Шантаж маленькой сыщицы. Серия «Алька и её друзья». Книга 1

– Тогда почему ты плачешь?

– Алёша, скажи честно, тебе со мной хорошо?

– К чему этот вопрос? – недовольно спросил он.

– Я не смогла зажечь Митю, поэтому он и бегал на сторону. Я не хочу больше повторять прошлые ошибки, поэтому ты сразу скажи – устраиваю я тебя или нет? – Надя понимала, что своим вопросам обижает его, но этот вопрос мучил её всё последнее время.

– А если я скажу – нет, тогда что? – жёстко спросил он.

– Тогда я уйду, – тихо ответила Надя.

Он молчал долго, только рассматривал её, как будто видел первый раз. Она терпеливо ждала его ответа, он даже чувствовал, как она задерживает дыхание.

– Мне было с тобой хорошо, и будет ещё лучше, если ты не будешь задавать глупых вопросов. А чтобы тебе было хорошо со мной, я сделаю всё возможное. Надя, вы с мужем удочерили девочку? – вдруг спросил он.

Надя подняла на него заплаканные глаза.

– Почему ты так решил? – она снова затаила дыхания.

– Ты ведь не рожала…

– Откуда знаешь?

– Наденька, я всё-таки врач и рожавшую женщину от нерожавшей отличить могу, – улыбнулся Алексей.

– Понимаешь, почти никто не знает, что Галя нам не родная, даже бабушка. У неё погибли родители, давно, Гале ещё и двух месяцев не было. Наши знакомые сделали ей свидетельство о рождении, где родителями указаны мы, и мы уехали в Междуозёрск.

– Понятно. Ты хочешь вернуться к мужу?

– Алёша, сколько можно твердить одно и то же? Я не хочу вернуться к нему, а вот Галю забрать хочу. Если у Мити будет родной ребёнок, ей трудно придётся. Мне кажется, что он никогда не забывал, что она не родная ему.

– Конечно, девочку мы заберём. В любое время. А сейчас пойдём спать, ночь на дворе.

***

Объяснения с Ольгой было бурным. Ольга клялась в своей любви, Митя называл её негодяйкой и обманщицей. В душе у него были другие слова, более жёсткие и менее цензурные, но произнести их вслух ему не позволяло воспитание. Он собрал все Ольгины вещи и выбросил их за дверь. Со слезами на глазах девушка собрала разбросанные платья, юбки и блузки, затолкала их в сумку и пошла к бабе Ульяне, где была определена на постой. Однако, вечером Ольга накрасилась и, как ни в чём не бывало, куда-то ушла. Ночевать не пришла, и не вышла на работу первого сентября.

Её нашли рыбаки рано утром следующего дня. Она лежала в кустах, почти у самой воды, широко раскинув руки и уставившись в небо широко открытыми глазами, в которых застыли удивление и испуг. Рот слегка приоткрыт, помада размазалась по лицу, под глазами черные полоски от туши. На место происшествия прибыл сам начальник местной милиции Павел Степанович Якунин в сопровождении двоих сотрудников: блондина Яши и брюнета Марата. Мужчины всё хорошенько осмотрели, но ничего не нашли. ЧП такого масштаба случались в городке редко. Убийства бывали, но в драках и по пьяни. И хотя происшествие старались сохранить в тайне, о нём быстро стало известно в городе. Люди в магазинах, на рынке, на пристанях и автобусных остановках высказывали свои версии. Самыми знающими и уверенными в своих суждениях оказались бабки-торговки. Они уверенно говорили, что молодая учителька беременная сбежала от мужа, который её сильно ревновал и бил смертным боём. В Междуозёрске она встретила Дмитрия Юрьевича и решила женить его на себе, поэтому и выдумала байку, что беременна от него. А муж её рядом всё это время находился, и как только она одна, без Дмитрия Юрьевича, пошла гулять, напал на неё и в бешенстве убил. Со временем большинство жителей в городе стали придерживаться только этой версии. Уж очень не хотелось думать, что убийца кто-то из своих озерчан. Молодые сотрудники Якунина Яша и Марат обходили дом за домом и расспрашивали людей, что они видели и слышали. В каждом доме им уверенно излагали версию о муже-ревнивце. Однако милиционеры навели справки об Ольге Витальевне Гусевой, и им было доподлинно известно, что она замужем не была. Её родителями оказались обыкновенные колхозники из соседнего района. Мать работала на ферме дояркой, отец – тракторист. В семье было семеро детей, Оля младшая. Больше всего ей хотелось вырваться из нищеты и деревни. Она старалась хорошо учиться, сама поступила в институт и облегчённо вздохнула: наконец-то стала городской жительницей, будет ходить в туфельках по тротуару, а не в резиновых сапогах по грязи и лужам. Ольга была счастлива. И даже отсутствие денег не омрачало её настроения. Первые две недели. А потом она опомнилась, что купить туфельки-лодочки, о которых она так мечтала, не на что. И Ольга начала искать себе работу. Нанялась ночной нянечкой в детский сад, но вскоре уволилась. Ладить с маленькими детьми, которые не хотели спать ночью и требовали рассказать сказку, у неё не получалось. Пробовала сортировать почту, но тоже не получилось. Надо было рано вставать, а платили мало. Оля приуныла. Но вскоре опять повеселела, у неё начали водиться деньги. Когда подруги по общежитию поинтересовались, где же она нашла золотую жилу, Оля рассмеялась и сообщила, что теперь зарабатывает деньги тем, что любит и умеет – фотографией. От неё отстали. Фотографировала Ольга действительно хорошо, её работы даже занимали призовые места на выставках. Прошло пять лет, грянуло распределение. Училась Ольга хорошо и ей предложили работу в одной из городских школ. Ольга прыгала от радости. Но перед самыми госэкзаменами девушка пришла в деканат и попросила отправить её в район. Её просьба удивила и обрадовала одновременно. В сельских школах не хватало учителей, и именно выпускники факультета иностранных языков не желали работать в селе, а всеми силами старались остаться в городе. Ольга попросилась в маленький городок Междуозёрск. Приехала сразу после госэкзаменов и получения диплома. Её жизнь в городке уже два месяца обсуждалась в магазинах, на рынках, во дворах и домах. Семью Гришаковых в городе хорошо знали и уважали. Известие о разводе Дмитрия и Надежды ошеломило многих. Ольгу осуждало восемьдесят пять процентов жителей Междуозёрска. Остальные пятнадцать – сохраняли нейтралитет, потому что приехали недавно и Гришаковых знали плохо. А когда пропала маленькая Галка, и весь город поднялся на её поиски, когда узнали причину, по которой девочка заблудилась в лесу, Ольгу осуждало сто процентов озерчан, включая детей и немощных стариков. Яша и Марат жили в Междуозёрске совсем недавно, Дмитрия Юрьевича и его бывшую жену не знали, поэтому старались быть объективными, как им казалось.

Гибель Ольги расстроило Дмитрия Юрьевича до такой степени, что он даже попал в больницу – врачи констатировали у него сосудистый криз. Галка переживала за папу, но она сбегала к соседке тёте Зине, которая работала в больнице, и узнала, что болезнь папы не смертельная, и успокоилась. Сказать по правде, девочка обрадовалась, узнав, что ненавистная ей тётя Оля умерла. Она надеялась, что теперь вернётся мама. Галка опять сидела на скамейке у дома и, не отрываясь, смотрела на дорогу. Мама не возвращалась. Каждое утро Галя бегала к папе в больницу. Она приносила ему самые вкусные яблоки, которые росли в саду учителя ботаники Василия Матвеевича. Каждый вечер, когда темнело, она одна, преодолевая страх, лазила в сад соседа. Злой пес Буян был давно ею прикормлен, и при виде девочки забывал свои прямые обязанности: охранять хозяйское добро. Во всяком случае, яблоки он позволял девочке рвать сколько её душе угодно. Через неделю Галя, прибежав к папе в больницу, не обнаружила его в палате. Девочка обежала всю больницу, но папу не нашла. Врачи, медсестры и пациенты гнали её домой, и просили больше не искать папу в больнице. Ничего не понимая, Галя пришла домой и застала Юрку в слезах.

– Юра, почему ты плачешь? Кто тебя обидел? – забеспокоилась она.

– Ничего, – буркнул Юрка, вытирая рукавов глаза. – К бабе Любе не ходи, не до тебя ей сейчас.

