Синие облака

Синие облака
Галина Антоновна Жадан

Саша молода, красива, оканчивает университет, у нее есть любимый человек. Кажется, ничего не может измениться. Но вдруг все рушится. Как героине преодолеть невзгоды? Как забыть предательство? Где найти силы полюбить еще раз?

При оформлении обложки использованы фотографии:

https://www.firestock.ru/ (https://www.firestock.ru/); https://www.firestock.ru/devushka-minimalistichnyiy-makiyazh-brovi-girl-minimalistic-makeup-eyebrows/ (https://www.firestock.ru/devushka-minimalistichnyiy-makiyazh-brovi-girl-minimalistic-makeup-eyebrows/) Автор: fireman (https://www.firestock.ru/author/fireman/)

https://yandex.ru/images/search?p=19&text=%D0%B1%D0%B5%D1%81%D0%BF%D0%BB%D0%B0%D1%82%D0%BD%D1%8B%D0%B5%20%D0%BA%D0%B0%D1%80%D1%82%D0%B8%D0%BD%D0%BA%D0%B8%20%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D0%BA%D0%B0&pos=579&rpt=simage&img_url=https%3A%2F%2Fimages.wallpaperscraft.ru%2Fimage%2Fnebo_oblaka_goluboj_108523_3840x2400.jpg&lr=11062

Часть первая

Глава I

Александра сидела на кухне на угловом диванчике, поджав ноги, пила чай, а взгляд был прикован к телефону. Одной рукой она держала чашку, периодически поднося ее ко рту и делая маленькие глотки, а другой обхватила телефон, так что ладонь с серебристым аппаратом казались одним целым. Большим пальцем она беззвучно и с необыкновенной скоростью набирала на сенсорном экране текст сообщения. Девушка общалась с группой друзей, а на лице параллельно отражались эмоции от беседы: то улыбка бродила по губам, то брови удивленно поднимались или сдвигались в негодовании, то изумленно, то озадаченно, то насмешливо – словом, вся гамма переживаний коллективного разговора или «трёпа», по оценке самой болтуньи.

Горячее солнце заливало просторное помещение кухни, сквозь занавеску распадаясь на тысячу лучиков, превращая шкафы, стены, посуду на столе в калейдоскоп из солнечных зайчиков. В приоткрытое окно вливалось долгожданное тепло, занавеска слегка колыхалась, пропуская нагретый на солнце воздух. Весна наконец-то доказала свое превосходство над никак не желающей уходить зимой.

Сегодня, видимо, решались не менее глобальные проблемы, настолько велико было внимание девушки, уткнувшейся в телефон – она даже не слышала крики, раздававшиеся из комнаты. Слышны были два женских голоса и два мужских, но только один женский, тонкий и пронзительный слышался, мягко говоря, очень громко, три других, тихих и как будто оправдывающихся, слышно было приглушенно и лишь изредка.

Надо сказать, что у хозяйки этой трехкомнатной квартиры на втором этаже в хорошем районе, Любови Николаевны, было три мужа и две дочери. Первый и второй мужья давно уже были бывшими, когда-то они были отцами двух дочерей женщины, а сейчас проживали в других районах города и не подавали признаков жизни, по словам дочерей. Третий муж, настоящий, благополучно пребывал в этой квартире и, кажется, не собирался съезжать. Видимо, Любовь Николаевна с годами научилась ладить с мужьями, теперь она была довольна и спокойна, живя с третьим мужем Захаром Семеновичем уже пятнадцать лет. Будучи в молодости властной и требовательной к окружающим, прямолинейной в высказываниях, не жалеющей ни мужей, ни детей, с возрастом она стала мягче и, наверное, толерантной и более уживчивой. Между дочерьми женщины была разница в десять лет. Марианна,  старшая, высокая, с округлившимися формами матери семейства, шатенка, уже двенадцать лет как замужем, воспитывала двух славных детей. А младшая Александра, девушка среднего роста, по-юношески стройная, с русыми волосами, оканчивала технический университет. Хотя дочери и видели изменения матери в лучшую сторону, но по старой памяти старались не часто посещать родительский дом, да и между собой девочки, живя с матерью, никогда не были подружками, даже сестрами их трудно было назвать, слишком большая разница в возрасте, разница характеров, даже чисто внешне они разнились. Все это наложило отпечаток на теперешние их отношения – чисто приятельские, правда, с большим стажем, они никогда не ругались, но и любви между ними не было, словом – легкие отношения, не требующие ничего друг от друга, а дальше не надо и вникать.

