Противогазы для Саддама

– Кем создан?

– Ну, этого я не знаю. Но ты вроде говорил, что на столе у этого Фесуненко стоит телефон с гербом?

– Ну и что?

Левка неопределенно пожал плечами.

– Да неужели нельзя в это вмешаться? – никак не мог понять Сергей. – Неужели никто не может поставить Фесуненко на место?

Левка засмеялся:

– А ты знаешь его место? Вот то-то и оно. Ты, похоже, еще не совсем вник. Повторяю для дураков, дело тут вовсе не в господине Фесуненко. Нынче именно сама ситуация располагает к киданию многочисленных клиентов. Если бы в «Русском чае» сидели одни только кристально честные люди, все равно дела шли бы именно так, а не иначе. Это же бизнес! Самые кристальные люди ведут себя в данной ситуации именно так.

– Но…

– Молчи! – приказал Левка. – Молчи и слушай старших! Все мы совершали в своей жизни проступки, которыми не сильно погордишься. Помнишь, например, как мы с тобой в Томске добывали водку под Новый год во времена незабвенного указа об ограничении продажи спиртного? Надевали костюмы Деда-Мороза и шли прямо в магазин, минуя огромную очередь. Понятно, нас останавливали, куда, дескать, сраные деды, прете без очереди? А мы скромненько отвечали: мы, может, и сраные деды, но направлены профсоюзом, и идем именно в магазин, чтобы поздравить с Новым годом работников торговли. Они не люди, что ли? И очередь, как ты помнишь, всегда пропускала нас. И менты не вмешивались. А почему? Да как раз потому, что мы правильно использовали текущий момент. Точно так поступают сейчас деловые парни из «Русского чая». Повторяю, если до тебя еще не дошло: я абсолютно, я на все сто процентов уверен, что переведенные клиентами деньги своевременно приходят на счета «Русского чая», поэтому-то господин Фесуненко и не позволяет никому заглянуть в свои документы. Уверен, что «Русский чай» каждый день кидает клиентов на десятки лимонов, на сотни лимонов. Ведь доллар растет и растет. Так растет, что не идет речи даже о фактическом возврате кредитных ставок, которые были заложены для клиентов банками. Речь идет только о колоссальной выручке самого «Русского чая». Если хочешь совсем точное определение, то действия «Русского чая» можно определить не как грубое кидание, а как своеобразную и очень своевременную деловую подстройку под совершенно реальные текущие экономические условия. Дошло? Ты аккуратно сделал проплату, тебя неделю морочат, используя твои деньги в качестве своеобразного беспроцентного кредита, а потом еще и укоряют: вот, дескать, твои деньги, забирай, козел! Только если их и вернут, что в них толку? Ведь их возвращают не по вчерашним, а по сегодняшним, ценам. И потери никто тебе не индексирует. Так что, кидают клиентов в «Русском чае» не просто на ставку, а еще и на прибыль. Дивная вещь! Как мне самому не пришло в голову!

– Но почему никто не копнет под этого Фесуненко?

– Пытались, наверное, но он не дурак. И, судя по всему, у него крепкая крыша. Не знаю, кто стоит за ним, но крыша у него явно крепкая. Кроме того, он, кажется, работает в основном с приезжими. Прилетает, скажем, вот такой, как ты, валенок из Сибири, или из далекого Приморья, а то еще лучше с Сахалина или с Камчатки, из самой Тмутаракани, и начинает жадно искать, где дышится лучше. Душа горит, в глазах искры. Это понятно. Ведь время не ждет! Живые деньги сгорают! И чем отдаленнее место, откуда прилетел валенок, тем сильнее желает он поскорее избавиться от собственных денег. Они жгут ему руки, он мечтает прямо сейчас обменять эти горящие ежечасно деньги на любой товар, для него каждая секунда – потеря. И тут возникает чудесное явление – «Русский чай». Неброская реклама в «Поле чудес», несколько строк в коммерческих вестниках! Опять же, качество, условия, отношения! А деньги горят, ох, горят. Некогда наводить справки. Приходится верить рекламе и деловитому вежливому голосу господина Фесуненко…

Левка захохотал:

– Вот даже ты поверил!

