Рождённый в Бирюковке, или Жизнь на полшестого

Только я собралась засесть за не авторизованную биографию одного эпического шизика, который сейчас украшает собой с полного согласия своего руководства центральный универ Украины, преподавая там будущему поколению не абы що, а психологию, как наткнулась на другую биографию, с теми же проблемами, но амплитудой по богаче, тем более лакомую для автора, что прости, Господи, но завершённую.

Из уважения к родственникам нашего героя, мы несколько изменили его имя, поскольку они уже и так настрадались от него, чтобы получить ещё и посмертную травму.

И так, встречайте – Толик, который учился сразу на психиатра, хоть лучше бы ему своевременно оказаться в психушке без халата, что могло бы открыть шанс на здоровую жизнь. Но получилось, как получилось. Одной вершины наш герой таки однозначно достиг, преодолев многочисленные препятствия в форме понатыканной в его судьбе безусловной любви. "Одиночество это когда некому забрать из морга" – лот остался за Толиком.

Любопытный факт: оба избранные мною персонажа странным образом ровесники, они и учились одновременно в стенах одного и того же вуза – Луганского Медицинского института, покинув его в 1990. Разница лишь в том. что более слабый диагноз – на педиатрии, и только потом через негосударственные курсы получил заветный диплом психолога, а Анатолий – сразу шёл на психиатра. Его линия жизни была без выкрутасов, он даже родился в селе Бирюково, где в Психиатрической больнице и работала его мама.

В этой славной Бирюковской лечебнице ещё при коммунизме некоторым всесоюзным диссидентам поправляли мировоззрение. Государственного значения была здравоохранительная точка, кстати – функционирует и поныне. Так что кое что об этом потаённом мире Толя слышал ещё со младенчества, как, например, я- прорабская дочь слышала: "щебёнку сегодня так и не завезли".

Каждый раз начиная новую историю, задаюсь вопросом: "О чём глобально это будет? Ведь ты же не хочешь просто рассказать про то, как кто-то куда-то пошёл, что-то сказал и так дальше. Ты хочешь через эту историю донести людям какой-то универсал, знание о некоем тёмном движе, который лучше бы вовремя разглядеть, чтобы не свалиться в медвежье логово или волчью яму.

Я не специалист- психолог, я – жизненный практик, хоть и люблю полистать умные книжки с картинками, если не сама их оплатила, поэтому будем считать, что через эту повесть- притчу предостерегаю читателей от разрушителей, выдающих себя за созидателей. Вот!

Знакомство с главным героем

=== Знакомство с главным героем ===

Итак, Толик!

На соревнованиях при советском союзе детей зачастую селили в интернатах, ведь соревнования проводились во время каникул. Интернатовские разъезжались по домам, место освобождалось – туда и селили. Дёшево и сердито.

По этому случаю за свою юность я погостила в интернатах для всех видов особенностей, глухих, слепых, с пониженным интеллектом.

В восьмидесятом нас заселили на зимние каникулы на областные соревнования в городе Антрацит. Длинные комнаты, уставленные в два ряда кроватями, штук тридцать – сорок, это "спальник" для девочек.

Мальчики, которых было почти раза в три больше, жили в соседнем крыле. Шахматная команда стандартно состояла из семи человек: пять мальчиков и две девочки, соревнования проводились по "Швейцарской системе" и длились семь -девять туров, соответственно восемь- десять дней.

Расписание: отыграл тур и с обеда свободен. Чем бы заняться? Пообедал, и в первый день можно обойти весь Антрацит. Во второй день ты уже этот город вроде осмотрел, значит больше идти некуда. Ну, можно в кино один раз пройтись. Короче, идёшь в свой спальник и там тусуешься, пока тренер на вечернюю разборку не позовёт.

Вечером всей командой собирались на пару часов, и тренер нетолерантно рассказывал всё, что о вас думал. Наш Яков Абрамович Маргулис был по образованию преподаватель русского языка: "Она подходит ко мне и говорит: "Я фигуру проиграла", кобыла сизая!". Слово-в-слово тренерская цитата про мою подругу по случаю потерей ею очень важного для команды очка.

