Лев и Солнце

– Стоп! – остановил его Рудик. – Почему мы должны уезжать? Что за катастрофа такая? Разве нельзя договорится? Или сдачи дать? Почему вы намерены терпеть и страдать? Ведь нас много! Что мы, с Исой не справимся?

– Не справимся! – возразил Артем. – У Исы человек сорок бригада! И все балкарцы!

Рудик рассмеялся:

– Всего сорок человек! Артем! Нас тут несколько тысяч!

– Ты героя-то не строй из себя, – оборвал Рудика отец. – Мы на их земле живем! И их тут сотни тысяч! Вышвырнут нас отсюда без копейки денег! Всех!

– Это вы так думаете! Папа! – с жаром продолжил Рудик. – Год назад, вспомните, когда на Витю-цеховика наехали! Приехал его друг из Москвы, Адик Дербентский, еврей тоже наш… Балкарцы его встречали, как министра! У него бригада дагестанцев человек триста! И это в Москве, где он один из самых авторитетных! А он, между прочим, тоже горский еврей… правда, из Дагестана, но все же!.. Как и мы! Теперь к Вите вообще никто не подходит…

– Адика этого недавно убили возле дома! – прервал сына Иосиф. – Весь Дагестан его хоронил! Круто! Но дети остались без отца. И счастье, что их тоже не кокнули в этой твоей Москве! Недалек тот день, когда на Витю снова наедут! Так что давай тут не умничай! Мы евреи и привыкли работать, а не грабить! – Он решительно хлопнул по столу. – Артем! Я одно могу тебе посоветовать! Плюнь на все! Продавай, что есть, и уезжай. Они теперь житья не дадут тебе!

Он встал из-за стола, следом поднялся Артем.

– Ты спать не идешь? – спросил Иосиф у Рудика.

– Нет, папа. Чай выпью, потом пойду.

Рудик слышал, как гость ушел. Отец закрыл ворота, вернулся в дом и снова заглянул на кухню.

– Ну, о чем думаешь? – спросил он у Рудика, который молча смотрел в одну точку.

– Да ни о чем…

– Сынок! – Отец покачал головой. – Тебе пора браться за ум! Начать работать, жениться! Надо выбрать нормальную жизнь. Нормальную, – повторил он.

– Я готов жениться хоть сейчас, папа! И с работой проблем нет! Найду, как заработать…

– Я говорю про нормальную работу! – нахмурился Иосиф. – Пока что ты дурака валяешь! Кого ты прокормить сможешь?

– Папа! – устало вздохнул Рудик. – Нормальная работа в твоем понимании – это заработать, а потом отдать все балкарцам? А жениться… я правда, хоть завтра! Но как это сделать? Я выбрал себе жену, ты знаешь…

– Знаю. Но знаю и то, что Сема ни за что не отдаст за тебя дочку! Он хочет богатого и работящего… А ты… – Он сделал паузу, затем продолжил: – Хочешь именно на ней жениться? Работай! Пару лет назад начал бы работать, уже мог бы иметь какие-то деньги, и тогда он, может, и согласился бы…

– Я никогда не смогу работать, как все наши! – вскипел Рудик. – Я далек от этих цехов, от шуб, кожи, торговли… Я не могу…

– Не можешь – найди свое. Я тоже далек от всего этого и всю жизнь занимаюсь наукой! Не заработал денег, так хоть любимым делом занят… И ты найди, сынок! Хватит уже слоняться со всякой бандитней! Про тебя все евреи говорят, что ты среди бандитов мелькаешь… Стыдно, сынок!

Рудик промолчал. Он не хотел спорить с отцом, потому что уважал его.

Иосиф снова вздохнул.

– Ладно, я спать пошел! Завтра вечером свадьба у Коли Мушаилова…

– Сколько шермуку[4 - Подарок на свадьбу у горских евреев. Принято дарить только деньги.] понесем?

– Идем все! Вчетвером! Отнесем сто долларов… у меня есть как раз.

Рудик понимал, что у отца эти сто долларов – последняя заначка, поэтому сказал:

– Лучше оставь их, пап! Доллар постоянно растет. У меня есть рубли… дадим две тысячи. По курсу сегодняшнему это больше, и нормально…

– Хорошо, сынок! – улыбнулся Иосиф. – Спокойной ночи! – Спокойной ночи, папа!

Было около часа ночи, но спать не хотелось. Рудик сидел на кухне и размышлял. Почему его нация, которую считают самой умной в мире, так себя ведет? Почему они все боятся? Бунтарь в нем, не привыкший подчиняться, искал лазейку, чтобы спасти Артема. Рудик чувствовал, что есть вариант переиграть балкарцев, но ничего конкретного на ум не шло.

Допив чай, он решил пойти спать, а завтра подумать на свежую голову. Прежде чем выйти из кухни, достал из кармана деньги, около десяти пятисотрублевых купюр. Отсчитав четыре купюры, положил их на стол, чтобы утром отец забрал для свадьбы. Купюры были новые и приятно хрустели. Рудик посмотрел на них и ухмыльнулся. В прошлом году только напечатали, и вот уже через пару недель собираются менять на новые. Денежная реформа… Люди меняли деньги, простаивая в очередях. Но у Авшалумовых денег толком не было, значит, и менять нечего. Куда только катится эта страна? Рудик покачал головой, и тут у него промелькнула мысль.

Он взял с тумбочки телефон и набрал номер Артема. Прошло уже больше получаса, как тот ушел, давно должен быть дома. После двух гудков послышался голос брата:

– Алло!

– Артем! – Рудик, старался говорить тихо, чтобы не разбудить домашних.

– Да, я.

– Скажи-ка, а вы официально оформили продажу дома… ну там… договор купли-продажи или что в таких случаях делают…

– Ну да, конечно!

– А когда они тебе стрелку намаячили?

– Чего? – не понял цеховик.

– Встреча когда у тебя с Исой?

– А… Завтра вечером. Сказали, если что-то хочу обсудить, они либо в Вольном ауле будут, либо в «Эльбрусе».

– Ясно! – Рудик сделал паузу и спросил: – Ты на свадьбу идешь завтра?

– Конечно, это же…

– Оттуда вместе поедем к ним! – не дал договорить ему Рудик.

– Ну… ладно… а что мы будем…

В трубке раздались гудки.

Глава 1.3

На улице Илазарова в Нальчике 8 июля 1993 играли свадьбу. В еврейской семье Коли Мушаилова была радость, разделить которую собралось около 600 человек. Дочь Коли выходила замуж за парня из семьи Матаевых. Жених жил с родителями в Москве последние два года, и невесту они забирали с собой в столицу. Но до этого было еще далеко. По горско-еврейским законам, сначала игралась «свадьба невесты». Торжество занимало два-три дня. После этого самые близкие родственники и друзья ехали на «свадьбу жениха». Последняя была запланирована через пять дней в родном городе Матаевых, Махачкале. По окончании торжества и благополучно проведенной первой брачной ночи молодые должны были отправиться в Москву.

Около 17 часов люди уже начали собираться. В большом дворе дома Мушаиловых накрыли столы. На белоснежных скатертях выставили все самое лучшее и дорогое. Черная и красная икра, копченая и вареная осетрина, жареные цыплята… Соленья, овощи и фрукты, импортный сыр… На кухне внутри дома и в домах соседей женщины пекли чуду, национальные пироги с мясом, луком и требухой, готовили плов, жарили котлеты по-киевски. В длинном трехметровом мангале полыхал огонь, на углях собирались делать шашлык из баранины, курицы, осетрины и овощей. Еды было завались. Горские евреи никогда не жалели денег на хорошие столы, а община Нальчика в этом отношении была в числе первых.

Музыканты играли национальные мелодии, но площадка для танцев была пока пуста. Возле входа за столом сидели две бабушки. Каждый гость, заходя, передавал бабушкам свой подарок, и они записывали имя и сумму в тетрадь – для отчетности. Деньги потом забирал тот, кто играл свадьбу, в данном случае Коля Мушаилов. А тетрадь была нужна для того, чтобы в дальнейшем, когда позовут в гости, Коля знал, кто сколько ему принес денег и, соответственно, сколько нужно подарить. Все было четко спланировано и имело смысл.

К 18:30, когда уже почти все сидели за столами, приехали жених и невеста. Под веселую музыку, в сопровождении свидетелей, они заняли место за отведенным им столом. С этого момента и началась свадьба. Отец невесты сразу пригласил дочь на танец под ритмичную национальную музыку. Горские евреи, впитав иранскую и кавказскую культуру, создали свою собственную, и похожую и не похожую на другие. Потихоньку собрался круг танцующих и хлопающих, мужчины осыпали невесту деньгами, которые потом станут гонораром музыкантов.