Марианна, взбешенной фурией вбежала на кухню, где пила чай ее сестра. Александра лишь подняла глаза на вошедшую и продолжила свою увлеченную беседу с друзьями.

– Представь себе, – продолжая кричать, с негодованием бросала слова Марианна, – приходит в два часа ночи, мало того, что пьяный, так еще и девку какую-то притащил, и дружка своего наглого. Так я их с лестницы и спустила. Даже соседи повылазили из своих нор посмотреть на такое безобразие.

– Бедолаги, – нахмурилась Александра, не отрываясь взгляда от экрана.

– Кто?

– Соседи. Жалко их. Они, наверное, во сне ели тортики, целовались, а ты со своим чудом!

– Каким чудом?

– Полагаю, что это был твой муж, – большой палец девушки продолжал скакать по экрану телефона.

– Ты оторвешься от своего телефона? Я ведь с тобой разговариваю, – продолжала кричать фурия, размахивая руками.

Сестра подняла голову.

– Но я уже слышала об этом. Потом муж приполз на коленях, подарил французские духи, и ты его простила. У этой истории будет такой же счастливый конец?

Марианна вдруг успокоилась и расслабилась, опустив руки.

– Тебе хорошо говорить. Но Виталий – отец моих детей. Слышишь, консилиум устроили, – она прислушалась к голосам, доносившимся из комнаты. Наверное, его успокаивают, как будто я провинилась.

– «Хочешь быть счастливым – будь им», сказал Козьма Прутков – назидательно протянула Александра.

– Хочешь сказать, что мне надо развестись? Но я люблю его.

– Тогда терпи, – Александра внимательно взглянула в лицо сестры и опять сосредоточилась на телефоне.

– Саша, Саша, – тяжело вздохнула старшая сестра, – ты еще совсем зеленая. Ду бист нох кинд, как говорил мой отец – ты еще ребенок. Максималистка, не знающая жизни. Такой большой выбор подчас, вариантов много, карточный веер – не знаешь, какую вытянешь карту, козырь или пустышку какую-нибудь. Жизнь так многоцветна, черным и белым не ограничишься. Надо лавировать среди житейских рифов.

– Корабли лавировали, лавировали и не вылавировали – сощурила глаза девушка и улыбнулась с ехидцей.

– Шла Саша по шоссе и сосала сушку, – парировала Марианна.

– Да, ты меня в детстве всегда так дразнила, а я раздражалась и плакала.

– Ну, теперь ты не будешь плакать? Ты девушка серьезная, с мужским характером. У тебя даже имя мужское – а Александры к тому же все были настоящими мужчинами, и Македонский, и Невский, и Суворов.

– Зато у тебя красивое женское имя. Даже два: Мария и Анна. А мне и одного не досталось. Вот и приходится становиться сильной и независимой. Я не стала бы терпеть такого мужа, – Саша налила себе чаю, предложила сестре, – тебе налить?

Марианна села за стол, взяла протянутую ей чашку, подула на чай, прихлебнула.

– Кстати об Александрах. – Продолжила Саша. – Вот ты назвала Македонского, Невского, Суворова. А подумай, кем они были? – Девушка сделала глоток, задумчиво улыбнулась. – Они – воители. Чувствуешь? Всем мужчинам необходимо воевать, завоевывать, сражаться, добиваться, покорять, побеждать. Такова их природа, сущность, можно сказать, главное в их жизни. Все их помыслы, устремления направлены на решение глобальных вопросов, общечеловеческих проблем: захват новых территорий, освобождение своей страны, проведение реформ – Александр II, создание радио – Александр Попов или космического корабля – Александр Королев. – Саша остановилась, задумалась, посмотрела вверх. – Хотя он, кажется, не Александр, нет, точно не Александр, видимо, все-таки Сергей. Но суть не меняется. Они не размениваются на мелочи, женщины для них не главное в жизни, они только могут помогать им, утешать, рожать наследников, то есть все то, что близко к земле и заземленным радостям жизни, вообще, им позволено только идти рядом.

