Давай найдем судьбу

– Пока еще нет, а ты?

– И я нет, они все какие-то странные… хотя вон смотри, вроде ничего.

– На нем две девицы висят.

– Это не проблема, если он судьба, мы его отобьем.

– Нет, так не годится, давай присматриваться к свободным.

Но тут погас свет, и на сцену выкатился толстый мужичок с лицом свекольного цвета.

– Добрый вечер, дамы и господа! – объявил он в микрофон. – Мы счастливы приветствовать вас на открытии модельного агентства «Голубая звезда». Я рад представить вам свою новую авангардную коллекцию вечерних платьев!

Все захлопали. На сцену одно за другим стали выходить разноцветные чудовища в перьях и каких-то консервных банках. Тая добросовестно принялась что-то помечать в блокноте, я посмотрела, чего она там пишет, но это были всего-навсего каллиграфические каракули. Сделав умное лицо, я стала внимательно глядеть на шагающих по «языку» марсиан. Интересно взглянуть хоть на одну психически здоровую женщину, которая напялила бы на себя подобный наряд. Потом мне это надоело, и я стала рассматривать сидящих за столами, но в темноте многого не разглядишь. Я уже начала было нервничать, поглядывая на часы, как вдруг к нашему столику подошли двое молодых мужчин и шепотом спросили, не занято ли?

– Нет, садитесь! – от радости едва ли не во весь голос выпалила я. Мужчина постарше выглядел очень респектабельно, тот, что помоложе, тоже симпатичный, по крайней мере, у него была нормальная стрижка и в ушах не сверкали сережки.

– Дамы, вы что-нибудь будете пить? – поинтересовался тот, что постарше, и пока я думала, что ответить, Тая пожелала мартини нам обеим.

Мужчины представились. Того, что постарше звали Валентином, а помоложе… тоже Валентином, тут уж точно не перепутаешь. Мы немного поговорили о том, о сем и когда принесли мартини, мужчины занялись обсуждением какого-то Ламборджини, которого должны пригнать со дня на день. Я с удивлением слушала их разговоры, представляя бедного, несчастного человека, которого отовсюду гонят, но когда один из Валентинов начал восторгаться тем, какие у него двери и фары, я поняла, что «Ламборджини», это не имя, а марка машины. Как хорошо, что я не успела сказать пару слов в защиту страдальца.

Наконец демонстрация безумных нарядов закончилась, народ долго аплодировал, а толстый свекольный человечек кланялся, с трудом сгибаясь в поясе. Затем на сцену вышли молодые люди в кожаных штанах, заиграли, запели, публика бросилась танцевать, а наши кавалеры вдруг попрощались и ушли. Мы пригорюнились, но отчаиваться не стали, допили мартини и решили тряхнуть стариной – пустились в пляс. Я чувствовала себя немного неловко в красных джинсах, но, сделала над собой усилие, расслабилась и принялась разнузданно вихлять всеми частями тела, как это делало большинство народа.

Бодрая мелодия закончилась, начался медленный танец, и мы вернулись за свой столик. Там сидел какой-то мальчик с дамской сумкой и красным маникюром на ногтях.

– Извините, – произнес он нараспев, – у вас здесь не занято?

– Уже нет, – печально вздохнула Тая, глядя на его ридикюль.

С горя мы взяли по коктейлю и снова принялись изучать публику. Никто в наши представления о судьбе не вписывался.

– Неужели среди такой толпы народа мы никого не встретим? – сетовала Тая. – Этого просто не может быть!

– По всей видимости, может. Мы же только начали и сразу прямо хотим…

– Да, хотим! – капризничала подруга. – Смотри, сколько народа и никто на нас внимания не обращает! Что я зря сижу вся из себя, как апельсин прогрессивная?

– Что поделать, все сразу бывает только в любовных романах.

– Вот это очень и очень обидно!

Около двух часов ночи я пришла к окончательному выводу, что мы даром теряем время и деньги, самостоятельно покупая дорогие напитки. По приблизительным подсчетам на эти средства мы могли бы красиво пить и вкусно обедать с неделю, если не дольше, к тому же завтра на работу рано вставать. Я поделилась этими соображениями с Таей. Печально вздыхая, она согласилась, что имеет смысл уходить. Мы покинули ресторан-казино «Фанфан», поймали такси и расстроенные поехали восвояси.

Сначала завезли меня. Попросив напоследок подругу не очень горевать из-за первой неудачи, я пошла домой. Лаврентий крепко спал, и ему даже лень было встать и меня поприветствовать. Переодевшись в свой любимый маховый халат фасона «мишка на пенсии», я подошла к зеркалу. Мы с секретером выглядели как близкие родственники. Подумав, что никогда мне не стать модной и прогрессивной, я отправилась в ванную смывать с лица стильный макияж.

Глава третья

Утром было все, как обычно: будильник, собака, прогулка, душ, кофе, не желающий закрываться замок двери и не желающий открываться замок в гараже-ракушке. И чуда все равно не случилось – моя «сенокосилка» отказалась служить мне верой и правдой, пришлось ехать на метро.

