Любовь нечаянно ворвётся

– Вовсе не дико. Посмотри, как она прекрасна. У неё нет матери, можно сказать, что её родительница из дворянской семьи.

5 глава

Сайн развешивает мокрое, постиранное бельё на верёвки в отдалении от отеля.

Сзади раздался незнакомый голос:

– Решила покалечить всех принцев?

Резко обернулась. И оцепенела от этого подавляющего взгляда хищника.

Отвечала:

– Хотелось бы ещё отпугнуть не только принцев, но и всех волков в округе.

Кальвин обольстительно улыбнулся, обнажая белоснежные зубы.

Спрашивал:

– Составите мне компанию за ужином?

– Я не ужинаю, фигуру берегу.

Он ждал ответ именно в такой манере, потому светился довольством.

Подначивал:

– Мало есть вредно. В перерывах между едой образуется кариес.

– От кариеса бедняков спасает жвачка из смолы.

– Проявление Вселенной в виде тебя ошарашивает. Да, это её лучшее творение. Не зря оба принца будто сбесились.

– Барон Дэрквульф, Ваша Милость не боится простудиться у реки?

Лаская взглядом красавицу, волк просил:

– Отбросим формальности, будем общаться по-простому. Меня Кальвин зовут.

Она с подозрением взглянула в его почти чёрные глаза, покаялась:

– Извините, но я не общительна.

Его глаза кричали о желании. Как дерзко он смотрит на неё! Будто б уже решил за всех, что эта женщина будет принадлежать ему.

Сайн продолжила развешивать бельё, не замечая пялившегося на неё волка. Его наблюдение вызывало дискомфорт. Вот что ему надо? Дали же понять – не интересен.

Кальвин пробубнил себе под нос:

– С честью выдержала очередное посягательство… А если я предложу тебе кольцо с бриллиантом или кучу денег за ночь утех?

Неожиданно для себя девушка разразилась отборной бранью, гоня нечестивца. Он заслушался, её гневный голос взволновал.

Поощрял:

– Какая речь! Так самозабвенно ругаться! Но я тебя, дикарка, перевоспитаю и приручу.

На её лице появилась сводящая скулы оскомина, ей не нравился этот наглый самонадеянный красавец.

Оборотень ушёл, Сайн в сердцах плюнула ему вслед.

А ранним утром на кухне челядь с хозяевами, перекусывала, когда их блаженное состояние нарушил барон Дэрквульф. Артур Уолден вскочил.

С раболепием узнавал:

– Вашей Милости что-то угодно?

Кальвин кивнул и попросил:

– Что-то я тоже проголодался. Сделайте и мне пару бутербродов с копчёным мясом. И отвар ромашки запить.

Аристократ сел на табурет напротив Сайн, которая сегодня была в неброском сером платье.

Спрашивал её:

– Как дела?

– Хорошо,– пожала та плечами, не глядя на красавца-волка.

– Что делаешь?

– Хорошею.

Волк широко улыбнулся.

Пояснил:

– Я имел ввиду: какие сегодня дела запланировала возложить на тебя семья? Ты ведь не едешь на конную прогулку?

– Нет.

Хозяин пансиона, что грузно опять уселся на свой табурет, сурово нахмурившись, пояснил:

– Дочка будет помогать стряпать. Весь день.

Кальвин вертел в руках горячую глиняную кружку отвара, не сводя глаз с интересующей его особы.

Заметил: