Самая длинная ночь

– Ну вообще, балкон, но сегодня, хрен с ним, кури тут, еще только пятница, успею проветрить. Но знай, что, в принципе, я рискую жизнью ради твоего комфорта, потому что, если мама узнает, она меня повесит во-о-н на той старой люстре.

– Точно можно?

– Точно, дай насладиться едой.

Остап улыбнулся Марине и с удовольствием закурил сигарету, после чего неоднократно подливая им алкоголь в посуду, детально изложил все события, связанные с гаражом, не утаил он и предложения Большакова, и пятничную поездку в гараж. Марина умела хранить секреты. Девушка, забыв про еду, и с открытым ртом слушала Остапа.

– Тебе сам Большаков предложил в группу войти по расследованию? – ее глаза были широко раскрыты, зрачки от воздействия алкоголя расширены, накрашенные ресницы распахнуты, рот приоткрыт, она покрылась румянцем, и Остапу, толи от воздействия алкогольных паров, толи просто так, Марина показалась еще красивее чем, нет, просто еще красивее. Он держал себя в руках, но с каждой минутой хотел ее все сильнее.

–Да, тебе он знаком?

–Ну вообще да, мы пересекались пару раз, говорят, он – легенда, мое же общение с ним свелось к просмотру карточек криминальных трупов, – Марина сама налила алкоголь и себе, и Остапу, у которого уже фактически закончилась бутылка «Early Times».

– И как впечатления? Что вообще думаешь?

– Ну от него впечатления, как о въедливом пожилом дядьке, он, следственным путем, себе тогда еще два эпизода нарисовал, расследовал дело какого-то маньяка, трупы установил, вину злодея доказал, а самое главное, то что его сделало просто душкой, он оба раскрытия по эпизодам поставил по карточкам мне, – девушка засмеялась, и закурила сигарету, – я эти «палки» скрыла до конца месяца. И короче, представляешь, как обычно, кровь, смерть, кишки, все плохо, отдел в заднице, и тут я, такая, хлоп, в белом пальто стою красивая, и четыре эпизода –два по изнасилованию, два по убийству, ах-хах-ха. Алешин, только пришел тогда, был в ярости, он-то хотел всех нагнуть и наказать, а мы за счет раскрытий убийств выстрелили и обогнали даже Убойный отдел Управления. Ему звонит начальник Управления и орет, типа, какого хера, ты вперед батьки в пекло? Ой, я, конечно, получила знатно тогда, но насколько мне было приятно умыть Алешина, и Люду эту сраную, и МММ, да что там МММ, систему! – девушка победоносно подняла вверх указательный палец и засмеялась, а затем уже спокойнее продолжила, ее язык чуть заплетался, – а вообще, Остап, иди к нему!

– Сейчас? – уточнил Остап

– Нет, конечно, когда рабочая неделя начнется, дурак, а знаешь почему?

– Почему?

– Да потому что ты об этом мечтал, Чикаго! Человек имеет право на счастье, – девушка икнула.

– По-твоему это счастье ловить убийц? – удивился Остап, наливая себе и Марине «Ballantines», поскольку остальной алкоголь, стоявший на столе, у них закончился.

– Ну, я это, ик, фигурально… ну ты понял. Ой, слушай, я что думаю, у меня приятельница Полина Ищенко в ЦОРИ…

– Отличная фамилия, для опера, – Остап засмеялся.

Взгляд Марины неожиданно прояснился:

– Так вот, если ты ей отправишь бумажный запрос, она скорее всего ответит, что ничего не нашла и не установила. А вот если ее попрошу Я (Марина ткнула себя пальцем в белую кожу груди на уровне выреза платья), она сможет покопать сильнее на предмет похожих преступлений и лиц, которые их совершили. В базе может не быть информации, которая есть у нее на бумаге, она – тот еще Плюшкин[24 - Плюшкин – Вымышленный помещик, выведенный Н. В. Гоголем в главе шестой первого тома «Мёртвых душ». Его фамилия стала нарицательной для обозначения болезненной скупости и накопительства.] – девушка закончила фразу и взгляд вновь покрылся масляной алкогольной поволокой.

– И что-же сделаешь?

– Разумеется.

Они сидели на кухне, пьяные, но довольные друг другом. Что чувствовала Марина, Остап не знал, но он чувствовал тепло и уважение, которые в этот момент в недрах его сознания пинались ногами желания трахнуть эту молодую оперативницу прямо здесь и сейчас.

Они проболтали еще около двух часов. В калейдоскопе общения, темы варьировались от первой любви до поэзии, и от рабочих сплетен до трудностей строительства отношений. Ему было хорошо и легко, он не испытывал ни трудностей в общении, ни желания ей угодить, с Мариной все казалось на удивление простым и понятным. Обычно стеснительная и скованная, она, как бутон цветка начала раскрываться навстречу Остапу, он ощущал этот аромат каждой частичкой своей кожи от затылка до кончиков пальцев ног.

В какой-то момент Марина поднялась с насиженной табуретки и взяла пустые бутылки, стоявшие на столе, чтобы отнести их до прожорливого мусорного ведра, традиционно обитавшего в ящике под раковиной. Когда она проходила мимо Остапа, ее мотнуло в сторону, и девушка неожиданно и для себя, и для мужчины оказалась у того на коленях. Остап одной рукой приобнял ее за талию, в то время, как другая, легла Марине на бедро. Рукой через тонкую ткань платья Остап почувствовал, что на девушке чулки, а вовсе не колготки, как он подумал изначально. Подготовка или совпадение?

Марина некоторое время затуманенными серыми глазами смотрела на Остапа, а затем предварительно поставив бутылки на стол, обвила руками его шею и нежно поцеловала. Губы алыми лепестками скользили по грубой коже его лица и носа. Остап ответил девушке, но та в какой-то момент остановилась.

– Чикаго, я совру, если скажу, что этого не хочу, но, пожалуйста, давай не сегодня, позволь мне сохранить хотя бы остатки гордости… На первом свидании – это блядство! Вот! Она чмокнула его в не раз поломанный нос.

– Конечно, моя королева, – ответил Остап голосом главного героя бульварного американского нуара, опутанного чарами роковой красотки (Ох, как тяжело ему далась эта фраза), – но я надеюсь на продолжение… Желательно скоро.

– Проводи меня до кровати, я боюсь, что не… дойду, – Марина сглотнула слюну, и, нехотя поднялась с коленей Остапа, он был уверен, что все это время она чувствовала его эрекцию.

***

У него не было секса почти месяц, но дружба, как оказалось, была пока в приоритете. Он отвел оперативницу в зал и, не снимая с нее одежды, уложил на диван ее родителей, укрыл одеялом, и уже через пару минут девушка умиротворенно посапывала, наблюдая сны, как он надеялся только самые приятные. Он некоторое время посидел на кухне, после чего взял со стола остатки «Ballantines» и выпрыгнул в мутный темный океан большого города.

Он хотел, было, вызвать такси, памятуя о том, что завтра планировал выйти на работу, но ехать никуда не хотелось. Впервые, за долгое время, может от приятных эмоций от встречи с Мариной, может от воздействия алкоголя (хотя пил он фактически каждый день), может от морозного воздуха огромного города, на кожу которого белым пеплом неожиданно выпал снег, он смог хотя бы на несколько минут влюбиться в Москву.

Так он и сидел перед подъездом, потягивая остатки виски из бутылки и созерцая невнятный шум и гул города, изредка мешавшийся с недовольным клекотом клаксонов и ревом мигалок. Город почему-то и не думал засыпать, а Остап вскоре все-таки вызвал такси и отправился домой, где, по традиции, в обнимку, с бутылкой, задремал, в пятый раз пересматривая «Драйв» с Райаном Гослингом.

***

Остап проснулся около одиннадцати утра в сидячем положении, нашел в телефоне сообщение с извинениями за плохое поведение от Марины. Попытки дозвониться до девушки успехом не увенчались. Он принял душ, съел остатки засохшей пиццы из холодильника, выпил кружку горячего растворимого кофе. Желания жить и тем более работать это не прибавило, голова традиционно после пятницы гудела от количества выпитого, хотелось опохмелиться, но Остап пресек это внутреннее желание, хоть и решил отложить поездку в отдел до вечера.

Голову не покидали воспоминания о вчерашнем вечере, он оставил терпкие теплые воспоминания с небольшим налетом кофейной горечи и разочарования. Разочарование было вызвано, не Мариной, разумеется, нет, скорее упущенными возможностями и тоской, он скучал по ней, хотя это для него было совсем несвойственно.

