По существу дела. Приговор 1968 года за антисоветскую деятельность

Раньше, если зэк работал, он мог к положенной ему «шулюмке» купить в ларьке сахар, а иногда и масло, колбасу, консервы, даже коммерческое питание. Заработать это было не так уж легко, так как расценки работы зэка были и остаются низкими: там, где вольнонаёмный получал 24 рубля, зэк получал 9 рублей. Из заработанных денег зэк оплачивал питание, одежду и прочее (простыни, бельё, парикмахерская, которые так раздражали подручных, давались зэку не даром). Можно было получить из дома посылки, которые были так необходимы инвалидам.

В повести «Один день Ивана Денисовича» говорится с сочувствием, что зэк уже вторую неделю не получал посылку.

Теперь (после отмены режима Берия) зэк может получить посылку «в три месяца одну». Так написано в «Правах заключённого», «в три месяца одну». Но в действительности ввели не «в», а «через три месяца одну» до 5 кг весом. Опять не буду ходить далеко за примером: мне жена прислала посылку на три дня раньше срока, и посылку отослали обратно. Получив её, жена имела право тут же послать её снова с опозданием на несколько дней. Начальник заявил: «Если придёт на один день раньше срока – будет отослана обратно. Позднее – хоть на год».

Ларёк прекратил продажу сахара, жиров, мясных и рыбных консервов, допуская изредка растительное масло и маргарин, но в пределах 7 рублей в месяц, включая тетради, конверты, мыло.

Запретили получение бандеролей, книг и бумаги.

Запрещена пересылка бандеролей зэком с литературными произведениями и рисунками.

Положение с ларьком администрация и «общественный надзор» объясняют тем, что для нормального существования организма необходимо 3.500 калорий. Столовая обеспечивает 2.000, что, по подсчетам администрации, составляет 2/3 (в нашей юриспруденции установлена формула: дважды два – приблизительно четыре), остальную 1/3 обеспечивает ларёк, но в какой степени зубной порошок или паста для бритья заменяют калории – этого зэки понять не могут.

Успокоимся на 2.000 калорий.

За столом наблюдаю такую картину. У Казакова Вити «шулюмка» имеет цвет серовато-белесый, у Батанова поверхность супа покрыта жиром и видны плавающие кусочки сала. Чем же вызвана разница этих тонов натюрморта? Объяснение простое, и сами зэки считают это естественным: Батанов – прораб, Казаков – никто. Начальник столовой (вольнонаёмный) перед уходом домой подаёт миску повару, и тот на глазах у зэков наливает ему густой снизу и жир сверху. У хлебореза начальник обнаружил 10 порций мяса. Посудомой за сделанную услугу приносит товарищу 18 кусочков (порций) мяса, работник склада приносит…

Вот вам осуществление проповеди о приспособлении к условиям лагеря. И если человеку типа Кавторанга не полезет в горло такой кусок, он обречён на гибель. Для всех остальных это естественно.

Вся эта система заставляет терять по дороге от склада до миски множество калорий, но «в среднем» их считается 2.000.

Если ты останешься с убеждениями Кавторанга – погибнешь (при длительном сроке). Если ты приспособишься, не будешь считать услужливость за унижение человеческого достоинства, – выживешь. То есть если ты остаёшься тем, кем ты был, – это гибель, остальное и есть политика исправления.

Вместо масла – цифры

В 1957 году «разоблачили» (после 51 года пребывания в партии) Молотова, его «антипартийную» группу и примкнувшего к ним (Шепилова). Мы не собираемся брать их под защиту, если даже они и хотели восстановить ленинские принципы. О них можно сказать словами Некрасова:

Ты подобен той гетере,
Что на склоне блудных дней
Горько плачет о потере
Добродетели своей!

Трудно простить кому бы то ни было соучастие или укрывательство преступлений и обмана народа. Но принявшие власть (те же соучастники) обвинили группу Молотова в том, что они развалили сельское хозяйство.

Прошло пять с лишним лет, и за это время можно было бы прекратить озлобленную ругань, а наглядно показать: вот как скверно было при них, и вот как наладили хозяйство мы.

Увеличение цен на главнейшие продукты первой необходимости на 30% вряд ли может быть таким доказательством, если раньше находили возможность ежегодно снижать цены.

Зато не скупятся угощать нас цифрами. Цифры поистине огромны. Ведь только молочных продуктов в переводе на молоко: 9.300.000 тонн.

Но если вы произведете несложный арифметический подсчет, доступный ученику четвёртого класса, то окажется, что ежедневно каждому жителю страны достанется 127 грамм (полстакана) молока. Рыбы, если объединить её с китами и моржами, – по 56 грамм.

Посмотрите и проверьте цифры:

Мяса – 129 граммов ежедневно на одного человека.

Колбасы – 19 грамма.

Рыбы – 56 граммов.

Масло коровье – 13 граммов.

Сыр – 2,7 грамма.

Сахар – 107 грамм.

Кондитерские изделия – 27 граммов.

Масло растительное – 27 граммов.

Мыла – 2 грамма.

«Четверть лошади»

и одна десятая коровы

Глеб Успенский в своем очерке «Четверть лошади» нарисовал картину того, что кроется за статистическими цифрами. Подсчитав с карандашом в руках, вы увидите, что табун в 21.800.000 голов коров превращается в 0,1 коровы на жителя. Нетрудно представить, что прокормить 10 человек при одной корове трудно.

Свиньи и овцы тоже превращаются в дроби. Но и с этими цифрами происходят чудеса, в которых математика бессильна.

В сельпо поступило 100 кг сливочного масла. Колхоз, не выполнивший молокопоставку, покупает масло и сдаёт его на молокозавод. Молокозавод вновь направляет масло в сельпо. Масло покупает второй (третий, четвертый) колхоз, и сдают. Колхозы сдают, молокозавод отоваривает, сельпо продаёт. К этой задаче можно поставить вопросы:

– Сколько килограммов масла поставили колхозы?

– Сколько молока переработал завод?

– Сколько килограммов масла продало сельпо?

Ученик третьего класса, ответивший на эти вопросы, может получить высокую оценку. Статистик, разносивший эти цифры по графам, выполнил своё дело. Молокозавод и сельпо выполнили свои планы.

Но нам надо ответить на вопрос: сколько же килограммов масла получил потребитель?