Финал «Малого Сатурна». Бои по освобождению Миллерово и станции Красновка

Дерзкий рейд

В канун нового 1943 года в частях и соединениях 1 гвардейской армии, не смотря на тяжёлые бои и потери, царило приподнятое настроение. Блестящий прорыв вражеской обороны на Дону, успешные бои у Богучара и других участках фронта, разгром и пленение крупной Арбузовской группировки противника, показали, что врага можно бить и гнать с родной земли. Окрылённые первыми успехами бойцы рвались в бой.

Особенно приподнятым было настроение у воинов 1 стрелковой дивизии, которая в эти дни за боевые заслуги в предшествующих боях была преобразована в 58 гвардейскую стрелковую дивизию. (За мужество и героизм личного состава, проявленный в боях, 31 декабря 1942 года приказом Наркома обороны СССР №420.).

И вот в это время в разведотдел 1 гвардейской армии поступили сведения, что южнее Миллерово, в 35 км. за линией фронта, в слободе Дячкино, расположился штаб прибывшей в этот район 304 пехотной дивизии немцев. Сведения были получены от партизан.

Немцы создали мощные оборонительные узлы в Миллерово, Красновке, Верхней Тарасовке. Менее мощные опорные пункты в некоторых других населённых пунктах по железной дороге. Но сплошной линии фронта в степи не было. И вот командование 1 гвардейской армии решило воспользоваться этим обстоятельством с тем, чтобы силами небольшого отряда разгромить и захватить штаб немецкой дивизии.

Для выполнения этой задачи решено было использовать подвижной отряд, ещё ранее созданный при 58 гвардейской стрелковой дивизии под командованием молодого темпераментного капитана Битарова. Для усиления, отряду были переданы два танка 18 танкового корпуса.

И вот в 21 час 7 января 1943 года, этот отряд в составе 150 автоматчиков на 5 автомашинах и 10 санях, под общим руководством майора Рытенко (?) выступил для выполнения поставленной задачи. Отряд вышел из района расположения штаба 412 стрелкового полка (будка на железной дороге в 3 км. Восточнее хутора Николаевского.

К полночи, проводник отряда – партизан из местных жителей потерял ориентировку в открытой степи. Отряд с трудом, уже за 3 часа до расцвета вышел на посёлок Зерносовхоза в 5 км. Севернее Дячкино. Жители посёлка, как и все жители прифронтовых сёл, в совершенстве владели поразительной способностью скрытого сообщения. Не заметно было движения в посёлке, как будто никто не выходил из домов, но молнией неслось из дома к дому радостная весть: «Наши пришли!» Люди были прослышаны об упорном сопротивлении немцев под Миллерово, поэтому приход своих был для них особенно радостным.

Но увидя малочисленность отряда, и узнав о цели их ночного рейда, жалостливо запричитали женщины:

– Куда вас идёте сынки?! Побьют они вас как крест святой, побьют! Как воронья их там проклятых!

Усталые бойцы, тронутые теплом родных человеческих душ, отшучивались:

– Не бойтесь мамаши. Мы сами с усами!

А в одной из хат, командир уточнял у местных жителей пути подхода к Дячкино. Мужчин в посёлке не было. Женщины – не надёжные проводники в ночной степи. И тогда с печки подал голос мальчишка лет пятнадцати, сын хозяйки.

– Мама, давай я проведу?

– Куда тебе! – испугано замахала мать. – Мал ещё.

Но мальчишка настойчиво просил:

– Мама! Я хорошо дорогу знаю напрямки.

Майор Рытенко в тяжёлом раздумьи смотрел на юного патриота. Велика ответственность – брать мальчишку в предстоящее пекло. Но неумолимо бежали минуты, до рассвета оставалось меньше часа. И командир решительно махнул рукой:

– Давай хлопец садись на танк! Показывай дорогу.

Отряд двинулся дальше. И вскоре скрылся из виду, затаился в тревожном ожидании посёлок. Под горой, из предрассветной мглы, неожиданно близко, появились хаты Дячкино, нахохлившиеся заснеженными крышами.

– Прыгай герой на землю! – крикнул командир мальчишке, забыв даже спросить его имя. – Лети что есть духа домой!

– А отряд уже развернулся по заранее разработанному плану и устремился в атаку. Быстро перерезали телефонные провода. Лихое русское «Ура», автоматные очереди и разрывы гранат разорвали предрассветную тишину. В панике заметались по дворам застигнутые врасплох полуодетые фашисты, и падали тут же, сражённые пулями. Влетев на улицу села, рванули к дому с зелёной крышей танки, на ходу расстреливая огнём своих пушек. Туда же полетели гранаты. Сопротивление охраны было быстро подавлено. Бойцы вытаскивают сейфы со штабными документами и быстро загружают их в подъехавшие автомашины и сани. В одну из машин втаскивают пленного штабного офицера, с выпученными глазами и отвисшей от страха челюстью.

А по всему селу в это время идёт разгром вражеского гарнизона. Экономя патроны, в упор расстреливают фашистов автоматчики, с грохотом носятся по селу два танка, давя гусеницами и расстреливая из бортового оружия оккупантов.

Но всё же такой маленький отряд не в состоянии был полностью захватить противника врасплох. Слобода Дячкино довольно большая. Из дальних хат группами выбегали фашисты и занимали организованную оборону. Откуда-то из-за садов ухнула пушка, и первый снаряд разорвался в зоне действия отряда. А вскоре разрывы становятся всё чаще и чаще. Вот загорелась одна из автомашин и в щепки разлетелись сани. Появились первые раненые и убитые. У одной из хат, прямо на снегу, прислонившись к завалинке спиной, сидит тяжелораненый красноармеец. На его изуродованном лице вместо глаз зияют жуткие окровавленные провалы глазниц. Он вытягивает вперёд руки и умоляюще повторяет:

– Товарищи! Не бросайте меня! Я же с вами пришёл!

Бедняга! Не научившись ещё в слепую, по одним звукам ориентироваться о ходе происходящего боя, он почему-то решил, что его хотят бросить на растерзание врагам. Но уже несётся над вздыбившимся взрывами селом команда: