История Тома Джонса, найденыша. Том 1 (книги 1-8)

Обычно словосочетание "мыльная опера" ассоциируется у нас с Санта-Барбарой и прочими рабынями Изаурами и просто Мариями. Как это происходит? Есть два влюбленных, которые почему-то не могут быть вместе. Потом много-много серий происходят всякие события, копошатся какие-то людишки, кучи героев ссорятся и мирятся, строят козни...потом неожиданно оказывается, что пора все это дело сворачивать. И вот тогда события меняются с калейдоскопической скоростью, с калейдоскопической же скоростью все начинают падать на колени, приникать к груди, орошать друг друга счастливыми слезами, клясться в вечной любви и, конечно же, жениться, жениться, жениться. Разумеется, прекраснее всего воссоединение героев.
Вот такая, на первый взгляд не очень-то лестная, ассоциация возникла у меня при приближении к концу этой книги. Вернее, я прочитала о том, что герой якобы по незнанию переспал со своей матерью, хотя на самом деле нет и все вообще не так, и в голове у меня прямо вспомнилась бородатая пародия времен, кажется, еще моего детства "я не отец твой, я мать твоя". И после этого я уже просто-таки не могла оторваться- уж больно стало интересно, что же еще такое неожиданное я узнаю прежде, чем все уже переженятся. Да и названия глав стали напоминать игру горячо/холодно: продолжение событий, еще продолжение, ближе к концу, еще ближе. В общем, читать я закончила в самом что ни на есть веселом расположении духа.
Но это лишь очень поверхностный взгляд. Не подумайте, что я оцениваю общепризнанную классику литературы как какой-то незамысловатый роман. Он прекрасен и полон тонкой иронии. Но поскольку озорничает Филдинг с такими монументальными темами как, например, религия и высшее общество, все насмешки искусно вплетены в такой вот простенький сюжет. Язык поначалу кажется несколько витиеватым и нужно какое-то время чтобы в читаться. Я лично читала очень долго. Правда, это еще от того, что делала кучу закладок и много думала. В том числе как раз возносила похвалы прелести того или иного оборота речи. Мудрость же, вложенная в этот роман, не теряет своей актуальности и сегодня. Впрочем, на то оно и классика!

Ага!Вот она-предтеча Диккенсовской прозы.. Любопытен и символичен тот факт,что прошлая написанная мною рецензия была на произведение Джейн Остен, а роман Генри Филдинга был подарен оной ее возлюбленным Томом Лефроем, впоследствии чтением которого юная писательница так самозабвенно упивалась. Я надеюсь, вы понимает о чем я?Сначала был Филдинг,а только потом Остен,а еще позже Диккенс. Ну ежели вам эти фамилии ничего не говорят, никогда не поздно свести знакомство с достойнейшими тяжеловесами мировой классики, гордо носившими свои английские фамилии параллельно нажимая на перо.
Так вот, сей достопочтимый муж на протяжении всего повествования удивлял меня складностью композиции и чудесным слогом.Поначалу немного смущали философские вступления,весьма, кстати, небезынтересные, приняв их к своей радости как особенную данность, я прозрел, и понял что это всего лишь часть плана. Так же хочу отметить, данное чтиво было написано около 260 лет, что ни в коей мере не дает право обвинить автора в том что темы которые касаются в произведении не актуальны для современников:все правдоподобно, достоверно, познавательно. С сатирическом подтекстом разворачиваются клубки человеческой природы, появляются, присутствуют и исчезают персонажи, как с комплексом пороков так и с багажом добродетелей.Да это же учебник по социальной психологии лишенный терминов, методик и доктрин.Просто,понятно,смешно и увлекательно.Читайте,много нового узнаете, попробую вас привлечь путем затравочки:
"Например притворство высшего общества выступает выпуклее и уродливее на фоне простоты низшего; и обратно: грубость и неотесанность последнего сильнее бьют в глаза своей несуразностью при сопоставлении с учтивостью и обходительностью,свойственными первому"
Сейчас конечно нет такого кардинального различия между социальными классами, но зато есть богатые и бедные, образованные и не очень,воспитанные и хамы, строители и художники, вот в таких сравнениях мы отчетливо можем увидеть то, о чем нам уже давно написано и сказано.