Смех смехом

стараются свои успехи чинно,

с курсивом, пером описать.

Плоды их пера не чета тому,

что оперяется в природе, чванно,

красиво, как в сказке сказать.

Только в сказочном правовом поле

подвизается птица счастья.

Это синюшное чудо в перьях

вылупляется не из яйца,

а из непроверенных источников,

в кои всем, даже косым и косолапым,

неукоснительно верится.

По размеру его веры воздается

каждому члену природы, будь то

нечленораздельно гогочущий, тявкающий,

рычащий, любовно сочленяющийся

или членовредительски кусающийся.

В НИИ, засиженных мухами и учеными,

практикуется не вера как таковая,

а вероучение, которое верифицируется.

Там все запускается не махатмой, а маховиком

и деется под манипуляциями кураторов,

а не по мановению голубой курицы.

Опытные кузнецы научного счастья

основываются на подопытных мышах

не под эгидой бредовой синей пташки,

а под крылом закона достаточного основания,

пусть кто и скажет, что под хвостом.

Присобаченные к лаборатории мыши,

претерпев медвежьи услуги,

получают, как и некий барановатый люд,

волчий билет, оставляющий их в козлах,

ибо человек человеку не только волк,

но и коза ностра.

Выводы, вытекающие

вместе с буйными реагентами

из продырявленных оными пробирок,

задевают естествоведов за живое,

а мышей за незаживающее естество.

Выводы, никуда не вытекающие

из водоупорных и упёртых пробирок,

имеют место быть ни к селу ни к городу.

Есть и такое местопребывание —

и не надо тут ха-ха-ха,

ибо хорошо там, где не тут.

Хуже всех Тутанхамону:

ему не тут-то было, а там он хамон.

Неуемная глобализация,

как тот мифический Вечный Жид,

ищет всё новое место, тщась обойти