Стальная Крыса идет в армию

– Я прослежу, чтобы он снова заснул.

Послышался приглушенный вопрос, а затем глухой удар. Эдди, значит, снова уснул, и Стинджер присоединился ко мне с одеялами.

– Значит, так, – сообщил я ему, выходя из камеры, – мы лезем на крышу, связываем одеяла и спускаемся вниз. Ясно?

Да уж, ясно… Я в жизни не слышал о более идиотском плане. Но Стинджер, похоже, слыхивал.

– Отлично! Вперед! – кивнул он.

Опять вверх по лестнице, снова крыша – нет, надо сматываться, а то это хождение мне уже надоело.

– Что случилось? – спросил меня Стинджер, когда мы выбрались наверх. – Я слышал, что ты бежал, и уже решил тебя загасить, когда они притащат тебя обратно.

– Не так все просто… Я тебе расскажу, но после, когда выберемся. Давай пока займемся делом. Вязать надо по диагонали – так выйдет длинней. Вяжи прямыми узлами – как в бойспраутах[1 - Игра слов. «Boy Sprouts» созвучно известным «бойскаутам», или «мальчикам-разведчикам», но может быть переведено как «мальчики – отростки брюссельской капусты». (Примеч. перев.)] учили. Вот так.

Наконец мы покончили с этим делом. Взялись за концы получившегося каната, потянули в разные стороны. Все вроде нормально. Один конец я привязал к трубе и скинул одеяла вниз.

– М-да, на добрых двадцать футов короче, – отметил Стинджер, перегнувшись вниз. – Слушай, ты полезешь первым. Ты легче. А если подо мной они оборвутся, то у тебя не останется шанса.

Ничего не скажешь, с логикой не поспоришь. Уффф!.. Я взобрался на парапет и ухватился за верхнее одеяло. Стинджер, неожиданно растрогавшись, пожал мне руку. И я полез вниз.

Это было то еще удовольствие. Руки моментально устали, за ткань одеял было трудно уцепиться. Спускался я быстро, понимая, что силы на исходе.

И вот наконец ноги повисли в воздухе. Но твердая поверхность двора все еще казалась лежащей очень глубоко внизу. Но решаться на прыжок мне не пришлось – руки непроизвольно разжались, и я полетел вниз.

И шлепнулся о землю, перекувырнулся и сел, тяжело дыша. Да, вот так вот. С этим мы справились. Наверху виднелся раскачивавшийся на одеялах Стинджер, а через миг он уже стоял на земле, отряхивая брюки. Он помог мне встать, и, опираясь на его руку, я заковылял к воротам. Пальцы дрожали, и замок открыть никак не удавалось. Здесь, под единственным во дворе фонарем, мы были видны как на ладони, не дай бог, кто-нибудь выглянет из окна…

Я глубоко вздохнул и снова вставил отмычку. Медленно и осторожно исследовал внутренности замка. Тот наконец щелкнул, и мы выскользнули наружу. Стинджер бесшумно притворил ворота, развернулся и со всех ног бросился в темноту. Я припустил за ним.

Мы свободны!

Глава 5

– Стой! – заорал я Стинджеру, который летел по дороге явно не туда, куда следовало. – У меня есть план получше. Все просчитано давно, еще до того, как я сел…

Он постепенно притормозил, подумал, и наконец до него дошло.

– М-да, – хмыкнул он. – До сих пор ты не ошибался. Так что надо делать?

– Правило для новичков: оставь след, который возьмут роботы-ищейки. Пошли.

Мы сошли с дороги, продрались сквозь заросли и спустились к ручью. Ручей был мелкий, но холодный, я не мог сдержать дрожь, шлепая по воде. Неподалеку проходила автострада, и мы направились туда. Мимо прогрохотал контейнеровоз, пришлось присесть. Шоссе было пусто.

– А теперь пошли, – сказал я, – прямо на дорогу и немедленно обратно, по своим же следам.

Стинджер сделал все как надо, и мы снова оказались в холодной воде.

– Здорово, – одобрил он. – Они отыщут, где мы вошли в воду, найдут, где вышли, и доберутся до дороги. Копы решат, что нас подобрала машина. А что мы делаем дальше?

– А дальше мы пойдем вверх по ручью – все время по воде. До ближайшей фермы. Там разводят свинобразов…

– Нет! Ненавижу этих свинюх! Меня такая тварь в детстве укусила…

– Выбора нет. Иначе нас утром повяжут. Знаешь, я их тоже не шибко, свиней этих, люблю, но я вырос на ферме и умею с ними обходиться. Пошли лучше, а то ноги по колено отморозим.

Дорога была долгой и холодной. А что поделаешь? Только и оставалось, что дрожать и двигаться вперед. Зубы стучали словно кастаньеты. Все же мы добрались до второго ручейка, впадавшего в наш. Звезды начинали бледнеть – приближался рассвет.

– Ну наконец! – сказал я. – Нам нужен именно этот ручей. Видишь срубленное дерево? Мы почти на месте.

Я протянул руку, сломал сухую ветку, нависавшую над ручьем, и пошел дальше. Мы брели, пока не добрались до высокой электроизгороди, пересекавшей ручей. Веткой я приподнял нижний провод, чтобы Стинджер смог пролезть, потом он точно так же помог мне. Когда я был уже по ту сторону, послышался знакомый шорох гигантских игл, доносившийся из рощицы неподалеку. Большая темная туша отделилась от деревьев и затрусила в нашу сторону. Я выхватил ветку из рук Стинджера и ласково позвал животное:

– Су-у-у-и-и, су-у-у-и-и… иди сюда, хрюшечка, иди сюда, милая…

Кабан приближался, сочно хрюкая. Стинджер что-то тихо бормотал. Я снова подозвал свинобраза, и он подошел еще ближе. Красавец, не меньше тонны весом. Уставился на меня своими красненькими глазенками. Я шагнул вперед и медленно поднял ветку, Стинджер застонал у меня за спиной. Но кабан даже не пошевелился, когда я коснулся веткой его уха. Я раздвинул палкой иглы и принялся энергично его почесывать.

– Ты что?! – прохрипел Стинджер. – Он нас растопчет!

– Да нет же, – заверил его я. – Слышишь?

Животное жмурилось от наслаждения и блаженно урчало.

– Понимаешь, у них под иглами тучи всяких паразитов, а сами они до них добраться не могут. Для них почесывание – первейшее дело. А ну-ка, приятель, подставляй второе ухо. За ушами у них зудит сильнее всего. Сейчас дочешу – и двинемся дальше.

Я чесал, кабан урчал, постанывая от счастья, светало. В окнах фермы зажегся свет, мы присели, прячась за свинобраза. Дверь домика отворилась, кто-то вышел на крыльцо и выплеснул воду из тазика. Дверь захлопнулась.

– К амбару! – скомандовал я. – Это вон там.

Кабан недовольно заворчал, едва я прекратил чесать, двинулся следом за нами и проводил до амбара. Это было кстати, поскольку вокруг нас этих колючих ребят сновало немало, а чесать каждого – замучаешься. Но наш был самым крупным среди всех, и остальные расступались перед ним. Так мы и добрели до амбара.

– Пока, дружище, – попрощался я с животным, хорошенько почесав его напоследок. – Приятно было познакомиться.

Тем временем Стинджер открыл ворота, и мы нырнули внутрь. Едва мы успели задвинуть засов, как дверь затрещала – наш дружок хотел к нам.

– Ты спас мне жизнь, – прочувствованно выдохнул Стинджер. – Я этого не забуду.

– Брось. Дело в навыке, – скромно ответил я. – Ты вот, к примеру, отлично орудуешь кулаками.

– А ты гениально управляешься со свиньями!

– Ну, я бы оценил себя несколько иначе, – пробормотал я. – Ладно, давай на боковую. Там, в глубине, сено. У нас впереди долгий день, и большую его часть я собираюсь проспать.

Я зарылся в сено, чихнул пару раз и моментально провалился в сон.

Проснулся я оттого, что Стинджер тряс меня за плечо. Сквозь щели между досками пробивался солнечный свет.

– Полиция, – прошептал он.

Я спросонья заморгал и заглянул в дыру. Да, возле дома торчал зелено-белый футтер, а парочка полицейских показывала хозяину какую-то бумаженцию. Тот помотал головой и заорал, перекрывая все звуки, доносившиеся с фермы: