Сильная и (не)счастливая

– Синий салат море, пожалуйста.

– Фиолетовую капусту? Салат с фиолетовой капустой?

– Синий салат море, пожалуйста. – Его взгляд становился всё более и более ласковым, будто он пытался объяснить что-то неразумному ребёнку.

– Суши? Роллы? Удон? У нас нет такого. – Я в отчаянии огляделась, но как на зло все мои сотрудники попрятались по углам или же делали вид, что очень заняты с клиентами. Азиатов в этом баре никто не любил. Ну и пожалуйста. Расисты. Сама разберусь.

– Может, вы покажете мне, что это может быть? – я с надеждой протянула терпеливому иностранцу планшет и открыла в нём фотографии наших блюд. Какая же всё-таки Иришка молодец с этой своей любовью выкладывать в Инстаграм свои кулинарные шедевры! А я всё над ней подшучиваю. Сегодня же пойду и извинюсь.

– Красивый еда. Вкусный картинка. – Туристы радостно заурчали и сгрудились над гаджетом, выискивая заветное блюдо.

– Вот. Синий салат море! – Предводитель оголодавшей заморской группы гордо ткнул пальцем в тарелку с голубой вермишелью, подкрашенной чернилами каракатицы. Надо же, откуда они про неё узнали?! Блюдо Ира приготовила только позавчера и подала его на пробу нескольким постоянным покупателям… Стоп.

– Скажите, а кто вам порекомендовал это блюдо? – я мило улыбнулась. Чёрт, они ничего не поняли. Ладно, попробуем проще: – Узнать. Блюдо. Кто. Сказать.

– А-а, – закивал он. – Хороший мужчина. Хороший. Кафе. Лиса. – Кафе. Лиса. Ну держись, Макс Матвеин, я тебе покажу, как ко мне китайцев перекидывать! Разобравшись с клиентами, спихнув их наконец на освободившуюся Карину, я вернулась к бутылкам и стаканам, тихонько кипя от злости. Невероятно, как кровожадные мысли поднимают тонус! У меня даже голова прошла, когда я представила, как запускаю в его кухню пару десятков хорьков и закрываю двери на крепкий засов. Представив перекошенное лицо Матвеина, я даже испытала своего рода оргазм. Нет, определённо, зря он выкапывает топор войны. Ох, зря! Танцующие канкан утки с картины над одним из столов весело подмигнули.

Долгий вечер плавно перетёк в ночь, бар я закрывала в гордом одиночестве в половине одиннадцатого – звеня ключами и отчаянно зевая, пыталась настроить себя на то, что надо ещё начать сегодня писать отчёт. Дом находился в двух шагах от бара, что всегда меня радовало, когда я возвращалась туда, но неимоверно бесило, когда кто-то прибегал ко мне в законный выходной и выдергивал на работу.

Стараясь не шуметь, я тихонько прошла в коридор, положила сумку на обувницу и устало стянула с себя кожаный пиджак. Надо же, ведь есть в мире такие места, где люди летом почти голыми ходят, а не носят с собой зонтик, гадая, от чего он может понадобиться на этот раз: от дождя, сырого тумана или пронизывающего ветра с моросью вперемешку.

– Пришла уже? Что так поздно? – Из гостиной высунулась голова Дениса. Всклокоченный и небритый, он озабоченно смотрел на меня, держа в руке недопитую кружку с чаем.

– А ты что здесь забыл? – Я недовольно отобрала у него свою чашку и пошла на кухню. – Опять с Марусей поругался? – Бывший муж виновато пожал плечами и поплёлся следом. Как мне удалось прожить с этим мужчиной неполных десять лет?

– Кир. – Он умоляюще подёргал меня за рукав рубашки. – Ты поговоришь с ней завтра, а? Скажешь, что я не специально? – Огромные зеленые глазищи, опушенные густыми черными ресницами, смотрели искренне и печально.

– Что «не специально»? – Я упала на табурет, поставила на стол чашку с наполовину выпитым чаем и провела ладонью по лицу. К чёрту отчёт – спать-спать-спать!

– Ну, напился вчера после работы, – Денис умоляюще посмотрел на меня. – Ты же знаешь, я вообще не люблю все эти посиделки!

– Ну да, поэтому и напиваешься там всегда с горя. – Я усмехнулась, вспомнив, с каким видом он обычно заваливался домой после «тихих посиделок» с коллегами. – Ладно, давай поговорим об этом завтра. Лета спит?