– А еще  были Александр Радищев, Александр Пушкин, Александр Грибоедов, – запротестовала Марианна, – которые прекрасно жили без войны и сражений, трепетно любили своих жен.

– Им досталось другое время, и пришлось им сражаться в других областях человеческой деятельности, все трое служили на государственных должностях, что тоже не просто, и творили шедевры. В литературе тоже можно сражаться, что они и делали. А твой муж ходит на нелюбимую работу, как понурая тягловая лошадь, и нет никаких сражений. Ты же никуда его пускаешь, он у тебя как горничная и нянька. Пусть хоть с Захаром на рыбалку ездит. Или тоже не отпустишь, сатрап в юбке.

– Ну, вот, – обидчиво поджала губы Марианна, – начали за здравие, кончили за упокой. Я расхваливала твое имя, а ты разнесла меня в пух и прах.

Слышно было, как в комнате продолжался разговор, но теперь это была спокойная беседа ровным дружественным тоном. Виталий, муж Марианны, был неплохим человеком, заботился о семье, деля свое время и усилия между работой и семьей, приходил вовремя с работы, не забывал периодически приносить жене цветы, гулял с детьми, делал уроки со старшим, младшему читал перед сном сказки. Но иногда у него случались срывы или загулы, когда ему было необходимо сорваться с семейной цепи и, убежав подальше от дома, вдохнуть глоток свободы. Возвращался он быстро, как будто боясь, что его не пустят обратно, просил у жены прощения, та поднимала бурю, которая заканчивалась таким же бурным примирением. Мать Марианны и отчим оказывались всегда на стороне зятя, увещевая зареванную жену и оправдывая провинившегося мужа, прося Марианну простить Виталия, а мать и Захар даже уговаривали их заняться каким-нибудь совместным увлечением, как походы на природу или что-то в этом роде. Все быстро успокаивались, проходило время, и все повторялось вновь.

Сестры пили чай, продолжали беседу, такую же тихую, как и в комнате, и Александра даже отложила телефон.

– В семье всякое бывает, но на то она и семья, что любит и прощает, – увещевала старшая младшую, – вот будет у тебя своя семья, тогда вспомнишь меня.

– У меня есть семья, если ты не забыла. Но мой Сергей это не твой Виталик, он так никогда не поступил бы, – уверяла Александра, – он честный и любит меня. А тебе бы надо тоже позволять мужу и к друзьям сходить, и пиво попить.

– У нас дети, а это ко многому обязывает. Я тоже не бегаю по подружкам. Вот когда поженитесь, нарожаете детей, я посмотрю, как ты мужа будешь отпускать к друзьям…

– Да, я его сама отправлю, потому что я тоже его люблю. Или буду ходить вместе с ним. Мы заведем много друзей, и ему не придется уходить к ним от меня, – торжествовала Александра, – у нас и сейчас постоянно полна горница друзей.

– Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, – Марианна перебила сестру, не соглашаясь с ней.

– Мы с Сергеем уже вместе два с половиной года, и хоть живем на съемной квартире, и дома своего у нас нет, но нам вместе очень хорошо, никто ни от кого не бегает.

– Саша, у вас общее дело – вы учитесь, а дальше неизвестно, что будет. Кстати, когда вы распишитесь? Так хочется на свадьбе погулять, свою то я забыла.

– Не знаю. Пока не думала об этом. Наверное, после защиты дипломных. Сейчас не до этого.

– Думай быстрее.

– Все у нас будет хорошо! Порадуйся за нас, – попросила Саша, умильно склонив головку, убрав с лица прядь волос.

Собеседница не успела ответить. У подъезда во дворе, куда выходило окно кухни, остановилась легковая машина, из которой во всю мощь неслась музыка, певец пел песню, которую Саша не знала. А Марианна тут же подхватила слова припева и начала подпевать: