«Восход Черного Солнца» и другие галактические одиссеи

– С помощью этого человека – да. Я нахожусь с ним в телепатической связи. Вероятно, в критический момент возник электронный контакт. Без Миллера я пребывал бы в полной изоляции от мира вплоть до окончательного выздоровления, что, надеюсь, со временем произойдет. Мне знакомо оружие, которое применил Бранн. Мое тело должно насытиться жизненной энергией, чтобы преодолеть атомный стазис.

Теперь слушайте, поскольку я быстро слабею. Ментальные усилия требуют физической энергии, и мое тело сейчас подобно тлеющему углю. Мне нужен покой и сон. Бранн узнает о случившемся здесь; он может нанести удар, воспользовавшись моей беспомощностью. Поэтому мне необходимо как можно скорее восстановиться.

– Мы справимся с Бранном, – сказала Орелла.

– Справитесь, если я возглавлю вас. Иначе… Не рискуйте. Помните, я способен разговаривать с вами только через Миллера. Бранн уничтожит его, если сумеет. Но этот меч – обоюдоострый. С помощью Миллера я смогу и сражаться, если потребуется. А теперь дайте мне отдохнуть. Мне нужно набраться сил и вернуть ясность рассудка.

Мысль задрожала и исчезла. Разум посредника получил свободу.

Орелла смотрела на Миллера, все еще с трудом сдерживая гнев.

– И что из услышанного ты уже передал Бранну? – властно спросила она.

– Клянусь, я не знал, что на мне бомба с часовым механизмом, – ответил Миллер. – Ци сказала, это всего лишь средство связи, которое она встроила в мои часы. Скажу лишь одно: я готов помочь вам в борьбе с Бранном. Сделаю все, что смогу.

Орелла быстро подошла, шурша атласными юбками, и крепко сжала плечи Миллера. Взгляды встретились, и он ощутил теплую волну, проникающую в мозг.

– Скажи мне только одно – правду, – попросила она. – Ты Бранн?

Глава 5. Сигнал

Звезды выглядели как разноцветные сверкающие круги, от которых во все стороны расходились лучи. Миллер смотрел на них уже довольно долго, рассеянно гадая, что же его разбудило. Стена перед его кроватью была прозрачной, и через нее бесчисленными серебристыми глазами смотрело на него ночное небо. Он точно знал, что ему никогда прежде не доводилось видеть подобных звезд.

Раньше они были лишь светящимися точками, разбросанными в небе без какой-либо системы. Теперь же Миллер видел, что в их расположении есть порядок, чересчур сложный даже для его изменившегося разума. Все же в этом порядке кое-что было доступно ему, пусть и лежало за пределами человеческого понимания.

Он видел, как меняют свой цвет мерцающие диски, которые его прежнее зрение воспринимало как лишенные размерности крапинки. Он смог даже различить туманные очертания континентов на одной или двух планетах. И еще слышал далекую музыку, таинственный переливчатый звон, доносившийся из черной космической бездны.

Теперь он понимал, что музыка сфер вовсе не метафора. Световые и звуковые волны сливались в мелодию, которая была не светом и не звуком, но прекрасной смесью того и другого.

«В очень далекие времена люди наверняка ее слышали, – полусонно подумал он. – Возможно, тогда они еще были достаточно близки к… к тому состоянию, когда можно уловить эхо древней музыки…»

Где-то в глубине дремлющего мозга шевельнулась мысль, которая ему не принадлежала:

– Миллер! Миллер, ты проснулся?

– Да, Льези, – ответил Миллер со странным ощущением раздвоения личности. – Что случилось?

– Я хочу с тобой поговорить. Теперь у меня достаточно сил, чтобы какое-то время продержаться. Что происходит? Тебе ничто не угрожает?

Миллер позволил себе мысленно усмехнуться:

– Благодаря тебе. Ты можешь понять по моим мыслям, что я не знал об оружии, которое пронес в твой замок? Я вовсе не собирался на тебя нападать.

– Верю, хотя и с оговорками. А Орелла верит?

– Она решила, будто я – Бранн. Возможно, все еще так считает, хотя я постарался ее убедить.

– Я не могу читать твои мысли. Но вынужден верить – что еще остается? Встань, Миллер, и посмотри в сторону замка Бранна. Я чувствую опасность, – похоже, именно это меня и разбудило. К нам движется нечто зловещее.

Льези, несомненно, говорил всерьез, и Миллера пробрала легкая дрожь. Он встал, ощутив босыми ногами удивительную мягкость пола, и подошел к прозрачной стене. Отсюда открывался вид на всю долину, которую Миллер пересек днем. Вдали на вершине крутого утеса мерцали огоньки. Это был замок Бранна.

– Да я же могу видеть в темноте! – удивленно воскликнул он, глядя на пейзаж, залитый звездным светом, позволявшим различить даже самые мельчайшие детали.

– Да-да, – раздраженно произнес мысленный голос Льези. – Посмотри налево, я хочу увидеть ту сторону долины. Так, теперь направо…

Телепатические команды, занимавшие лишь малую долю времени, которое потребовалось бы для голосовых, воспринимались мозгом Миллера почти инстинктивно.

– Думаю, тебе стоит одеться и спуститься к Бассейну времени, – наконец сказал Льези.

Миллер отчетливо ощущал тревогу, которую испытывал бестелесный разум, поселившийся в его мозгу.

– Поторопись. Нет смысла гадать, каким сверхъестественным способом Бранн намерен нас атаковать. Ему нужен ты, Миллер. С твоим появлением война подошла к своей кульминации, и теперь я знаю, что Бранн не остановится ни перед чем, пока не заполучит тебя – или не умрет. И только от тебя и от меня зависит, каким будет итог.

У двери стоял охранник – вернее, у стеклянной стены, которая растаяла, образовав проем, когда к ней приблизился Миллер. Мысленный голос Льези что-то сказал, и охранник, кивнув, направился вниз по длинному наклонному коридору, через просторные, сумрачные, гулкие залы, мимо стен, за которыми спали обитатели стеклянного замка Ореллы.

Наконец они вышли в сад, расположенный в самом сердце замка, окруженный стеклянными стенами, темный, благоухающий. Посреди него находился большой неглубокий бассейн. В слегка дрожащей на ветру воде отражались мерцающие звезды.

Миллер обнаружил, что смотрит вверх, на край стены, не вполне осознавая, по собственному желанию это делает или по воле Льези. Мгновение спустя послышался легкий шорох, и, словно повинуясь мысленной команде, на сад опустился стеклянный купол, полностью его накрыв.

Теперь звездные лучи проходили сквозь купол, отражаясь от поверхности бассейна, и вода, казалось, реагировала на их невообразимо слабое давление.

Там, где лучи касались воды, возникали круги, они разбегались и сталкивались, поднимая мелкие волны, взбивая пену. Бассейн кипел в холодном свете звезд.

Среди кипящих колец появились отражения. Картины беспорядочно накладывались одна на другую с такой ошеломляющей быстротой, что у Миллера закружилась голова. В какой-то миг показалось, что будто перед ним возникло лицо Ци с развевающимися на ветру радужными волосами.

В другой раз он увидел себя со спины сражающимся с кем-то гигантским. Но изображение расплылось, прежде чем он успел сфокусировать взгляд, и снова стали всплывать чужие лица.

– Это все правда? – беззвучно спросил он у Льези. – Это будущее?

В мозгу что-то раздраженно шевельнулось. Льези, в полной тишине взиравший на образы, сказал:

– И да и нет. Это самые вероятные варианты будущего. Никто полностью не понимает природу этого явления, но есть теория, что где-то в гиперпространстве в любой момент времени существуют все возможные варианты будущего. А лучи света, рисующие происходящее, непрестанно проникают в наше пространство. Когда стеклянный купол закрыт, звездный свет, падая сквозь движущиеся лучи, отбрасывает образы в бассейн, где их смысл может прочитать каждый, кто знает, как это делается. Люди с древнейших времен пытались угадать будущее по звездам, но ты сам видишь, насколько это сложно и насколько ненадежен даже тренированный разум, когда у него нет никаких других средств. Одно-единственное решение способно повлиять на все варианты будущего. Они нестабильны и постоянно меняются, поэтому никто не может узнать со всей определенностью, что его ждет. Но иногда удается предвидеть опасность и подготовиться к ней, хотя это может означать возникновение еще большей опасности в дальнейшем. Подожди…

Очередная волна ряби в бассейне обрела форму, словно клубящееся облако отражалось в воде, – но, как показалось Миллеру, это облако клубилось вполне осмысленно. Фон прояснился, и Миллер увидел себя и Ореллу в миниатюре; на них с неба рушилось нечто бесформенное.

С первой волной столкнулась вторая, и картина исчезла, рассыпавшись на множество пузырей. Но в следующее мгновение она появилась снова, несколько изменившаяся, а потом опять – еще менее точная копия. И вдруг Миллер увидел замок, в котором он сейчас находился, и замок этот, похоже, рушился.

Картина снова сменилась. Миллер увидел себя лицом к лицу с Ци… А затем в бассейне разбежалась волна, в которой он различил свое лицо и лицо Слейда – с застывшим на обоих выражением неописуемого ужаса.

Потрясенный до глубины души, он задал мысленный вопрос. Льези коротко ответил:

– Если часть того, что ты только увидел, произойдет, остальное произойти уже не сможет. Ты заметил облачную колонну? Она появлялась слишком часто, на самом разном фоне; и вряд ли она слишком далеко от нас в пространстве или во времени. Бранн посылает против нас воина – не человека. Думаю, мы очень скоро увидим это облако в одном из вариантов будущего, которые сейчас наблюдали.

– Но что это?

– Не знаю. Нечто опасное, в этом можешь не сомневаться. Полагаю, мы сумеем его победить, если выясним, что оно собой представляет. До сих пор нам всегда удавалось побеждать воинов Бранна, какую бы форму они ни имели.

– До сих пор? – спросил Миллер. – А потом удастся ли?