Капитан госбезопасности Валентин Якушев жил в однокомнатной квартирке на Красноказарменной.

Уже на лестнице они услышали запах кофе.

– Где жена? – весело заорал Левка.

– В отпуске.

– Я как чувствовал! – еще веселее заорал Левка, вытаскивая из «дипломата» бутылки. – Мечи закусь на стол! Коньяк у меня еще тот, советский. Не забыл вкус настоящего коньяка?

– Советского или армянского?

– А какая разница?

– Мне армянский не по карману.

– Но ты же подрабатываешь в частной фирме, – удивился Сергей. – Разве Левка плохо платит?

– Как может, – уклонился от прямого ответа капитан.

– А как ты попал в частную фирму?

– Исключительно по нужде, – усмехнулся Валентин. – У меня дочь в седьмом классе. Это так считается, что в Конторе хорошо платят. После позапрошлогоднего августа нас сгоряча вообще чуть не разогнали. Правда в последний момент большим рулям хватило ума осознать, что без Конторы, ну, скажем так, без органов не обходится ни одно государство, даже самое демократическое. Но конечно, Левкина фирма мне помогла, а Левка подтвердит, что свои деньги я отрабатываю.

И спросил, уводя разговор в сторону:

– Проблемы?

Сергей кивнул.

Ему понравилось, что от Валентина проистекало спокойствие.

Можно даже сказать – доброжелательное спокойствие.

«Тоже странно, – подумал Сергей. – На Алтае спокойствие Валентина было понятно: лето, отпуск. А в суетной Москве? Да еще две работы. Известно, жизнь в столице требует нервов…»

– Серьезные проблемы?

Сергей снова кивнул.

Он чувствовал доверие.

Действительно чувствовал доверие к Валентину, но вот все равно, черт возьми, ни на минуту не мог забыть о потерянных деньгах.

– Вообще-то я такими делами не занимаюсь, – осторожно заметил Валентин, детально порасспросив Сергея. – Но пошуршать можно. Если ты не против, я прямо завтра наведу кое-какие справки, понятно, по своим каналам… «Русский чай»… «Русский чай»… – задумчиво повторил он. – Посмотрим, что за перцы там произрастают… Как, говоришь, имя главного?

– Фесуненко Анатолий Иванович.

– Посмотрим, посмотрим, что за перец. Повезет, подержим его за обезьяну. А для начала проверим через ЦАБ.

– Это что такое? – удивился Сергей.

– Центральное Адресное Бюро. Собственно, тебе это знать ни к чему. Какая там у них, в «Русском чае», охрана?

– По-моему, сильная охрана. И снаружи люди, и внутри.

– Ну, наведаюсь к ним завтра. Поинтересуюсь закупками, условиями, то да се. Суну в карман какую-нибудь железяку.

– Зачем железяку?

– Ну ты же не можешь мне сказать, стоят у них там металлоискатели или нет, держат они круглосуточную охрану или обходятся только дневной, и так далее, правда? – засмеялся Валентин. И закрыл тему: – Не ломай голову. Если что-то можно сделать, сделаем. Вот только с деньгами… Вернуть деньги… Не знаю… По моему, шансов мало…

– А по-моему, их совсем нет, – заметил Левка.

И оказался не прав.

Через день, заглянув в МАП, Сергей поймал на себе внимательный, даже изучающий взгляд голубоглазой секретарши Карины. Она сама проводила Сергея к Карпицкому.

– Кофе?

– Не откажусь.

Во взгляде Карпицкого Сергей вдруг поймал то же внимание, что и в глазах Карины: «Что это тебя потянуло в „Русский чай“? – Карпицкий знал уже о случившемся.