Люди будущего

– Ты же знаешь, что от пары граммов сахара ничего не поменяется? – начал объяснять жене Вадим с видом, каким родители рассказывают годовалому несмышлёнышу, какое колечко в пирамидке красное, а какое зелёное. – Я в прекрасной форме. Я летал на орбиту трижды. Один раз был на Луне. У меня степень кандидата по биологии и филологии. Год напряженной подготовки в тестовой группе за плечами. Кто подойдёт для первого контакта с внеземной цивилизацией лучше, чем я?

– А кто подойдёт для первого контакта с нашей крошкой лучше тебя? – перебила супруга Даша, положив его руку на свой округлившийся живот.

– Жёны моих друзей вечно ноют, что им не хватает внимания. Дорогая, это всего лишь двадцать лет. Не успеешь соскучиться, а я уже тут.

Даша прыснула. А глава семьи продолжил:

– Представь, тебе сорок с хвостиком, и тут возвращаюсь я, любовь всей твоей жизни, герой Земли. Ну ты, конечно, ждёшь меня всё это время, налево-направо не смотришь. Никому ведь со мной не сравниться. А я ещё к тому же моложе тебя буду. Скорость света и всё такое. Круто, да?

Даша сморщила носик.

– А теперь представь, дорогой, как наша Галечка спрашивает меня: «Где папа? Почему его нет рядом? Почему не живёт с нами? Почему не приходит на утренники в детский сад?» А я ей говорю: «Милая, просто папа не любил выносить мусор и знал, что на этой планете я его везде достану со своими каждодневными просьбами. Вот он и свалил на Гармонию подальше от нас».

Супруги потянулись друг к другу и соприкоснулись кончиками носа.

– Ты знала, Даш, за кого выходила замуж. Я – космонавт. Лучший из лучших. Я всю жизнь мечтал увидеть инопланетян. А теперь у меня есть шанс полететь к ним в гости, в их прекрасный непознанный, немыслимый мир. Разве это ни замечательно?

– Одно дело полугодовые командировки на орбиту, другое – долгие годы порознь… – с нескрываемой горечью изрекла женщина. – Где вообще гарантия, что на Гармонии тебя примут с распростёртыми объятиями? Вдруг ты окажешься в совершенно невыносимых условиях совсем один? Вдруг они убьют тебя, сожрут и не подавятся даже?

– Мы уже полвека переписываемся с гармонийцами через чёрную дыру. И вот наши друзья пригласили нас.

– За полвека земляне смогли отправить только одно письмо и получить два в ответ. Переписка – это сильно сказано! Ну-ка процитируй весь текст приглашения.

– «Ждём вас на Гармонии».

– Тебе не кажется, Вадик, что это как-то маловато. – Вадим начал интенсивно качать головой. – Неужели у ваших друзей такой скудный лексикон. Могли бы рассказать о себе хоть что-то.

Астронавт сощурил тёмные, жаждущие приключений, глаза и нежно помог жене подняться с его колен. А потом быстро прошёл в коридор, обулся и накинул стильное кашемировое пальто.

– Часы тикают. Пора осуществлять свои мечты! – в дверях бросил он жене.

– Хоть бы вместо тебя выбрали Сергеенко! – выпалила Дарья за секунду до того, как входная дверь захлопнулась.

***

«Пора осуществлять свои мечты!» – повторил про себя Вадим. Он потихоньку начинал клевать носом. Ожидание чересчур затянулось. Веки наполнялись свинцом. Не нужно было так поздно ложиться спать накануне. Космонавт-мечтатель посмотрел на своего соперника, Андрея Сергеенко: дыхание спокойное, лоб расправлен, плечи опущены – уверенный, чертяка, не нервничает совсем. Разговаривать, пока конкуренты ждали окончательного решения комиссии, было совсем не обязательно, но Вадим всё же сказал:

– Андрон, а ты спокоен…

Андрей немного поднял бровь. Хотя во время совместных тренировок все в группе называли его Андроном, фамильярности в нынешних обстоятельствах он счёл неуместными.

– Я спокоен, потому что выберут меня.

Вадим опешил.

– С чего ты взял?

– Я больше раз был на орбите и ещё кроме биологии и филологии, я изучал социологию.

– Да кому она нужна твоя социология? – пробурчал себе под нос раздосадованный Вадим.

Он знал, что ко всему прочему его соперник на несколько лет моложе, что также будет ему плюсом.

Тишина аскетичного коридора космодрома наполнила уши звоном.

– Зачем ты хочешь лететь? – внезапно спросил Сергеенко.

– Как зачем?

– Зачем тебе на Гармонию? У тебя семья. Скоро будет ребёнок.

Лицо Вадима, смуглое от природы, начало краснеть. Что за глупые вопросы задаёт этот олух?

– Ну ты-то на Гармонию собрался. А мне, значит, не за чем?

– Я – другое дело, – протянул конкурент нараспев. – Я совсем один. Для меня космос – мой дом. Бьюсь об заклад, ты, Вадик, ближе к концу орбитальной командировки мечтаешь оказаться в объятиях супруги. Так? – Вадим потупил взгляд и не ответил ни словом, ни жестом. – А я мечтаю задержаться на станции подольше. Мне некуда возвращаться. Моя жизнь – это моя работа. Я готов трудиться на Гармонии и днём и ночью, не покладая рук, во имя общей цели. Я шёл к этому всю свою жизнь и не подведу землян, потому что я горю своей работой каждую секунду каждого дня.

