Эффект, произведенный им, был колоссальный. На возвращение каравелл не рассчитывали; на отъезд моряков, принимавших участие в этой отважной экспедиции, смотрели с ужасом; океан, которому арабы дали название Сумрачного моря, не иначе представлялся умам тогдашних людей, как в виде безграничной бездны. Поэтому, как только разнесся слух, что Колумб вернулся и что он действительно открыл неизвестные страны, неописанный энтузиазм охватил всех. Когда адмирал показался в окрестностях Барселоны, где его ожидали король и королева, он был встречен кортежем грандов, сопровождавших его до городской черты. Оттуда шествие открылось шестью индейцами, привезенными Колумбом из Америки. Они были разрисованы различными красками и блистали золотыми национальными украшениями. За ними несли разного рода живых попугаев, птиц, чучела неизвестных животных и редкие растения, которым приписывались особенные качества народ с удивлением смотрел на золотые венцы, позволявшие заключать о богатстве новых стран. Колумб тоже участвовал в процессии он ехал верхом на прекрасной лошади, причем блестящая кавалькада испанских юношей служила ему свитой. Толпа теснилась на улицах. Окна и балконы были наполнены дамами, и даже крыши домов пестрели зрителями. Адмирала провели в обширную залу, где его ожидали король и королева, окруженные испанскими грандами.
Когда он вошел, Фердинанд и Изабелла встали. Он преклонил колено, чтобы поцеловать их руки и вслед за тем рассказал о своем путешествии. Его речь вызвала всеобщее волнение, сдержать которое едва могли внушаемые им почтение и удивление. Когда он кончил, королевская чета вместе со всеми присутствующими упала на колени и голоса всего собрания слились в торжественном пении Те Deum[17 - Washington Irwing. А history of the life and voyages of Columbus.].
Самые трезвые умы не могли не поддаться крайне странным иллюзиям: все говорили об открытии золотой страны, страны богатств и ослепительной роскоши, истинного рая на земле. Сам Колумб разделял общую веру в неистощимость сокровищ новых земель.
Он был на вершине своего благополучия, но счастье, которым он наслаждался в течении этих немногих дней, было единственное, выпавшее на его долю во всю его жизнь.
25-го сентября 1493 года Христофор Колумб предпринял второе путешествие; на этот раз под его непосредственным начальством было четырнадцать каравелл и три больших корабля. Множество дворян приняло участие в экспедиции, число членов которой простиралось по крайней мере до 1200 человек. Эта экспедиция окончилась открытием Гваделупы, Ямайки, исследованием острова Сан-Доминго и острова Кубы.
Колумб вернулся в Испанию в 1496 году. Он привез с собою 225 пассажиров и 30 индейцев. Вторичное возвращение его далеко не походило на первое. Испанцы, сопровождавшие адмирала, утомленные, разбитые нравственно, были возбуждены против него. Одушевленные сначала несбыточными надеждами, измученные потом болезнями и доведенные до плачевного состояния, они не переставали горько сетовать на того, кто показал им в перспективе огромные богатства. Куда девался этот очаровательный рай, эта обетованная земля сокровищ и роскоши? Вместо благополучия, путешественники встретили одни испытания. Они могли только рассказывать о своих битвах с островитянами, о своих лишениях и потерях. Напрасно Колумб старался воспламенить в них энтузиазм. Ярко горевший костер был засыпан пеплом, удивление сменилось презрением.
Тем не менее испанская королевская чета приняла адмирала с живейшим интересом, хотя и не без холодности. Когда он предложил снарядить третью экспедицию, то должен был заметить, что против него уже поднялись глухая вражда и низкая зависть и начали нападать на него, подобно злым божествам героических времен.
30-го мая 1498 года этот человек, человек несравненной твердости характера и железной воли, которой ничто не могло сломить, становившийся еще более великим в несчастьи, отплыл с шестью кораблями. На этот раз он открыл Тринидад, берег американского материка, исследовал залив Париа и занес на карту острова Зачатия и Успения. Но ему пришлось подавлять возмущения испанцев, бунт гарнизона, оставленного им на Сен-Доминго и, в отчаянии от бесчисленных неприятностей и непрерывных враждебных действий со стороны соотечественников, он послал в Испанию пять кораблей с донесениями, в которых излагал королю свои жалобы.
