Святой и грешный. Цикл «Отшельники». Том 1

Руки зажали дев тонкие станы.

На очаге доходит с пловом чан.

ПРИПЕВ:

Наполнит ветер наши паруса,

И капитан потянет запах носом.

Да сохранят пиратов небеса:

– Святая Дева, помоги матросам!

Скрипач рассыпал звуков очень много.

Трещит огонь, разложенный в камине.

И нет теперь здесь Дьявола и Бога.

Мы выпьем за Любовь и всех друзей помянем.

ПРИПЕВ запели некоторые участники застолья :

Наполнит ветер наши паруса,

И капитан потянет запах носом.

Да сохранят пиратов небеса:

– Святая Дева, помоги матросам!

За паруса поговорим и рифы.

Обсудим орудийные стволы.

Пиратских старых песен вспомним рифмы.

Игральные зальём вином столы.

ПРИПЕВ запели уже все участники застолья:

Наполнит ветер наши паруса,

И капитан потянет запах носом.

Да сохранят пиратов небеса:

– Святая Дева, помоги матросам!

– Капитан, позови рулевого к столу? Кто там у тебя в рубке? Кто у руля?

– На корабле никого нет.

– Но корабль хорошо идёт под парусами. Кто-то управляет им. Кто?

– Дамочки, кораблём управляю я сам. Отсюда, где мы сидим. Сам.

– Но так не может быть.

– Может. Вы ж меня совсем не знаете, как и я не знаю ничего о вас.

– Мы о себе можем рассказать. Только спроси.

– Давайте не сегодня. Я устал и хочу спать. Вы сами сможете выбрать себе места для отдыха? Или мне надо вам показать?

– Капитан. Мы сегодня будем спать так, как мечтали долгие годы, – под открытым небом, на палубе свободного корабля, обдуваемые ветром свободы. Иди спать, не волнуйся.

Я попытался подняться из-за стола, но меня повело в сторону, и я опять всем телом осел на скамью. Пришлось на некоторое время замереть и снова сидя отдохнуть. Кажется, никто не заметил этой моей слабости. А чему тут удивляться? Такой «весёлый» денёк выдался: поиски команды, беготня по городу, отчаяние, трактир, безнадёга, выпивка, драка, погоня, преследование, новое знакомство, опасение, опять выпивка, расслабление, новая надежда… И всё в один день.

Кажется Лика что-то заметила и, под предлогом что-то ей показать в трюме, крепко обняла меня за пояс, и мы вместе спустились ко мне в каюту. Я отпер дверь каюты перстнем и, не снимая сапог, упал на кровать лицом вниз. Всё! Спать!

004. Первая ночь

Я повернулся на другой бок и… Передо мной было лицо Лики. Она тихо спала рядом на боку с раскиданными по подушке пышными волосами. Я лежал у себя в кровати в своей капитанской каюте. Раздетый, разутый, укрытый простынёю и вполне довольный своей Первой Дамой.

Как же теперь трактовать в её имени слово «Первая»? Это не насмешка, – это предвкушение чего-то огромного и одновременно приятное послевкусие. Вот я лежу на спине и смотрю на потолок. В зеркальном потолке я вижу себя и всю комнату. На зеркальном потолке каюты разыгрывается уже давно известный мне фильм – игра бликов от волн, которые отражают ко мне на потолок через открытый иллюминатор лучи восходящего солнца. Они пляшут в немыслимом танце, – вечном и прекрасном, как сама жизнь. Они отражаются в зеркальных стенах каюты, зеркальных стенах шкафов, стола и других зеркальных поверхностях прочей мебели. Да, только вчера утром я был в полном одиночестве и точно так же любовался, – но не наслаждался, как сегодня, – этим танцем. Но вчера на душе у меня было тревожно. Я был вчера совершенно один в целом мире, мир весь был мне и не друг, и пока не враг. Я понимал, что такой мир не может быть ко мне ни долго благосклонен, ни абсолютно доброжелателен. А точнее, он постарается сломать, перемолоть, подчинить, поглотить и уничтожить меня. Просто как единицу мироздания.

Я осторожно, чтобы не разбудить Анжелику, вылез из под простыни, накинул халат, вышел из каюты и поднялся на палубу. На палубе в разных позах и раскидав руки и ноги от духоты тёплого ночного моря спали девушки и женщины в чёрных одеяниях. Они постелили свои чёрные сутаны на палубу и просто улеглись на них. Кто-то под голову положил свою сумку. Кто-то лежал на боку в обнимку с ружьём, одна девушка использовала живот другой вместо подушки. Я прошёл по кораблю и увидел, что на корме и на носу сидят с оружием часовые. Сидят и смотрят на море. Я понял, что это часовые потому, что они махнули мне рукой вместо приветствия и показали знаком, что всё в порядке.

– Чего не спишь? – спросил я у одной из них.

– Мы на часах. – ответила мне дамочка.

– Кто назначил?

– Наша очередь.

– Сколько вас?

– Трое. Я на носу. Одна на корме, и одна в «корзине» на мачте.

Только теперь я задрал вверх голову и в лёгкой дымке предутреннего неба увидел в «корзине» ещё одну часовую.

– Спрошу по другому. Кто приказал?

– Я же говорю, никто. У нас сегодня дежурство, вот мы и заступили, когда вы все сели пировать.

– И вы не сидели с нами за столом? – она мотнула отрицательно головой. Вот ведь урод: я не заметил, что меня уже и охраняли. Точнее, мой корабль. Меня охраняли дамочки-монашки, а я сначала пил со всеми, а потом спал с их предводительницей. И даже не подумал о такой охране в их лице. Конечно, корабль охраняется электронной системой получше, чем эти вперёдсмотрящие, но сам факт! НЕ ЗА-МЕ-ТИЛ! Теряю квалификацию? Расслабился? Устал? Состарился? Ничего, надо снова стать прежним, – изначально майором истребительного воздушно-десантного отряда специального назначения, легендарным Сливой, грозой многих воинских строевых и не строевых подразделений врагов. Позднее страшной легендой бандитских и подпольных формирований, а потом широко известным в очень узких высших кругах криминального мира поставщиком всего и всем в мире. Но… в другом мире. Не в этом. И в другой жизни.