Заветные двери распахнулись. Девушка-секретарь нарочито важным тоном пригласила кандидатов войти. За длинным столом сидело человек десять – двенадцать. Напротив стояла пара стульев для космонавтов. Соперники заняли свои места и напрягли все мускулы. Сейчас решится их судьба: один из них станет легендой, другой – отойдёт в сторону, спрятав свои амбиции в заветный сундучок на верхнюю полку шкафа.

– Буду краток, – начал глава Роскосмоса, имя которого Вадим, к своему стыду, забыл. – Мы готовы впервые в истории проложить путь на другую планету и познакомиться с её жителями. Наш космодром «Ворота Кавказа» – единственное место на Земле, где возможен запуск космических кораблей, способных развивать скорость близкую к скорости света. Хоть технология и нова, наши испытания на животных прошли успешно. Пришло время отправить в полёт человека. Риск есть. И большой. Путешествие к чёрной дыре, открывающей проход в галактику Фейерверк, займёт семь лет. На Гармонии предстоит пробыть пять земных лет. Миссия включает: изучение местного языка с последующим составлением набросков словаря, описание традиций, уклада жизни, системы общественного строя, флоры и фауны планеты, обмен технологическим опытом и так далее. Мы не знаем, подходит ли чужая атмосфера для людей, поэтому запаса кислорода на корабле хватит на всё время путешествия и пребывания на планете, но только на одного человека. Итак, на Гармонию полетит Андрей Сергеенко. Мои поздравления.

Всё внутри Вадима на миг похолодело и тут же воспламенилось, и вдруг, неожиданно для самого себя, он подскочил со стула и заговорил громко и страстно. Слова рождались в глубине его души, они как выстрел молниеносно вылетали из его горла:

– Моя жизнь – это моя работа. Я готов трудиться на Гармонии и днём и ночью, не покладая рук, во имя общей цели. Я шёл к этому всю свою жизнь и не подведу землян, потому что я горю своей работой каждую секунду каждого дня.

Только договорив, Виноградов понял, что повторил слово в слово то, что сказал ему в коридоре Сергеенко.

– Похвально, – протянул глава Роскосмоса. – Андрей, а почему на Гармонию хотите полететь вы?

Глаза Сергеенко стали круглыми. Кажется, он был в таком ступоре, что не мог даже звука издать. Андрей знал, что в этом мире можно украсть что угодно: сумку, деньги, телефон… но слова… слова… какая же это подлость!

– Вы молчите, господин Сергеенко, а мой голос был решающим в вашу пользу, – разочарованно пробасил руководитель космической корпорации. – Что ж, я меняю свой голос. Мои поздравления господину Виноградову.

***

Вадим пристегнул себя к кровати ремнями и закрыл тяжёлые веки. Он потерял счёт времени на корабле, но молился лишь об одном: быстрее прилететь на Гармонию. Страх смерти, заставляющий многих представителей рода человеческого трепетать, совсем не мучил космонавта. Нет, раньше, он боялся боли, конца, забвения. Теперь его пугали лишь дни, проведённые на корабле в одиночестве.

Космонавт не ощущал, что двигается к своей мечте. Может, потому что в иллюминаторах видел только беспросветную тьму вместо привычного ему размеренного околоземного пространства. А чего он ожидал на такой скорости? Увидеть летающую тарелку с машущими ему гуманоидами? Он ведь всё знал заранее. Его готовили к полёту, команда учёных-теоретиков объясняла, что его ждёт в пути. Но когда цветные полосы от звёзд превратились в беспросветное ничто, внутри, в глубине грудной клетки, появился комок, не позволявший расслабиться измученному астронавту ни на миг. А тело…тело… оно было невыносимо тяжёлым, словно весило тонну. Каждое движение давалось Вадиму через преодоление себя: руки и ноги совсем не слушались. Вскоре он практически полностью отказался от движения и пищи. Ну почему эти светила науки не смогли додуматься, как погрузить человека в гибернацию? Почему совершенно пусто на душе? И Даша так далеко…

Но это не продлится вечно. На Гармонии Вадим наконец обретёт внутренний покой. Открывать новые миры – это то, для чего он был рождён. Всё так, как должно быть. Всё правильно. Тогда почему мысли о жене и дочери заставляют его пульс зашкаливать?

И вдруг «ничто» отступило, сменившись вспышкой света. Это пламя было настолько ярким, что Вадим ощущал его, хотя веки по-прежнему были плотно сомкнуты. Свет одновременно терзал и ласкал его измученное пустотой тело. «Чёрная дыра», – прошептал Вадим, но не услышал своего голоса.

***

Свет и тьма – две противоположности и одновременно две части единого – отступили. На смену пришла комфортная полутень.

Вадим услышал стрекотание цикад. Вот Даша держит его за руку. Её ладонь немного прохладнее, чем у него. Это необычайно приятно в такую жару. Лёгкий, почти неуловимый ветерок заставляет листья кривого неказистого деревца, выросшего прямо среди безжизненных камней пляжа, подрагивать. Звук прибоя сводит надоедливые беспокойные мысли о будущем на нет. Все тревоги превращаются в россыпь бисера, которую легко швырнуть в прохладную синюю пучину. На губах соль от брызг…