Вследствие придворных интриг, Фердинанд отправил в Сен-Доминго не чиновника и не судью, как того требовал Колумб, а палача, дон-Франциско де Бобадилла, снабженного грамотами, в которых он назначался правителем всех открытых земель. Ему была предоставлена неограниченная власть. Прибывши в Сан-Доминго, Бобадилла, в качестве полновластного хозяина, поселился в доме самого адмирала, предъявив Колумбу копию с грамоты, которой ему вверялось губернаторство затем, без всякого допроса и суда, он велел посадить адмирала в крепость, вместе с двумя его братьями, остававшимися в стране.
Колумб в цепях
Обязанность препроводить Колумба в Испанию Бобадилла возложил на одного офицера, по имени Алонзо де Виллехо. Великий мученик науки не сопротивлялся и не произнес ни одной жалобы. Гремя цепями, как преступники, Колумб и его братья взошли на каравеллу, которая вскоре затем отправилась в путь. Виллехо, сочувствуя завоевателю Новаго Света, хотел снять с него цепи. Но адмирал не допустил его до этого. «Я сохраню их, сказал он, на память о награде, которую мне дали за мои заслуги[18 - Barth. Las Casas, Hist, ind., manuscrit. I. 180.]. Эти цепи, прибавляет Фердинанд Колумб, всегда висели в кабинете отца, и он завещал, чтобы после его смерти они были положены с ним в гроб»[19 - Fernand Colomb. Hist. Cap. 86. – Ferd. Hoefer. Nouvelle biograpchie generale, de Firmin Didot – Edouard Charton. Les Voyageurs anciens et modernis.].
Когда великий мореплаватель был привезен в Испанию, король и королева, которым, без сомнения, стало стыдно за поведение Бобадиллы, приказали возвратить пленникам свободу.
Колумбу все опротивело. «Я выдерживал всевозможные нападения, писал он, я сопротивлялся всему до сего дня, когда я не могу уже защищаться ни оружием, ни головой. С каким варварством пустили меня ко дну»[20 - Письмо к кормилице принца дон Хуана. 1500.]. Однако, поддерживаемый религиозным чувством, столь характеристичным для его века, который в последствии был одушевлен идеею освобождения святого Гроба, гениальный мореплаватель предпринял еще четвертое путешествие, которое, по его мнению, должно было несомненно обогатить Испанию.
Он отплыл из Кадикса 9 марта 1502 года, в сопровождении своего брата Варфоломея. Ему было тогда шестьдесят шесть лет. Он открыл остров Гуанола, обогнул Гондурас и Москиты, останавливался в Порто-Белло у Панамского перешейка, высаживался в Верагуасе и нашел там богатые золотые рудники, после чего пытался основать колонию на реке Белен. Но на колонистов напали туземцы и перебили большую их часть. Колумб, желая спасти оставшихся в живых, выдержал на пути страшную бурю и его утлые корабли чуть не разбились в щепки.
Такие жестокие испытания не могли не поколебать здоровья, уже подточенного летами и страданиями. Ему удалось однако освободить товарищей, и он направился к Испаньоле, чтоб починить там корабли, но здесь его ожидали бедствия еще более страшные, чем все вынесенные им до этого времени. Экспедицию встретили яростные ураганы: казалось, по словам Колумба, наступал конец мира… Противные течения увлекли адмиральский корабль, который, по видимому, должен был разбиться. Экипаж возмутился против своего начальника; к довершению несчастья, адмирал заболел и не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Если бы не энергия его брата, он, вероятно, был бы умерщвлен матросами. Тем не менее, великий путешественник прибыл в Сен-Доминго и 7 ноября 1505 года отправился в Испанию. Ему было шестьдесят девять лет!
По возвращении, он узнал, что его «счастливая звезда», королева Изабелла, умерла. Призыв Колумба к королевскому правосудию остался без ответа. Тягостная болезнь поразила его страшными муками. Он скончался 20 ма 1506 года, воскликнув, подобно Христу: «Господи, в руце твои предаю дух мой!..»
