Наш Приапус, лох несчастный,
Имел крупный капитал,
Но от роду сладострастный,
Он от счастия страдал.
У него был член огромный
И желанье – хоть куда,
А уж вид – совсем нескромный,
Ведь не спрячешь… вот беда!
Он мог этим ледорубом
Кирпичи в стене ломать,
Ему было даже любо
Им лихих коней пугать.
Всегда с поднятым забралом,
Истекая от страстей,
Лох стал подлинным шакалом
И охотником сластей.
Все объяты были страхом,
Даже зрелые мужи,
Не поспоришь же с аллахом,
Лучше быть как те ужи.
И страшася надруганья
Все бежали от его
Ненасытного желанья…
Берегли своё дупло.
Опасный и вездесущий,
Грозен был Лох-лиходей.
Кто бы мог быть стражем лучше
Лесов, владений и полей?
По мрачному лесу однажды
Бродил он как марал
И умирал от желания жажды…
Вдруг нимфу лесов увидал!
Лесная дева лежала
В прекрасной своей наготе,
Ни горя, ни страха не знала,
Проста как дитя в чистоте.
Самой природы наважденье,
А доступна лишь богам,
Нимфа знала наслажденье,
Недоступное всем нам.
Танцы, смех, всегда веселье,
Кружева интриг и тайн,
Игры с быстрою газелью—
Её жизненный дизайн.
Беззаботная как пташка,
Не зная тревог и нужды,
Нимфа спала без рубашки,
Совсем не чувствуя беды.
Несравненной теснотою
Восхитительный провал,
Призывая пустотою,
Чувства прика вызывал.
И как есть с огнём играя,
Позабыв про криминал,
Лох, отверженный от рая,
Сразу разум потерял.
Устремившись безрассудно
И направив свой таран,
Лох решил (хоть то подсудно!)
Завести с нимфой роман.
Но он только приземлился,
Приготовившись к труду,
Когда лист зашевелился
И вмешался в чехарду.
Шорох листьев был услышан
Тем, кто мимо проходил…
Сам осёл (совсем нелишне!)
Искал кислятину-кизил.
Увидев орган обнажённый,
Осёл от ужаса взревел;
Лесная дева, поражённа,
Проснулась тут… но не для дел!
И взяв быстро ноги в руки,
Нимфа бросилась бежать.
(Кто же хочет терпеть муки,
Если можно избежать?)
От любовного-то жара
(Чего не сделаешь со зла?)
Лох как будто с перегара
Изнасиловал осла!
С тех пор обиды полный