Ричард Длинные Руки – гроссфюрст

Земля отзывается далеким тревожным гулом, чуть позже я начал различать грозный топот. Пыльное облако растет, приближается, в нем заблистали искры, наконец показались скачущие всадники. Я напряг зрение, в руках переднего ряда длинные рыцарские копья, головной отряд весь в полных доспехах и с кольчужными сетками на конях…

– Чего это герцог так осторожничает? – спросил я пораженно. – До столицы еще далековато…

– Кони устанут?

– Люди тоже, – ответил я. – Доспехи проще одеть перед боем. А так выдохнутся…

Конт внимательно всматривался в скачущих далеко на дороге всадников. Я не заметил на его лице удивления.

– Здесь небольшой поворот, – объяснил он. – Дорога вообще прижимается к лесу. Телеги колесами чуть ли не обдирают кору с крайних деревьев.

– Герцог что-то почуял? – спросил я. – Никто из эльфов не показался ему? Или что-то ощутил?

– Скорее второе, – ответил он. – У вас, людей, есть всякие хитрые амулеты… Лучники!

Далеко прокатился как эхо его крик, повторяя это слово на разные голоса.

Я снял с плеча лук и наложил первую стрелу. Конт посмотрел уважительно.

– Думаете сразить герцога?

– Надеюсь, – ответил я.

– Тогда он ваш, – сказал он и крикнул: – Герцога не трогать!..

Конники приближаются с каждым мгновением, ветер срывает пыль с доспехов, и солнце играет на выпуклых панцирях, на плечах, на щитках, закрывающих руки, на шлемах.

Я натянул тетиву и, выбрав скачущего впереди всадника, повел за ним острием стрелы, выжидая, когда приблизится на расстояние выстрела. В нужный момент пальцы как будто сами выпустили кончик, я ухватил вторую, выстрелил, цапнул третью, и тут только воздух наполнился зловещим свистом эльфийских стрел.

Скачущий впереди всадник вздрогнул всем телом, его завалило на круп, повод выскользнул из ослабевших пальцев, и конь испуганно понес в сторону.

Конт закричал тонко и пронзительно:

– За Ричарда Длинные Руки!

Из-за деревьев раздались крики:

– За Армландию!

– За Ричарда!

– Ричард!

– Слава Ричарду!

Еще два всадника под ударами моих стрел вылетели из седел, конт покосился на меня со странным выражением в огромных глазах, я показал наглядно, что могу не только точно, мои стрелы бьют гораздо сильнее и дальше эльфийских.

На дороге все утонуло в грохоте копыт, падении тяжелых тел, криках боли, испуганном конском ржании и продолжающемся злобном шипении летящих стрел.

И все-таки конница не могла остановиться, да и не хотела, пусть даже десятки всадников уже корчатся на земле, кони вскакивают и, волоча по земле поводья, испуганно мечутся и загораживают дорогу стальному рыцарскому потоку.

Вслед за рыцарями скачут тяжеловооруженные всадники из простых, но элитных воинов. Этих мы выбили из седел еще легче, на земле катаются и стонут уже сотни раненых, суматоха все растет, но некоторые всадники в облаке поднятой пыли пробиваются через завал тел и устремляются на загнанных хрипящих конях дальше.

Бой показался мне долгим, несколько рыцарей, обнажив мечи, бросились пешими к лесу. Конт, побледнев, что-то прокричал тонким верещащим голосом, и на смельчаков обрушился град стрел.

Все они пали, только двое успели добежать до деревьев, но там, утыканные стрелами так, что стали похожи на разъяренных ежей, зашатались и опустились на землю.

Их самопожертвование дало возможность нескольким десяткам пробиться, закрываясь щитами, через гору трупов, там пришпорить коней и умчаться дальше.

Конт проговорил со странным оттенком в голосе:

– А могли бы повернуть… Уцелело бы больше.

– Столицу торопятся спасать, – пояснил я мрачно. – Уважаю.

– Что теперь?

– Остальные скоро попадают с коней, – сказал я. – Отдых нужен, как воздух. Видимо, почуяли как-то, что их тут ждет, потому разогнались, надеясь проскочить.

– Кому-то удалось, – заметил он.

Я отмахнулся.

– От них уже нет угрозы. Измучены, обессилены, многие ранены. Я раньше них вернусь в столицу, а там встретим.

Он зябко передернул плечами.

– Наши уже ушли. Не могут смотреть на такое… И меня передергивает, чую запах крови, а это отвратительно. Извините, я тоже покину это место. А вы, наверное, пойдете грабить убитых?

Я покачал головой.

– Этим займутся осчастливленные крестьяне ближайших деревень. Оружие и рыцарские доспехи у них потом, правда, заберут, но монеты останутся. Как и разные приятные мелочи.

Он побледнел, зябко передернул плечами, лицо стало таким, будто вот-вот стошнит.

Я вернулся к арбогастру, Бобик встретил обиженным взглядом, я его приласкал, погладил по огромной голове, Зайчик ревниво заржал.

– Возвращаемся, – сказал я и снова обратился к конту: – Ее Величеству передайте, что в ближайшие же дни я объявлю Эльфийский Лес национальным заповедником. Нельзя будет не только охотиться в его чаще, но даже рубить деревья. А сучья разрешим крестьянам собирать только на опушке.

Он поклонился крайне учтиво, несмотря на бледный вид и вздрагивающие руки.

– Я все передам Ее Величеству в точности, – пообещал он.

– И мои уверения в дружбе, уважении, почтении… Ну, вы сами знаете, придумайте что-нить еще.

– Обязательно, ваша светлость!.. А вы сейчас…

– Отбываю в город людей, – объяснил я нетерпеливо. – Хоть я и эльф, но мы же должны нести истину всем существам на свете?