Заклинательница зла, или Пакости в кредит. Не родись богатой, или Синдром бодливой коровы (сборник)

– Я не забыл, но у меня полно своих дел, – во второй раз отговорился Капустин.

– Но сейчас вы способны меня выслушать?

– Выслушать – всегда пожалуйста.

– Все, что узнаете от меня, вы передадите Дымову. Это он должен решить, что делать дальше.

– Вы говорили что-то о каких-то шляпах, – напомнил Капустин.

– Сейчас все расскажу. – Софья разлила по чашкам кипяток и утопила в каждой по пакетику чая. – Рекламная фирма, в которой я работаю, находится прямо напротив офиса Дымова.

– А! Так он уже успел арендовать помещение!

– Вот именно. И дал, насколько я знаю, объявление в газеты.

– Но как вы впутались в его дела?

– Понимаете, о его кошке некому было позаботиться, поэтому мне пришлось открыть его портфель. А в портфеле лежали диктофон и ежедневник.

– Какая женщина устоит! – съязвил Капустин.

Софья проигнорировала его замечание и рассказала все, что случилось с момента аварии до сегодняшнего дня. Как она и предполагала, Капустина больше всего заинтересовали убийства.

– Я должен кое-что записать, – заявил он, когда Софья закончила повествование. – Ни ваша Ардочка, ни Тулускина, ни даже Суданский не кажутся мне перспективными в этом плане. А вот Мягкий, которого убили так странно…

– Его убили вторым, – напомнила Софья.

– Хорошо-хорошо, давайте начнем с первого убитого. Итак, Константин Люкин. Он работал в министерстве.

– Транспортном, – туманно пояснила Софья. – Точно сама не знаю. Тридцать пять лет, закоренелый холостяк. Ему чем-то разбили горло. Он лежал на полу в трусах, майке и в шляпе с бирочкой. Новой, ненадеванной фетровой шляпе. Рядом валялась папка с бумагами, не представляющими никакой ценности для шпионов. Не знаю, каким боком его можно присобачить ко всей этой истории. Единственное, что важно, – он жил в подъезде, соседнем с «Артефактом», и в непосредственной близости от мастерской по ремонту телевизоров.

– Я записал, – кивнул сосредоточенный Капустин.

– А вот «шляпа номер два» – совсем другое дело. – Софья заерзала на своей табуретке. – Шляпа номер два – это, как вы уже поняли, Мягкий Николай Сергеевич, администратор той самой фирмы по ремонту телевизоров. Но не это главное. Главное то, что этот Мягкий приходил к Дымову. Или звонил ему. В общем, вступил с ним в контакт. Недаром же Дымов отметил для себя, что нужно завести дело Мягкого. Мне бы очень хотелось знать, о чем бедняга ему поведал.

– Мне бы тоже, – согласился с ней Капустин.

– А нельзя ему как-нибудь позвонить, Дымову?

– Исключено, – заявил тот. – Любой звонок можно отследить, а Дима законспирирован.

– Ну ладно, сами у него спросите, – неохотно сдалась Софья. – Короче говоря, этот Мягкий был убит точно так же, как и Люкин. Только на своем рабочем месте. Подчиненные нашли его в кабинете с раскуроченным горлом, в нижнем белье и в фетровой шляпе с бирочкой. Не точно такой же, как первая, но похожей. Костюм с него кто-то снял и засунул в шкаф. Скорее всего убийца.

– С ума сойти! – пробормотал потрясенный Капустин. – Интересно, что пытался сказать этот тип, раздевая тех, кого убивал, и напяливая им на головы шляпы?

– Боюсь, что он нацелился заодно и на меня, – дрогнувшим голосом сообщила Софья. – После покушения на Дымова я склонна считать, что это никакая не ошибка и никакая не шутка. Что это все серьезно.

Она рассказала Капустину о человеке в пальто и о нападении на нее в туалете «Артефакта». Умолчала только о своем муже Романе, который болтался поблизости от места двух убийств с театральным биноклем в руках. «Вдруг Роман интересуется все же мной? – с трепетной надеждой подумала Софья. – Не может быть, чтобы он не только бросил меня, но и оказался замешан в дело о нападении. Это было бы уж слишком!»

– Значит, сделаем так, – сказал Капустин. – Я поговорю с Дымовым, мы выработаем приемлемый план действий и вам сообщим.

– Когда? – оживилась Софья.

– Наверное, завтра, – ответил тот. – Многое будет зависеть от того, что Дымов успел узнать от Мягкого.

– Мне бы тоже очень хотелось это знать! – воскликнула Софья. – Без этого дело никак не может быть распутано, вы ведь понимаете?

Капустин все понимал и ушел, заверив Софью в том, что это понимание он по возможности быстро донесет до Дымова.

– Я свяжусь с вами в самое ближайшее время, – заверил он. – Теперь вы не одна!

Заперев за ним дверь, Софья с благодарностью закрыла глаза. Она почувствовала себя гораздо увереннее! Двое мужчин, один из которых работал в органах, а второй, судя по всему, до сих пор в них работает, готовы встать на ее защиту. Главное, чтобы они встали на ее защиту немедля. Впрочем, ей казалось, что Капустин проникся серьезностью момента.

– Итак, стоит или не стоит идти сегодня в «Фантомас»? Вот в чем вопрос! – посоветовалась Софья с кошкой Федорой, которая переместилась с кресла на подоконник и следила оттуда за людьми, снующими по улице. – Если не пойду, начну думать о покушениях и сама себя доведу до нервного срыва. Лучше пойду.

Приняв это судьбоносное решение, Софья позвонила своей школьной подруге Марианне и с ходу задала вопрос:

– Марианна, в чем сейчас ходят в рестораны вечером?

– В твоем возрасте – в чем хочешь, – ответила Марианна, которая работала врачом, знала отвратительные стороны жизни и поэтому отличалась прямотой и безжалостностью. – Только молодежь еще как-то отслеживает, у кого модный прикид, а у кого нет. Наше поколение более демократично. Так что надевай, что в голову взбредет.

– То есть в повседневной одежде я не буду выделяться среди себе подобных?

– Не будешь. Ты, конечно, идешь с Романом?

– Да нет, одна. – Софья немного подумала и добавила: – Буквально на днях Роман меня бросил.

Марианна некоторое время молча смаковала новость, после чего выдала:

– Если собираешься кого-нибудь заловить, накрась поярче глаза и губы. И волосы как-нибудь распуши. Если ты, конечно, до сих пор выглядишь как простушка.

Положив трубку, Софья подошла к зеркалу и принялась пытливо себя разглядывать. Простушка? Что, если Роман думает про нее точно так же? Что, если он бросил ее потому, что она потеряла юношескую яркость и не нашла ей никакой замены? Пытаясь проглотить комок в горле, Софья перебрала деловые костюмчики, висящие на вешалках. Скромные, аккуратные и, сказать по чести, невзрачные. Может быть, все-таки рискнуть и надеть что-нибудь чуточку более смелое?

Поддавшись порыву, Софья сбегала в соседний магазин, где купила черную юбку и красный свитерок. Продавщица клялась, что юбка хоть и турецкая, но скроена по французским лекалам. Свитерок был неизвестного происхождения, но выглядел нарядно и отличался несомненным изяществом.

– Почему я раньше никогда не носила обтягивающее красное? – спросила у Федоры Софья, возвратившись домой и торопливо наряжаясь.

Федора залезла в пакет из-под одежды и принялась скакать в нем, производя изрядный шум. Софья, которая никогда не была уверена в собственной неотразимости, поддалась нажиму Марианны и подрисовала себе глаза. Затем на ее лице появился большой ядовито-красный рот. Напоследок она взбила волосы, сделавшись похожей на слегка приглаженный сноп с челкой. Накинув шубку, Софья отворила дверь… и наткнулась на Романа. Роман вытаращил глаза.

– Боже мой, ты ли это?! – спросил он с неподдельным чувством. – Тебя что, заколдовали?

– Да нет, кое-кто расколдовал.

– Не ври! Ты не любишь привлекать к себе внимание.

– Та я, которая этого не любила, осталась в прошлом. Сейчас на первый план выступила моя вторая ипостась, – надменно заявила Софья. – И не смей трогать кошку, она меньше тебя. Впрочем… трогай. Может быть, она выцарапает тебе глаза!

Перед тем как отправиться в «Фантомас», Софья забежала в близлежащий супермаркет и купила там круглую коробку порционного плавленого сыра – точно такую же, какую накануне вытащила из холодильника Ардочки. Засунув сыр в сумку, она почувствовала себя гораздо лучше и перестала суетливо озираться по сторонам.