– Почему? Она спит?

– Галка, твоего папу в милицию забрали.

– Зачем?

– Они думают, что это он убил Ольгу.

– Неправда! – возмутилась Галя. – Знаешь, Юрка, ты не плачь, я сейчас сбегаю в милицию и всё узнаю. Там же дядя Паша работает, я ему скажу, что папа не виноват, и его отпустят.

– Не отпустят, баба Люба уже ходила. Пришла оттуда, легла в комнате дяди Мити, отвернулась к стене и молчит.

– Я всё равно сбегаю, – ответила Галя и убежала, Юрка только усмехнулся.

Галя не шла, а летела. Она бежала короткой дорогой, лесом и совсем не чувствовала страха. Она не боялась самого леса, ей просто не нравилось, что в лесу водились змеи, пауки и другие неприятные животные и насекомые. Их она боялась, особенно пауков. Но сегодня даже на них не обращала внимания. В милицию не вошла, а влетела, дежурный даже не успел её задержать. Она влетела в кабинет Якунина, в котором шло совещание, посвященное убийству Гусевой.

– Папа не виноват! – выпалила она, едва переводя дыхания, – эта тётя сама виновата. Она обманом к нам проникла, и хорошо, что она умерла. А папа дома был весь вечер, это вам кто угодно может подтвердить.

– Галя? Ты почему не дома? – удивился Павел Степанович.

– Потому что вы забрали моего папу, баба Люба лежит на кровати, отвернулась к стене и не разговаривает, а Юрка плачет. Тётя Оля ушла к бабе Ульяне, а мы все вернулись в большой дом, вечером мне папа сказку читал, только не дочитал.

– И какую же тебе сказку читал папа? – улыбаясь, спросил брюнет Марат.

– Про лук и другие фрукты и овощи. Как они восстали против Лимона, я забыла, как луковку звали, как-то не по-русски.

– А почему не дочитал? Ты уснула? – спросил блондин Яша.

– Нет, это папа уснул, и даже захрапел, а мы с Юркой оставили его спать в нашей комнате, а сами телевизор включили и кино смотрели после программы «Время». Хороший фильм, про любовь. Только он Юрке не понравился, Юрка вообще ничего в любви не понимает, потому что мальчишка. Вот, фильм Юрке не понравился, и он переключил телевизор на другую программу, там футбол шёл. А я не люблю футбол, там ничего не понять, бегают дяди и мяч друг у друга отнимают, и так целый час. Я стала просить переключить на кино, а Юрка всё равно не переключил, потому что он мальчик и сильнее меня. Я ещё не придумала, как ему отомстить, потом придумаю. А папа так всю ночь и спал на моей кровати. А я зато спала с бабой Любой. Вот, у папы это, как это называется? Вспомнила – алиби!

– Иди домой, Галя, мы сами разберёмся, кто в чём виноват, – недовольно сказал Павел Степанович.

– Отпустите папу! – потребовала девочка.

– Марат, проводи её! – приказал Якунин. – И тебе, Яков, пора, скоро темнеть начнёт.

– Вы Марат? А много у нас в городе Маратов? – спросила Галя.

– Не знаю, наверное, я один, – засмеялся брюнет.

– Ладно, провожайте меня, – разрешила вдруг девочка и направилась к выходу.

Марат улыбнулся, посмотрел на Якунина и пошёл за ней. В коридоре Галя остановилась, посмотрела по сторонам, убедилась, что никого, кроме неё и Марата нет, подняла на него глаза и спросила:

– А если я отдам вам то, за что тётя Оля просила у вас деньги, вы отпустите папу?

– Что? – растерялся Марат. – Какие деньги?

– Какие деньги, я не знаю, но если вы отпустите папу, я отдам вам фотографии без денег и никому про них не скажу. А если не отпустите, то всем расскажу.

– У тебя есть фотографии? И что на них? – Марат присел перед девочкой и взял её за руку.

– Не скажу, я их плохо рассмотрела, потому что Юрка и Вовка сказали, что я маленькая и ничего не понимаю. А я всё понимаю, я даже несколько раз кино смотрела в кинотеатре, которое детям до шестнадцати лет смотреть запрещается, там дяди и тети целовались. Вот!