Тайна старого пирата

«И особенно шампанское» – ядовито подумала я.

– А ее еще нет?

Я покачала головой.

– Наверное, я не буду ее ждать. Передайте ей мой привет.

Он посмотрел на меня в надежде, что я буду уговаривать его остаться. Однако меня в этот момент захватил такой приступ бешенства, что для своего же блага стоило молчать. Верочка возмущенно смотрела на меня, ожидая от меня каких-то действий. Она не могла понять, как можно добровольно упустить такой чудесный шанс пофлиртовать. Быстро сообразив, что помощи от меня не последует, Вера жизнерадостно предложила.

– Оставайтесь, мы пришли к Маринке отметить новоселье. Думаю, Татьяна Дмитриевна не будет возражать?

Она смотрела на меня невинными голубыми глазами, будто и не собиралась только что уходить. Артемьев сделал вид, что получил приглашение от меня, а Данил Антонович тоже вдруг волшебным образом забыл свою «кучу дел». И мои незваные гости уверенно прошествовали внутрь дома. Ошеломленная таким поворотом дел, я поплелась за ними. Смысла возмущаться не было, так как моя проблема одиночества на этот вечер была решена. И хотя мои ноги все еще подгибались от последних потрясений, я постаралась задвинуть мысли о полуистлевшем трупе и тайном злоумышленнике, тихо притаившемся в моей квартире, в самый потаенный уголок своего сознания и отправилась развлекать своих неожиданных гостей.

Вечер был сплошной катастрофой. Рисунок «Америки» спровоцировал беседу о судах и флоте, мнение о которых у собеседников были диаметрально противоположными. Мужчины сдержанно доказывали свою точку зрения, пересыпая свои аргументы историческими фактами, обменивались прохладными взглядами и демонстративно посматривали на часы. Однако никто не уходил. Верочка была в ударе, и ее легкомысленный щебет позволял нам, не давясь, пить чай. Ситуацию разрядил только Яшка, когда под занавес появился со связкой бубликов в руках. Мужчины как по команде заторопились к выходу. Разочарованная скоропостижным окончанием вечера Верочка немного покапризничала, но Артемьев предложил отвезти ее домой, и это решило проблему.

– А где же Татьяна Дмитриевна? – глупо удивился Яшка, когда я провела гостей. И этот вопрос был последней каплей в чаше моего терпения.

– А она умерла. От голода. Пока мы ждали, когда ты принесешь «чего-нибудь вкусненького».

– А-а, – кивнул он, как будто что-то понял. – А кто…

Окончание вопроса я уже не слышала, потому что скрылась в своей комнате, предварительно хлопнув дверью. Так бесславно окончился вечер, и началась бессонная ночь.

* * *

Северное море не отличалось смирным нравом. Даже в солнечные летние дни волны за кормой «Разбойника» угрожающе поднимали пенные гребни на малахитово-зеленых волнах. Постоянная качка и резкий холодный ветер изводили даже самых опытных моряков. Только не его. Обида и жажда приключений влекли его вперед. Да, он снова занялся корсарством уже в европейских морях. Желваки заходили на его огрубевшем от холодного ветра лице. Он захватил 16 английских судов. Под его руководством их перевооружили. В конце концов, именно они составили основу флота Соединенных штатов. И как его за это отблагодарили? Отправили в ссылку, во Францию, якобы учиться «тактике морских сражений». У кого? У французов?

Его душа не смогла этого выдержать. «Разбойник» – его личный военный корабль. Отличный корабль. Его одного хватило Джонсу для того, чтобы совершить набег на английский порт Уайтгевен, открыть там пальбу и сжечь около СОТНИ торговых судов. И французы будут его учить тактике ведения морского боя?!! А как блестяще он захватил замок графа Селкирка в Шотландии? Жаль, что самого графа в замке не оказалось, можно было бы получить неплохой выкуп.

Англичане снарядили против него свой фрегат «Дрейк». Какая жалкая попытка! Конечно, Пол без труда с боя взял корабль. Он знал, что Англию охватила страшная паника. Знал, что лихорадит биржу, а торговые суда боятся выходить в море. Победа пьянила его, он запрокинул голову и громко захохотал прямо в небо, демонстрируя небесам ровные белые зубы, чудом не тронутые цингой, от которой страдал каждый второй из его команды в этом мрачном уголке мира. Слушая его хохот, члены команды угрюмо хмурились, но молчали, лишь втягивая головы в плечи. Только дьявол мог так смеяться. А с дьяволом спорить не стоит…

– Ты уверена, что видела в подвале труп? – недоверчиво поинтересовался Володька, когда я на следующее утро попыталась последовательно изложить ему события вчерашнего вечера.

