Пограничное поместье

– Завтра, – округлила глаза Полина, – такие работы начнутся в вашем кабинете.

– Нет! – твёрдо и безо всякой улыбки категорично отрубил Эрик.

– Да! – не менее твёрдо и категорично ответила Полина. – Вы меня для этого наняли.

Они смерили друг друга недружелюбными взглядами, и герцог стремительно покинул столовую.

«Никуда ты не денешься!» – провожал его Полин взгляд.

«Что она себе возомнила?!» – возмущался про себя герцог.

Полина отвела взгляд от широкой спины герцога, который скрылся в коридоре, и тут же столкнулась с яростным взглядом небесно-голубых глаз наложницы. Уна вошла в столовую через другие двери, а увлечённая стычкой с милордом Поля, её не заметила. Зато Уна заметила многое. Никогда милорд не смотрел так внимательно на Уну, как сейчас смотрел на эту иномирянку. Никогда не позволял не то что Уне, даже знатным дамам, так разговаривать с ним. Так свободно, открыто, как с равным. И, самое главное, герцог ничего не сказал этой выскочке. Просто ушёл, даже не сделав замечание. Уна поняла всё.

Полина же, встретив взгляд наложницы, никак не отреагировала. Будто и не заметила гнева и ревности, исходящих от молодой женщины. Отвернувшись от неё, она бросила Рэйчел: «Продолжайте без меня», – и тоже вышла из столовой. Рэйчел понятливо усмехнулась и начала руководить процессом вешания портьер. А Уна? Уна постояла-постояла и, не дождавшись никакого внимания, вернулась в свои покои. Внутри неё клокотала обида, а сердце наполнялось жгучей ревностью. Но она знала, что надо делать! Третье зелье кто-то выкрал – не беда. Уна срочно закажет новое. У неё есть ещё шанс, пока она живёт в поместье, и она этим шансом воспользуется сполна.

Вызвав Кристи, Уна отдала приказ срочно закладывать коляску. Накинув на плечи лёгкий плащ с капюшоном, наложница буквально вылетела навстречу коляске и, не дожидаясь ничьей помощи, взлетела на сиденье. Путь до посёлка, где жила ведьма был неблизким. Как минимум часа два, если ничего не случится. Хотя, что может случиться с той, что родилась в этих землях и знала здесь каждый кустик. Уна спешила и не видела, что следом за ней метнулся один из «рабочих», почти на ходу оседлав стоящего у коновязи жеребца. А Берт и Конол, которые видели это, не стали его задерживать. Оба уже выполняли распоряжение герцога о наблюдении за жителями усадьбы и особенно за Уной.

Полина же, выйдя из столовой, направилась именно к кабинету герцога. Хочешь- не хочешь, а надо договариваться. Но у двери кабинета она всё же приостановилась в раздумье: может, завтра? Сегодня герцог был явно не в настроении. Но, с другой стороны, чего тянуть? Кабинет и так оставался последней неотремонтированной комнатой на первом этаже. Пора было переходить выше. Кроме ремонта усадьбы в поместье было огромное количество дел для управляющего, а Полина всегда скрупулёзно соблюдала свои обязательства.

Поэтому, постояв у двери и не придумав серьёзной отмазки перенести этот разговор на другое время, Полина вздохнула и решительно постучала.

– Войдите! – непримиримость из тона герцога никуда не делась, но Полина решила её игнорировать.

Молча, не дожидаясь приглашения, она взяла стул и подвинув его ближе к столу, села, всем видом показывая, что не уйдёт ни в коем случае. Пауза затягивалась и, как опытный руководитель, Полина понимала, что если сейчас не придумает какой-то неожиданный ход, то разговора не получится. А со временем договориться будет ещё сложнее.

– Понимаю вас, – с искренним сочувствием произнесла она. – сама терпеть ненавижу, когда в моём столе кто-то копается.

– Да, что вы можете понимать?! – швырнул ручку герцог. – Какие у вас могут быть секреты?!

– Ну, это здесь у меня нет от вас секретов, а на Земле очень даже были секреты от конкурентов, – не стала обижаться Полина на этот всплеск раздражения. – А давайте мы при вас всё сделаем. У меня уже всё готово. Помните я спрашивала у вас про стулья, и вы сказали, что вам нравятся массивные и с подлокотниками? Открою секрет: теперь в вашем кабинете будут такие.

Герцог продолжал насуплено молчать.

– А помните вы жаловались, что в столе не хватает ящичков и неплохо было бы ещё иметь на нём бюро? Ваш новый стол будет соответствовать всем вашим желаниям. Гарантирую! Не волнуйтесь, милорд, всё будет в целости и сохранности. Мы аккуратно перенесём всё в библиотеку и оборудуем вам там рабочее место. Только на один день, милорд! – вскинула она руки в молящем жесте. – А уже завтра всё вернём на место. Обещаю! И, в конце концов, вы маг и можете накинуть на особо секретные папки защиту. Ну, же, милорд! Договор? – улыбнулась Полина, протягивая руку.

Почему-то она понимала, что начни сейчас серьёзный разговор с требованиями соблюдения договора, или, упаси боги, вырази недовольство позицией герцога, и их магический контракт прервётся, толком не начавшись. А Полина уже не хотела этого. Ей понравилось работать управляющей. Понравилось каждый день иметь кучу хлопот. Понравилось планировать с Конолом работы, спорить и соглашаться. Ей понравилось жить в этом мире, пока мало известном, но она надеялась узнать его ближе. И, что скрывать от себя, ей начал нравиться герцог. Всю эту неделю Полина исподтишка наблюдала за ним, подмечая манеру разговора (он смотрел прямо на собеседника), мелкие привычки (часто потирал мочку уха или постукивал пальцами по столу), отношения к людям (требовательность) и первое впечатление, как о холодном, надменном сухаре начало постепенно заменяться прямо противоположенным. И ей это тоже нравилось.

– Хорошо, Полина Сергеевна, вы правы. Договор составлен для того, чтобы его выполнять. Завтра в моём присутствии вы освободите кабинет и начнёте ремонт.

– Отлично, милорд! Я рада, что мы смогли договориться, – улыбнулась Полина от уха до уха, но внутри у неё возникла напряжённая струна: на земной манер – Полина Сергеевна – герцог называл её, когда был ею недоволен.

***

Понукаемая конюхом Бартелом лошадь, ходко рысила по грунтовой дороге в сторону лисьего посёлка. А самого Бартела постоянно понукала Уна, требуя поторапливаться. Время хотя и было всего лишь обеденное, но ей ещё предстояло возвращаться. Только сейчас она подумала о том, что никак не объяснила своей поездки. Никому не сказала куда и зачем едет и теперь судорожно пыталась придумать подходящую легенду. Но, как назло, в голову не приходило ни одной путной мысли. Ну, как, скажите, можно объяснить желание молодой девушки вдруг внезапно устремиться в посёлок оборотней-лис, где у неё нет ни знакомых, ни родственников.

Единственная личность, которую там все знают (и не только там), это старая ведьма, которая живёт в посёлке кучу лет и имеет в приграничье славу всемогущей волшебницы. И если Уна заявится сразу к ней, то вопрос «зачем» возникнет сам собой. Так что Уна усердно думала, как выкрутиться из этой ситуации.

В прошлые визиты она оба раза приезжала почти ночью под охраной братьев и не из замка, а из родного посёлка. Её никто не видел и не мог опознать. А теперь она несётся в открытой коляске, днём, у всех на виду… Чем только думает?! «Всё из-за этой выдры! – с сердцем воскликнула Уна, но испугавшись своего порыва резко смолкла. – Ещё и Бартел теперь будет знать. Зачем я так торопилась?! Надо было потихоньку, ночью… Дура!»

Теперь у Уны было два пути: или отказаться от визита к ведьме и сделать вид, что с самого начала просто выехала на прогулку. Или всё-таки ехать к ведьме, но придумать достойную причину. Она выбрала второе. А причина? Причина будет! Ведьма же и поможет. Подъезжая к Лургану – посёлку лис, Уна уже почти успокоилась и знала, что делать.

– Ты зачем явилась ко мне, глупая? – недовольно выговаривала старая Рагна Уне. – Разве я не отдала тебе всё, что нужно? Тебе нечего у меня делать, глупая волчишка.

– Но, Рагна, я нечаянно разлила зелье. Сделай новое, ведь срок уже проходит!

– А он никак на тебя не реагирует? – вдруг с интересом спросила ведьма. – Всё же два раза уже выпоила, должен крутиться возле тебя клубком.

– Нет, – честно созналась Уна. – Может, потому, что он маг?

– Может – потому, а, может – по-другому, – странно ответила ведьма. – Я тебе велела с ним спать в одной постели. Спала?

– Редко, – виновато опустила глаза наложница. – Он в столицу меня брать перестал, а в поместье редко бывал. И после этого… ну, этого… отправлял к себе. А сейчас привёз новых управляющих и ещё ни разу не брал меня на ложе, – слёзы невольно капнули из глаз и Уна почти заревела.

