Поворот винта

– Сколько это, по-вашему, "еще немного времени"?

– Ну, день-два – чтобы все это открылось. Тогда он будет на моей стороне – вы же понимаете, как это важно. Если это не выйдет, я только прогадаю, а вы как-никак поможете мне тем, что, приехав в город, сделаете все, что только найдете возможным.

Так я втолковывала ей все это, но она все еще была в каком-то непонятном для меня замешательстве, и я пришла ей на выручку.

– Но, может быть, вам вовсе не хочется ехать, – заключила я.

И тут я все поняла по ее лицу: оно вдруг прояснилось, и она протянула мне руку в знак согласия.

– Я поеду, поеду! Поеду нынче же утром.

Мне хотелось быть вполне справедливой.

– Если вы считаете, что лучше помедлить, я обещаю вам, что она меня не увидит.

– Нет, нет, ведь все дело в этом самом месте. Ей надо отсюда уехать. -

С минуту она смотрела на меня угрюмым взглядом, потом договорила до конца: – Вы правильно рассудили, мисс. Я и сама ведь…

– Да?

– Не могу тут оставаться.

При этом она так посмотрела на меня, что в голову мне вдруг пришла новая мысль:

– Вы хотите сказать, что после вчерашнего вы видели?…

Она медленно, с достоинством покачала головой.

– Я слышала!…

– Слышали?

– Слышала всякие ужасы от этого ребенка! Вот! – вздохнула она с трагическим облегчением. – Честное слово, мисс, она говорит такое…

Но при этом воспоминании силы изменили ей: вдруг зарыдав, она опустилась на мою софу и, как мне уже приходилось видеть раньше, дала полную волю своему горю.

Я тоже дала себе волю, но по-своему:

– Ох, слава богу!

Тут она вскочила на ноги и, вытирая глаза, простонала:

– Слава богу?…

– Но ведь это меня оправдывает!

– Верно, мисс, оправдывает!

Это было сказано так выразительно, что, казалось, больше и желать было нечего, но я все еще колебалась.

– Что-нибудь ужасное?

Я видела, что моя подруга не находит слов.

– Чудовищное.

– И про меня?

– Про вас, мисс, если уж вы хотите знать. И для юной леди просто что-то невероятное. Не знаю, где только она могла набраться таких…

– Таких слов, какими она обзывает меня? Я-то знаю где! – сказала я, засмеявшись; смех мой был достаточно красноречив. И, сказать по правде, он только еще больше заставил призадуматься мою подругу.

– Так вот, может, и мне следовало бы знать – ведь я кое-что вроде этого уже и раньше от нее слышала! И все-таки я не могу этого вынести! – промолвила бедная женщина и тут же, бросив взгляд на мои часики, лежащие на туалетном столе, заторопилась:

– Ну, мне пора идти.

Но я задержала ее.

– О, если вы это не можете выносить…

– Как же я могу с ней оставаться, хотите вы сказать? Так только ради того, чтоб увезти ее отсюда. Прочь от всего этого, подальше от них… – продолжала она.

– Она может измениться, избавиться от этого? – Я уже чуть ли не с радостью обняла ее. – Значит, несмотря на вчерашнее, вы верите…

– В такие вещи? – По выражению ее лица, когда она назвала это одним простым словом, я поняла, что больше расспрашивать нечего, и все стало ясно как никогда, после того как она ответила: – Верю.

Да, это была радость, нас двое, мы с ней плечом к плечу: если я могу быть и дальше в этом уверена, мне уже было не страшно, что бы ни случилось в будущем. Перед лицом бедствия у меня есть поддержка, та самая, которая была мне опорой, когда я так нуждалась в доверии, и если моя подруга поручится за мою честность, я готова поручиться за все остальное. Уже прощаясь с ней, я немножко замялась в смущении:

– Да, вот еще что вам надо иметь в виду: я только сейчас вспомнила – мое письмо с этим тревожным сообщением придет раньше, чем вы приедете в город.

И я еще яснее увидела, как она пыталась увернуться от всего этого и как устала прятаться.

– Ваше письмо туда не дойдет. Оно так и не было отправлено.

– Что же с ним случилось?

– Бог его знает! Мистер Майлс…

– Вы думаете, он взял его? – изумилась я.

Она замялась было, но переборола себя.

– Да, вчера, когда мы вернулись с мисс Флорой, я заметила, что вашего письма нет там, куда вы его положили. Попозже вечером я улучила минутку и спросила Люка, и он сказал, что не видел и не трогал никакого письма.

Мы обменялись по поводу этого своими размышлениями и догадками, и миссис Гроуз первая чуть ли не с торжеством подвела итог:

– Вот видите!