повториться.

Я вошла в свою комнату и облизала свои припухшие губы. На них еще остался след от влажных губ мужчины, который был мне симпатичен.

С каждым днем, чтобы ни происходило в моей жизни, я всегда жду встречи с ним, особенно когда день не задался с самого утра. А после встречи улыбаюсь буквально до ушей. Вот ведь и так каждый день, одни происшествия. Я как наивная дурочка.

Чуть отдохнув, я вышла в коридор и спустилась по лестнице в детскую. Дети играли, Сьюзен вышивала на ткани какой-то узор, и я поинтересовалась у женщины: