Обезьянка

Она извлекла из своей дамской сумки тёмный парик и накладные усы.

– Эмма, что еще за глупости? – Борис упрямо замотал головой. – Не делай из меня шута.

– Шута из тебя никто не делает. Ты ведь ещё даже не знаешь, как будешь выглядеть, а уже шумишь. Давай сделаем маленькую пробу. Посмотришь на себя в зеркало, оценишь свой новый вид, а потом уже будем решать, как лучше.

Борис уступил. Закончив с этим делом, Эмма удовлетворенно посмотрела на него.

– Какой красавчик! Просто вылитый Михаил Боярский! Тебе определенно идут усы, подумай над этим.

Борис подошёл к зеркалу. Пожалуй, она права, выглядел он намного лучше.

– Ладно, – махнул он рукой. – Пусть опять будет по-твоему. Ты из меня верёвки вьёшь.

Народу в ресторане было много. Фирма представляла собой крупную сеть магазинов. Борис и Эмма легко растворились в этой большой шумной толпе. Банкет начался традиционно. Сначала прозвучали торжественные речи «за процветание», потом началось шумное застолье, перемежаемое танцами. Примерно через час-полтора веселье вступило в ту стадию, когда пиджаки и галстуки становятся помехой для своих владельцев. Юбиляры резвились на полную катушку, уже мало заботясь о внешней стороне приличий. Во время одного из танцев несколько пар постепенно объединились, образуя большой круг. Главу фирмы вытеснили в центр этого круга. Две хорошенькие девушки буквально висли на нём. В хоровод вливались всё новые пары. Кольцо стало сжиматься и вскоре превратилось в весёлую свалку.

Эмма с Борисом танцевали рядом. В какой-то момент она повернулась так, что Борис оказался спиной к этой куче народа. Левой рукой Эмма крепко обняла его за шею, прижалась к нему щекой. Её правая рука скользнула куда-то вниз. Потом что-то произошло. Кажется, был хлопок. Конечно, никакого хлопка Борис не слышал – было слишком шумно, но он словно почувствовал его.

Вдруг Эмма зашептала ему на ухо:

– Здесь так душно! У меня кружится голова. Давай уйдем отсюда.

Не дожидаясь ответа, она повернулась и пошла к выходу. Борису не оставалось ничего другого, как пойти следом за ней. Когда вышли из ресторана, Эмма взяла его за руку и торопливо повлекла за собой в тёмный двор.

– Не отставай, милый, у нас мало времени.

– Да что произошло, чёрт возьми?

– Потом, Боренька, всё потом. А сейчас нам надо спешить.

Вслед за ней он вошёл в подъезд ближайшего дома. Эмма достала из дамской сумки полиэтиленовый пакет. В него она уложила свой парик, ресницы и изумрудного цвета пиджак. Та же участь постигла парик и накладные усы Бориса, которого все эти действия дамы стали всерьёз беспокоить. Они покинули подъезд и, пройдя через двор, вышли на противоположную улицу. Пакет с вещами Эмма выбросила в мусорный контейнер.

Вскоре им подвернулось такси. Эмма сказала водителю, куда ехать, и машина тронулась в путь. Когда подъехали к перекрестку, где-то рядом послышался вой сирены. Мимо них на большой скорости одна за другой промчались две милицейские машины и почти вслед за ними – неотложка. Пожилой таксист сокрушённо качнул головой и сердито проворчал:

– Опять кого-то грохнули. Ну и жизнь пошла, бляха-муха!

Остальной путь ехали молча. Борис сильно нервничал, чувствуя в душе неясную тревогу. Время от времени он поглядывал на свою спутницу, пытаясь что-нибудь понять по её лицу. Но Эмма с невозмутимым видом жевала свою чёртову резинку. За квартал от дома, где жил Борис, она попросила водителя остановить машину.

Когда такси отъехало, Борис шагнул к ней.

– Эмма!..

– Не провожай меня, – сказала она.

– Объясни, что произошло.

– Завтра всё узнаешь. Обязательно дождись меня. Никуда не ходи и не делай глупости.

Этой ночью Борис долго не мог уснуть. Только ближе к утру сон одолел его. Проспав почти до двенадцати часов дня, он поднялся с тяжелой головой. Настроение было отвратительным, делать ничего не хотелось. Чтобы как-то отвлечься от тревожных мыслей, Борис коротал время у телевизора, переключаясь с одного канала на другой.

Информация, прозвучавшая в местных новостях, заставила его вздрогнуть и замереть на месте. Девушка-диктор сообщила, что вчера вечером в ресторане был застрелен владелец крупной сети магазинов города. Она назвала ресторан, в котором вчера провели время Борис с Эммой. Смутные подозрения Бориса приобрели чёткие зловещие очертания.

Эмма пришла ближе к вечеру. Едва она вошла в комнату, Борис подошёл к ней вплотную.

– Я знаю, что вчера произошло, – сказал он угрюмо.

Эмма вынула из сумочки пачку пятидесятирублевых купюр и бросила её на журнальный столик.

– Это твоя доля, – сказала она. – Здесь пять тысяч рублей. Полагаю, вполне достаточная сумма, учитывая степень твоего участия.

– Какая доля?! – закричал Борис. – Я ни в чём не участвовал!!

– Ты прикрывал меня. И, пожалуйста, не ори так громко.

Он попятился от неё, отрицательно мотая головой:

– Я не возьму этих денег. На них – кровь. Забирай их и уходи отсюда.

– У тебя нет выбора, милый.

– Выбор всегда есть!

Рядом с пачкой денег на журнальный столик лёг пистолет с глушителем.

– Вот и весь твой выбор, – сказала Эмма. – Либо ты соучастник, либо нежеланный свидетель. Какой вариант тебе больше нравится?

Борис сел на диван, обхватив голову руками.

– Зачем ты меня втянула в это дело?

Она села рядом с ним, обняла его за шею и горячо зашептала в ухо:

– Чтобы привязать тебя к себе. Теперь ты навсегда мой. Нас разлучит только смерть – разве это не прекрасно?!

Борису стало казаться, что всё происходящее – всего лишь комедия чёрного юмора, которую он видит на экране. Он почувствовал, что теряет ощущение реальности.

– Но зачем я тебе понадобился? Ведь я совсем, совсем не такой, как ты!

– Вот поэтому я тебя и полюбила, – продолжала Эмма тем же жарким шёпотом. – Ты мягкий и пушистый.

Она всё плотнее прижималась к нему, извиваясь всем телом, словно дикая кошка. Вопреки своей воле Борис вдруг опять почувствовал, что его нестерпимо тянет к ней. Безумное желание заглушило, затмило разум, который пытался восстать против этой близости. А двусмысленность ситуации только усиливала остроту ощущений. Может быть, эта женщина и в самом деле ведьма? Но нет, она не ведьма. Ведьмы летают на мётлах, а эта ходит с косой. И он теперь навсегда привязан к ней. «Нас разлучит только смерть».

Интересно, чью смерть она имела в виду?

* * *

Часы показывали половину десятого. Борис пробкой выскочил из постели. Он опоздал на работу! Теперь не оберёшься неприятностей. Он стал торопливо натягивать брюки, и тут его взгляд упал на журнальный столик: там лежала пачка купюр. Борис медленно сел на кровать, так и не надев брюки до конца. События двух последних дней всей своей тяжестью навалились на него. Минувшую ночь он провёл в постели с убийцей, и эта ночь была не менее жаркой, чем предыдущие. Почему он опять бросился в её объятия, зная, кто она? Что его толкнуло: страсть или страх? Борис раз за разом прокручивал в памяти все свои встречи с Эммой и вдруг отчётливо осознал, какую власть над ним взяла эта женщина.

Что теперь делать, он не знал. Он и представить себе не мог, что всё зайдёт так далеко. Бурно начавшийся роман имел слишком бурное продолжение. Чем же он закончится? Борис лихорадочно искал выход из создавшегося положения, перебирал различные варианты своих действий. Впервые он соприкоснулся с чуждым, жестоким миром; соприкоснулся в реальной жизни, а не на телевизионном экране или в газетной статье. И этот мир ставил его перед выбором: либо он соучастник преступления, либо свидетель, которого в любой момент могут прихлопнуть, как муху. Страх холодком шевельнулся в груди. Нет, так не годится. Какой же это выбор, если любой из этих двух вариантов неминуемо ведёт к гибели?..