Танго с призраком: Орильеро. Канженге. Милонгеро

Отец Анхель оказался действительно умным человеком. Он дал девушке именно то, что ей было необходимо. Не абстрактный набор рассказов, а сборники с конкретными указаниями.

Как, когда, зачем, для чего…

Пожалуй, Антония будет ходить в храм даже с удовольствием. Это с дураками разговаривать тяжко. А с умным человеком – наоборот. А еще интересно – был бы отец Анхель так же благодушно настроен, не будь она – Лассара? Почему-то Антонии казалось, что эти два фактора взаимосвязаны.

Странно, правда?

В доме Араконов ее ждали две девушки в гостиной и шесть платьев.

М-да…

Нельзя сказать, что они были щедры. Но и что собрали вовсе уж потенциальные половые тряпки – тоже.

Паулина расщедрилась на три платья, но расцветки… палевая, темно-желтая и бледно-бледно-розовая попросту были не к лицу Антонии. Зато фасон был достаточно модным. Узкая юбка, лиф, скроенный так, чтобы подчеркивать грудь, модный квадратный вырез, три пояса к платьям. Было видно, что платья не из лучших, но и не из худших. И даже если они отобраны по принципу – на тебе, что мне не в цвет… ну так что же?

Нищим выбирать не приходится.

Альба расщедрилась на три платья, но разных фасонов. Юбка-клеш, рукава фонариком, светло-зеленый цвет, юбка-клеш, рукава с буфами, темно-синий цвет, и один костюм. Прямая длинная юбка, пиджак, блузка. Светло-серый.

– Я в нем выгляжу ужасно, – честно пояснила Альба. – Сливаюсь со стеной. А у Антонии глаза светлые, ей может подойти.

– Да, пожалуй, – согласилась ритана Розалия. – Девочки, вы умницы. И платья я вам обязательно закажу.

– Огромное вам спасибо, – тихо произнесла Антония. – Я очень благодарна… и за помощь, и за внимание…

Она действительно была благодарна.

Ее могли выгнать, могли не заниматься ее проблемами, могли… да много чего могли и сделать, и не сделать.

Вместо этого ее приютили, с ней возятся, а что намного меньше, чем с родными дочками… и что? Вы бы так же отнеслись к племяннице, которая свалилась вам на голову? Да еще которую вы ни разу в жизни не видели? Да и расстался ее отец с семьей не лучшим образом…

Антония могла оценить ситуацию правильно.

Ее не любили. Но делали, что должно. А мало это или много?

Время покажет!

* * *

Статуя Ла Муэрте утопала в цветах. Белых, чистых…

С неба бледным глазом смотрела полная луна. Смотрела и любовалась. Белизна цветов, белизна одежд, белая улыбка оскаленного черепа… улыбка смерти.

Кто-то сказал, что поклонение смерти обязательно сопряжено с кровью? Жертвами?

Но зачем?

Рано или поздно к Ней придут все. Так стоит ли отдавать часть там, где рано или поздно будет – всё? Вот и идут паломники, вот и несут то, что Ей может быть приятно.

Цветы смерти.

Асфодели.

Бывают иные жертвы, бывают. Но всегда добровольные. И не сегодня, о нет. Сегодня обычное богослужение, пришли те, кто сам захотел.

Пришли спокойно, ничего не опасаясь.

Церковь?

Они в курсе.

Не одобряют, но и не запрещают. Знают, что часть прихожан оказывают почтение и Ей, но также отлично знают, и что происходит на богослужениях. Предпочитают держать всех смутьянов в одном месте и под своим благожелательным присмотром. Ереси будут всегда, равно как и культы. Проще следить с самого начала, чем потом разгребать последствия. Несколько священников всегда приходят, и жрецу иногда кажется, что не просто так.

Они приходят не только контролировать.

Они приходят к Ней.

Богослужение простое.

Нет ни молитв, ни псалмов – к чему? Каждый молится в своем сердце.

Есть только дешевенькие лучинки, которые горят в темноте, и цветы. Возложи цветок, зажги лучинку – и жди.

Она догорит и погаснет. А ты можешь в это время молиться.

Что делает верховный жрец?

В каком-то смысле направляет мероприятие. Зажигает огонь в чаше, готовит алтарь, на который возлагаются цветы, первым опускается на одно колено… это – тоже различие. Во время официального богослужения все сидят и слушают священника.

Ла Муэрте не нужны долгие богослужения.

Ее помнят. Этого достаточно.

На всех присутствующих – белые плащи с широкими капюшонами. Не балахоны, нет… выглядит это впечатляюще.

Статуя с любовью смотрит на своих детей. Выглядит она, как скелет, одетый в подвенечное платье. Вечная Невеста.

Ла Муэрте.

Но разговор начался потом, когда жрец остался с самыми доверенными людьми, у алтаря.

Убрать остатки лучинок, сложить цветы, закрыть пещеру – благодаря противовесам широкий камень уверенно закрывает вход к статуе. Она откроется верующим только в следующее полнолуние.

– Сегодня одной из сестер было видение. В наш город придет Ее дочь.

– Ее дочь?

– Девушка, которая приближена к Ней. Ей угрожает опасность.