Рыцарь астрального образа

Он замер на полуслове и неожиданно так высоко подпрыгнул на сиденье, что стукнулся головой о крышу салона. Кудесников тотчас ударил по тормозам и едва не впечатался носом в лобовое стекло. Сливка сидел на месте, повернув голову вбок и вытаращив глаза.

– Что с вами? – раздраженно спросил Кудесников, потирая ушибленный нос. – Опять нервишки шалят?

– А-а-а! А-а! Что это? Что? У вас… Там… Сумка… Она ползает! Вот опять! Смотрите, смотрите!

У Кудесникова от его выкриков зазвенело в ушах.

– Да перестаньте! – прикрикнул он. – Там Мерседес.

– Т-то есть как «М-мерседес»? К-ка-акой «Мерседес»?

– «Шестисотый». Походная модель.

Сливка продолжал вжиматься в боковую дверцу. Еще секунда – и он даст деру. Арсению пришлось объяснить все, как есть:

– Мерседес – это кот. – Тут же он вспомнил о Маврушкине, с которым судьба запросто могла столкнуть его в Аркадьеве или на пути к нему, и поспешно поправился: – То есть кролик. То есть нет, это редкий мадагаскарский зверь – помесь кота с кроликом. Кролокот называется. Если хотите, можете приоткрыть «молнию» и потрогать его чудный мех. И не бойтесь, он не кусается. По крайней мере, до вчерашнего дня не кусался.

– Я и не боюсь! Просто я не очень люблю кроликов. Котов, впрочем, тоже. Поэтому, если вы не возражаете, не буду смотреть на вашу экзотику.

– Как вам угодно. – Когда Кудесников сталкивался с людьми, не выносившими кошек, он становился оскорбительно вежливым.

Мотор автомобиля весело заурчал, и попутчики снова двинулись в путь. Ехать оставалось всего ничего. Вскоре перед их глазами предстал огромный щит с устрашающе большой надписью: «Добро пожаловать к нам в Аркадьев!»

– К кому это – вам? – пробормотал Кудесников себе под нос, а вслух спросил: – Вы в этот город, вероятно, частенько наведываетесь? – и поспешно добавил: – По службе.

– Частенько.

– А где тут можно заправиться? Бензина мало.

– Да вот, прямо сейчас будет автозаправочная станция. На въезде, не проскочите.

Сливка остался в машине и, отодвинувшись подальше от страшной сумки, наблюдал за своим попутчиком, который вышел наружу и завел беседу с парнем в красивом рабочем комбинезоне с названием нефтяной компании на груди. Сливка вздохнул. Сам он не очень любил разговоры с незнакомцами, они его тяготили.

Тут он заметил, что его попутчик что-то сунул парню в руку, а тот в ответ передал ему. Визитка? Удивительная общительность и скорость установления контактов!

Когда они опять тронулись в путь, Сливка хотел спросить, зачем ему визитка парня с автозаправки, но не успел. Кудесников задал вопрос первым.

– А где тут у вас можно остановиться? Чтобы и недорого, и чистенько было? Есть здесь гостиница с хорошим соотношением цены и качества?

– Есть такая, – энергично кивнул Сливка. – Называется «Слава». Находится на улице 25-летия Октября.

«Очень оригинально», – чуть не сказал Кудесников вслух.

– Вы знаете дорогу?

– Знаю, я здесь частый гость. И в этой гостинице часто останавливаюсь.

«Слава» была обнесена оградой с большими воротами аляповатой советской ковки. Над ними висела табличка, на которой было выбито название гостиницы и лозунг: «Отдых – это смена видов деятельности». Кудесникова, подрулившего к самым воротам, мучил вопрос, на какую такую деятельность могли согласиться пролетарии после года вкалывания на заводе. Но Сливка лишил его возможности поразмышлять о загадках советской действительности.

– Послушайте, мне неудобно, но… Может быть, вы меня сначала до моей гостиницы подбросите?

– А эта разве не ваша? – грубовато спросил Кудесников, уставший от сюрпризов, которые ему подбрасывал Сливка.

– Не моя. Мне другую фирма оплачивает, более… М-м… Дорогую. Вы ж хотели цена – качество, – начал оправдываться он. – Вот я и вспомнил об этой…

– Ну, говорите, куда ехать? – Арсений сделал вид, что сдался с неохотой.

Сливка показывал дорогу, приплясывая на заднем сиденье и время от времени косясь на сумку с «кролокотом». Когда они добрались до места, он горячо поблагодарил:

– Спасибо вам, вы меня выручили, можно сказать, спасли! Вы мой благодетель!

