Будьте моей вдовой или Закон сохранения вранья

Веронику поселили в одном корпусе с финалистками, работниками редакции и спонсорами мероприятия. Соседство оказалось шумным, но безумно любопытным.

– Конечно, такие финалы были бы нам не по карману, – призналась Веронике главный редактор журнала Нелли Шульговская, с которой они познакомились в столовой, очутившись за одним столиком.

Нелли была примерно того же возраста, что и тетка Зоя, но в отличие от нее успешная и ухоженная. На реставрацию и отделку собственного фасада она наверняка тратила львиную долю заработанных средств. Вероника успела втайне ей позавидовать. Нелли носила короткие волосы, выкрашенные в ярко-каштановый цвет, и простые изящные платья, на внутренней стороне которых наверняка имелись умопомрачительные бирочки.

– Так вот, я и говорю: какие у редакции деньги? – Нелли лукаво улыбнулась. – Но дело в том, что этот корпус – самый шикарный, с кондиционерами и джакузи – еще в начале строительства выкупила фирма моего мужа.

Муж, Тарас Шульговский, который сидел тут же, ковыряя вилкой летний салатик, вскинул веселые глаза:

– Это оказалось чертовски выгодным вложением капитала! Мы возим сюда своих клиентов, гостей, партнеров, сотрудников и их родственников. Иногда сдаем домик в аренду сторонним людям, иногда им распоряжается дом отдыха. В общем, я очень доволен.

– А что у вас за фирма? – спросила дама, занимавшая четвертый стул за столиком, – одна из тех самых финалисток, экономист какого-то невнятного НИИ по имени Татьяна Семенова.

– Фирма «Супервтор», – охотно ответил Тарас. – Мы перерабатываем вторичное сырье и делаем из него множество потрясающих вещей.

«Еще один созидатель!» – с иронией подумала Вероника. Повадками Тарас чем-то напоминал Каретникова, хотя был моложе и держал себя, так скажем, демократичнее. Татьяне Семеновой он явно импонировал. Разговаривая с ним, она постоянно ерзала и поправляла пестрое платье с неровно обшитым воротом. «Наверняка совместное производство Италии с Белоруссией», – с сочувствием подумала Вероника, которая в последние годы просто выбивалась из сил, чтобы пристойно выглядеть.

К цветастому платью Татьяны Семеновой прилагались неодинаковые глаза – один серый, другой зеленый. Она первая разделалась с десертом и, уходя, бросила на Веронику странный разноцветный взгляд. Может быть, ей было неприятно, что та пришла и Тарас Шульговский ею заинтересовался? Потому что до этого его вниманием всецело владела она, Татьяна.

– А почему вы своих финалисток не посадили за один столик? – поинтересовалась Вероника, обозревая большой и гулкий обеденный зал.

– Сначала мы так и сделали, – вздохнула Нелли Шульговская. – Мы ведь приехали утром, еще до завтрака. Но наши дорогие дамы тут же перессорились.

– Это все Букашкина, – хмыкнул Тарас.

– Коровкина, – поправила его жена. – Вон она, Кира Коровкина, через столик от нас. Вон та, в панаме. Лучшая работница своей химчистки.

– Сочувствую остальным работницам, – пробормотал Тарас.

– Я уже обратила на нее внимание, – усмехнулась Вероника. – Горничная попросила эту Киру выйти на пять минут, но та заявила, что заработала дорогой номер своим собственным умом и не собирается упускать ни одной минуты пребывания внутри. Она так вопила, что я даже вышла в коридор посмотреть, что случилось.

– Так вот этой Кире, – понизила голос Нелли, попутно промокнув губы салфеткой, – накануне поездки сюда кто-то угрожал. Она решила, что соперницы хотят выдавить ее из соревнования, и ополчилась на них со всею силою своей страстной натуры.

Вероника понимала, что Нелли делится информацией не потому, что неожиданно прониклась к ней симпатией. Для нее и Тараса подобное «светское» перемывание косточек было делом совершенно обыденным. Они просто обсуждали вслух все, что им было интересно, а Вероника просто попалась под руку.

– Как это – угрожали? – заинтересовалась она, кинув на Киру Коровкину пытливый взгляд.

– Ну, прежде чем отправиться в дом отдыха, мы собрали всех трех победительниц в редакции. Делали с каждой интервью, фотографировали. Кира приехала первая, прямо с чемоданом. Я повела ее в буфет перекусить с дороги, и свои вещи она оставила в большой комнате, где постоянно толчется народ. Я сейчас тоже там сижу, потому что у меня в кабинете ремонт. Так вот. Когда мы возвратились обратно, две другие финалистки уже были там. А через некоторое время Кира обнаружила в своей сумочке записку: «Если поедешь в «Уютный уголок» – будешь убита».