Промаявшись до четырех дня, Остап принял таблетку «Антиполицай», на случай, если вдруг в отделе неожиданно решит поработать кто-то из руководства, и выдвинулся из квартиры.

Заснеженная Москва выглядела чуть веселей чем обычно, снег нельзя было назвать первым, он уже выпадал в начале октября, но был шанс, что именно эти белесые и не успевшие покрыться грязью хлопья станут для кого-то началом новой сказки, легенды и истории. Сам Остап в сказки, разумеется, давно не верил, и по его личному наблюдению, «стакан был скорее пуст» уже года четыре.

До работы пешком было около тридцати пяти минут, он решил прогуляться, чтобы заодно проветрить голову. Именно сегодня, на улицах, проспектах и в дворах было почему-то людно: дети играли на площадках, в скверах целовались парочки, даже вездесущие вороны горланили не так зловеще, как обычно.

Уже издали, находясь за оградой отдела, он заметил укоризненное выражение заснеженных круглых фар его черного «Фольсваген Гольф» одна тысяча девятьсот девяностого года выпуска. Эту красавицу (да-да, Остап отождествлял машину именно с девушкой) он приобрел сразу по приезду в столицу, на деньги, вырученные от продажи предыдущего автомобиля и жалования, которое получил по увольнению с последнего места работы. Он сразу влюбился в эту крошку. Почувствовал некую связь с ней, и относиться, как к вещи, не мог и по сей день. Вот и сейчас, он подошел к автомобилю и обмолвился с ним парой слов, извинившись за свое вчерашнее поведение. Затем открыл водительскую дверь и, достав щетку, любовно смел с черного корпуса и фар снег. Далее на всякий случай завел двигатель проверить не промерз ли тот за ночь, и лишь убедившись, что машина больше на него не обижается, отправился в отдел.

Внутри было пустынно, работала лишь дежурная часть, да круглосуточные наряды патрульно-постовой службы. Дежурной следственно-оперативной группы видно не было, толи они были на выезде, толи закрылись по кабинетам и занимались своими делами.

Остап открыл дверь в свою берлогу, стряхнул со шляпы и пальто снег, после чего с нежностью определил их место на вешалке. В кабинете пахло смесью пота, пыли и бумаг. Остап открыл форточку окна, за что он всегда любил работать в выходные, так это за возможность покурить в кабинете. Его кабинет, по причине того, что был введен в эксплуатацию на месте какого-то служебного помещения, единственным в отделе, не обладал системой пожарной сигнализации, поэтому, работающие в выходные сотрудники с упоением проводили свое время в кабинете Остапа с сигареткой, а иногда и не только с ней.

Остап машинально нажал кнопку включения компьютера и удовлетворенно закурил. Первое, что он решил сделать – это закрыть еще несколько материалов, ради старика МММ. Работа была рутинная, но необходимая. Остап поставил электрический чайник и погрузился в чтение. Уже через пару часов благодаря смекалке было побеждено аж три мелких дельца, которые можно было передавать в следствие для возбуждения бесперспективного уголовного дела, и Остап, посчитав, что трудовая повинность выполнена принялся за формирование подборки убийцы-поджигателя.

Он полностью откопировал материалы дела, оставленные Всеволодом Ивановичем и погрузился в чтение. Что он имел на сегодняшний день: версий пока было четыре. Он взял чистый лист бумаги, и разделил его вертикальной полосой на две равных части… С одной стороны, Остап писал версию, а с другой – небрежным почерком то, что может сделать для ее проверки, через какое-то время, он имел перед собой примерно следующую таблицу.

это мог сделать кто-то из круга общения убитой.

Опросы, отработка этого долбанного круга, наведение справок, запросы по месту жительства, регистрации, поговорить с участковым, хозяин гаража?

Серийный маньяк (только бы не он)

ЦОРИ, спросить у Марины, найти в ГЛАВКе нормального аналитика, ступор… (в этот момент Остап подумал, что он никогда не расследовал дела подобного рода, и опыта ему в этих вопросах явно не достает)

Психопат

Запросы в «дурки», а там посмотрим…

База ЦОРИ – дела, по которым вынесено решение о ПММХ (принудительные меры медицинского характера) по Москве за последние лет десять… Сложно, но можно.

Тюремные друзья