– Ты думаешь, что у меня паранойя? Да я на кухню боюсь теперь заходить, потому что мне приходится по крышке подвала пробираться!

Володька хихикнул.

– А может, действительно, стоит обратиться к врачу? Новая обстановка, новая работа, с парнем своим поссорилась… Стресс.

– Слушай, сейчас тебе придется обращаться к врачу-травматологу! Ну, будь человеком! Это же недолго, пойдем ко мне, и все увидишь! Поможешь мне этот мешок куда-нибудь убрать.

– Может, лучше в милицию обратиться?

– Ты что? Они опечатают дом. Надолго. И где мне тогда жить? А если на меня это преступление повесят? Мне что-то говорит, что это не самоубийство. Очень трудно самому залезть в целлофановый мешок и сверху повязать его шнурком от ботинка! Пожалуйста, Володенька, помоги. Я больше никому не могу довериться. А сама я этот пакет не выволоку.

Володька тяжело вздохнул.

– Ладно. Что с тобой сделаешь. Кстати, Что тебе твоя Татьяна Дмитриевна о смерти твоей тети Клепы рассказала?

– Она не пришла, – нахмурилась я. Этот факт меня почему-то очень беспокоил, и я твердо решила позвонить ей на работу, как только у меня появится свободное время.

Входная дверь распахнулась, и в комнате возникла Верочка. Ее глаза сияли. Наверное, она не спала всю ночь, пыталась угадать, зачем Артемьев приходил ко мне в гости. И сейчас намеревалась поделиться своими умозаключениями. Торопливо поздоровавшись, наша сотрудница вклинилась в нашу тесную компанию и сразу же зашептала.

– Слушайте! По-моему Артемьев на нашу Маринку глаз положил!

– Серьезно? – очки на носу у моего друга подпрыгнули от удивления – Ты уверена?

– Точно, – зачем иначе ему вваливаться к ней с тортом и шампанским?

– У тебя вчера был Артемьев, а ты мне всякую ерунду рассказываешь? – возмутился Володька. Возникновение у меня поклонника было для него животрепещущей новостью. Полгода назад мой друг женился и мой холостой статус воспринимал как личное оскорбление. Его жена Зоя полностью вжилась в роль доброй феи и каждую нашу встречу «совершенно случайно» представляла мне все нового кандидата в принцы. Подозреваю, что ее рвение не было полностью альтруистическим – еще со времен наше совместной учебы в университете она отчаянно ревновала меня к Володе.

– Не радуйся раньше времени! У Веры просто богатое воображение.

– Воображение? – возмутилась Вера и начала подробно анализировать поведение Артемьева во время памятного чаепития. Умозаключения Верочки были так же логичны, как и неверны. Я точно знала, какая страсть привела Артемьева в мой дом. Отнюдь не мою божественную красоту он восхищенно созерцал весь вечер, а старинный рисунок замечательного корабля, который он называл «Америкой». Поэтому на все аргументы Верочки я отвечала просто снисходительной улыбкой.

– Слушай, неужели он совсем тебя не привлекает?

Как мог меня привлекать простой и незатейливый мачо, если за дверью в кабинете начальника сидел наш шеф, недостижимый и загадочный, как египетский сфинкс. Я вздохнула.

– О чем вздыхаем? – заискрился улыбкой в мою сторону человек, о котором мы только что говорили. – Почему бледная, плохо спала?

– Все в порядке, просто немного болит голова.

«Интересно, как бы выглядел он, если бы ему пришлось спать под одной крышей с трупом» – подумала я.

– Это хорошо. Потому что у меня не очень хорошее известие. Я звонил в музей, – вдруг посерьезнев, сообщил мне Артемьев. – Татьяна Дмитриевна в больнице.

– Что с ней?

– Вчера вечером на нее напали.

Я вздрогнула и представила себе нездоровые глаза мальчишки, который пытался напугать меня в подворотне.

– Кто?

Артемьев пожал плечами.

– Ее ранили?

– Не знаю. Мне дали адрес больницы, в которой она находится. Если хочешь, можешь после работы составить мне компанию. Я собираюсь туда наведаться.

– Да-да, – торопливо кивнула я. – Конечно.

Меня его сообщение не удивило. В глубине души я была уверена, что без достаточно серьезной причины такой обязательный человек, как Татьяна Дмитриевна, не мог бы пропустить условленную встречу.

– Тогда договорились, – резюмировал наш разговор Артемьев. – В конце рабочего дня я буду ждать Вас у выхода. А сейчас, извините, у меня дела, – и он вышел из нашего помещения, даже не заглянув к моему шефу.

Володя с Верой обменялись ехидными взглядами.