К слову сказать, моя крошечная квартирка и машинюшка породы «запорожец», должно быть, времен предпоследнего динозавра, являлись единственным капиталом, оставленным мне ветреными родителями. И мама, и папа давненько обзавелись новыми семьями за пределами нашей великой и могучей Родины, что в принципе не нанесло мне особой душевной травмы. Я с самой бессознательной молодости росла как трава в огороде, а родители все где-то путешествовали, куда-то ездили автостопом и, вроде как даже не заметили моего появления на свет. Мне повезло, что в нашем старом доме с нами соседствовали потрясающие люди – две семьи с детишками моего возраста, так вместе с ними и выросла во вполне приличного гражданина общества. Потом состоялся размен нашей квартиры, и я обрела свое собственное жилье в районе метро Выхино вместе с транспортным довеском, чему была рада несказанно. Родители, видимо, посчитав свой долг перед чадом выполненным окончательно, вообще исчезли с горизонта и ограничивались парой звонков в год.

Ныряя в переулки, я старательно объезжала пробки, поглядывая на часы. Пока еще на работу я опаздывала в пределах нормы.

В редакцию я влетела еще до появления начальства, которое, как известно, никогда не опаздывает, а всегда задерживается. Усевшись за свой стол, я первым делом принялась наводить порядок, разгребая бумаги. Изменения в моей прическе коллеги заметили сразу, проклятая оттеночная пена даже не поблекла ничуть, дракон постарался на славу.

– Да, – небрежно ответила я на вопросы сотрудников, – приходится идти в ногу со временем. Вчера была на презентации модельного агентства, шикарно, просто шикарно провела время, там был весь свет, вся богема…

– Напиши об этом статью! – раздался голос шефа, чьего появления я не заметила. – Не забудь побольше фамилий знаменитостей!

–Там не было известных мне знаменитостей.

– Тогда придумай пару фамилий подлиннее, позаковыристее, пусть читатели думают, что отстали от жизни.

– Ладно, – пожала я плечами и принялась за дело.

Необходимо было представить это мероприятие в виде супер-события века, а не как наши бесполезные потуги найти мужчин своей мечты. Я старалась изо всех сил, врала мощнее мощного, и к концу рабочего дня, статья была в муках рождена. Взяв материал домой на доработку, я попрощалась с коллегами и ушла.

Уныло трясясь в метрополитене, я размышляла о своих тухлых жизненных перспективах. Как на зло на память стали приходить разнообразные фильмы мелодрамного содержания голливудского производства. Как обычно сюжет везде стандартен: толстая, страшная никому ненужная барышня внезапно становится столь успешной, прекрасной, желанной, что вокруг нее начинают увиваться самые прекрасные принцы и самые накачанные нищие. В результате ушастый принц Уэльский пытается покончить с собой от безответной любви на ее лестничной площадке, она милостиво бинтует его дырку в голове и вежливо вышвыривает вон. И в результате выходит замуж за: а) своего одноклассника, которого знала всю жизнь, но только теперь разглядела, какой же он на самом деле распрекрасный и как сильно, мощно и безответно он ее любил все эти годы, б) самого первого парня на Нью-йоркской деревне, в) и самое вкусное – за того, за кого мечтала выйти лучшая подруга-блондинка. А заканчивается все, разумеется, грандиозной свадьбой на триста персон с шестиярусным тортом. Недруги и злопыхатели рыдают, а те, кто верили, что эта плюшка рано или поздно хоть кому-нибудь сгодится, радостно визжат: «Мы верили в тебя, Дженифер (Элис, Сью, Пью, Блюмандейл)!» Сказать честно, что я думаю по этому поводу? Что такие фильмы снимают исключительно для глупых толстух. Так и вижу какую-нибудь тысячефунтовую Энджелу с мешком попкорна и двухлитровым стаканчиком пепси, и смотрит это чудо на экран, всхлипывая и переживая, фантазируя, что не с Дженифер (Элис, Сью, Пью, Блюмандейл) такие чудесные превращения случились, а с нею, родимой. И вот, пошли по экрану титры, зрительница смахивает с третьего подбородка прилипший попкорн и топает в Макдоналдс подкрепиться, как следует после такого сильного душевного переживания. Короче говоря, вранье всё это сплошное, наркоз для пресыщенной биг-маками совести. Мерзость, короче. Тьфу, иным словом.

На остановки, как всегда толпилась публика в нечеловеческих попытках прорваться в маршрутное такси без очереди. Расставаться с предпоследним червонцем, оставшимся после нашего с Тайкой великосветского визита на презентацию злополучного агентства, страх как не хотелось, посему я потопала к автобусу.

В довольно упадническом настроении прибыла домой. Стоило переступить порог и сбросить боты, как зазвонил телефон.

– Сена, наконец-то дозвонилась до тебя! – раздался возбужденный Таискин голос. – Где ты была?!

– На работе, где же еще. Что успело стрястись?

– Ты помнишь Игнатия?

– Нет, не помню.

– Ну, как же, зимой он помогал нам толкать твою развалюху, когда она заглохла в очередной раз посреди дороги. Помнишь?

Этот факт я помнила, а вот Игнатий никак не желал всплывать в воспоминаниях.

– Боже мой, ну такой высокий молодой человек в зеленой куртке, помнишь?

– Да, – соврала я, разглядывая дырку в носке. И когда только рваться успевают? Прямо зла не хватает никакого…

– А, ничего ты не вспомнила! Так вот, я его случайно встретила в магазине, и он меня узнал!

– Подумать только.

Нет, ну как носок-то жалко. Все, пропала пара. Ведь и теплые, и тонкие, и симпатичные…

– Погоди иронизировать! Он пригласил нас в гости, сказал, что придет еще его друг.

– И мы пойдем?