– Вот это да! – расширила глаза Вероника, а Нелли с воодушевлением продолжала:

– Слушайте, она так разоралась! И сразу же решила, что записку подбросил кто-то из соперниц, чтобы испугать ее и не дать ей выиграть телевизор.

– А у вас главный приз – телевизор? – уточнила Вероника.

– Вообще-то это секрет, – хмыкнул Тарас. – Но Кира думает, что именно телевизор. Если она победит, я обязательно куплю ей какой-нибудь подходящий агрегат. Нельзя же разочаровывать читательниц журнала. Я как-никак главный спонсор. Вернее, не я, а «Супервтор».

– Можешь смело говорить – я, моя фирма, – насмешливо изогнула бровь Нелли. – Стаса здесь нет, никто тебя не отбреет.

– Стас – это мой партнер, – пояснил Тарас. – И фирма у нас с ним общая.

Шульговский уронил с края чашки каплю, чертыхнулся и, достав из кармана большой красный в белую клетку носовой платок, промокнул им брюки.

– Когда мой муж и его партнер только разворачивались, я эту их фирму называла «Стас энд Тарас», – засмеялась Нелли. – Конечно, если бы все начинать сначала, то пусть был бы один Тарас.

– Не верю, что это говоришь ты! – хмыкнул ее муж. – Ты же безумно любишь Стаса!

– Люблю, конечно. Тарас, скажи, чтобы мне принесли вина, – попросила Нелли.

– В такое время? – тот бросил взгляд на часы.

– Но мне хочется!

– А вы будете? – спросил Тарас, быстро оглядев Веронику.

На самом донышке его глаз притаился мужской интерес. Вероника была как-никак победительницей конкурса красоты. Пусть и малюсенького конкурса, но все-таки.

– Вы недорассказали про угрозы, – напомнила она, отказавшись от вина.

– Ну… Это все! – пожала плечами Нелли. – Никто эту записку всерьез не воспринял. Однако бурная Кира не только настроила против себя остальных двух финалисток, но и ухитрилась сделать так, что они переругались между собой.

– Хорошенькое дело! – хмыкнул Тарас. – Я тут стелюсь для того, чтобы конкурсанткам было комфортно…

– Ты стелешься для того, чтобы было комфортно мне, – похлопала его по плечу Нелли. И добавила для Вероники: – Тарас с самого начала помогает моему журналу выживать.

– Так вот почему вы их рассадили! – пробормотала Вероника. – А Кира после того, как получила записку, не испугалась ехать сюда?

– Конечно, нет. Да всем ясно, что это так – глупый розыгрыш! Кому она нужна, Кира из химчистки, верно ведь?

– Ты не права, дорогая, – возразил Тарас. – С таким жутким характером можно нажить себе врагов даже в химчистке. Эта Кира – та еще штучка. Да одна фишка с номером чего стоит!

– С каким номером? – поддержала беседу Вероника.

– Пока я в холле разговаривала с обслуживающим персоналом, – понизила голос Нелли, – она заняла мою комнату. Нарисовала в журнале регистрации свою фамилию синим фломастером и нахально выставила рядом – номер один. Сама выбрала себе номер, ни у кого не спросила – куда ее собираются поселить… А я всегда останавливаюсь в первом номере. Мне нравится вид из окна и вообще… Я люблю традиции. Еле-еле вдвоем с горничной упросили эту Киру переместиться в комнату под номером три. Она сама тащила свой чемодан. Сообщила, что все самое ценное хранит именно в чемодане. Ей сказали, будто в Москве сумочки вырывают прямо из рук. Специально для такого случая она носит в кармашке сумочки китайский сувенир – резиновую фигу. И рубль мелочью. Теперь она у меня за стеной.

– За стеной? – удивилась Вероника. – Ах, да! Нечетные по правую руку, четные – по левую. Значит, я прямо напротив вас – во втором номере.

– Все комнаты одинаково хороши! – заверил Тарас, со странной тревогой наблюдая за тем, как его жена поглощает вино.

– Дорогой, ты останешься на ночь? – спросила та.

– Не могу, ты ведь знаешь, у меня сегодня деловая вечеринка.

– Пусть туда Стас пойдет.

– Он ходил на прошлой неделе.

Тарас улыбнулся Веронике, как бы показывая жене, что они не одни и не стоит наезжать друг на друга в присутствии посторонних.