– Прекрати выть, девка! – прикрикнула на неё ведьма. – Плохи твои дела. Но не люблю я, когда мои усилия пропадают. Помогу. За это должна мне будешь.

– Сколько скажешь, Рагна! Заплачу сполна, – заверила воодушевлённая Уна.

– Да не деньгами, – скривилась ведьма. – Услугой. А какой и когда я тебе потом скажу.

– Согласна! На всё согласна, Рагна!

То-то же, – ворчала ведьма, подготавливая котелки и плошки, – вы люди и смески не понимаете силы природы. Требуете привязать кого-то. А того не знаете и не хотите знать, что против природы не попрёшь. Нет если любви, её не создашь никаким зельем. Чистокровные оборотни не мучаются дурью: знают, что любовь только с истинной парой будет. Ждут и ищут её. Позволяют себе, конечно, интрижки по молодости. Куда ж без этого. Но любовь у них только для истинных. А люди?! Разучились доверять сердцу. Смотрят друг на друга не душой, а разумом. Где ж тут любовь разглядеть?! А всё равно, любви-то хочется. И начинают тогда привязывать, привораживать… А, того не понимают, что насильно мил не будешь. Приворот не вечен. Пройдёт угар, очнётся привороженный и что? Что, говорю, делать будешь, когда приворот сойдёт, да герцог твой очнётся?

– А, тогда, даст богиня, у меня уже ребёночек заведётся. А беременную он меня не бросит.

– Как знать…, – не согласилась ведьма.

Уна, покорно слушающая её ворчание, вдруг встрепенулась. Вспомнила, что ей оправдание нужно.

– Рагна, миленькая, кстати ведь слово вылетело! А нельзя ли как-то подделать беременность? И у меня повод будет для этой поездки.

– Можно, но ненадолго. Есть у меня такой амулет, ни один маг не разгадает, – хвастливо заметила ведьма. Но действует только три дня. Это тебе надо показаться своему герцогу и его лекарю, да и уехать срочно. Второй раз на пустое женское место амулет не сработает. Проверяла уже. И добавки разные делала и наговоры меняла… Никак! Не могу понять в чём дело, – продолжала разговаривать сама с собой старуха.

Но Уна её не слушала. Есть такой амулет! Ну и что же, что короткое действие. Она успеет, а потом придумает, что говорить и что делать. Уедет к отцу, там ей помогут. Уна совсем воспрянула духом: и зелье почти готово, и амулет сейчас будет. Никуда Эрик не денется. А эта иномирянка пусть провалится! Уна даже сплюнула себе под ноги от избытка чувств. И все в замке ещё узнают, кто там хозяйка!

Агент, следивший за наложницей, прекрасно слышал весь разговор, сидя под окном дома, в который вошла Уна. Теперь дожидаться возвращения наложницы в замок ему было не нужно. Поэтому мужчина незаметно покинул дворик ведьмы и вернулся к таверне, где оставил своего коня. Обратно уже можно было возвращаться спокойно. В замке они с Уной оказались с разницей в два часа. Естественно, в пользу агента.

***

– Я не хочу в это верить, Торин, но Уна всё же виновата. Всегда считал, что эта девочка послана мне в награду за долгое терпение. Как она отличалась от лживых и приторных придворных девиц! Наивная, нежная, ласковая, доверчивая. А оказалось! Да есть ли вообще среди женщин те, кому можно доверять?! Те, на кого можно надеяться?!

– Ты успел её полюбить, Эрик?

– Полюбить? – удивился герцог. – Нет, скорее, привык, как к чему-то уютному, мягкому… Для «полюбить», друг, нужно нечто большее, чем влечение тела. Мне кажется, что после смерти Марики я не встречал достойных женщин. Или они не попадались на моём пути, – герцог замолчал.

– И что будем делать с этой наложницей? – через довольно большую паузу спросил маг.

– А что с ней делать? Всё, как обычно: знаем, но молчим и наблюдаем. Однако растягивать наблюдение во времени не стоит. Быстро сканируем родственников, любовников и делаем выводы. Кто её ко мне подвёл, зачем и что за это обещали. Агента, который сумел отследить, прикрепить за ней постоянно. С ведьмой завтра разберись сам. В столовой установи под столом артефакт по распознаванию ядов и примесей, не хочу, чтобы в замке начались внезапные отравления. Поручи менталисту незаметно проверить всех работающих в поместье. Всех, Торин, и постоянных, и временных. Пресвятая дева, в собственном доме приходится опасаться! Дожили!