Некромант. Работа словно праздник

– Творцы…

Таши спорить не стал. Хотя по интонации было понятно, что Ладорат листэрр решительно не одобряет.

Оставалось дойти до поместья и отправиться спать.

Утром некромант гримировался особенно тщательно. Осмотрел руки в пятнах, подергал бородку, высовывающуюся из-под капюшона, вздохнул.

Ладно. Шалотта тем и хороша, что кутаться в нее можно с ног до головы.

И отправился на поиски матери Ладората.

Женщину он нашел практически сразу, в гостиной, где та гоняла служанок. Девчонки протирали здоровущую люстру, а таша Ладорат командовала парадом.

– Таша Ладорат, мое почтение.

– Сатро Раш. Доброго утра. Я могу вам чем-то помочь?

– Можете, – перешел к делу Таши. С такой проще было не ходить вокруг да около, а сказать все просто и ясно. – Где мы можем поговорить, чтобы нас не подслушивали?

Женщина кивком указала на дверь. И вышла первой.

Таши проследовал за ней до небольшого кабинета. И не мог не отметить, как схожи вкусы у матери и сына. Только цвета тут были чуть легче. Зеленый, голубой, бежевый… а так – почти копия. И стол здоровущий.

– Итак?

– Таша Ладорат, мне нужно что-то от вашей дочери.

– Зачем?

Таши не стал церемониться со старухой. Такую хоть об стену лупи. И коротко объяснил, что именно ему нужно. И насчет привязанной души, и…

Женщина слушала молча. А потом кивнула, опять напомнив Кайно Ладората.

– Медальон сейчас у мужа. Пройдем к нему.

Таши поклонился в ответ.

– Сатро Раш… вы сможете освободить душу моей дочери?

– Смогу. Но мне надо узнать, к чему она привязана. И кто это сделал.

– Я рассчитываю на вас, – просто сказала старуха.

Таши шел за женщиной, смотрел на прямую спину – и думал, что и Лейри и Каирис так себя не вели бы. Девушки были слишком человечны. А старуха – она была больше госпожой, чем женщиной. Она привыкла повелевать. Вот и вымерзло в ней многое человеческое.

Нет, как бы там жизнь ни повернулась…

Женщины могут быть сильными, умными, яркими. Они могут рваться во власть, получить ее и даже успешно с ней справляться. Но ради них же самих – не стоит давать женщинам в руки эту опасную игрушку. Она яркая и красивая, но это всего лишь чешуйки на ядовитой змее.

Пожилая женщина медленно поднялась по лестнице. Прошла в комнату мужа.

И – изменилась. Хотя и не сильно. Но выглядело это так, словно из-под сугроба пробился подснежник. Мужа она определенно любила. Только вот слишком сильно ее поломала власть. И проявлять эту любовь получалось все хуже и хуже.

– Милый, как ты себя чувствуешь?

– Живу, Мила. Живу…

– Мне нужен медальон с волосами Ливелллы.

– Зачем?

– Чтобы маг, которого нанял Кайно, попробовал что-то установить по нему.

Таши деликатно отвернулся.

Уютная комната. Светлая, большая, кровать большая – супруги явно спят вместе. А на стене…

Р-раш!!!

Таши дернулся так, словно его шилом ткнули. И мгновенно оказался у портрета.

Красивая девушка. Яркая, умная… О нем говорил Фирт! О нем, несомненно. А еще…

Руки некроманта прошлись над портретом. И ощутили явственное тепло. И не только тепло. Пульсация жизни… ее не должно быть в простом холсте, но она там есть, она бьется… неупокоенные души – это тоже по ведомству некроманта. И распознать такую он сможет.

– Таша Ладорат!

Голос прозвучал так резко, что женщина даже вздрогнула. Но не разозлилась. Она была умна и понимала, что ее позвали не просто так.

– Да?

– Давно у вас этот портрет?

– Н-нет…

– Откуда он?! – почти прошипел Таши.

– Сын нарисовал. За день до смерти Ливеллы…

Таши выругался на лаарси.

– Да?! Просто так взял и нарисовал?!

– В чем дело, молодой человек? – подал голос больной.

Таши вдохнул. Выдохнул.

– В том, любезнейший, что душа вашей дочери заключена в этот портрет. И если его от вас не убрать – долго вы не проживете.