«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории

– Ой, дурак! – простонал Гэллегер, истосковавшийся по трезвой логике электронов и химии. – Это же древний Сократов силлогизм. Даже я способен доказать его несостоятельность.

– Цыц! – шепнул Макензи. – Адвокаты протянут ноги от голода, если не будут запутывать до невозможности судебные дела. Возможно, ваш робот не так уж и глуп.

Завязался спор, на самом ли деле роботы – разумные существа. Гэллегер затосковал. Он не понимал, из-за чего юристы ломают копья. Не стало яснее, даже когда из лабиринта противоречий выползло осторожное предположение, что Джо является разумным существом. Но оно несказанно обрадовало прокурора.

– Господин судья, – заявил он, – мы выяснили, что несколько суток назад мистер Гэллегер выключал робота у нас на глазах. Или это не так, мистер Гэллегер?

Рука Макензи удержала Гэллегера на стуле. Зато встал один из адвокатов защиты.

– Мы ничего не подтверждаем, – сказал он. – Впрочем, если это теоретический вопрос, мы ответим.

– Вопрос теоретический.

– Тогда, господин прокурор, теоретический ответ – да. Робота такого типа можно включать и выключать.

– А способен ли робот отключиться самостоятельно?

– Да.

– Но ведь в данном случае было не так? Мистер Гэллегер выключил робота позапрошлой ночью, когда в его лаборатории находился мистер Джонас Гардинг. Это верно?

– Теоретически – да. Но отключение было временным.

– В таком случае мы бы хотели допросить робота, только что классифицированного судом как разумное существо.

– Как предположительно разумное существо, – возразил защитник.

– Ну допустим. Ваша честь…

– Ладно, – сказал судья, все еще наблюдавший за Джо. – Можете задать ему вопросы.

– Э-э-э… – Глядя на робота, прокурор замялся.

– Зовите меня Джо.

– Спасибо. Э-э-э… так это правда? Мистер Гэллегер вас отключил в указанное время и в указанном месте?

– Да.

– А коли так, – торжествующе произнес прокурор, – я намерен выдвинуть против мистера Гэллегера обвинение в нападении и избиении. Поскольку этот робот предварительно классифицирован судом как разумное существо, любая деятельность, имеющая целью лишить его сознания или подвижности, является предосудительной и может расцениваться как насильственная.

Зашушукались адвокаты Макензи.

– И что это означает? – спросил Гэллегер.

Адвокат ответил ему шепотом:

– Вас могут задержать. И робота тоже – как свидетеля. – Он встал. – Ваша честь! Наши утверждения основывались на чисто теоретических предположениях.

– Зато утверждение робота, – возразил прокурор, – является ответом на совершенно конкретный вопрос.

– Робот свидетельствовал не под присягой!

– Сейчас поправим, – пообещал прокурор, развеяв последнюю надежду Гэллегера и заставив его крепко задуматься. – Джо, вы торжественно клянетесь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды, и да поможет вам Бог?

Гэллегер вскочил:

– Ваша честь, я протестую!

– Да? А что вас не устраивает?

– Законность присяги.

– Ха-ха! – сказал Макензи.

Судья сдвинул брови:

– Мистер Гэллегер, не соблаговолите ли пояснить, по какой такой причине этот робот не может свидетельствовать под присягой?

– Эта присяга применима только к человеку.

– В смысле?

– Она подразумевает присутствие души. По крайней мере, в ней упоминается теизм, персональная религия. Ну как может робот сдержать подобную клятву?

Судья пристально посмотрел на Джо:

– Определенно, это аргумент… Э-э-э… Джо, вы веруете в личное божество?

– Да.

Прокурор аж расцвел:

– Значит, мы можем двигаться дальше.

– Минутку, – поднялся Мердок Макензи. – Господин судья, позвольте задать роботу вопрос.

– Задавайте.

Макензи воззрился на Джо:

– Нельзя ли узнать, как выглядит это твое персональное божество?

– Охотно, – ответил Джо. – Точь-в-точь как я.

Процедура сразу же выродилась в теологический диспут. Предоставив адвокатам до хрипоты выяснять, сколько ангелов разом могут сплясать на острие иглы, Гэллегер вместе с Джо отправился домой. Арест ему пока не грозил – сначала юристы должны разобраться с религиозными воззрениями робота. В авиатакси Макензи всю дорогу расхваливал перед Джо достоинства кальвинизма.

У дверей шотландец незло пригрозил Гэллегеру: