Избранные стихи немецких поэтов

Баллада кладоискатель

Жил с протянутой рукою,

В сердце боль не утихала,

Бедность радости мешала.

О богатстве я мечтал.

Чтобы справиться с судьбою,

Я на всё пойду, не струшу.

Рад отдать за деньги душу! -

Кровью клятву написал.

Шёл кругами тёмной ночью,

Звал себе на помощь пламя,

Засевал поля костями.

Завет выполнив – точь в точь,

Я увидел свет воочью.

Клад, считая делом чести,

Стал копать на этом месте,

Чернотой пугала ночь.

Свет увидел из просторов,

Он пришёл звезде подобный

Из глубин далёких, злобных,

Тут полночный час настал.

Стало всё доступно взору,

Засияла тьма ночная -

Чашу, полную до края

Светом, юноша держал.

Глаза дивные, нет краше,

Под венком из трав сплетённым;

Свет, той чашею рождённый,

Разогнал весь мрак собой.

Ангел пить велел из чаши;

Я подумал: мальчик этот

Полон радости и света,

Значит добрый, а не злой.

Пей отвагу жизни ясной!

Тогда истину узнаешь,

Оставь место, где копаешь,

Вновь сюда не приходи.

Не ищи здесь клад напрасно

Днём работа! Гости – после!

Радость в праздник! Будни постны!

Исполняй слова мои.

Der Schatzgr;ber

Arm am Beutel, krank am Herzen,

Schleppt ich meine langen Tage.

Armut ist die gr;;te Plage,

Reichtum ist das h;chste Gut!

Und, zu enden meine Schmerzen,

Ging ich, einen Schatz zu graben.

Meine Seele sollst du haben!

Schrieb ich hin mit eignem Blut.

Und so zog ich Kreis; um Kreise,

Stellte wunderbare Flammen,

Kraut und Knochenwerk zusammen:

Die Beschw;rung war vollbracht.

Und auf die gelernte Weise

Grub ich nach dem alten Schatze

Auf dem angezeigten Platze;

Schwarz und st;rmisch war die Nacht.

Und ich sah ein Licht von weiten,

Und es kam gleich einem Sterne

Hinten aus der fernsten Ferne,

Eben als es Zw;lfe schlug.

Und da galt kein Vorbereiten;

Heller ward;s mit einem Male

Von dem Glanz der vollen Schale,

Die ein sch;ner Knabe trug.

Holde Augen sah ich blinken

Unter dichtem Blumenkranze;

In des Trankes Himmelsglanze

Trat er in den Kreis herein.

Und er hie; mich freundlich trinken;

Und ich dacht: es kann der Knabe

Mit der sch;nen lichten Gabe

Wahrlich nicht der B;se sein.

Trinke Mut des reinen Lebens!

Dann verstehst du die Belehrung ,

Kommst, mit ;ngstlicher Beschw;rung,

Nicht zur;ck an diesen Ort.

Grabe hier nicht mehr vergebens:

Tages Arbeit! Abends G;ste!

Saure Wochen! Frohe Feste!

Sei dein k;nftig Zauberwort.

Генрих Гейне

Выдающийся немецкий лирический поэт, сатирик, публицист, критик. Яркий политический трибун.

Родился в 1797 году. В Дюссельдорфе. Отец был успешным торговцем, мама – интересовалась искусством и культурой, увлекалась идеями Руссо. Юные годы жизни Генриха прошли в условиях оккупации наполеоновскими войсками. В Германии начали проповедоваться либеральные идеи о свободе и равенстве. Во Франции закончилась революция и было провозглашено равноправие всех народов. Для Генриха, как для еврея это было крайне важно. Заниматься литературой и наукой молодой Гейне начал в монастыре. В тринадцатилетнем возрасте он стал обучаться в родном городе, а спустя несколько лет начал проходить службу при конторе известного банкира. Генрих готовился пойти по стопам отца и стать предпринимателем. Для этого он проходил практику у своего дяди, который был успешным дельцом. Однако предпринимательство ему давалось тяжело, Генриха привлекали поэзия и искусство.

Несмотря на неудачи в предпринимательском деле, дядюшка помог ему поступить в Боннский университет. Через какое-то время молодой человек начинает обучаться в образовательном учреждении Геттингена. В 1821-м году он переходит в университет Берлина. Он был в восторге от лекций Гегеля. Однако свою диссертацию и звание доктора права Гейне получил в Геттингенском университете. Он начинает активно интересоваться литературой, вскоре начинает писать первые произведения. Это было вызвано неудачной любовью. Гейне безответно влюбился в свою двоюродную сестру, которая не отвечала ему взаимностью. Так родился поэт. Гейне пытается напечатать свои стихотворения в газетах. Однако творения не известного поэта не понравились. Критики не замечали его, но Генрих всегда был очень упорен и трудолюбив – он пишет одно стихотворение за другим. Вскоре из-под его пера появились такие трагедии, как «Альманзор», а также «Ратклиф». Он выпускает еще один стихотворный сборник под названием «Лирическое интермеццо». Критики заметили Гейне, но отнеслись к его творчеству недоброжелательно. Вскоре он решил уехать из города и поехать путешествовать. Путешествовал по Германии – он объездил Гамбург, Берлин и другие крупные немецкие города. Во время странствований по стране поэт познакомился с великим Иоганном Гете. Знакомство с Гете стало большим событием в его жизни и дальнейшем творчестве. В 1825-м году Гейне закончил университет и получил звание доктора права. Он отправляется жить в Гамбург, где продолжает заниматься литературой. Первая слава пришла к поэту только в 1826-м году – в тот год он издал записки из путешествия, которые назвал «Путешествие в Грац». После этого он занимается «Путевыми картинами», а также целым циклом работ под названием «Возвращение на родину». Спустя год в публикации появляется «Книга песен», в которую были объединены все написанные ранее произведения автора. Романтизм, описание эмоций и чувств, которые присутствовали в произведениях Гейне, тронули читателей. Именно сентиментальность и вера в прекрасное окончательно покорили немецкую публику. Гейне становится известным поэтом, к нему приходит настоящая слава. В 1827-м году его приглашают стать редактором популярного издания под названием «Политические анналы». Он едет в Мюнхен, где вплотную занимается издательским делом. После полугода работы в газете он отправляется путешествовать по Италии. Здесь он узнает о смерти отца. Ему срочно приходится вернуться в родной город. Гейне не оставляет работу и издает третий том литературного цикла «Путевые картины». Потом он решается на переезд во Францию, где в то время начинались массовые беспорядки. Равенство, свобода революции влекли Генриха, и он решается на переезд. В 1831-м году появилась одна из самых популярных книг Гейне – «Новая весна». Вскоре Генрих переезжает в Париж и начинает новый этап в своей биографии. Он знакомится с великими литераторами и композиторами – здесь он встретил Берлиоза, Шопена, листа, увиделся с Александром Дюма. Гейне был в восторге от нового окружения, а тому же французские критики были не так строги к его творчеству, как немецкие. Он начинает издавать стихи не только на родном немецком, но и на французском языках. В Париже им были написаны «Романтическая школа», «Флорентийские ночи» и другие произведения. Жизнь в чужом государстве стала испытанием для поэта. Он часто вспоминал о родной Германии, Это заметно по его поэме «Германия. Зимняя сказка». В ностальгических переживаниях он обретал новое вдохновение и пишет стихотворение «Силезские ткачи». Стих стал своего рода выражением отношения автора к восстанию рабочих. Из-за либеральных политических взглядов вернуться в Германию Гейне не мог. В 1846-м году поэта развился паралич спинного мозга. Два года он был прикован к постели. В 1856-м году Гейне скончался. Похоронили его на кладбище Монмартр. Гейне был неподражаемым лириком, его поэзию отличают высокий романтизм и неукротимая страстность. Он давно стал классиком. Многие композиторы писали музыку на слова Гейне. Пленяет юмор, порой, пронизанный грустью. Надеюсь, мой перевод понравится читателям.

