In Nomine

– Знаю, – ободряюще улыбнулась высокая монахиня и направила на Луксур пистолет. – Когда ты сделаешь это, я тоже буду готова.

– Вы не можете, – изумленно бросила блудница, гневно кривя губы. – Это грех, а вы не имеете права грешить.

– Ну не надо тут нести, блядь, херню, – поморщилась Оливия. – Каждый имеет право выбора. Лучше уж нагрешить, чем позволить тебе проникнуть в наш мир. Заебешь же всех до смерти своей болтовней и ненасытной жопой.

– О, да. А перед этим поставлю всех на колени и заставлю себе отлизать… – демонесса вдруг замолчала и резко обернулась. Замолчали и монахини, уставившись на худощавого мужчину, который стоял возле двери, ведущей на лестницу, и лениво подбрасывал в воздух золотую монетку.

Он был одет в светло-серый костюм и начищенные до блеска лаковые туфли. Лицо мужчины было вполне обычным: длинный нос, тонкие губы и черные глаза, как и у самой демонессы. Он удивленно вскинул бровь, когда понял, что на него смотрят, и, вежливо улыбнувшись, подошел ближе. Оливия и Регина молча переглянулись, когда увидели, что одержимые кланяются незнакомцу, но тот их в упор не замечал.

– Простите, не хотел мешать. Такие прелестные обзывательства. Заслушаешься, – вежливо произнес он, улыбнувшись монахиням, и повернулся к Луксур, у которой слова застряли в горле, а на лице застыла маска неприкрытого изумления. Незнакомец шутливо погрозил демонессе пальцем и, поймав монетку в кулак, спрятал её в нагрудный карман. – Итак. Вы закончили?

– Не совсем, – настороженно ответила Оливия, поднимая пистолет на уровень глаз. – Ты, блядь, кто такой и какого хера вылез из Ада? Хотя, плевать. Постой в кустах, рояль, сейчас с этой жабой разберемся и тобой займемся.

– Вижу, что закончили, – вновь улыбнулся мужчина. Он нахмурил брови, когда посмотрел на Кэти, в чьих глазах плескалась тьма, а потом вздохнул и резко вцепился демонессе в горло, заставив Оливию открыть рот от удивления. Та зарычала и на миг приняла истинный вид, от которого замерло сердце в груди отца Джозефа, рискнувшего открыть глаза. Он увидел, что в руках странного мужчины извивается клубок ядовитых змей, формой напоминающий женщину, а вместо головы у нее была огромная пасть без каких либо глаз. Мужчина даже не шелохнулся, когда клыки Луксур впились ему в руку. Наоборот, он мягко рассмеялся и поджал губы. – А вот кусаться – это плохо. Плохая девочка. Плохая.

– Возвращайся в пекло, Малит! – прорычала Луксур. – Переход почти состоялся.

– Я так не считаю, – мужчина лениво щелкнул пальцами, и Кэти, вздрогнув, растерянно упала на пол и протерла глаза, смотря на диковинную картину.

– Как ты смеешь, наглец?! Ты лишь мизинец Владыки! Ты ничтожен предо мной! – демонесса вернула призрачный облик, и её волосы обвили руку незнакомца, который спокойно ждал, пока та успокоится. – Я вырву твое черное сердце и сожгу его в пламени!

– Если бы ты знала, сколько раз я это слышал, – вздохнул тот и посмотрел на часы. – О, мы задержались. Порой домой, дорогая. Владыка очень хочет с тобой пообщаться.

– Нет, Малит, – вздрогнула от ужаса демонесса. – Пощади!

– Увы, таков приказ. Когда покидаешь Ад без разрешения, будь готова, что за тобой придут редитумы, – мужчина внезапно превратился в яркое пламя с очертаниями человеческой фигуры и раскатисто рассмеялся. Оливия и Регина тут же наставили на него оружие, но тот на них даже не взглянул. Он приблизил свое лицо к лицу Луксур и тихо прошептал что-то, не достигшее ушей монахинь. Демонесса утробно закричала, словно её начали рвать на части, призрачный лик исказился от боли, а потом она попросту исчезла в яркой вспышке.

– Зачет, дружок, – хмыкнула Оливия, протирая глаза. Демон, принявший человеческий облик, тихо рассмеялся в ответ. – Шикарные спецэффекты, пламя вот это, змеи. Шик.