Он даже сделал было попытку обнять Кудесникова, но тот кинул на него тяжелый взгляд, и Сливка не рискнул приблизиться.

– Предпочитаю твердую валюту!

– Ах да, что ж я, действительно… – забормотал Роман Петрович и стал судорожно шарить по карманам. – Просто я подумал… Вы говорили…

– Ну что вы, прекратите, это я так, пошутил неудачно. Вы мне машину починили, это я вас благодарю.

– Но что бы я без вас делал? Я бы до сих пор стоял на обочине!

– А как бы я без вас? Я бы тоже стоял на обочине и пинал колеса!

– Нет, но если бы не вы…

– Ну, а если бы не вы…

Идиотский обмен благодарностями продолжался еще несколько минут. В конце концов, окончательно расстроив друг другу нервы, Кудесников и Сливка гуськом двинулись к гостинице, которая называлась «Дубовая роща».

* * *

Убедившись (не без помощи вездесущих и корыстолюбивых служащих гостиницы), что Сливка залег в своем номере спать и быстро вряд ли проснется, Кудесников решил немного размяться, а заодно более подробно и внимательно изучить место предполагаемых боевых действий. Гостиница стояла не в центре, но в живописном и, как ему объяснили, престижном районе города, граничащем с заповедным лесом.

«Только пешком!» – решил Арсений и отправился на разведку. Уже минут через тридцать-сорок бессистемных блужданий по городу стало понятно, что судьба занесла его сюда очень и очень не вовремя, – Аркадьев готовился к празднику.

«Праздник Нашего Города!» – именно так, игнорируя правила великого русского языка, было художественно начертано практически на всех более или менее вертикальных поверхностях. Витрины магазинов, двери подъездов, стены домов и даже мачты электрического освещения были заклеены цветными плакатами, на которых красовались три бессмысленных слова. Поперек главных магистралей висели растяжки с тем же глубокомысленным текстом.

Арсений загрустил – он по опыту знал, что подобные мероприятия могут лишь осложнить жизнь простым людям, жителям и гостям города, одним из которых он сегодня и оказался.

Живыми иллюстрациями, подтверждающими неистребимую, со времен Николая Васильевича Гоголя, любовь российских чиновников к сокрытию всяких безобразий в канун торжеств и вероятного прибытия большого начальства, были закамуфлированные наглядной агитацией или свеженькими строительными заборчиками стихийные помойки и полуразвалившиеся домики. Некоторые примыкающие к основным городским магистралям улочки и переулки были наглухо перекрыты металлическими ограждениями, на которых, впрочем, вместо ожидаемых плакатов были навешены запрещающие проезд и проход знаки. За ними можно было разглядеть потрескавшийся и местами провалившийся асфальт. Там, как гигантские грибы непонятной принадлежности, пробивались наверх колодцы городских коммуникаций, кое-где даже не прикрытые крышками.

«Пока местные градоправители сходят с ума, доказывая вышестоящим инстанциям собственную незаменимость, местное население покорно сносит причиняемые организаторами грядущего праздника дикие неудобства и лишения», – размышлял Кудесников, медленно продвигаясь по улицам Аркадьева.

Было жарко, и он зашел в кафешку с игривым названием «Пиво пенное» – отдохнуть от предпраздничных эмоций и выпить чего-нибудь холодненького. К счастью, кроме пива, здесь оказался вполне приличный выбор минералок. Предлагали даже холодный чай с мятой. Кудесников, потягивая приятно-прохладную жидкость, лениво наблюдал через большое окно кафе за уличной суетой. Улица, одна из главных в городе, была весьма оживленной. Магазины бойко работали на вход-выход, то и дело по тротуарам проносились тинейджеры на досках и роликовых коньках, прогуливались озабоченные юные мамаши с колясками. Судя по количеству проезжавших и паркующихся иномарок, среди которых попадались и весьма дорогие модели, можно было судить, что деловая активность в городе находится на вполне приличном уровне.

– Загляделись? – раздумья Арсения прервала обслуживавшая его столик официантка. – Давно к нам приехали?

«Вот она, родная российская провинция, – вздохнул про себя Кудесников. – Патологическое любопытство плюс детская непосредственность. Но глаз наметенный – сразу приезжего углядела, а ведь город немаленький, всех упомнить невозможно. Ладно, поговорим, вдруг что-то интересное всплывет, так, в плане общего образования».