Остальные тренерские высказывания были примерно на том же педагогическом уровне. Сам он – заслуженный тренер Украины, воспитал очень известного гроссмейстера Геннадия Кузьмина, подрабатывал фото – корреспондент местной газеты, иногда писал туда и статьи, например обо мне. Так что если тренер определил тебя как "сизая кобыла", то в нетолерантные времена и в споры вступать не стоило, только поссоришься с хорошим человеком и получишь дополнительные эпитеты.

Меня он не обзывал, а просто систематически приводил конкретные факты из моей биографии, что тоже нормально тянуло на тренировку психологической устойчивости. С фактажным материалом ему помогал живший прямо возле моей школы будущий гроссмейстер Саша Шнейдер, который жаловался на то, что, я мешаю ему спать, маршируя под окнами в колонне юных барабанщиц – репетируя шествие к праздничному параду. Так что у Якова Абрамовича барабан за мной закрепился как личный герб навсегда.

Его наиизлюбленный вопрос: "Ты сейчас в каком классе учишься?" и на любой ответ автоматическая реплика: "Когда ты уже бросишь свою дурацкую школу!?" На жалобы о плохих бытовых условиях поселения на соревнованиях, он нам дежурный раз ведал, как скитался мальчишкой в войну по Харькову, жил в развалинах, спал, подложив под голову кирпич. Дальше обсуждение плохих кроватей, жёстких подушек, или не такой воды в кране затухало как дурацкое.

Короче, всё было весело, насыщено, и с учётом выиграл / проиграл, драматургия скуке места не давала.

Это я оформляю антураж для появления главного героя – Толика Бурлакова, который приехал на соревнования в Антрацит в качестве нет, не члена команды, а со старшим братом – Володей, который работал тренером.

К этому году я в шахматы играла прилично, закрепившись на несколько лет на уровне областных женских шахмат лидером, то есть настроение у меня во время турнира было весёлое.

И вот в наш уютный "спальник" в гости к девочкам из команды своего брата по вечерам стал приходить Толик и ещё пара пацанов с ним. По случаю отсутствия в помещении перегородок все скоро познакомились и до глубокой ночи Толик развлекал нас своими историями.

Как я уже объясняла, пацанов у нас было в три раза больше, чем девчонок, однако они тусовались совершенно отдельно, играли в свои настольные игры, я не знаю чем ещё занимались, но приходил к нам только Толик, один или на пару с кем ещё. Других пацанов в "женском" отсеке так не заседало, максимум зайдут, чтобы кого-то позвать.

Слушали Толика по желанию, кому хотелось. Сначала он базировался ближе к стенке, потом перемещался к середине, так что аудиторию последовательно завоевывал.

Когда становилось заметно поздно, то сотрудницы интерната приходили всех разгонять спать. И однажды осмотрев зал, разогнав Толину свиту, и глядя прямо на одиноко оставшегося у нас Толика, частично закутанного в одеяло, грозная сотрудница произнесла: "Ну, вроде остались все свои", и ушла. То есть его как постороннего на девчачей стороне она не определила, больше всех смешно было Толику.

Со временем я тоже стала слушать Толины рассказы. Часть его тогдашних историй запомнила, излагаю письменно, понимая, что вся словесная позолота при этом с них осыплется.

Итак, Толя рассказывал:

– о своём главном герое – отце, что тот неоднократно сидел в тюрьме за хищения с Маслобойного завода. В первый раз его отловили с украденным постным маслом, второй с чем-то наподобие, а третий – с макухой. Каждый раз возвращаясь из тюрьмы его папа опять устраивался на этот завод работать, потому что больше было некуда, последний раз когда его там отловили – он был там сторожем.

А так же о крайней любвеобильности своего отца, который однажды даже как выяснилось был женат на двух женщинах одновременно: на Толиной маме – по паспорту, и ещё где-то имел семью по военному билету: "Но всё равно, он мою маму любил всегда больше всех!" – заканчивал эту историю Толик.

– о самиздатовской книге о восточных единоборствах, которую раздобыл какими-то неведанными путями и по ней тренировался.

– о писателе Владимире Леви и его книге "Искусство быть собой". По версии Толика, если вам одиноко, то надо выдумать себе гостя и общаться с ним. Я эту книгу так и не читала, но главное нам сейчас- версия Толика.

– о болевых и смертельных точках на теле человека.

– о возможностях гипноза.

– Рассказывал просто смешные истории из жизни. Например, как однажды шёл по рынку и увидел старика, похожего то ли на бомжа, то ли на странника, который подходил ко всем и "пробовал". Когда тот дошёл до ряда с постным маслом, то стал подряд пробовать и его, и в одном месте выпил полный стакан этого масла, крякнул от удовольствия и пошёл дальше.

Всю неделю, то есть все вечера увлекательные тексты у Толика находились, развлечь нас у него получилось замечательно. Ему наша аудитория тоже очень понравилась, уходить от нас по вечерам он мягко говоря не стремился. Запомним это за ним наблюдение.

Валера

Валера был красив как Бог, Он был на четыре года старше меня, только что вернулся по окончании московского спортивного интерната, замечательно играл в шахматы и во все мыслимые настольные игры, хоть и не занимал первых мест в турнирах, но об этом потом.

Ростом он был метр девяносто шесть, с длинными до плеч слегка вьющимися каштановыми кудрями, карими выразительными глазами и абсолютно правильными чертами лица. Взор от него было не оторвать. К тому же он походил на известного молодого голландского гроссмейстера Яна Тиммана, ну и на иллюстрации очень любимых мною в ту пору дореволюционных книг из нашей домашней библиотеки, там ещё присутствовала буква "ять". Книги эти "Три мушкетёра" и "Граф Монте-Кристо". Мне было пятнадцать и я пропала.

Не знаю насколько плотно я на нём зависла, но с лета после девятого класса это богатство стало принадлежать мне.

Мы были с ним неразлучны за исключением того факта, что жить ему было в Луганске негде, он был из Ровеньков, городка в часе езды от нас. Но жил же где-то, кочевал по друзьям.

Весь десятый класс я возвращалась домой по вечерам хрен знает во сколько, мать караулила у ворот, но заикнуться чтобы забрать его к себе жить со взглядами моих родителей было немыслимо.

В день, когда мне исполнилось ровне восемнадцать лет мы подали заявление в ЗАГС, двадцать пятого декабря поженились, и я, наконец, заполучила своё счастье домой. И тут же перестала с ним слоняться, видимо устала, предпочитая спокойно заниматься своими делами. Теперь-то я знала, что он наиграется и придёт, можно выспаться перед занятиями на первом курсе экономического факультета в институте.

Про день свадьбы расскажу отдельно. Всем известно, как важно обойти дурные приметы. Как это было у меня?

1. Мой дорогой дядя для начала благополучно повёз нас в другой ЗАГС. Но это легко поправимо, правда мы припоздали.

2. Мы заказали и оплатили видео-съёмку на узкую чёрно-белую плёнку очень опытному, постоянно занимающемуся этим специалисту. И вот он нас снимал, снимал, снимал и прямо передо мною с камерой упал.

Нас моментально засунули в автомобиль и увезли, а мой папа остался с ним на газоне напротив Жовтневого ЗАГСа, пытался откачать ему сердце. Приехала скорая, но нет.

Потом плёнку нам отдали родственники, и там на последнем кадре такое "вжик" съезжает в пустоту. Папа, пытаясь спрятать от меня этот факт, чтобы я не расстраивалась, утверждал, что-то про "голова закружилась, поскользнулся" и "всё нормально".

За праздничным столом моему жениху внезапно стало плохо, его "прихватило" видимо что-то наподобие давления. И это в двадцать два года! Похожей проблемы я с ним не наблюдала даже когда он сильно напивался. А тут прямо из-за стола под шёпот гостей: "Ой, он весь бурый", Валеру потащили на свежий воздух.

И это я далеко не всё вспомнила. Но вот драки не было, за то было очень много шампанского – его папа в Артёмовске на этом заводе работал, и сколько сил было – привёз оттуда, а от моего отца "чистого, как слеза" самогона.