Основные труды. Том 2. Идеология последовательного (революционного) гуманизма. Теория общества и хозяйства

– формационный подход,

– конкретно-исторический подход.

Эти принципы составляют теоретико-методологическую базу (фундамент) марксистского обществоведения и являются критериальными характеристиками марксизма.

Необходимо подчеркнуть, что принципы эти не каждый сам по себе, а только лишь в совокупности, а точнее, в системе, в единстве (во взаимосвязи и взаимообусловленности) обеспечивают бытие марксизма как целостной жизнеспособной доктрины, адекватной задачам революционного рабочего движения.

Нельзя сказать и некорректно спрашивать, какой из базовых принципов “главнее”, если речь идёт о критерии принадлежности того или иного течения к марксизму. С этой точки зрения все они – главные, так что пренебрежение даже одним из них неизбежно меняет методологию в целом, нарушает её системный характер и является отступлением от марксизма.

Поэтому вычленять в марксизме отдельные теоретико-методологические подходы правомерно лишь в специальных работах по методологии (да и то с известными натяжками при их разграничении). Исследователь-марксист работает, применяя все эти принципы как единое целое, а не каждый из них по очереди. И вспоминает о необходимости системной методологии только тогда, ког-да его выводы существенно расходятся с реальностью. Тогда он начинает искать, где ошибся, где отступил от марксизма.

Система перечисленных теоретико-методологических принципов характеризует марксистское миропонимание и даёт результаты, ценные для пролетарской идеологии и науки. Буржуазный либерал или фашист (и даже социал-реформист) не могут взять на вооружение марксистский культурно-мыслительный аппарат, чтобы повысить эффективность своей научной и практической деятельности. У каждого класса – своя наука, своя методология. И у революционера – одна теория и методология, у реформиста – другая.

Обозначим далее главное содержание базовых мировоззренческих и теоретических принципов марксизма (включая содержание базовых категорий) и главные линии их системной взаимосвязи.

Венок сонетов в прозе о марксизме

Общественный прогресс – центральная проблема марксизма. Сформулированный в первоначальном марксизме социальный идеал, до сих пор выполняющий в марксизме роль стратегической цели социалистического движения и стратегического критерия общественного прогресса, носит ярко выраженный мировоззренческий характер.

Этот социальный идеал: общество, в котором свободное развитие каждого является условием свободного развития всех[8 - “На место старого буржуазного общества с его классами и классовыми противоположностями приходит ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех.” (К.Маркс и Ф.Энгельс. Манифест Коммунистической партии. – Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 4, с. 447).].

Категория “свобода” играет в марксизме ключевую роль.

Марксизм понимает свободу не как свободу человека от общества, а как его свободу в обществе и при помощи общества, т. е. как свободное развитие и свободную реализацию индивидуальных способностей каждого человека в рамках совместной общественно полезной деятельности (деятельности, созидающей условия существования и развития общества).

Идейная установка марксизма на свободное развитие каждого человека несовместима с порядком властного (внешнего нормативного) регулирования социального поведения членов общества в целях создания наилучших условий для развития всех. Реальность свободного развития всех может быть обеспечена лишь на основе признания каждым членом общества в качестве абсолютной ценности не только своей личной, но и “чужой” свободы, следовательно, – на основе добровольного самоограничения индивидом свободы своего поведения. Поэтому в будущем обществе, соответствующем марксистскому социальному идеалу, конкретное поведение человека в конкретных ситуациях должны определять глубоко осознанные внутренние нравственные установки.

Внутренняя нравственная установка – это адекватная свободному обществу форма единства человека и общества, индивидуальных и всеобщих интересов. Это – обобщенная формула социальной свободы, выражающая в индивидуальном преломлении такую характеристику марксистского общественного идеала, какой является полное социально-экономическое равенство.

Пролетарско-социалистическое понимание свободы принципиально отличается от буржуазного её понимания, для которого достаточно указать, что свобода осуществляется в обществе и общество при этом выступает как поприще действующего индивида. В русском языке есть удачное разграничение “свободы” и “воли”. В буржуазной идеологии свобода может остаться на уровне воли, в то время как в социалистической идеологии свобода должна быть полной свободой, т. е. при помощи общества. Отсюда “чужая” свобода оказывается не только этическим принципом, но и вполне объективной (материальной) предпосылкой для обеспечения полной свободы, полного социально-экономического равенства.

Категория “полное социально-экономическое равенство” выхолощена, опошлена до неузнаваемости вульгаризаторами марксизма. Именно в опошленном виде – как равенство людей по их природным (или приобретённым) способностям и наклонностям – эта категория подвергается справедливо резкой (вплоть до осмеяния) критике со стороны идейных противников марксизма. XX век обогатил марксизм существенными продвижениями в научной конкретизации смысла и содержания социально-экономического равенства, что как раз и игнорируют недобросовестные или же некомпетентные критики и защитники марксизма.

Социально-экономическое равенство в марксизме не является характеристикой свойств, присущих отдельным людям, а является качественной характеристикой условий существования и развития людей в обществе. Это такие условия, которые обеспечивают участие человека в общественно полезной жизнедеятельности в полном соответствии с его естественно-природными и приобретёнными (в условиях социальной свободы) способностями и наклонностями, а также обеспечивают независимость уровня личного благосостояния от конкретного места человека в системе социально значимых видов деятельности и от величины индивидуального вклада в общественный эффект. (“От каждого – по способностям, каждому – по потребностям” есть весьма упрощенная модельная формула социально-экономического равенства, требующая по меньшей мере выше приведённых разъяснений).

Марксистская концепция социально-экономического равенства и свободы, развивавшаяся в XX веке в ходе противопоставления творческих продолжений классического марксизма антигуманной тоталитарной практике, не приемлет любые формы расистских по своей сути концепций искусственного выведения новой породы людей, равных друг другу по естественно-природным данным. Принцип свободного развития личности (в последовательно гуманистической его интерпретации) несовместим с единообразием развития людей, пусть даже и в форме стандартной всесторонности или же в форме высокого развития творческих способностей. В строгих характеристиках марксистского социального идеала всесторонность развития относится не к людям, а к общественным условиям и способам формирования их способностей. А поприще реализации индивидуальных творческих потенций ограничивается в марксистских представлениях о свободном обществе нравственно ориентированной жизнедеятельностью.

С позиций марксистского социального идеала (как критерия прогресса) общественный прогресс есть такое развитие, в ходе которого реализуются стратегические (коренные) интересы трудящихся, а именно:

– сохраняются и воспроизводятся достижения цивилизации (возвышение потребностей и потребления, рост уровня жизни, развитие и усложнение социальной инфраструктуры и т. д.);

– накопленное человечеством материальное и духовное богатство становится реально доступным для всей массы трудящегося населения;

– необратимо разрушаются и надёжно не допускаются факторы воспроизведения социально-экономического неравенства эксплуататорского типа;

– предотвращается возникновение эксплуатации как фактора, формирующего социальную структуру общества;

– создаётся устойчивое общественное устройство, позволяющее обществу воспроизводиться и прогрессировать без эксплуатации, и на этой основе ликвидируются и предотвращаются любые способы угнетения и господства человека над человеком, устраняется возможность произвола и насилия над личностью, устраняется и предотвращается социально-экономическое неравенство людей во всех областях общественной жизни – словом, создаются и расширяются общественные условия для свободного развития каждого и всех членов общества.

Логически и исторически поворотный момент, переводящий цивилизацию в русло, ведущее к реализации марксистского социального идеала (к полному социально-экономическому равенству) – уничтожение эксплуатации.

Категория “эксплуатация” раскрывается в марксизме с разных сторон.

Анализ К. Марксом механизма капиталистического производства ввёл в научный обиход марксизма определение эксплуатации как присвоения классом-собственником средств производства результатов чужого труда. Для рыночно-капиталистического хозяйства эта формула конкретизируется как присвоение прибавочной стоимости в результате покупки и применения капиталистом специфического товара – рабочей силы.

В современных условиях для марксистского обществоведения актуален акцент на причину существования эксплуатации как устойчивого массового явления, формирующего классовую (или кастовую) структуру общества. Констатация того, что трудящиеся лишены средств производства и потому вынуждены наниматься к их собственникам, оказывается недостаточной с точки зрения выработки стратегии и тактики рабочего движения. Юридическое (не путать с фактическим!) закрепление в собственность трудящихся производственного имущества (будь то в коллективную, акционерную или же в общенародную собственность) не гарантирует устранения эксплуатации. Об этом свидетельствует и опыт СССР, и опыт функционирования разных форм собственности в рамках капиталистического общества.

Причину существования эксплуатации как фактора, формирующего классовую (или кастовую) структуру общества, марксизм усматривает в отстранении (отчуждении) трудящихся от власти в обществе и в хозяйстве. Социальные группы (классы, касты), которые монополизируют власть и организуют управление обществом и хозяйством в своих интересах, получают реальную возможность присваивать часть национального богатства, произведённую другими социальными группами. Присваивать – значит распоряжаться в интересах сохранения и улучшения своего социального положения.

Такое понимание причины эксплуатации сохраняет за марксизмом классово-пролетарскую позицию в отношении к более мягким формам эксплуатации, появившимся в ряде развитых капиталистических стран в порядке реализации идеологии социального партнёрства (“социального братства” – в переводе с французского).

Идеология социального партнёрства в целом оценивается как чуждая рабочему классу (несобственная идеология), поскольку она выдвигает на роль главного интереса рабочих помощь “своему” хозяину-капиталисту, “своему” (отечественному) капиталистическому классу в их борьбе за выживание[9 - В книге 1845 года “ПОЛОЖЕНИЕ РАБОЧЕГО КЛАССА В АНГЛИИ. По собственным наблюдениям и достоверным источникам” (эта книга – одно из самых ярких произведений первоначального марксизма) Ф. Энгельс писал: “И опять перед рабочим альтернатива: покориться судьбе, стать «хорошим рабочим", “верно” соблюдать интересы буржуа – и тогда он неизбежно превращается в бессмысленное животное – или же противиться, всеми силами защищать своё человеческое достоинство, а это он может сделать только в борьбе против буржуазии”. (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т.2, с. 352).]. Согласно марксистским представлениям, стратегическим интересам рабочего класса соответствует идеология рабочей солидарности как в борьбе за смягчение эксплуатации, так и в борьбе за её устранение из жизни общества. Причём солидарности не только в общенациональном или транснациональном, но и в мировом масштабе.

Практика социального партнёрства признаётся в современном марксизме лишь как вынужденная в условиях слабости рабочего движения. И как не противоречащая стратегическим интересам рабочего класса и классово-пролетарской нравственности, если только доходит до участия рабочего и профсоюзного движения в принятии властно-управленческих решений на уровне всего общества и при этом не обращается против интересов трудящихся других стран.

Рассмотрение эксплуатации как следствия определённой системы властных отношений соответствует целостнообществоведческому подходу к определению таких фундаментальных (базовых) категорий, как “собственность» и “социальная революция”.

Собственность в марксистской политической экономии, строящей систему своих категорий на основе целостнообществоведческого подхода, понимается прежде всего как власть в хозяйстве. Такое понимание собственности не отрицает реальное содержание категории “собственность” как имущественного отношения, но позволяет фиксировать специфику политических отношений общества на уровне сути способа производства, т. е отражает феномен соответствия экономики и политики, их единства и взаимоперехода.

Понимание собственности прежде всего как власти в хозяйстве вытекает из цельного представления об объективной сути единства свойственных обществу хозяйственных явлений и процессов. Собственность оказывается научной категорией, которая ухватывает (интегрально характеризует) место экономики как системы объективно имеющихся у общества средств достижения своих целей. Момент социальной направленности, социальной целеподчинённости экономики (её подчиненности доминирующим в данном обществе социально-групповым интересам) оказывается главным в категории “собственность”.

Уничтожение эксплуатации связывается в марксизме с революцией в отношениях собственности, т. е. с коренной переменой типа власти в хозяйстве, в переходе власти в хозяйстве к трудящимся. Такая коренная перемена, согласно целостнообществоведческому подходу, может произойти только в случае (в результате) изменения типа власти в обществе.

Изменение типа власти в обществе и в хозяйстве – так понимается в марксизме социальная революция. Суть социалистической революции – переход власти в обществе и в хозяйстве к трудящимся. Социалистическая революция открывает возможность изменить направленность общественно-экономического процесса, сузить до интересов трудящихся социальную вариантность развития.[10 - В первоначальном марксизме суть пролетарской революции и задачи пролетарской власти сформулированы следующим образом: “Коммунистическая революция есть самый решительный разрыв с унаследованными от прошлого отношениями собственности… Первым шагом в рабочей революции является превращение пролетариата в господствующий класс, завоевание демократии…Если пролетариат в борьбе против буржуазии непременно объединяется в класс, если путём революции он превращает себя в господствующий класс и в качестве господствующего класса силой упраздняет старые производственные отношения, то вместе с этими производственными отношениями он уничтожает условия существования классовой противоположности, уничтожает классы вообще, а тем самым и своё собственное господство как класса» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Манифест Коммунистической партии. – Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 4, с.446, 447).]

Современный марксизм и особенно живой марксизм периода четвёртой русской революции использует представление о сути социалистической революции для оценки характера строя, утвердившегося в СССР. К кому фактически перешла власть в обществе и в хозяйстве, кто стал её реальным субъектом – вот что важно для оценки результатов социалистической и любой другой социальной революции. По этому критерию общество, утвердившееся в СССР, не было социалистическим. Власть в обществе и в хозяйстве была узурпирована партийно-государственной номенклатурой, превратившейся в правящую касту.

Первоначальный марксизм признавал необходимость организации рабочих в “класс для себя” (с собственной идеологией, с собственными политическими организациями) для осуществления революционного перехода от антагонистической формы общественного процесса к неантагонистической[11 - «Экономические условия превратили сначала массу народонаселения в рабочих. Господство капитала создало для этой массы одинаковое положение и общие интересы. Таким образом, эта масса является уже классом по отношению к капиталу, но ещё не для себя самой. В борьбе… эта масса сплачивается, она конституируется как класс для себя. Защищаемые ею интересы становятся классовыми интересами. Но борьба класса против класса есть борьба политическая…Существование угнетенного класса составляет жизненное условие каждого общества, основанного на антагонизме классов. Освобождение угнетенного класса необходимо подразумевает, следовательно, создание нового общества.” (К.Маркс. НИЩЕТА ФИЛОСОФИИ. Ответ на “Философию нищеты” г-на Прудона. – Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 4, с. 183, 184).]. Но практически одновременно с этим основоположник марксизма К.Маркс дал веские основания своим последователям для принижения роли сознательного (субъективного) фактора в общественном прогрессе и для экономического детерминизма. В.И. Ленин и его единомышленники не стали бы практическими революционерами, если бы всерьёз восприняли описание К.Марксом механизма смены общественных формаций в терминах нарушения соответствия производственных отношений производительным силам.

Осознание несоциалистичности сложившегося в СССР общества способствовало существенному продвижению теории и методологии марксизма. С представлениями о линейности (поступательности) общественного прогресса, о неизбежном восхождении человечества от данной общественной формации к другой, более прогрессивной, надо полагать, марксисты расстались навсегда. Обобщение социально-политической истории XX века, в том числе осмысление феноменов германского фашизма и сталинского казарменного “социализма”, потребовало не только констатации фактов возрождения варварства на современной технической основе, но и разработки существенно новых представлений о социальных механизмах выбора обществом социального типа своего будущего – о механизмах исторического выбора.

Категория “исторический выбор”, хотя ещё и не вошла прочно в научный обиход, тем не менее разработана к настоящему времени с марксистских позиций фундаментально и включена живым марксизмом в свой базовый категориальный аппарат.

Исторический выбор – это процесс и результат формирования качественной специфики общества в условиях реальной многовариантности (разновариантности) социального типа будущего, порождаемой революционной борьбой противостоящих социальных сил, каждая из которых отстаивает свой путь выхода из общественного кризиса.

Выход из общественного кризиса (переходный период) завершается, когда переходное (неустойчивое) состояние сменяется качественно устойчивым развитием, т. е. когда складывается общественная формация.

Формационный подход в современном его виде фиксирует существование в истории различных типов формаций, но вовсе не обязательность завершения исторического выбора переходом к более прогрессивной общественной формации. При этом прежняя типизация общественных формаций (первобытно-общинная, рабовладельческая, феодализм, капитализм, социализм, коммунизм) остаётся в силе, поскольку она произведена по признаку, существенному для целостнообществоведческой культуры мышления, – по степени свободы трудящихся в обществе (свободы их социального поведения и развития).

Формационный подход в современном его виде позволяет также типизировать закономерные устойчивые состояния общества по признаку, фиксирующему противоположный характер организации политических (социально-групповых) отношений. По этому признаку правомерно, теоретически и практически актуально различать классово-демократические и казарменно-кастовые общественные формации. Такой подход даёт методологический ключ к завершению дискуссий о том, к какой из формаций относится общество, сложившееся в СССР, – к государственному ли капитализму, к раннему ли социализму или же к военному феодализму.

Признание прежнего эсэсэсэровского общества разновидностью казарменно-кастовой формации потребовало анализа его генезиса. В результате этого анализа марксистское обществоведение обогатилось теоретической концепцией деформаций и перерождений общества, в том числе концепцией казарменных деформаций социализма и капитализма и казарменного перерождения общества. Эта концепция даёт подход к более глубокому, чем прежде, анализу общественной динамики, к более точной характеристике качественной специфики исторически реальных и современных обществ, а также, что особенно важно, требует более ответственного прогнозирования возможных результатов исторического выбора с учётом всех реально возможных вариантов будущего.

В связи с актуальностью прогнозирования результатов совершаемого современной Россией исторического выбора отметим из всех аспектов историко-материалистического подхода те, которые являются общей теоретико-методологической основой социального прогнозирования в ситуациях исторического выбора.

Смысл исторического материализма состоит в возможности непротиворечиво (то есть в рамках устойчивой жизнеспособной целостности) соединить историческую закономерность (необходимость) и реальную свободу человека и общества в историческом развитии.

Ныне практически выродились представления, будто развитие общества лишено закономерностей и складывается как итог множества не связанных друг с другом случайностей.[12 - Хотя, впрочем, подобные архаичные представления всё ещё можно встретить. «Будущее зависит от нас, и над нами не довлеет никакая историческая необходимость”, – писал в начале сороковых годов нашего века Карл Поппер, книгу которого “Открытое общество и его враги" профессор В.Н.Садовский уже в 1992 году отнёс к выдающимся философским сочинениям.] Двумя-тремя веками ранее подобные суждения об обществе активно развивали субъективные идеалисты. Они полагали, что отрицание закономерностей и необходимости в общественном развитии равнозначно утверждению о нашей свободе.