– Давно, – он махнул рукой, облегчённо выдыхая. Воистину, его вера в мои способности поражает. Интересно, когда это я согласилась быть миротворцем между ним и его новой женой? Нет, спать-спать! Качая головой, я отправилась наверх, а Денис принялся устраиваться в гостиной на диване – ночевать так у нас ему было не впервой. Я прошла в комнату, щёлкнула ночником и принялась раздеваться, зевая во весь рот. Уже в постели, проговаривая про себя прошедший день, я вспомнила, что по объявлению так никто и не позвонил. М-да, никто не хочет работать в Коломне, все стремятся устроиться в Москве. Как будто на ней весь свет клином сошёлся… За стенкой что-то грюкнуло – наверное, Лета что-то уронила во сне. Дочка обожает обкладывать себя кучей ерунды, часто не задумываясь над тем, что некоторые вещи в постель обычно не берут. В прошлый раз она заснула с томом Всемирной Энциклопедии, и когда он ночью свалился с кровати, то придавил спящего с ней кота. А тот молчать не стал. Пойти проверить, что на этот раз? Антрацит вроде не орёт, значит, ничего страшного. Завтра узнаю. Всё завтра. Или уже сегодня?

Третья глава

Чай в моей чашке медленно и уныло остывал, пока я вяло жевала тосты с огурцом и сыром. Диктор по телевизору страстно бубнила о чём-то ужасном – кажется, где-то на Востоке снова какой-то теракт… Ничего интересного. И зачем только на кухне телевизор? Раньше, когда у меня была нормальная семья, я пропадала на кухне часами, занимаясь готовкой или составляя списки, кучу списков того, что мне надо переделать за день, неделю, месяц… Теперь здесь чаще разогревали пиццу или чай – плита стояла заброшенная и одинокая.

– Доброе утро, мам. – На кухню в пижаме с жирафом зашла Лета, сонно потирая глаза. Растрёпанные русые волосы за ночь опять сбились в колтун.

– Ты чего так рано? – Я покосилась на часы – половина восьмого. В школе на днях обнаружили чесотку, и теперь дети вовсю наслаждались нежданными выходными в последней четверти.

– Сегодня должны зайти Катя и Диана, будем готовиться к выпускному, – недовольно протянула дочь, с неприязнью разглядывая своё отражение в зеркале, висевшем в коридоре, тщетно пытаясь продраться сквозь колтун. – Мы выступаем на празднике. – Она выдернула из волос руку и уставилась на несколько повисших в ладони длинных волос.

– И что вы там будете показывать? – Я попыталась изобразить интерес, с содроганием при этом вспомнив свой печальный опыт участия в официальных школьных мероприятиях.

– Диана хочет поставить сценку из школьной жизни. – Лета тяжело вздохнула. – Учительницей, конечно, будет она. А мы – отличница, – она показала на себя, – и двоечница.

– Ладно, с этим всё ясно. – Я сделала глоток из кружки и поморщилась: чай успел остыть. – Когда вам в школу-то, сказали уже?

– Не-а, – беспечно отозвалась Лета, щёлкая по каналам. – Лишь бы из-за этого каникулы не сократили, а там пусть хоть до сентября эту чесотку выводят.

– Ты лентяй, – я вздохнула. – Вся в папу.

– А где он, кстати, уже ушёл? – дочка оживилась. Неужели она до сих пор мечтает, что мы снова будем жить вместе? Даже после того, как Денис женился и у него родились двое близнецов? Как объяснить ей, что иногда люди расстаются совсем-совсем навсегда?

– Ушёл, конечно, – я внимательно на неё посмотрела. – Но, скорее всего, вечером вернётся.

Глаза Леты загорелись, хотя она и пыталась тщательно скрыть радость.

– Слушай, ты же не надеешься опять, что он переедет к нам? – осторожно начала я, с грустью отмечая, как сразу же нахохлилась дочка. – Папа теперь живёт с новой семьей, и мне странно видеть, что ты этого так и не поняла за эти шесть лет.

– Тогда почему он всегда приходит к нам, когда ругается с Машей?! – воскликнула Лета. – Ему там плохо, иначе он бы с ней не ругался. А у нас хорошо и спокойно. Я понимаю, что вы больше не любите друг друга, но, может быть, он просто к нам переедет, а? – Я поперхнулась чаем, встретившись с глазами, полными надежды. Денис у нас? Да упаси меня Господь! Никогда в жизни я не пойду на это снова!

– То есть ты предлагаешь оставить Костю и Диму без папы? – притворно ужаснулась я. Лета нахмурилась – а я облегчённо выдохнула. Прокатило. Братьев она любила, так что идеальный план мигом развалился. Можно пожить спокойно до следующего раза. Мы обе замолчали. По телеку противным голосом завывал ядовитый певец, с виду далеко не традиционной ориентации. Лета, кажется, переключилась на него, беззвучно шевеля губами и тихонько подпевая. Так, надо настроиться на отчёт. Он сам по себе не сделается. Сейчас допью чай и пойду в бар, поработаю, пока там никого нет.

Резкий звук зазвонившего телефона заставил вздрогнуть и расплескать чай по столу. Совсем нервы не к чёрту. К терапевту сходить, что ли – пусть выпишет каких-нибудь витаминок.

– Слушаю. – Номер был незнакомый, а в таких случаях я всегда отвечала «жутко деловым тоном», как говорила Лета. Звонили по объявлению, и, чтобы не откладывать дела в долгий ящик, я назначила собеседование на десять. Успею немного повозиться с документами, а если соискатель подойдёт, сегодня же приступит к работе.

– Кто звонил? – Цветастый певец закончил биться в истерике, и теперь Лета с интересом смотрела на меня. В общем это и понятно: круг моего общения был сужен до предела, и никто новый туда давно не попадал.

– Я уволила Толика. – Что уж там таиться!

– Ха! А папа тебе давно говорил от него избавиться! – довольно воскликнула Лета. – Он всегда говорил, что Толик слишком много пьёт и наверняка тебя обворовывает!

– Передай папе, что он был прав, – нехотя проворчала я, поднимаясь. – И ещё передай, что дома его ждёт семья, пусть сходит проведает сыновей, – это робко подала голос надежда на то, что Денис и Маруся помирятся без моей помощи – впрочем, мудрый опыт тут же нашептал, что этого не случится.

***

Буквы и цифры прыгали перед глазами, упорно не желая собираться в ровные строчки сметы. Интересно, где был мой мозг, когда я решительно отказалась от услуг бухгалтера, ссылаясь на своё высшее экономическое и необходимость оптимизации расходов?! Любые деньги – лишь бы нашёлся человек, сделавший за меня эту рутинную, нудную и необычайно важную ерунду. Вот разберусь с этим отчётом, а к следующему обязательно найму человека! «Ну да, – скептично проговорил внутренний голос, – а то я не знаю, что стоит сдать все бумаги, как ты снова уверишься в собственных силах и мы опять получим то, что имеем сейчас». М-да, этот подлец, внутренний голос, знает меня слишком хорошо. Я посмотрела на часы – без пяти десять. Пора спускаться вниз, чтобы встретить моего будущего бармена.

Как же я люблю свою «Утку» в такие часы перед открытием! Всё вокруг расставлено на своих местах, деревянные столешницы натерты до блеска, стаканы и бокалы бара сияют в лучах утреннего солнышка (если особо повезёт с погодой), никакого шума и суеты, бар замер в предвкушении нового рабочего дня… Колокольчик резко дёрнулся, хлопнула дверь, и в паб вошёл рослый мужчина. Следом за ним внутрь просочился худенький прыщавый подросток, восхищённо озиравшийся по сторонам.

– Я звонил вам по поводу работы. – Мужчина подошёл к стойке и присел на предложенный стул. Я ободряюще улыбнулась, про себя отмечая шикарные подкрученные усы, за которыми явно долго и внимательно ухаживали.

– Виталий Юрьевич, – он протянул руку. – А это мой сын, Лёша. – Парень робко улыбнулся и замер за его спиной. – О том, что вы ищете бармена, мне сказал брат жены. Александр.

Какой молодец у меня Сашка, уже и бармена нашёл. Может, дать ему лишний выходной в следующем месяце?

– Вас? – уточнила я, разглядывая достойного усача. Высокий, около пятидесяти, может, сорок с небольшим. Густые волосы затянуты в хвост на затылке. Кожаная куртка-косуха, джинсы. Не удивлюсь, если за дверью сейчас стоит, ожидая, огромный хромированный байк.

– Нет, мальца моего. – Виталий наклонился ко мне и доверительно задвигал усами: – Он у меня целыми днями дома торчит, учиться не хочет, только в компьютере сидит да пишет что-то. Девушки у него нет. – Он поморщился.

– А сколько ему лет? – Представить парня за стойкой в пятницу, когда и вдвоём-то с трудом можно справиться, я не могла… А вот его отца вполне.

– Семнадцать.