Так умер этот мученик. Если современники стремились умалить его значение, то голос потомства заглушает их ропот ненависти и зависти. Оно приветствует великого мирного завоевателя, поднявшего завесу, за которой тысячи лет скрывалась половина земного шара и говорит устами Гумбольдта: «Колумб оказал услугу человечеству, открывши перед ним целый мир предметов, достойных размышления, прогресс человеческой мысли обязан ему многим… В начале новой эры, на той неопределенной границе, где смешиваются эпохи, возвышается эта величавая личность, господствуя над веком, выдвинувшим ее и в свою очередь оживотворенным ею».
На Христофора Колумба можно смотреть, как на олицетворение XV века, эту единственную в своем роде историческую эпоху, этот изумительный век, когда все усилия направляются к одной определенной цели, когда Себастиан Кабот, Васко де Гама и другие многочисленные мореплаватели все устремляются, как бы одушевленные одним и тем же честолюбивым чувством, на завоевание земного шара.
Раз был дан толчок, прогрессивное движение не останавливалось, иногда так или иначе ускоряемое, но все еще оплачиваемое бедствиями и несчастиями. Что, например, получил Фердинанд Кортес[21 - Он положил основание испанскому владычеству в Америке. Род. в Меделлине, в Испании, 1485.] за огромные услуги, оказанные им отечеству? То же что и Христофор Колумб. Завоеватель Мексики подвергся преследованиям и был принужден вытерпеть позор несправедливого судебного процесса. Его славная карьера кончилась тем, что он целые шесть лет напрасно обивал пороги испанского королевского дворца. Вольтер рассказывает, что, не имея возможности даже получить аудиенции у Карла V, Кортес растолкал однажды толпу, которая окружала карету императора, и приблизился к нему. Карл спросил, кто он такой, на что Кортес ответил: «Я тот, кто подарил вам больше царств, чем ваши предки оставили вам городов».
Фердинанд Кортес
После открытия Америки, первый совершил путешествие вокруг света португалец Фердинанд Магеллан. Этому великому человеку было едва двадцать лет, когда Христофор Колумб ступил на почву Нового Света. Как справедливо было сказано, Магеллан «сделал очевидным для всех ту истину, которую Колумб искал в другом порядке вещей и идей».
Магеллан, принадлежавший к высшему португальскому дворянству, предпринял свою первую морскую экспедицию двадцати лет от роду; он направился к Индии и Африке. По возвращении в Португалию, на него посыпались несправедливые обвинения и король принял его очень немилостиво. Магеллан решил покинуть отечество и предложил услуги Кастилии, чтобы осуществить свои грандиозные замыслы. Карл V оказал ему покровительство, но чины колониальной администрации, отнеслись к нему враждебно. 22-го октября 1518 года, в то время, когда Магеллан работал над вооружением своего флота, против него поднялась чернь, которой шепнули, что де на борте его корабля прибит португальский герб рядом с кастильским, хотя, в сущности, там не было совсем португальского герба, а его собственный. Магеллана чуть не разорвали на клочки, так что во время свалки понадобилось обнажить шпаги.
Карл V сделал выговор колониальному ведомству и велел экспедиции отправляться в путь. Магеллан спешил отъездом, сознавая однако, что его предприятие начиналось при самых неблагоприятных признаках. Так, ему пришлось, подчиняясь воле короля, допустить в своем экипаже присутствие человека, власть которого почти равнялась его собственной. Этот человек был Хуан де Картагена, облеченный званием генерал-инспектора и командующего третьим кораблем флота. Хуан де Картагена, креатура одного могущественного прелата, ненавидел Магеллана. Великий мореплаватель кроме того должен был терпеть пребывание на борту еще другого, самого непримиримого своего врага Эстебана Гомеца. До прибытия в Испанию нового адмирала, этот Гомец рассчитывал на получение начальства над одною экспедициею, почти в такой же степени важною. Магеллан, собираясь плыть вокруг земного шара, был, таким образом, окружен не преданными друзьями и надежными сотрудниками, но соперниками, питавшими против него глухую ненависть.