Литературное Сумасшествие Дома

Нам принесли заказ, но мы стали обсуждать планы. Джей снова предложил напасть на Грыарха, он искренне верил, что у нас всё получится. Марта просто молчала, а Ант рекомендовал всем нам успокоится, что меня начала бесить. Я не выдержал и сорвался на него. Обозвал его самыми мерзкими словами, мне очень стыдно. Я считал его ребёнком, а сам повёл себя как маленький. Он сразу же извинился, Джей заступился за него и у нас с ним развернулась драка. Должен сказать, он дерётся на отлично. Мы разнесли всё кафе, нас выгнали на улицу, где уже разняла нас Марта. Ей тоже немного прилетело в бок. Как же мне стыдно. Просто ужасно. До сих пор. Элеонора бы точно не обрадовалась этому. Как же я скучаю по ней.

Когда мы остыли, я осознал свою вину и заявил, что я пожертвую собой. Я объяснил им, что моя любимая жена, любовь всей моей жизни мертва, что больше я никогда её не увижу. Меня больше ничего здесь не держит, я не найду себя ни в прошлом, ни в будущем. Я должен это совершить. К этому моменту Анту стало совсем худо, он стал кашлять кровью. Бледнеть на глазах. Бедняга уже не мог ходить, мы затащили его в машину Джея и они улетели. Джей, тоже избитый, несмотря ни на что, отправился спасать друга. Я хотел ещё раз извиниться перед ними обоими, но Джей не дал мне этого сделать. Он просто молча завёл автомобиль и улетел. Вот так, всю жизнь я приношу людям горе и беды. Я – истинное зло. Сначала хулиган, потом преступник межгалактического уровня, а потом продажный политик, служащий тиранскому режиму.

Я ненавижу себя, я должен сделать хоть что-то полезное.

Глава XXXIX

Я – дурак.

Совершая пространственно-временной трип, по которому я немного скучал, я ощутил прилив сил и уверенности в себе. Я действительно посчитал, что мы сможем всё сделать самим; самим напасть на весь флот и самим всех победить. Я такой же инфантильный дурак, каким был всегда. Я не изменился ни на йоту.

Ант умирает у меня на заднем сиденье, я избит Бернардом, и мы летим куда-то вдаль. Я сказал всем, что я знаю одно место, но, честно говоря, я вообще без понятия, что делать. На примете есть один человечек, но мы давно не общались, и не факт, что она поможет. Нет, Люси не поможет. Я обманул её, обокрал её и исчез на чёрт знает сколько времени чтобы что? Вернутся за помощью и затащить умирающее тело? Я всегда поступал с людьми ужасно, пользовался ими, как тряпками, а потом выкидывал. Это моя карма.

Ант потерял сознание, он еле дышит, я боюсь, что просто не успею.

Так всю грёбанную жизнь. Шляюсь тут и там, бомжара-наркоман. Как я вообще здесь оказался? В чём смысл моей никчёмной жизни? Если я даже одного человека спасти не могу, то на что я вообще гожусь? Да я даже не настоящий человек, я всего лишь клон сына диктатора. Меня уже вырастили взрослым, я никогда не знал, что такое быть ребёнком. Вместо этого за меня решили, кем я буду. Гердон хотел сделать из меня своего наследника, но мне это не нравилось. А что мне нравилось? КАКОЙ Я ВООБЩЕ ПУТЬ ВЫБРАЛ??? ТОРЧАТЬ И ТРАХАТЬСЯ – ВОТ КАКОЙ!!! я ужасен

Я мог просто стать обычным жителем галактики, работать, завести семью. Но мне это тоже не понравилось. Я решил стать нигилистом, отрицать все устои, все ценности и авторитеты. Но без всего этого я привёл себя в дыру. В вечную пропасть, я давно ещё перешёл свой горизонт событий, за который уже не выйти.

Ант вообще прекратил издавать каких-то звуков. Ты спас меня, а я тебя нет. Я хотел бы с тобой путешествовать по Земле прошлого, но увы. Даже если бы это было возможно, ты бы отказался. Потому что я всем приношу только неудачи.

Я включил радио, но никаких сигналов не было. Ставить что-то из своей коллекции не хотелось. Удивительно, но у меня не было треков на такую ситуацию. Я запрограммировал автопилот на комету, включил варп-двигатель. Всего через четыре минуты «Молния» влетит в неё, разбившись вдребезги. Ант уже мёртв, Бернард пожертвует собой. Марта спасёт сестру, а что я? Меня уже не спасти. Прощай, жестокий мир.

Я закрыл глаза. Впервые за всю мою жизнь я почувствовал слёзы на лице. Не думал, что умею плакать. Корпус немного дрожал. И тут я услышал кашель. Сильный, мокрый, разрывающий грудь кашель. АНТ ВСЁ ЕЩЁ ЖИВ!

Я взял в руки руль, попытался выключить варп, но скорость была слишком высока. Тогда я вывернул руль, мы слегка задели комету. Но на такой скорости это показалось мощнейшим ударом. Мы отскочили, как резиновый мячик от пола и помчались в другую сторону. Скорость стала снижаться, но этого было недостаточно, тормозная система пострадала, и я не мог нормально остановиться.

Я тебя спасу, даже ценой своей жизни, но я сделаю это!

Мы чудом облетели некую звезду и пару планет, которые вращались вокруг неё. Но от третьей уйти не удалось. Скорость всё ещё была высокой, я не мог изменить угол, а входили мы практически под прямым углом. Поэтому я включил защитное поле. На максимальную мощность, благо двигатель Гердона мог это позволить (хотя, конечно же, он не был рассчитан на это). Температура внутри стала расти, капот уже кипел. Мы прошли атмосферу. Впереди океан. Я ещё сильнее сделал мощность поля. Когда мы погрузились в воду, от температуры в первые секунды вода просто испарялась вокруг машины.

