Проникновение. Восхождение на трон

– Этого быть не может! – воскликнул он.– Магия, со всеми её последствиями не передаётся полукровкам!

– Она мне и не передалась. Я смогу родить здорового наследника, не умерев. Я лишена родового проклятия. Я такая, как все обычные люди!

Отец указал на кресло.

– А это что было тогда?

– Мама! Она произносит заклятия, я лишь повторяю за ней!

– Как такое возможно? – растерянно выдохнул Тоилок.– Она, правда, в тебе?

Он поднялся, сжал в ладонях худенькое лицо и посмотрел в глаза девочки, пристально, изучающе, будто надеясь там что-то увидеть, но они лишь излучали любовь.

– Пап, там нет её…– тихонько проговорила будущая королева.

– Где?

– В моих зрачках ты не увидишь её отражения, – дочь с сожалением вздохнула.– Мама мертва. Как и от всех мёртвых остался лишь неосязаемый дух.

– Он поселился в твоей голове? – Тоилок спрашивал, приподняв брови, наконец, начиная верить в правдивость слов девочки.

– Да,– кивнула она,– но против собственного желания. Задай любой вопрос, что знали лишь ты и мама.

– Не стану оскорблять тебя недоверием и погружать в интимную жизнь родителей.

Отец уселся обратно в кресло, потянув за руку Анну. Она оказалась у него на коленях. Он сжал длинные пальцы, доставшиеся его ребёнку от матери:

– Поэтому Матис решил от тебя отказаться? Он видел, как ты творишь волшебство?

Анна кивнула.

– Глупец, но я понимаю его, – Тоилок покачал головой.– Я отдал бы жизнь, чтоб назвать Льяну королевой.

– Но не допустили бы остальные маги?

– Да, нарушать три главных закона Ийтории нельзя никому – снимут защиту, наложенную при рождении на королевских детей. Но не это меня останавливало.

Он изменился в лице, перечисляя следующие за нарушением последствия.

– Льяну, сделай я так, сожгли бы на костре, предварительно обезглавив и разрушив заклятиями дух. С тобой, родись ты до её казни, поступили бы так же, а меня живьём погребли, после того, как заставили наблюдать за вашей агонией. Навечно лишив права наследства престола весь род.

Он упёр взгляд в стену, произнося следующее:

– Ты знаешь, что отрубленная голова живёт несколько секунд уже отделённой от тела?

Анна накрыла второй рукой крепкую мужскую ладонь, давая понять, что разделяет переживания, а он продолжал:

– Я видел бы полные ужаса взгляды до последнего вздоха.

– Как жестоко и страшно!– Возмутилась Анна, с трудом сдерживая слёзы.

– Не более ужасно, чем видеть, что сможет творить злой человек, наделённый безграничной властью и вечной жизнью!

Тоилок перевёл взгляд на девочку, произнося то, на что хотела бы надеяться и сама Анна:

– Ты не думаешь, что по той же причине Матис отказался от вашей свадьбы?

– Он даже не захотел меня выслушать!

– Вот тут он не прав, наверное, потому что привязался к тебе недостаточно крепко и надеется, что сумеет забыть… мудрость приходит с годами…

– А любовь?

– Она должна вызреть, если возникла из страсти, которой он был ослеплён.

– Ну что же, пусть зреет, но я ждать не стану!

– Ты любишь его? – Тоилок смотрел на дочь, понимая то, что сейчас происходит, намного лучше её самой.

Она отвела взгляд

– Думала, что люблю.

– Но гордости в тебе пока больше, чем обожания?– ухмыльнулся он.

– Да!– Возмущённо подтвердила будущая королева.

– Значит и ты пока испытала лишь страсть к Матису, а не любовь.

– Я не…

Попыталась объяснить свои чувства Анна, но отец остановил её, подняв ладонь вверх, прекрасно зная, что та ещё не разобралась в себе. Нужно время.

– Скажи, что ты хочешь? – Подталкивал её венценосный отец.

– Я должна вернуться на Землю, помочь одной из подруг,– скороговоркой произносила она,– а после…

Он резко прервал её бормотание.

– Я спросил не что должна, а чего хочешь!

Аня потупила взгляд в попытке унять рвущую сердце боль, но мысли снова и снова возвращались в момент последнего разговора с Матисом. Горечь слов обжигала не меньше обиды за рухнувшие надежды. Нет ничего страшнее предательства, совершённого любимым человеком.

– Меня никто, никогда так не унижал, – прошептала Анна, не догадываясь, что произносит фразу вслух.

В последнее время она часто поступала так, как в силу скрытного характера не делала раньше.

– Я слишком много тебе задолжал, – Тоилок с сочувствием смотрел на ребёнка,– отдав на воспитание другим людям и ни разу не балуя… – Сейчас ради дочери он готов был на всё.– Спрошу ещё раз – что желаешь прямо сейчас?