– Это моя работа, сестра Оливия, – ответил тот, вновь начиная играть с монеткой. Желтый металлический кружок крутился в его пальцах так, словно жил своей жизнью. – Справедливости ради, без вас я бы не справился.

– Так. Заткнись для начала, – перебила его Оливия и повернулась к отцу Джозефу, после чего обвела взглядом коридор. Люди, которых покинули демоны, растерянно смотрели друг на друга, на странных монахинь с оружием и лужи крови. Монахиня вздохнула, почесала стволом «люгера» бровь и виновато улыбнулась отцу Джозефу. – Надеюсь, вы сможете им объяснить, что произошло. Неловко как-то вышло. Кровища вся эта…

– Не беспокойтесь об этом, – снова подал голос демон, щелкнув пальцами. Все, кроме него и монахинь, моментально замерли, словно на групповой фотографии. – Через час они не вспомнят важных деталей, а все произошедшее покажется им дурным сном. Я слишком занят, чтобы пачкать руки уборкой. Вы не против?

– А, плевать, – отмахнулась Регина и направилась к комнате. – Сумки только заберу. И хотелось бы чего-нибудь выпить. Крепкого.

– Через дорогу есть достойный ресторан, где хорошая выпивка и омерзительная еда, – ответил мужчина. – Там никто не помешает нашему разговору.

– Хорошо, черноглазый. Но учти, выкинешь фокус – отправлю тебя обратно, даже вздохнуть не успеешь, – тихо и угрожающе произнесла сестра Оливия, смотря на демона снизу вверх.

– Не сомневаюсь, сестра Оливия. Я наслышан о вашем пылком нраве. Если мы покончили с любезностями, то предлагаю спуститься вниз и пообщаться в более приятной обстановке.

Глава вторая. Редитум.

Обслуживающий персонал ресторана «Сизый дымок», сплошь состоящий из темнокожих людей, настороженно смотрел на странную компанию, занявшую один из дальних столиков. Нечасто белолицые заходят в подобные заведения Города, но вошедшие вели себя слишком уж бесстрашно и, казалось, не обращали внимания на место, где решили остановиться. Официант, подошедший к столику и удивленно осмотревший двух девушек в черных платьях, чьи лица были немного испачканы в крови, даже рта не успел раскрыть, как странный мужчина в щегольском дорогом костюме серого цвета переключил его внимание на себя и лучезарно улыбнулся. Только вот от улыбки этой мороз прошелся по коже. Словно что-то большое и ужасное вцепилось ледяными когтями в сердце.

– Лучший виски, который у вас есть, и два кубика льда в него. Лед, пожалуйста, принесите отдельно, – вежливо произнес мужчина и повернулся к своим спутницам. Одна из них, полная с ехидной физиономией, вздохнула и поджала губы.

– Кофе с коньяком, дружок. И коньяк чтобы был нормальный, а не то пойло, что вы белым обычно подаете.

– А мне красного вина, – задумчиво хмыкнула вторая, высокая и остроносая. Официант поклонился и, записав заказ в блокнот, отправился к барной стойке.

– Итак, что делает редитум в этом гиблом Городе? – спросила сестра Оливия, когда официант удалился. Монахиня закурила сигарету и, вздохнув, закинула ноги на свободный стул. – Как же хорошо, а? Утомляет вся эта беготня и стрельба, знаешь ли.

– Отдыхайте, – сверкнул белыми зубами демон. Он подбросил в воздух монетку и поймал её в тот момент, когда официант вернулся, неся заказ. – Благодарю вас.

– Что-нибудь еще?

Малит покачал головой и, подняв бровь, повернулся к монахиням.

– Не, не. Хватит. Мы не жрать сюда пришли, – буркнула Оливия. Регина, открывшая было рот, чтобы заказать себе чего-нибудь сладкого, тут же его закрыла и, стрельнув глазками на мускулистые руки официанта, покачала головой.

– Если что-то понадобится, нажмите кнопку на столике, – улыбнулся официант и, мурлыкая старую джазовую песенку, удалился и оставил посетителей в покое.

– Пока мне нужны объяснения, – с нажимом произнесла Оливия, смотря на демона, который с наслаждением потягивал виски.

– Хорошо. Вас интересует, что я делаю в этом гиблом городе? – переспросил он.

– Ага. Знак у тебя есть, надеюсь? – пытливо спросила монахиня. Мужчина тут же достал из кармана черный медальон с диковинными символами и протянул его монахине. Та внимательно осмотрела его и без сожаления вернула обратно, неуютно поежившись. – Значит, это официальный визит, и я, к величайшему своему сожалению, не могу снести тебе голову, пока ты не нарушишь правила. С этим разобрались. Теперь другое. Что ты делал в приюте, и что вообще происходит?

– Думаю, все вполне очевидно, – улыбнулся он, но Оливия его перебила, хлопнув пухлой ладонью по занозистому столу.

– Кончай кривляться, нечистый. Тебе, может, и очевидно, а мы, простые человечки, лишены способности понимать все на лету. Что за блядская мода, а? Сидит тут, весь такой лучезарный, пьет виски и несет туманную хуйню. Спинка не трещит от тяжести ноши, редитум? Что значило твое появление в приюте, и почему ты нам помог?

– Прошу прощения, сестра, – ехидно бросил демон. – Иной раз я забываю, что человечество не столь проницательно, как высшие силы.

– Это ты-то высший? – усмехнулась Регина. – Поэтому тебе подобные так отчаянно верещат, когда мы их домой отправляем?

– Отчасти. Обидно, знаете ли, когда могущественного демона отправляют обратно в Ад две не очень сильные женщины, – сверкнул глазами Малит. Он вздохнул и, достав из кармана пачку, закурил черную сигарету, наполнившую воздух сладкими нотками. – Ладно. Темнить не буду и перейду сразу к делу.

– Вот, вот. Давно пора. А то сидишь тут такой, чистенький и красивый, а мы воняем потом и кровищей тех ублюдков, в которых твои родичи влезли, – усмехнулась Оливия. – Выкладывай, черноглазый.

– Официальная позиция Ада такова, что не всякий демон может безобразничать на земле, согласно договору, – понизив голос, ответил Малит. – Иными словами, нас тоже не радует, что демоны пытаются проникнуть в ваш мир. Тем более без прямого приказа Владыки.

– Пф. Открыл, блядь, новый континет, – взмахнула руками Оливия. – Дружок, поясню тебе, раз ты не в курсе. Твои сородичи каждый день уводят в тьму тысячи душ. В этом городе и в тысячах других. Сечешь, чем пахнет? Всем плевать на договоры. Даже этой сраной, похотливой твари, которую ты отправил обратно, за что, конечно, спасибо, было плевать. Она и её прихвостни разнесли приют, погибли люди, а сколько из них потеряли души, а? Мне плевать, что там гласит официальная позиция Пекла, я тебе скажу другое. Каждая блядь, нарушившая равновесие, будет депортирована в Ад. Если уцелеет, конечно. Тебе известно, что наше оружие может причинить вашему брату много боли. Такой боли, что он сунется на землю только через сотню лет, если успеет восстановить свою обугленную жопу.

– Грубо, но доходчиво. И поэтому я здесь. Если вы дадите мне закончить, то поймете, что я пытаюсь сказать, – вежливо кивнул демон. – Владыке Зла эта ситуация не нравится. Лишние разговоры, лишние сомнения, подрыв авторитета. Десятки тысяч черных душ толпятся у врат Ада, но столкнутых с пути из них считанные единицы. В Аду семьдесят два верховных иерарха, у каждого из них свои легионы, состоящие из тьмы демонов поменьше. Про разный сброд, которого не счесть, я скромно умолчу. Даже редитумам сложно контролировать каждого проклятого, решившегося на вылазку. Поэтому было принято решение о сотрудничестве.

– Сотрудничестве? – удивленно протянула Оливия, стряхнув пепел на пол. – Серьезно? Регина, посмотри в окно и скажи, не упали ли там небеса на землю и не придавили ли какого-нибудь малахольного бедолагу.

– Все, как и раньше. Бродяги испражняются под себя средь бела дня и никого не стесняются, – меланхолично буркнула Регина, потягивая вино. Она даже не сделала вид, что смотрит в окно, сосредоточившись на алкоголе.

– Твое предложение как раз попахивает говнецом этого самого бродяги, черноглазый, – ответила Оливия, не сводя с Малита внимательного взгляда. – Колись. В чем подвох?

– Смею огорчить, сестры, но никакого подвоха в этот раз нет, – вздохнул демон. – Ад прекрасно понимает, что демоны, рискнувшие нарушить договор, будут прятаться от взора редитумов. Поймать их становится все сложнее, и выйти на след Луксур мне удалось только с вашей помощью. Не так много в Городе квалифицированных экзорцистов.

– Ты хотел сказать «сестер древних орденов»?