Я уже видел дно, океан оказался не глубоким, но скорость была всё такой же высокой. Тогда я решил поступить также, как и всегда, то есть против логики. Я добавил газу, разогнав машину. Я кажется узнал эту планету, кажется. Надеюсь, это она.

Ещё один мощный удар, мы пробили кору. Защита уже не выдерживала, корпус тоже. Отваливались колёса, трескались стёкла. Неужели я ошибся?

Но земля кончилась. Мы над внутренней планетой. Да, это та самая планета-матрёшка! Теперь можно и тормозить. Я дёрнул на себя руль со всей силой, так, что он оторвался. Но машина задрала нос, изменив угол. Мы стали практически параллельны поверхности. Под нами была улица, неширокая. Но, к счастью, пустая. Первый удар. Машина отскочила. Второй удар. Теперь мы сели. Поле как раз выключилось, двигатель перегрелся и заглох. Теперь мы движемся со скоростью около ста километров в час, а впереди виднеется дом. Я зажал педаль тормоза, хотя знал, что она не поможет. Закрыл глаза. Последний удар.

Когда я открыл глаза, я боялся. Боялся увидеть внутренности Анта на лобовом стекле. Но он несильно пострадал. В отличии от меня. Осколок в животе. Плевать, я поднялся, достал Анта. Нам повезло, мы врезались в здание госпиталя. Я поднял Анта, подошёл к входной двери. Хотел уже постучаться, но её открыли. Элеонора, жена Бернарда, и София. Я застыл на месте. Они тоже.

– Помогите, он умирает, – только это я смог выдавить из себя. Я терял кровь, в глазах темнело, ноги подкашивало, но плевать, главное, чтобы Анту помогли.

Мне помогли его затащить, Элеонора позвала врачей и медсестёр. Я объяснил, что у него рак лёгких. Да, сейчас это лечится очень просто, буквально один укол. Но он находится в очень тяжёлом состоянии, укол обычно ставится на начальных стадиях. К тому же, после такого гиперпрыжка и жёсткого приземления. Кто знает, что с его внутренностями. Может, у него все кости уже сломаны. Ему ввели лекарства и погрузили в регенерационную капсулу, в искусственную кому. Элеонора объяснила, что шансы на выживание равны один к четырём. Не много, но и не мало.

Потом приступили и ко мне, хотя я хотел многое рассказать. В первую очередь, про Бернарда. Когда из моего живота доставали осколки, несмотря на боль, я говорил с Элеонорой. Сказал ей, как мы попали в прошлое и как вернулись, как услышали это сообщение Грыарха, и что теперь Бернард собирается пойти на жертву. Нужно было срочно выйти с ними на связь, передать вести. Они остались на той станции, я знаю номер. Хотел уже вставать и идти звонить, но доктор сказал, что моя нога повреждена. Плевать, заменю её на протез.

Вечером, когда вышли на связь с Мартой и Бернардом, когда отправили за ними корабль, когда меня зашили, а на ногу наложили гипс, я решил поговорить с Софией. Она весь день работала в операционной, занимаясь ампутациями конечностей. Только когда стемнело, у нас получилось встретится.

Она выходила из кабинета, вытирая руки. Уже была в повседневной одежде. Я стоял с костылями, опиравшись на стену. Она посмотрела на меня, такая же прекрасная, как и в нашу первую встречу. Я заметил, что её живот стал немного больше. Она уставилась на меня, но я не знал даже, что сказать.

– Джей? Тебе лучше лежать и не вставать, пока нога не заживёт.

– Да ладно, я знаю одного продавца, у которого можно купить сыворотку.

– От которой у тебя голова вырастет, только уже на ноге?

– Ха, точно. Ты теперь хирург?

– Да, поняла, что отрезать части тела очень важный навык.

Я слегка улыбнулся, отвёл глаза в пол.

– Джей, я уже простила тебя.

– Что?

– Я простила тебя. Я понимаю, что ты такой человек, и с тобой ничего не сделаешь. Поэтому, самым верным решением будет простить и забыть тебя. Ты же не хочешь всё вернуть обратно лишь одним «прости»?

– Нет. Мне жаль, София. Но ты права, меня не изменить.

– Но лёд тронулся, и это прекрасно.

Я поднял глаза. Увидел её прекрасное лицо, в котором ни обиды, ни мести, ничего такого не читалось. Она искренне улыбалась мне.

– Что ты имеешь ввиду?

– Чтобы спасти этого парня, ты пошёл на всё. Разбил свою машину, разбил себя. Только вдумайся: тебе плевать на состояние «Молнии», но не на его состояние. Когда мы встретились, ты был совершенно другой.

Я улыбнулся. Почувствовал, как краснею.

– Ты больше не тот, кто предаст и уйдет.

– Да, ты, наверное, права, – я посмотрел на живот. – Ты ждёшь ребёнка?

– Да, знаешь от кого?

– М?

– От Себастьяна. Забавно, правда?

– Да. – Мы посмеялись.

– Мы смогли спастись на кораблях, которые были у короля. Он в тайне их хранил, на такой случай.

– Я видел, даже Виолетта спаслась?

– Да, со всем своим «Клубом для домохозяек».

– София! – Раздался мужской голос позади меня. Я обернулся. За мной стоял высокий красивый господин с усами. Я даже сначала его не узнал.