Сосна

Ein Fichtenbaum steht einsam

Im Norden auf kahler Hoeh'.

Ihn schlaefert; mit weisser Decke

Umhuellen ihn Eis und Schnee.

Er traeumt von einer Palme,

Die, fern im Morgenland,

Einsam und schweigend trauert

Auf brennender Felsenwand.

перевод Лермонтова:

На севере диком стоит одиноко

На голой вершине сосна

И дремлет, качаясь, и снегом сыпучим

Одета, как ризой она.

И снится ей все, что в пустыне далекой,

В том крае, где солнца восход,

Одна и грустна на утесе горючем

Прекрасная пальма растет.

Мой перевод

Одна на холодной вершине

В морозы и ветер сосна;

В дремоте, как белой периной,

Укуталась снегом она.

Сны видит о дальнем Востоке,

Где пальма стоит сиротой:

Безмолвна, грустна, одинока

Над пышущей жаром скалой.

Вариант 1

Одна, на холодной вершине

На Севере дремлет сосна.

Укрыта, как белой периной,

Снегами и льдами она.

Ей снится пустыня Востока,

Где пальма растёт сиротой:

Безмолвна, грустна, одинока

На скалах,  пылающих в зной.

***

На северной, голой вершине,

Растёт сиротою сосна.

Покровом укрыл её иней,

Согревшись, уснула она.

Ей видятся дали Востока,

Где пальма, маня красотой,

Стоит молчалива, грустна, одинока

Над пышущей жаром скалой.

Сосна на – немецком языке мужского рода, на русском женского, поэтому ниже вариант с кедром.

На северной, стылой вершине,

Укутавшись в снег до весны,

Кедр видит о пальме в пустыне

Зимою тревожные сны.

Палимая солнцем горячим,

Красавица вечно одна;

В молчанье, тоскуя и плача

Растёт сиротою она.

***

На севере кедр одинокий,

Укутавшись в снег до весны;

О пальме, в дремоте глубокой,

Зимой видит дивные сны.

Палимая солнцем Востока,

Судьбою обречена

Расти сиротою, всегда одинокой

На жарком утёсе она.

***

Свободный перевод.

На севере кедр одинокий

Стоит, дожидаясь весны;

О пальме, в дремоте глубокой,

Он видит печальные сны.

На скалах, от солнца горячих,

Она сиротою растёт,

В безмолвье, тоскуя и плача,

Любимого с севера ждёт.

“Есть такие вещи, которые непременно нужно перелагать, а не переводить” говорил  Генрих Гейне. Я так и поступил, добавив ещё одну свою строфу. В результате сотворчества, получилось  стихотворение о тотальном одиночестве человека в этом мире. Каждый и рождается, и умирает в одиночку.

На севере стылом, далёком -

На голой вершине сосна.

Укрытая снегом глубоким,

Сон видит ночами она.

О том, что под солнцем горячим

Красавица – пальма растёт,

Тоскуя, безудержным плачем,

Сердца одинокие рвёт.

И люди весь век  одиноки -

С рожденья до вечного сна.

В  гордыни – печали истоки,

Тоска – за гордыню цена.

***

Лорелея

Что стало со мною, не знаю,

Тоскою покоя лишён,

Услышав, не забываю

Я сказку далёких времён.

Жара ослабела, темнеет,

Рейн тих, волны плавно скользят,

Вершина горы пламенеет -

Горит, отражая закат.

Красавица – взглядов услада,

На этой верщине сидит,

На ней золотые наряды

И золотом волос горит.

Червонного золота гребнем,

Расчешет и песню поёт,

Влечёт к себе силой волшебной

Той песни могучий полёт.

Мелодия околдовала -

Плывущего в лодке, сейчас;

Стремнина бросает  на скалы,

Но с девы не сводит он глаз.

Я знаю, помочь не умея,

Погубит безумца река;

Запев свою песнь, Лорелея

На гибель его обрекла

***

вариант

Что стало со мною, не знаю,

Печалью покоя лишён,

Услышав, не забываю

Я сказку из старых времён.

Прохладно, ночь сумрак сгущает,

Рейн тих, волны плавно скользят,

Вершина над речкой пылает -

Горит, отражая закат.

Там падают в Рейн водопады,

Прекрасная дева сидит,

На ней золотые наряды

И золотом волос горит.

Червонного золота гребнем,

Расчешет и песню поёт,

Забвенье проклятием древним

Мелодия людям несёт.

Красавица околдовала,

Плывущего в лодке, сейчас;

Безумца бросает  на скалы,

Но с девы не сводит он глаз.

Я знаю, помочь не умея,

Погибнут ладья и гребец;

Всех, слышавших песнь Лорелеи,

Настигнет печальный конец.

***

Два  гренадёра 

Во Францию два гренадёра

Брели  из России домой,

Услышав в пути разговоры,

Поникли они головой.

Империи слава забыта,

Не слышно великих имён,

Могучее войско разбито,

А сам император пленён.

Убили печальные вести,

Прощаясь, один говорит:

Домой не вернуться нам вместе,

Жгут раны и сердце болит.

Хотел умереть бы с тобою -

Ему отвечает другой,

Но дома детишки с женою

Погибнут,  случись, что со мной.

Пусть кормят детей подаянья -

Судьбу за другое  кляну,

Страшнее любого  страданья

Мне мысль:  император,  в плену!

Клянись мне бессмертной душою

Глаза после смерти закрыть,

Взяв  мёртвое тело с собою,

Во Франции  похоронить.

Вот крест, он вручён  за отвагу,

Положишь на сердце моё,

На пояс повесишь мне шпагу,

А в руки дашь это ружьё.

В могиле  я, как в карауле,

Начну с нетерпением ждать,

Когда, презирая свист пули,

Поднимется новая рать.

Услышав шаги над могилой

И песню трубы боевой,

Я встану и с новою силой

Пойду с императором в бой.

***

Посольство

Седлай, раб, лошадь порезвей,

Скачи через поля,

Спеши добраться  побыстрей,

До замка короля.

Проникнув в замок,  не жалей

Ни хитрости, ни трат;

Узнай, какой из дочерей

Шьют свадебный наряд

Коль волос тёмный, всё бросай,

Стрелой неси ответ;

А светлый, шаг не ускоряй -

С доставкой спешки нет.

В пути верёвку для меня

Купи у мастеров,

Вези,  не торопя коня,

Вручи, не тратя слов.

***

Валтасар

Всё ближе полночь, Вавилон

В покой и сумрак погружён.

Лишь во дворце огонь горит,

Там царь со свитою не спит.

Набит гостями  тронный зал,

На пир созвал их Валтасар.

Нарядные гости сидят за столом,

Пьют чашу за чашей с искристым вином.

Властитель глядит на ликующих слуг,

Но крики восторга не радуют слух.

Лицо от вина стало ярче пожара,

Безумная дерзость растёт в Валтасаре.

Он в пьяном азарте молчать не привык,

Вино развязало глумливый язык.

Хвастливо и нагло на  Бога клевещет,

Толпа с диким криком ему рукоплещет.

А он, не сдерживая нрав,

Кричит, к себе рабов позвав:

Несите  утварь, гляну сам

Чем был богат и славен храм.

Внесли, он кубок золотой

Схватил преступною рукой.

И осушил, не тратя слов,

Вином наполнив до краёв,

А после  с пеною у рта,

Кричит: Везде моя пята.

Я Вавилона царь и Бог!

Святыни храма – прах у ног.

Лишь речь замолкла на устах,

Как грудь царя запомнил страх.

За ним притих огромный зал,

Никто перечить не дерзал.

Рука над каменной стеной

Возникла вдруг перед толпой.

Всё пишет, и пишет на белой стене,

И буква за буквой сгорают в огне.

Тараща глаза, царь на надпись смотрел,

Колени дрожали, как смерть побелел.

Рабы онемели, ни вздоха,  ни звука,

У многих молитвенно сложены руки.

На зов пришли маги но, как ни гадали,

Значение пламенных строк не узнали.

К утру царя настигла кара -

Убили слуги  Валтасара.

***,

Раненый  рыцарь

Напомню историю старых времён,

Печальнее вряд ли  бывала:

Однажды жил рыцарь, был в даму влюблён,

Она не стыдясь, изменяла.

За это в душе он её презирал,

Боль в сердце была нестерпимой.

И стыд, и позор много раз испытал,

Узнав вероломство любимой.

Он бросил перчатку, тем  вызывал на бой

За взгляды, усмешки, намёки:

Мной будет убит в поединке любой,

Кто видит в любимой пороки.

Никто не решился обидеть её,

Лишь сердце молчать не желало:

Пришлось ему в сердце  направить  копьё,

Чтоб плакать и ныть перестало.

***

Сновидения

1.

Мне снились: необузданность страстей,

Прекрасный локон, мирт и резеда,

Мелодий сумрак, песен череда,

Губ сладкий вкус  и горький яд  речей.

Развеял ветер юные мечты,

Поблекли краски, выцвел твой  портрет,

Остались только рифмы и сонет,

Воспевший мной любимые черты.

Осталась песня, ветер,  ринься  вслед!

Невидимую на лету поймай,

И вместе с нею милой передай

Прикосновением  воздушный мой привет.

2.

Я видел странный, страшный сон

И страх, и радость нёс мне он.

С тех пор  видений жуткий вид

В  моих глазах всегда стоит.

Мне видится прекрасный сад,

Из юной  зелени наряд,

Цветы смотрели на меня

Глазами рос – начала дня.

Там птицы щебетом с ветвей

Мне пели о любви своей,

А солнце с синей высоты

Купало в золоте цветы.

Благоухал весенний сад,

За ветром реял аромат.

Сад пел, смеялся и сверкал

К себе радушьем привлекал.

Среди цветов играл струёй

Источник с чистою водой;

Там дева, краше нет её,

Стирала белое бельё.

Сладка улыбка, ласков взгляд

Обнять блондинку  был бы рад,

Но я тогда был тем смущён,

Что девушка не явь, а сон.

Она, нагнувшись к струям вод,

Чуть слышно песенку поёт:

Струись, струись мой ручеёк,

Чтобы наряд готов был в срок.

Я подхожу к ней в тишине,

Шепчу: Скажи, красотка, мне

К чему усердие твоё,

Кому стираешь ты бельё?

В ответ сверкнул девичий взгляд,

Шепнула тихо: Твой наряд,

Его оденешь в смертный час,

Сказала и пропала с глаз.

Я прочь бегу от колдовства,

Всё гуще на ветвях листва,

Смеркается, темнеет лес,

Я жду, и жду сигнал с небес.

Вдруг слышу в чаще дальний стук,

Как будто кто – то рубит сук,

Иду на звук, спешу найти,

Вдруг дуб встречаю на пути.

Вершиной и ветвями дуб

Тянулся вверх, как дым из труб,

Касаясь голубых небес,

Казался чудом из чудес.

С ним рядом девушка стоит,

Меня пугает её вид,

Она дуб рубит топором,

Разносит эхо звон и гром.

Я, потеряв ударам счёт,

Услышал, что она поёт:

Сверкай руби, руби сверкай

Гроб другу  делать помогай.

Я, к ней приблизившись, сказал:

Пока на стук к тебе шагал,

Я исходил немало троп.

Скажи, кому готовишь  гроб?

Она не медля: Хочешь знать?

Не трудно правду мне сказать:

Сегодня, этот дуб рубя,

Я гроб готовлю для тебя.